Узнав впервые в жизни, что такое баня, я спал ночь, как «убитый». На следующий день бабушка вновь проснулась рано утром. Я, услышав, что она проснулась, поднял голову.

— Спи, пока. Рано ещё, — махнула мне рукой бабушка.

Я немного повалялся, но заснуть уже не смог. Когда я вышел во двор, бабушка была в огороде.

— Лук вот решила подсушить, нечего ему в земле сидеть, — прокомментировала бабушка.

Задрав свою пышную попу, она выдёргивала из земли луковицы и складывала их рядком. Её большие груди, как два бидона свисали над землёй, заставляя пуговицы с трудом держать застёгнутый халат. Подойдя ближе к бабушке, я вновь убедился в том, что она опять была в одном халате на голое тело.

— Вроде ещё невысоко солнце, а уже ка жарит, — сказала она, выпрямляя тело.

Сквозь пуговицы халата вновь мелькнуло чёрное пятно внизу её живота. У меня появилось желание наблюдать за этим каждую секунду. Хоть я и видел вчера бабушку совсем голую в бане и рассмотрел внимательно её тело, заглянуть по подол халата или сквозь застёгнутые пуговицы для меня было большим удовольствием. Целый день мы были с ней в огороде, отвлёкшись лишь однажды на обед. Перед обедом, бабушка, как всегда обмыла себя в бочке с водой. В этот раз я стоял совсем рядом с ней, ожидая своей очереди. Писюн у меня был в напряжении целый день.

— С девчонками гулять не будешь, так и целоваться не научишься, — сказала, как бы, между прочим, бабушка.

— Я умею, — возразил я ей, обиженный бабушкиным высказыванием.

— И как умеешь?

— Взасос!

Бабушка посмеялась, но продолжила разговаривать со мной на интересующую её тему.

— Когда взасос целуются, то язык друг другу в рот суют.

— Ну, да, — согласился я с бабушкой, вспоминая свои единственные два поцелуя в жизни, которые мне подарили мама и тётя Оля.

— С матерью, что ли целовался так!?!

— Нет, почему!?! – насторожился я.

— Ну, тогда точно не с одноклассницей. Она старше тебя была?

— Постарше. А почему ты так решила?

— Потому что, так целуются лишь взрослые тётеньки.

Я промолчал, думая, что бабушка очень умная женщина и очень много знает. Мне вспомнились слова бабушки о том, что мужику не стоит много болтать. Я решил больше ничего не рассказывать бабушке.

— На сколько лет она старше тебя была? – не унималась бабушка.

— Нечего языком трепать про это, — ответил я серьёзным тоном.

Бабушка улыбнулась и похвалила меня.

— Молодец, внучок. Чувствую я, с тобой можно ходить в разведку. Это ты правильно бабушке ответил. Нечего совать свой нос в чужие дела!

После обеда всё было по плану. Почувствовав усталость, я тоже прилёг на свой диван. Поспав часок, мы с бабушкой вновь вышли в огород. Вечером, после ужина, когда я расстилал себе простынь на диване, я услышал, что на кухне бабушка поставила на пол пластмассовый тазик. Я сразу догадался, для какой цели она сделала это. Я подкрался к дверному проёму и стал подсматривать за бабушкой. Налив в ту же самую банку воды, в которую она наливала мне два дня назад, бабушка встала над тазиком. Уже через секунду, задранная ночнушка была прижата к телу локтями. Бабушка присела над тазиком и стала поливать из банки себе между ног.

— Вроде вчера всё видел в бане, а опять подглядываешь, — сказала вдруг бабушка.

— Ну, ты же в бане так не делала, — быстро сообразил я что ответить.

— Договорились, другой раз в бане буду так делать, — ответила бабушка, выливая последнюю порцию воды из банки.

Она немного привстала и начала вытирать полотенцем свою промежность. Наблюдая за ней из-за шторы, я не видел её промежности, лишь голую ляжку и край попки, но я был возбуждён точно так же как и вчера. Бабушка опустила подол и вылила содержимое тазика в ведро. Сказав, что я в туалет пошёл, я проскользнул мимо бабушки, стараясь не засветить перед ней свой стояк. Но это было бесполезно. Бабушка лишь улыбнулась, провожая меня взглядом. Выйдя во двор, я не пошёл в туалет, а вынул свой член неподалёку от крыльца. Уже через несколько мгновений, я брызнул своим фонтаном прямо на лужайку.

— А завтра баню топить будем? – спросил я бабушку, когда улёгся на свой диван, зайдя с улицы.

— Завтра надо будет постель просушить на солнце, подушки, одеяла. Заодно в избе полы помыть. Ну, а к вечеру можно и баню затопить, — дала своё согласие бабушка, настроив меня сразу на завтрашний день.

— Спокойной ночи, бабуль.

— Спокойной ночи, внучек.

Закрыв глаза, мне вновь представилось, как мы мылись вчера в бане с бабушкой. Перевернувшись на живот, чтобы не провоцировать себя на очередное возбуждение, я заснул.

На следующий день, я активно помогал бабушке. Вынося на улицу подушки и одеяла, я не сводил глаз с бабушкиного халата. Когда она мыла полы, я несколько раз изловчился заглянуть ей сзади под подол. Один раз получилось несколько секунд наблюдать её волосатую промежность сзади. Бабушка принялась оттирать какое-то пятно на полу в сенях и дольше обычного задержалась в своём положении. Заглянув под подол, я увидел, что половые губы её раздвинулись и моему взору предстала розоватая внутренность её писи. Я даже приблизил немного лицо к этому зрелищу, надеясь вдохнуть запах бабушкиной промежности.

К вечеру я протопил баню, как учила бабушка. Я сам перемешал угли кочергой и пошёл звать бабушку мыться.

— Вот дождалась помощника. Красота-то какая – закончила работу, а тебе и банька готова. Только мойся на здоровье, — обрадовалась бабушка, когда мы расставляли в бане тазики на свои места.

Я быстро развёл в одном из тазиков воду и протёр скамейки. Бабушка не стала протирать полок, сказав, что сегодня париться не будет.

— Здесь на лавочке помоемся и всё на этом, — сказала она.

Она вылила остатки воды на пол и принялась вновь набирать воду ковшом в таз. Наблюдая за пышной фигурой бабушки и балдея от того, что она мне разрешает мыться с собой, я не сводил глаз с чёрного пучка волос внизу её живота. Бабушка заметила, куда направлен мой взгляд. Закончив разбавлять воду, она села на скамейку напротив меня и улыбнулась.

— Ты, наверное, представления ждёшь!?! А не напугает тебя бабушкина «зверушка»? – спросила она, заглядывая мне в глаза.

Я не мог поверить тому, что бабушка не только не забыла о нашем вчерашнем разговоре, но даже сама решила первой вернуться к нему. Я лишь молча переводил взгляд с лица бабушки на её кудрявые волосики внизу живота, позабыв даже прикрыть рукой свой торчащий член.

Бабушка раздвинула ноги и провела ладошкой по своему «хохолку». Отставив одну ногу немного в сторону, бабушка уже двумя руками коснулась своей мохнатки. Она развела немного половые губы и показала мне внутреннюю часть своей писи. Между розоватыми складками я увидел довольно большое отверстие. Вдруг, откуда-то с верхней части раздвинутой промежности, потекла небольшая струйка мочи. Я увидел, как бабушка писает. Это длилось совсем недолго, но мне это очень понравилось. Выдавливая из себя последние капли мочи, бабушка заставила большое отверстие сначала сжаться, потом снова раскрыться. После этого, она набрала в ковш воду из тазика и стала поливать себе. Пальцами руки она стала перебирать розовые складки своей писи. Вылив целый ковшик, она убрала руку.

— Не понравится тебе, Виталька, с девчонками дружить, — сказала спокойно бабушка.

— Почему это!?!

— Нет у них такого «фокуса», как у взрослых баб. Концерт окончен, давай будем мыться.

Бабушка намылила мочалку и подошла ко мне, намекая, что она меня будет тереть первым. Потерев мне спину, она вновь скользнула рукой к моей попке.

— Прошло? Не болит?

— Нормально всё, — отозвался я.

Когда наступила моя очередь тереть бабушке спину, я снова провёл ей своей рукой между ягодицами. В этот раз, я вёл руку снизу вверх и пальцем нащупал нежную дырочку ануса. Я немного даже задержал руку, наслаждаясь тем, что касаюсь бабушкиного интимного места. Мне показалось, что бабушка немного выпятила свою попку в мою сторону. Моё возбуждение уже зашкаливало. Я почувствовал, что член начинает болеть от перевозбуждения. Смыв с себя мыльную пену, я начал торопясь мыть голову.

— Куда торопишься? Сейчас вместе выйдем, — хотела задержать меня бабушка.

— Я в туалет захотел, мне надо срочно, — ответил я, приготавливая воду для споласкивания.

— Если по-маленькому, так ты в туалет не ходи, темно там. Можно и на травку, — лукаво улыбаясь, посоветовала мне бабушка.

Выбежав из бани, я успел лишь несколько раз передёрнуть свой член. Струя спермы брызнула из него как из брызгалки.

— А в квартире-то ты, что постоянно в унитаз это дело смываешь или в ванную? – спросила меня, вдруг, бабушка, когда мы лежали в своих постелях, пожелав уже друг другу спокойной ночи.

— Мне мама полотенце дала, что бы я простынь не пачкал, — ответил я, прекрасно понимая, что имеет в виду бабушка.

Бабушка громко рассмеялась.

— Ну, Ирка. Чудо, а не баба. Додумалась, до какой ерунды.

Она ещё несколько раз принималась смеяться, потом добавила.

— Ещё этого «Холеру» нашла себе. На кой чёрт нужен этот полудурок. Неужели не видит, что это за мужик. Если только в штанах у него бриллиант какой. Дык, и то, что ли на шее его носить.

В пятницу за обедом бабушка поинтересовалась у меня, до какого времени работает мама.

— Во сколько их сегодня ждать!?! Наверное, у нас с тобой после обеда выходные начнутся. Ничего затевать не будем на сегодня.

Мне даже стало немного грустно, понимая, что завтра или послезавтра этот эротический рай может закончиться.

— Вот бы вообще не приехали. Я бы ещё у тебя погостил, — постарался я вслух подбодрить сам себя.

— Понравилось? Ну, теперь в любое время можешь ко мне в гости приезжать сам. Дорогу знаешь.

Погружаясь в послеобеденный сон, мы услышали, что к дому подъехала машина. Сигнала слышно не было, зато нам с бабушкой показалось, что около наших ворот кто-то ругается. Мы переглянулись с бабушкой и нехотя поднялись со своих мест.

За воротами стояла машина дяди Валеры. Мама и дядя Валера громко ругались. В стороне от них стояла тётя Оля и молча наблюдала за ними.

— Можешь ехать на все четыре стороны, — кричала мама на дядю Валеру.

— Ты что, сука, специально дождалась, чтобы я привёз вас? – грубо ответил дядя Валера.

— Привёз он. В последнее время, твоя развалюха и может передвигаться благодаря тому, что я вкладываю в неё свои деньги, — не успокаивалась мама.

— Тебе что!?! По морде врезать, что бы успокоилась?

Услышав такие слова, я потянулся за лопатой, которая стояла неподалёку от ворот. Бабушка остановила меня, прижав к себе. Тётя Оля посмотрела в нашу сторону и попыталась улыбнуться нам.

— Своей прошмандовке врежь.

— Блядь, ты её мне постоянно теперь вспоминать будешь?

— Видеть тебя больше не хочу.

— Ты что, думаешь, я бы тут с вами остался!?!

— Совсем проваливай. Завтра сумку со своими шмотками у входной двери заберёшь.

Дядя Валера посмотрел молча на маму и сел в машину. Он резко тронулся с места. Сделав резкий разворот, дядя Валера уехал прочь. Какое-то время мы все четверо просто молча стояли и смотрели друг на друга.

— Ну, слава тебе Господи. Отвёл от нас этого чёрта, — первой нарушила тишину бабушка, уверенная в правоте своих слов.

Не сомневаюсь, что произошедшее событие порадовало наверняка минимум половину из присутствующих.

— Все нервы вымотал, пока ехали, — сказала мама, подходя к тёте Оле, что бы взять у неё одну из сумок.

Мы поприветствовали друг друга, и зашли во двор.

— Ольга. Можно просто Оля, — пожав руку бабушке, представилась ей тётя Оля.

— А меня можно просто тётя Нина, — улыбнулась ей в ответ бабушка.

Довольный тем, что мама прогнала дядю Валеру, я шёл рядом с ней, обнимая её за талию.

— Мам, покушать что-нибудь есть? Я сегодня пораньше с работы отпросилась, поэтому без обеда, — обратилась мама к бабушке.

— А как же. Мы с Виталькой недавно обедали. Сейчас я накормлю вас. Самогоночки вот ещё посоветую, чтобы вовсе забыть недавнее расстройство. Это ты, дочь, правильно сделала, что вытолкала в шею эту гниду. Даже не переживай! – говорила не останавливаясь бабушка, пока мы заходили в дом.

— Ой, жарко как. А переодеться мне, где можно? – спросила тётя Оля, размахивая подолом своего сарафана.

Мой взгляд сразу же привлекли белые ляжки тёти Оли. Бабушка заметила это и улыбнулась.

— Вот тут и переодевайся. Сарафан свой на кровать мою можешь положить пока. Ничего с ним не приключится, — ответила бабушка, продолжая накрывать на стол.

Тётя Оля, не стесняясь моего присутствия, начала снимать с себя сарафан, показав всем присутствующим свои белые трусы в голубой горошек. Ради приличия, я вышел из дома во двор. Следом за мной вышла тётя Оля. Она была в коротких шортах и футболке. Я сразу же обратил внимание на то, что под футболкой у неё не было лифчика. Груди тёти Оли, небольшими бугорками, выступали из-под легкой материи. Соски крупными горошинами торчали, возбуждая моё воображение.

— Виталька, а где тут можно пописать? Или, хоть куда садиться можно?!?

Я показал, где находится туалет.

— Хотя по-маленькому бабушка разрешает в любом месте, — уточнил я, когда тётя Оля выходила довольная из туалета.

— На будущее учтём! Ну, как!?! Загоняла тебя бабушка, много работать заставляет? – улыбаясь, спросила меня тётя Оля.

— Нет. Вся работа лёгкая, — ответил я.

— Как загорел-то. Всё лето тебя не видела. Вырос-то как! – произнесла тётя Оля, разворошив, как всегда, мне волосы.

— Оль, Виталик, идёмте за стол, — вдруг услышали мы голос мамы.

За столом я посидел совсем не долго. Женщины выпили по рюмке самогонки и начали обсуждать свои проблемы. Моё место оказалось рядом с тётей Олей, и она постоянно пыталась похлопать меня то по спине, то по плечу. Попробовав, привезённый мамой виноград, я вышел из-за стола.

Выйдя во двор, я направился в сторону бани. Я был уверен на сто процентов, что сегодня баня обязательно будет востребована. Я открыл вентиль и стал набирать в бак воду. Через некоторое время в туалет вышла мама. На ней тоже были надеты шорты и футболка. Но под футболкой отчётливо выделался лифчик. Удивившись тому, что я сам хозяйничаю на бабушкином участке, она похвалила меня и снова ушла в дом. Когда я решил положить дрова в топку, в предбаннике появилась бабушка.

— Ты полный бак-то налил? Сегодня нас много. Только сильно не топи. Девчонки выпивают, всё равно париться не станут. Так, чтобы жопы помыли, и хватит, — заговорила она.

Я кивнул ей, продолжая накладывать в топку дрова.

— Виталька, а уж не Ольга учила тебя взасос целоваться!?! – вдруг спросила бабушка.

Я ничего не смог даже сказать. Лишь покраснев, я смотрел бабушке в глаза.

— Ну, баба она хорошая, — не дожидаясь моего ответа, произнесла бабушка и вышла из предбанника.

Я начал строить планы, как незаметно подсмотреть за моющимися женщинами. Меня очень волновало, как они пойдут мыться, вместе или по очереди. Соображая об этом, я почувствовал, что возбудился. Чтобы не мучить себя, я пошёл в туалет и передёрнул свой «затвор», спустив в отверстие в полу приличную порцию спермы.

Когда я зашёл в дом, чтобы сообщить о том, что баня готова, мама и бабушка о чём-то громко разговаривали. Тётя Оля не принимала участия в разговоре.

— О, можно я первая пойду? – сразу же задала вопрос она, глядя на бабушку.

— Конечно! Идите с Виталькой первые, а потом мы пойдём, — ответила спокойно бабушка.

— Как это!?! Мам, он же ещё маленький, — удивилась мама.

— Ты тоже всё маленькая была, а за одну ночь большая стала, — возразила ей бабушка.

— Мам, ну, мы же договорились не говорить об этом, — смущённо сказала мама.

— Молчу, молчу. Захочешь, сама всё расскажешь. Ольга же в первый раз. Виталька покажет ей, что да как. Чать, не съест она его там.

Мы с тётей Олей переглянулись. Глаза каждого из нас не скрывали восхищения от предложения бабушки.

— Ну, я не знаю. Оля, ты как!?! – замялась мама.

— Так то, да. Откуда я знаю, что там можно, что нельзя, — ответила тётя Оля, путаясь в словах.

— Пусть идут. Мне с тобой одно дело обговорить нужно с глазу на глаз. Если сейчас не успеем договорить, то потом в бане договорим, — убедительно произнесла бабушка.

Маме пришлось согласиться с этим. Я взял чистое полотенце и пошёл первым в баню. Тётя Оля немного задержалась, потому что бабушка предложила ей переодеться в халат.

В предбанник мы зашли почти в одно время. Я ещё стоял, размышляя о выпавшем на мою долю случае, как тётя Оля уже пыталась закрыть за собой дверь предбанника.

— А что, эта дверь не закрывается!?! – удивилась она.

— Нет. Пусть так остаётся. Полотенце и вещи мы здесь на скамейке оставляем, — прокомментировал я и стянул с себя трусы.

Когда я потянулся за тазиком, тётя Оля одним взмахом сняла с себя халат. После чего она сняла с себя трусики и положила их в карман халата. Я включил в бане свет и шагнул внутрь.

— Ой, как тут хорошо! – сказала тётя Оля, усаживаясь сразу на полок.

— Я ещё не успел там протереть. Сейчас испачкаешься, — проговорил я, но было уже поздно.

Когда тётя Оля слезла с полка и повернулась ко мне, на её попе было большое чёрное пятно от копоти.

— Не беда, мы же в бане. Сейчас всё отмоем, — улыбнулась она.

Наливая в таз воду, я постоянно подсматривал за телом тёти Оли. При этом пытался отворачиваться, чтобы не светить перед ней своим членом. Я обратил внимание на то, что мой член совсем никак не реагирует на происходящее. На это обратила внимание и тётя Оля.

— Виталька, а что у тебя на меня уже не стоит!?! Неужели у тёти Нины всё красивее? Или с ней интереснее мыться, чем со мной, — пошутила она, задавая вопросы.

— Мы по отдельности моемся, — на всякий случай сказал я, помня о бабушкином наказе.

Я действительно не понимал, что со мной такое происходит. Даже когда я тёр тёте Оле спину и уделил особое внимание её попе, оттирая грязное пятно, мой член по-прежнему висел, не подавая признаков жизни. Наскоро помыв голову, я сполоснулся и хотел уже выйти из бани, как услышал в предбаннике голос мамы.

— Оля, как вы? Виталик, всё нормально?

— Я уже выхожу, мам, — сказал я и открыл дверь бани.

Представ совсем голым перед мамой, я немного смутился, но сделав шаг к скамейке, на которой лежало полотенце, взял его и начал обтираться. Взгляд мамы был направлен на мой член. Ей, видимо, очень хотелось убедиться в том, что между мной и тётей Олей в бане ничего не произошло.

— Ирин, я тоже уже выхожу, можете собираться, — раздался голос тёти Оли из бани.

После бани тётя Оля легла на мой диван, я сидел на кухне и пил чай. Когда из бани пришли мама с бабушкой, они вместе зашли в комнату и, сняв халаты, начали обтираться полотенцами. Переглядываясь друг с другом, и подмигивая, они постоянно поворачивались ко мне то одним боком, то другим. Глядя на маму и бабушку, я сравнивал их тела. Мамино тело было стройнее, чем бабушкино. Зато у бабушки попка и груди были немного больше чем у мамы. Вытерев себя, мама надела трусики, затем халат. Бабушка же, по своему обычаю, халат надела прямо на голое тело. Я почувствовал, что мужская сила вернулась ко мне вновь. Минут через пятнадцать мама с тётей Олей ушли спать в чулан. Ночь пролетела незаметно.

— Может, ещё ночь ночуете? – спросила бабушка на следующее утро, когда мама и тётя Оля заговорили об отъезде.

— Нет, мам. Ольге завтра на работу. А у меня ещё дел много. Надо всё успеть.

— Виталька-то, поди, пусть остаётся!?!

— А кто сумки понесёт? Я ведь не думала, что в обратный путь своим ходом придётся, — возразила мама.

Обнявшись с бабушкой, я хотел уже отойти от неё, как она прошептала мне тихо на ухо.

— Ты Ольге-то не рассказывал, как мы в бане мылись?

— Я сказал, что мы не вместе мылись, а отдельно, — ответил я также шёпотом.

— Ну, молодец, ты у меня. Правильно. Рано ей знать про всё, — похлопала меня по плечу бабушка.

Мама решила не идти на вокзал, чтобы не ехать на автобусе, а пойти сразу на трассу, чтобы уехать на попутке. Пообещав нам, что так будет быстрее и дешевле. Когда мы прошли половину дороги, мама немного отстала, сказав нам, чтобы мы шли дальше. Мы прошли немного вперёд с тётей Олей, и тут, тётя Оля обернулась в сторону мамы. Мама, присев на обочине дороги, решила пописать.

— Ни фига себе, она хочет ссать, а я нет, — сказала тётя Оля и тут же, поставив сумку на землю, подняла подол своего сарафана. Стянув с себя трусики, она присела на корточки. Я услышал громкое журчание.

— Ты что, Оля?!? Зачем при Витальке-то? – возмутилась мама, когда догнала нас.

— Что-то я вас не понимаю!?! В баню, значит, нам с ним можно, а поссать мне перед ним должно быть стыдно, — возмутилась тётя Оля, стряхивая голым задом последние капли мочи со своей писи.

Мой член уже стоял, выпирая из трико. Я взял сумку и пошёл дальше. Пока мы голосовали на обочине шоссе, мама с тётей Олей по очереди пытались обмахивать себя подолами сарафанов. Как только на горизонте появлялась машина, они переставали делать это. Вид их пухлых ляжек и белых трусов постоянно держали меня в возбуждённом состоянии. Когда, наконец-то около нас остановилась машина, мы вздохнули с облегчением. Закинув сумки в багажник, мы втроём разместились на заднем сиденье. Меня, естественно, посадили в серёдку. Оказавшись прижатым между двух горячих женщин, мне стало жарко. Представив, что находится под лёгкой материей их сарафанов, я невольно возбудился. В одно мгновение на моём трико образовался бугор.

— А я уж думала, что баба Нина, каким зельем тебя напоила или заговорила чем. Оказывается, всё в порядке! – проговорила тихо тётя Оля, заметив моё возбуждение.

Мама тоже посмотрела на меня. Я прикрыл привлекаемое место руками.

— Может она и права!!! – сказала вслух мама.

Мы с тётей Олей ничего не поняли, что имела в виду мама. Всю дорогу мы ехали молча.

Размышляя о последней фразе, сказанной мамой, я подумал, что это, наверное, как-то связано с разговором, который состоялся у неё с бабушкой, пока мы с тётей Олей мылись в бане.