Всегда желала парней не старше 30 (за одним случайным исключением), и красивых, как с обложки журнала.

Конечно, все это ничего не стоит без порции мозгов, щепотки чувства юмора и доброго сердца, но это все потом…

Но из всех «всегда» всегда бывают исключения.

***

Тем летом, после очередного переезда, расставания с Роуз, несколькими неудачными свиданиями с такими вот, умными и красивыми, я устала завоевывать, что – то доказывать и стараться. Хотелось сложить лапки и чтобы, для разнообразия, меня желали больше, чем я.

И тогда появился Виктор. Вернее, появился он давно, просто я не давала ему ни малейшего шанса.

Русский, давно покинувший родину в погоне за теплом и деньгами. 51 год, на пару см ниже меня, с приличным брюшком, которое почти таковым не выглядело из – за широченных плеч, вследствие чего он был совершенно квадратным. Короткий «ежик» полуседого, получерного окраса был дополнен аналогичного цвета обширным меховым покрытием на груди. В меру состоятельный, много работающий, и самое главное – умный.

Познакомились мы в первые дни приезда, я снимала у него квартиру несколько месяцев. Он старательно соблюдал дистанцию – во – первых, если даму трахнуть, из нее потом может быть сложнее добывать квартплату. Во – вторых, ему требовалось абсолютно точно знать, что мы на одной волне – с его работой, одно заявление в полицию о «sexual harassment» – и все, карьере конец, а он хотел хорошую, большую пенсию. В – третьих, у него была где – то новая гражданская жена, которую он никак не мог к себе вывезти по юридическим причинам.

Конечно, я видела его заинтересованность, просто отказывалась об этом думать, и долго не хотела называть его на «ты», невзирая на его настояния – ведь его старший сын родился со мной в один год.

Виктор часто заходил ко мне, пил чай, помогал по дому, вызывался решать мелкие возникающие проблемы. Это было здорово, именно эта надежность больше всего и привлекала.

Говорили много, вначале о «стандартной» жизни, потом о личной. У меня была Роуз, но о ней я ему не рассказывала до тех пор, пока мы не поссорились, тогда он и успокоил меня фразой «Ничего, помиритесь. А если нет, то таких на улице много». Зато о парнях делилась с удовольствием – пусть знает, что у меня они есть, и что бы он ни думал, лучше не надо.

Подумывать о большем я начала, когда он стал худеть. Говорил, что долго старается, но не выходит, но в этот раз, видимо, решил попытаться по – настоящему. Наверное, достали мои небрежные похлопывания по его пузику и сочные рассказы о железных прессах серферов.

В душе я не оставалась совсем безучастной. Когда он приходил, а я была уставшая, он всегда вызывался помассировать мне плечи. Или, однажды, когда была босиком, он уселся на паркет и стал массировать щиколотки (учитывая, что я была в коротком сарафане, что ему там открывался за вид, боюсь представить). Это было потрясающе, – руки у него были большие, мощные запястья, очень сильные пальцы. В общем, вместо того, чтобы обвинять его в домогательствах, с трудом сдерживала восторженные повизгивания. Несколько раз фантазировала, как он берет меня сзади на кухне, потом в спальне, ну и так далее… Но на этом все, ни он ничего не делал, ни тем более я.

***

Потом я съехала в лучшее жилье, ближе к работе, Роуз тоже закончилась, а свидания с мальчиками cтановились все тупее или, наоборот, абсурднее. С Виктором мы общались – он звонил периодически, под предлогом проверки моего общего самочувствия.

Однажды сообщил, что у него день рождения. Сегодня отмечает с друзьями – однополчанами, мужской компанией, но будет очень рад, если я приду завтра.

Подумав, и решив, что мне как раз не помешает поговорить с кем – нибудь заинтересованным, умным и опытным о своей жизни, купила милый подарок без претензии и пошла. На всякий случай, оделась максимально непривлекательно – штаны на пару размеров больше и футболка такого же вида.

***

Открыл он мне сильно уменьшившийся в размерах и от этого вроде немного помолодевший, чисто выбритый, надушенный. Я оценила то, что у него почти появилась талия, за что он шлепнул меня по попе – мол, хватит издеваться!

Выпили, закусили. Я рассказала про Роуз, и уже когда заканчивала, поняла по нездоровому блеску в его глазах, что не стоило этого делать – если у него раньше были сомнения, то теперь он точно выяснил, что нашел ту, которую искал, – настоящую би. Он расспрашивал меня все подробней, и я, запутавшись окончательно под его профессионально пристальным взглядом, свернула эту тему. Но он начал говорить о сексе и многом том, что я бы с ним постеснялась обсуждать. Попыталась «прикинуться шлангом»:

– Да, нравятся мне девушки, и что в этом такого?

– Совершенно ничего, ты такой создана, – ответил он и включил «Scorpions».

Для «перехода хода» решила спросить, как его гражданская жена и когда она уже наконец приедет, на что он воззрился на меня и сказал, что она нам никак не помешает. Что она совершенно из другого теста, не одобряет свободные отношения. А он и не собирается делать ей больно – главное, все «сделать по – умненькому». И включил «Beatles».

***

Вообще, мужчины, имеющие вторую половину – не моя парафия, не люблю смотреть, как они, если звонит телефон, начинают сюсюкать и врать, когда пару минут назад сообщали «Мы совершенно чужие люди». Ну, не люблю я ложь, не люблю. Но здесь как – то расслабилась.

***

Как он на меня смотрел… Молодые и красивые так не смотрят, они хотят быть объектом таких взглядов – с восхищением и почти осязаемым голодом. Исключения бывали, и ровесники превозносили до небес, но этот товарищ месяцами доказывал мне, что он не стар, не дряхл, и ничем не хуже моей привычной возрастной категории. Последний аргумент – три месяца без секса (с кем попало не хотела, а других не попадалось), сделал мое сопротивление почти невозможным.

Я решила пойти ва – банк, дабы закончить это представление и уйти, пока есть такой шанс. В ответ на все его поглаживания ручек и рассказ о «химии между нами», а также желании, чтобы «я получила от него оргазм», сказала, что да – хотела немного, когда жила у него, но раз тогда он трусил и тянул резину, то сейчас у меня эта «химия» прошла, так что пора откланяться, темнеет, Золушка покидает бал.

***

Видимо, в этот вечер я вообще несла чушь за чушью, начиная с открытия своей ориентации и заканчивая признанием того, что он все же смог меня зацепить.

***

Так что я встала, поблагодарила за прием, и пошла к двери. Виктор у нее меня «встретил», обхватил не больно, но крепко своей медвежьей хваткой и начал целовать. Вначале я позволяла ему это делать, потом не заметила, как присоединилась к процессу. Все было нормально, пока к моему бедру не стал прижиматься все более и более твердеющий предмет, который мне сообщил, что пора заканчивать. Высвободилась и попросила открыть мне дверь, сама чувствуя, что щеки горят и вообще я не в своей тарелке. Не так надо просить выпустить из квартиры, не так…

Но он открыл. Я вышла, облокотилась на дверь со стороны подъезда, и остановилась. Он тоже не отходил, звука шагов не было. Прислушавшись, уловила, как он дышит. Прошла минута, потом дверь открылась, и я вернулась.

***

У женщин с логикой бывает сложно, особенно после приема горячительных напитков, запитых чаем, а с моим редким опытом распития этих самых напитков – еще хуже. Поэтому просто спросила:

– Твое желание доставить мне оргазм еще в силе?

У Виктора был недолгий шок, после которого он сильно обрадовался возникшему «окну возможности». Водрузил меня на диван, и снова начал целовать. Но если с некоторыми поцелуи – как отдельный, самодостаточный вид ласк, такие вкусные, что можно часами предаваться этому занятию, а бывало и целыми ночами с малыми перерывами на сам секс, то данный случай к ним не относился. Вроде все свежо, технично, но не впечатляет.

Ладно, хотя без поцелуев жизни нет, но однократно можно обойтись. Я его отстранила немного:

– Слушай, давай переходить к основной программе? Мне завтра вставать рано…

Я уже говорила, что Витя был мужик умный. Такой умный, что иногда по одной моей фразе мог сделать такие выводы, которые другим надо было бы два часа разжевывать. Видимо, он понял, что в целом я готова, но пока абсолютно не заведена, поцелуями он меня не взял, и надо идти с другой стороны. Причем – с другой в буквальном смысле.

Положил меня на диван, принес ароматное масло, и включил «Romantic sax». Вначале погладил поверх футболки, потом залез под, нанес масло. Все прилично, только спина и шея. Я расслабилась – его не видно, только руки доставляют максимальное удовольствие. Исключительно для улучшения качества процедур, я сняла футболку. Теперь он еще мог петь дифирамбы тому, какая у меня отличная фигура, гладкая кожа и вообще, как я шикарна. Не то, чтобы я впечатлилась, но было приятно.

Постепенно он стал спускаться к пояснице и ямочкам над ягодицами, дальше его не пускал ремень брюк. А, терять ведь особо нечего – штаны я сняла тоже, в это время он принес простынку, и подстелил ее. Осталась в моего любимого фасона шортиках низкой посадки. Еще какое – то время процесс продолжал оставаться приличным – ступни, колени, бедра, все, чтобы я «отъехала» и приготовилась к основному блюду. Оказалось, у Виктора была «фишка», которую я видела только в порно – фильмах, начинавшихся с массажа, и то, он ее существенно улучшил, добавив температурный штрих.

Дойдя до зоны трусиков, он растирал ягодицы, потом слегка пролез под них, и только через несколько минут приблизился к промежности. Одной рукой продолжая почти стандартный массаж, второй он нанес что – то теплое вокруг наружных губок, и потом, оставив на ягодицах и внутренней поверхности бедра остальные пальцы, большими стал втирать то, что нанес, входя потихоньку внутрь. Как оказалось потом, после внимательно изучения баночки, это была интимная смазка с согревающим эффектом. Контраст температур был внушительным, во всем теле чувствовалась приятная прохлада, а во влагалище локальный пожар. Казалось, что все остальные чувства сместились в одно место, и больше ничего в мире так не хотелось, как немедленного секса. В общем, Витя таки оказался на высоте…

Я стала двигать попкой навстречу, потому что пальцы хоть и достаточного объема, но явно недостаточной длины. Конечно, он воспринял это как знак, что пора перейти к внутреннему массажу.

Тут проявилось еще одно отличие Вити от привычного мне поколения, представители которого доставали презервативы либо сами, либо по первому моему пожеланию, но без всяких вопросов и иных предложений. Витя же стал торговаться и рассказывать, что он совершенно здоров, был у уролога пол – года назад, контроль эякуляции волшебный, так что «не извольте беспокоиться, мадам, все будет хорошо».

Ну, с учетом рассказанных мне ранее отрывочных данных, а также кратких бесед по телефону, которые он иногда вел, сложилась картина, что Витя не только пользуется иногда платными услугами, а также случайными бесплатными и несколько раз принимал участие в свинг – вечеринках. Конечно, и с приличным мальчиком можно «влететь», но если известен такой обширный анамнез, то нарываться было бы глупо. Я поинтересовалась:

– Вить, я так понимаю, у тебя их просто нет?

Он потупил глазки. Ну да, не приверженец, ясно. Без проблем, зато они всегда есть у меня, не с собой, так в машине. Одеваться было лень, дала ему ключи, сказала, где лежат.

Он вернулся быстро – боялся, что я остыну? Cнял футболку, дав мне полюбоваться его широкой грудью и развитыми мышцами плеч. Провела по ним рукой, пока он расстегивал ремень. Потом повернулась попкой, на которой уже не было трусиков – пусть продолжит так, как начал. Он по – хозяйски положил руку мне на поясницу, провел ниже, легко коснулся губок снаружи, знакомясь, будто не проникал в них пару минут назад, и сообщил с нескрываемым восхищением:

– Какая ты красивая! Везде красивая, – и убрал руку. Вместо руки через мгновение стал внедряться гораздо более толстый предмет. Хорошо, что я не видела чем именно он владеет, хорошо, что моя киска горела огнем после массажа с волшебной смазкой, хорошо, что я была полностью расслаблена и купалась в его восторге – потому что по – другому в мою узенькую дырочку он бы никак не вошел. Позже я рассмотрела его член – совершенно не длинный, не более 13 – 14 см, зато монструозного диаметра, этим напоминая своего хозяина.

Но мне было этого не видно, а о чем не знаешь, того не боишься. Так что контакт прошел с некоторой натяжкой, постепенно, но без особых проблем. Он, будучи в курсе своих особенностей, не торопился. Медленно войдя до конца, он в таком же ритме и продолжил, пока я не привыкла, пока к искусственной смазке не добавилось достаточно естественной. Тогда, конечно, процесс пошел быстрее. Он держал меня за попку и ключицу, причем как хрустальную вазу, боясь сдавить сильно, периодически лаская грудь, которая почти терялась в его огромных ладонях. Потом сменили позу – он сидя на краю, свесив ноги, я на коленях, верхом. После этой части мне пришлось еще неделю, невзирая на жару, носить на шее платок – так ему нравилось в нее впиваться, засасывать и прикусывать. Хотя в порыве это было здорово…

То ли он долго ни с кем не общался, то ли сработало созерцание нравящегося объекта на своих коленях, но вскоре после смены позы к Вите подкатил оргазм, и он, за несколько резких движений, кончил. Прижал меня к себе до боли в стиснутых ягодицах, тяжело дыша. Я встала, и, ничего на себя не накидывая, пошла на балкон проветриться.

***

Дом напротив был так близко, что невзирая на темноту, с помощью света из окон, я могла видеть каждую пуговицу на сидящих и стоящих на балконах людей. Кто – то курил, кто – то сидел и ужинал, но в такой жаре все окна и двери были открыты, чтобы поймать хотя бы немного вечерней прохлады, которая только – только стала накрывать город. Я заметила, что и народ на меня смотрел, но сейчас это мало волновало. Где стеснение, присущее женскому полу, где скромность? Наоборот, мне хотелось творить какие – то безумства. А вот и Витя, стыдливо завернутый в простынь с дивана. Ну да, это же его дом… И его соседи.

Посмотрел на обилие зрителей, попробовал взять за руку и увести внутрь, но я – то не дошла до финиша, моя кровь все еще кипела, поэтому я его обняла и прошептала на ухо:

– Давай останемся здесь, а они пусть смотрят! Может, чья – то жена нам еще спасибо скажет….

И запустив руку под простынь, сжала его еще маленький, расслабленный пенис, и начала двигать ею вверх – вниз по стволу. Когда он немного увеличился, неожиданно сдернула с него «прикрытие» второй рукой. Тогда он мной закрылся (я спиной к соседям, а он – то лицом), и сообщил, что я ненормальная, попытавшись снова пойти в дом. Но я была совершенно невменяема, – забралась на маленький обеденный столик, стоявший рядом, и призывно расставила ножки. Он покачал головой, показывая, что «маразм крепчает», потом посмотрел на голую и явно неудовлетворенную меня, и, наверное, сам немного сошел с ума, потому что вместо того, чтобы настоять на своем и пойти внутрь, стал на колени и стал делать куни. Сжалившись, я прикрыла всю эту картину добытой ранее простынью, но это было скорее для Вити, чтобы он не отвлекался зрелищем скапливающихся у перил соседей, вглядывающихся в происходящее на его балконе.

Все это, в комплексе, меня завело так, что ему не потребовалось и минуты, так быстро я и от своих опытных рук не кончала. Старалась сдержать стоны, чтобы не дразнить смотрящих товарищей, но слабые вскрики прорывались. Зато как доволен он был, вылезая навстречу из «палатки», чтобы меня поцеловать… Ровно до тех пор, пока не увидел, как с одного балкона его ровесник, курящий сигарету за сигаретой, показывает ему большой палец, а на этаж ниже молодой человек засунул руки в шорты и явно мастурбирует. Витя озверел, подхватил меня на руки, как игрушку, понес в ванну, там включил холодную воду и стал меня ею обливать:

– Совсем ты, Машенька, охренела! Мне с ними еще жить…

– Эй, перестань, – пыталась я вырвать у него душ. – Пусть завидуют! Я недостаточно красивая?

Он переключил воду на теплую:

– Очень красивая, поэтому тобой должен любоваться только я. А не всякие сопляки, которые онанировали на то, как ты кончаешь!