«ВСЕ МОИ ЖЕНЩИНЫ»

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. ВАЛЕНТИНА

Часть 2 – я

Когда нам показалось, что самое ужасное позади, поступил приказ: «Женщинам получать на складе постельное белье и заправлять кровати! Мужчинам – топоры, пилы в руки: и марш на заготовку дров!».

ПИZДЕЦ!!! Вот тут я оhуел по – полной. Счастье кончилось вмиг. Ты уже отпустил натянутые струны, расслабился, а тебе: «Вперёд! Пилить, рубить, таскать!». И ведь не плюнешь: «Да пошли вы в задницу!». Не повернешься и не уйдешь – НЕКУДА уходить! Что?. . Вниз?? Почти ночью?! Ну, допустим, дойдешь: а зачем тогда вообще сюда приезжал?. .

Мы еще ДВА ЧАСА пилили, рубили и таскали дрова к своему бараку (а вы думали, там светлые и теплые коттеджи?. . ха! я тоже так думал). Обычный деревянный барак, разделенный на отсеки, железные койки (хорошо, что не в два яруса, а то б совсем на казарму походило). Отдельный домик был только у инструкторов. Там – да, было чисто, уютно и комфортно. Даже медвежья шкура лежала на полу. И телевизор стоял с видаком. Попасть в такой рай – тоже эквивалент счастья! Кстати, на то и был расчет: барышень даже не надо было заманивать – они сами сюда слетались, словно пчелы на мёд. В чистоте, под винцо, под эротично – порнушный фильмец, на шкуре… . ! У – у – у!!! А кого б не убедили и эти достоинства, той упрямице был бы нанесен последний разящий укол: «А вот тут у нас душ с горячей водой: «. Никакая преграда не устоит, я вам отвечаю!!! НИ – КА – КАЯ:

В нашей группе мне нравилась одна женщина. Точно не помню, но кажется она была из Брянска. Звали Валентиной. Я «положил на нее глаз» во время нашего первого собрания. Неприметная, молчаливая: но присутствовало в ней нечто, что притягивало. Аура? Шарм?. . Как говорится, легла на душу. Я думал, у нас сростется, рано или поздно.

Мои первые попытки наладить контакт были встречены холодно. И вторые, и третьи. Нельзя сказать, что я проявлял повышенную настырность и лез напролом, с целью завоевать ее расположение. Хотя, до определенного момента настойчиво стучался в калитку ее сердца. Не открыла, не захотела. Чем не приглянулся ей? Не знаю! Вот пишу главу и прокручиваю в памяти «видеоролик» тех дней: приятный, элегантный молодой человек, не урод, не тупица. Языком обольщения владеет (не в совершенстве, но на «4+») – а вот на тебе, не подошел! В группе не было «аленделонов», ну: разве что, Виталик… но он НЕ ГУЛЯКА. Так чё ж ты, Валентина??

Не хочу, чтобы читатель решил, будто я был о себе распрекрасного мнения и поэтому сильно страдал, что меня отвергли. Нет! Я знаю себе цену, и эта оценка ОБЪЕКТИВНАЯ. Лишнего не прошу, но и занижать ее не желаю. Вале я не понравился – на том наш «курортный роман» и закончился… впрочем, так и не начавшись. Был другой «роман», с другой женщиной. Спонтанный, странный. Но о нем позже.

Научиться хорошо ездить на горных лыжах за неделю невозможно, можно лишь успеть освоить азы. Кое – что мне удалось, и я пару раз съехал с горы на приличной скорости, не упав. Остальные попытки заканчивались более плачевно. Лихо рассекать, закладывая виражи – это из области фантастики. Троица наших «бывалых» – те катались явно лучше. Глядя на них, думалось: «Я тоже так смогу через три недели!»: но трех недель в запасе не было.

Где – то в середине срока пребывания я получил травму. Получилось так:

Подниматься на вершину горы нужно было по канатке. Но не на той, какую вы видите по телевизору (с сиденьями) – наша представляла собою толстый движущийся трос, натянутый чуть выше головы человека: стоишь на лыжах, цепляешься за него бугелем (металлический крючок простейшей конструкции). Бугель прикреплен тонким тросом к твоему поясу – и тянет тебя наверх. Схватиться за трос крючком просто – накинул сверху, он застопорился от натяжения – и потащил. А вот снять его на вершине горы – это надо было приноровиться, получалось не у всех. Въехав наверх, нужно было сделать так, чтобы поясной трос чуть ослаб, после этого следовало сдернуть бугель резким боковым движением, тогда он соскакивал без помех. Если бугель не снять вовремя, человека утянет дальше, к месту разворота движущегося троса канатки – а там и до беды недалеко. Дело, вроде бы, не хитрое, однако требующее определенной сноровки. В один из подъемов я упустил нужный момент, засмотрелся и прозевал «точку сброса». Меня стало тащить к механизму, тянущему канатку. Запоздало дергаю бугель, он не соскакивает. Подаюсь корпусом вперед, чтобы ослабить натяжение и подпрыгиваю на лыжах, насколько это удается, одновременно дергаю бугель в сторону. Со второй попытки крючок соскакивает: и прямо мне в лицо. Железка маленькая, весит граммов 200 – 300, но это ЖЕЛЕЗО, а не картон. Бугель врезается в мою бровь. Хорошо, что не в глаз.

Чую – кровища льется по лицу. Подъехал кто – то, помогают прикладывать к ране снег. Вокруг места, где стою, наст покрывается красными пятнами. Приложишь комок снега к лицу, а через пять секунд он уже не белоснежный, а бордовый.

«Блин, как ж тебя угораздило, Сяв?!».

Медпункт у подножья горы. Можно идти пешком, но это долго. Взяли меня под ручки с обеих сторон и втроем, потихоньку мы съехали вниз. Снял лыжи, топаю до медсестры. Смотрю – бежит наш инструктор: лицо побелевшее, глаза навыкате. Перепугался. Ему уже кто – то сообщил, что я весь в крови. Случись что серьезное с туристом – отвечать ему.

– Что у тебя?!

– Да ерунда, бровь рассек.

– А глаз цел?

– Цел.

Отлегло у него. Пошел дальше водку пить на природе. Водка хорошо идет в горах, под синем небом, да на белом снегу – я проверял.

Шрам от укуса бугеля у меня остался до сих пор. Памятка о горнолыжном курорте.

Вечера на базе не отличались разнообразием: пока не закончилось мясо для шашлыков, ели в удовольствие. Сидели у костра, попивали вино – водку, базарили, играли в карты.

В один из вечеров нас с Виталием пригласили в домик инструкторов (а иначе, откуда б я узнал про их «рай»?). Пригласил не наш командир, а другой – из параллельной группы. Посидели душевно в тепле и уюте, посмотрели откровенный фильмец. Других развлечений на базе не было: так что, когда пришла пора возвращаться, я не особо расстраивался.

За день до отъезда организаторы всегда устраивают группе вечеринку – нечто среднее между «капустником» и дискотекой: несколько веселых конкурсов, потом врубают музон. Вход на вечеринку свободный, на танцульки собираются все, кто в этот момент находится в гостинице – уже вернувшиеся с горной базы, и еще не поднимавшиеся. Народу набирается прилично.

К середине вечера я напился. Хорошо принял за воротник, но еще соображаю.

Чё напился, спросите?. . Попробовал в последний раз подкатиться к Валентине, но получил откровенный ответ (за что ее уважаю) : «Сяв: если б я хотела с тобой: мы б уже давно: завтра разъезжаемся, так что не стоит!».

Ну, не стоит, так не стоит! А Валька – молодец! Не каждая смогла бы, вот так, начистоту. Вечно какую – то хреновину порят, крутят – вертят. А эта прямо и открыто!

Короче, налёг я вместо женщины на водочку. Не «с горя», а так: отвлекаясь от неприятных мыслей. Горя никакого не было. Ну, нравилась мне она: ну, не получилось: ну, и ладно.

Не смертельно.

Народная мудрость гласит – «Не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки».

Объявили «белый» танец, меня кто – то пригласил – женщина не из нашей группы. Вроде симпатичная. И приятная на ощупь. А что еще надо пьяному? (Мужской смех, недовольный женский ропот). Что – то я ей говорю, что – то она мне отвечает: потом пили на брудершафт: потом она сказала, что неплохо бы освежить голову, а то, мол, мотает меня. Вышли на свежий воздух. Я, действительно, малехо оклемался. Собственно говоря, мысли заработали в одном направлении: «Ты ж ей нравишься, пень! Давай, действуй!».

Перед подъемом в горы, мы с Виталькой ходили в местную баню (негоже оставаться немытым столько времени!). Когда искали это заведение, то шли мимо летнего лагеря – домики, помню, маленькие, деревянные: как на турбазе. И потянул я свою партнершу по танцам туда. Нашел, представляете?!

Ворота открыты, в крайнем домике горит свет. Говорю ей:

– Постой здесь, я скоро.

Захожу в сторожку, как к себе домой – нагло, не стесняясь:

– Здорово, отец!

– Здравствуй, коль не шутишь.

– Да какие шутки, бать! Я по делу: Понимаешь, я тут с женщиной: короче: можно мы в каком – нибудь домике расположимся? Посидим – полежим… не долго: если надо, я заплачу.

– Токо не курите там, а то спалите мне всё, – и протягивает ключ. – Третий домик.

– Спасибо, отец! – улыбаюсь, довольный быстрым результатом.

Выходя, слышу в догонку:

– Ключ в двери оставь! Не забудь!

– Лады!

«Хороший мужик попался, другого пришлось бы полчаса уламывать, и то – без гарантии. Неплохой городишко, этот Р. !».

Только щас до меня доходит, что моя партнерша ни разу не спросила: куда идем? зачем?

«С понятием баба. И то верно! Чё зря языком трепать?! Как её зовут, блин?. . Она ж говорила: Не помню».

В домике темно. Пощупал по стенам, щелкнул выключателем – глухо!

«А, ладно! И так сойдет!».

Панцирная сетка на койке. В свете луны вижу, свернутый на тумбочке, матрас. Бросаю его на кровать. Под матрасом оказывается тонкое одеяло. Холодно и мы почти не раздеваемся – она стаскивает под одеялом трусики, я расстегиваю брюки и вываливаю на свет божий «Василия». Он еще не готов: колотун ведь…

(конец 2 – й части)