— Ты видишь, каким большим и твердым может быть хуй? Сосала уже такие?

— Пошёл на хер, мудак!

— Ха-ха-ха! Ты просто смешна в своём гневе! Скоро твой блядский рот будет доставлять мне такое же удовольствие, и ты, шлюха, будешь давиться моим длинным членом, когда он заполнит твою глотку до предела, — слегка переигрывал парень, глядя в камеру. Театральный кружок в школе давал о себе знать.

— Хуй тебе а не мой рот, извращенец! Я скорее сдохну, чем уступлю тебе, пиздюк! — вызывающе и крайне глупо кричала Марина.

— Правда? — смеясь, спросил Вова, — ты не только будешь делать всё то, что тебе говорят, но ты и не сдохнешь. По крайней мере пока. Однако тебе может понадобиться помощь, и у меня есть то, что доктор прописал. Господин Конь, в студию!

В помещение вошёл Конрад. Он же режиссёр, сценарист, актёр и заказчик фильма. Абсолютно голый, не считая лыжной маски, такой, как и на Вове, и с мощным стояком. Член его не отличался излишней длиной, но был весьма толстым и изогнутым вверх.

Марина его не узнала раньше времени, как мы и рассчитывали. Конрад подошёл к ней и приставил член к губам.

— Твоя очередь, — сказал он своей бывшей ассистентке, занижая тембр голоса и шлепая её по лицу тяжелым членом, — Твоя очередь сосать. Скажи: «а-а-а».

Ее ответом были лишь стиснутые челюсти и жгучая ненависть в глазах. Прекрасная игра! А главное — искренняя! Заказчик был в восторге! Но мы с ним к такому ответу были готовы.

Конрад взял переданный мною красный резиновый шарик и прищепку. Сначала он поместил шарик между её грудей. Затем быстро, словно змея, схватил и сжал её челюсти с удивительной силой, заставив рот Марины открыться. Прежде чем она успела среагировать, он взял шар и засунул его в рот несчастной, а затем заклеил ей губы скотчем, фактически перекрыв ей доступ к воздуху. Ловушка была закончена, когда Конрад нацепил прищепку ей на нос, не давая таким образом дышать.

Как только дыхание Марины стало затрудненным, он продолжил шлепать и тереться своим твердым членом о её лицо, время от времени пощипывая за соски. Бритта всё это время продолжала старательно сосать хуй Вована.

Сначала Марина не обнаруживала никаких явных признаков дискомфорта, но со временем ситуация изменилась. Её прекрасные глаза начали дико метаться, а светлое лицо и шея покраснели, поскольку тело девушки требовало кислород.

— Слушай сюда внимательно, блядина, — услышала она слова мучителя, — шутки кончились. У тебя есть два варианта. Во-первых, ты можешь продолжать упрямиться и потерять сознание из-за нехватки кислорода. И после этого я все равно трахну тебя и в рот, и в глотку, и во все остальные твои блядские дырки. Или ты могла бы осознать наконец-то себя хорошей маленькой шлюшкой и делать то, что тебе говорят твои новые хозяева. Выбор за тобой — кивни ”да» или «нет» на мое выгодное предложение.

Я видел, что Марине становилось трудно сосредоточиться. Не имея другого выхода, красная и отчаянная, она обреченно кивнула в знак согласия.

— Мудрое решение, — отметил Конрад, срывая скотч, снимая прищепку и вытаскивая шарик у нее изо рта. — И, само собой, даже не думай кусаться, если хочешь выжить и не остаться инвалидом.

Марина жадно глотала ртом воздух. Вид её был жалким и окончательно обреченным. От прежнего гонора не осталось и следа.

Но ей не дали много времени на передышку. Конрад снова прижал большую головку члена к её приоткрытым губам.

— Открой его шире!

Схватив свой член одной рукой, а её голову другой, он скользнул в её искривлëнный недовольной гримасой рот так далеко, как только смог, то есть не очень глубоко. Маринина челюсть растянулась до предела, когда кривой ствол достиг входа в её гортань, прежде чем остановиться.

— Ох, как же это хорошо! Именно так, как я себе и представлял! А теперь поработай языком так же хорошо, ты, униженная шлюха, — велел Марине Конрад, используя её ротовую полость для плотских утех.

Но дождаться от неё активных действий было проблематично, она лишь пассивно бездействовала, пока мой немецкий друг ебал её упрямый рот. В течение минуты или около того он поддерживал медленный темп, не толкая хуй слишком сильно и глубоко, пока её рот приспосабливался к его размерам. Желая большего, он полностью вышел из её рта, а с его члена при этом стекала смесь предэякулята и слюны.

К тому времени Вова как раз закончил насиловать свою рабыню в рот и стал наполнять его спермой.

— Не глотать и не выплëвывать! — приказал он, и Бритта послушно застыла с белесой жидкостью во рту, чуть задрав голову.

— Иди к нам, Бритта, — велел ей Конрад.

Рабыня послушно встала и подошла со слегка приоткрытым ртом, стараясь не проронить ни капли семени.

— Угости свою подругу, она проголодалась.

— Не-ет!.. — скорчила гримасу Марина.

— Как же ты утомила, — спокойно сказал Конрад, взялся за торчащие соски Марины и стал их выкручивать.

Девушка громко и протяжно завизжала от дикой боли.

— Чем раньше ты поймешь, дурочка, что твое положение безвыходно, и что никакого выбора у тебя нет, тем лучше для тебя. Бритта, приступай к кормëжке. А ты, лярва, если не хочешь остаться без своих блядских сосков, не вздумай закрыть рот!

И, как бы подтверждая серьёзность своих намерений, нацепил прищепку на правый сосок Марины, снова заставив ее заскулить от боли.

Бритта обхватила дергающуюся голову Марины руками и припала ртом ко рту. У Марины не было другого выбора, кроме как принять её ласки. Хорошо было видно, как мутная жижа перетекает изо рта в рот, как сплетаются их языки в страстном, но вынужденном лесбийском поцелуе. Рука Конрада все это время попеременно ласкала и щипала соски Марины.

Вова тоже не бездействовал. Он вновь взял ножницы и разрезал ткань её брюк прямо под поясом. Затем она продолжил резать вниз, пока не вырезал и не выкинул треугольник ткани, обнажиа женственные прелести Марины. На удивление, на ней не было нижнего белья. Вова, говнюк, порезал трусы! Совсем не думает о моей коллекции!

Аккуратно подстриженные лобковые волосы Марины были естественного темного цвета. Но клиент волосы не любил.

Когда Бритта после команды Конрада оторвалась от губ Марины, Конрад спросил её:

— Вкусно?

— Нет… Отвратительно.

— Это временно. Скоро ты полюбишь вкус господской спермы и будешь умолять покормить тебя ей.

— Никогда, — не сдавалась Марина, — это было по принуждению.

— Привыкай. Теперь ты не просто женщина, а рабыня на потеху своих господ.

— Не дождётесь…

— Посмотрим. Бритта, на место. Адди, неси бритву.

Никто зафиксировало Бритту на стуле и освободило Адди. В руке у той зловеще поблескивала опасная бритва.

— Эй, Амина, ты чего это удумала?! — верещала явно напуганная Марина. Но рот её вновь заткнул член Конрада, заставляя мычать и закрывая обзор.

Ничего такого Адди, конечно, не удумала. Даже бритьё мы ей не доверили, мало ли что. Она лишь стянула осстатки брюк и обувь с бывшей начальницы и тщательно нанесла гель для бритья между её стройных ножек. Я отдал камеру Вове и занялся бритьём лишней растительности. Закончив бритье, я невольно залюбовался этой прелестной маленькой щелочкой, которая вскоре примет множество хуёв! Я велел Адди сесть перед ней на колени и воткнуть внутрь палец.

— Адди, готова ли её маленькая пизда к моему глубокому вторжению? — поинтересовался Конрад.

— Да, господин, здесь мокро. Но она довольно тугая, я едва могу засунуть в нее свой палец. Дайте мне, пожалуйста, несколько минут, чтобы открыть её полностью.

— Обойдёмся без тебя. У меня есть страстное желание заполнить все её дырки до конца ночи. Что ты думаешь об этом, Юли?

Юли — новая кличка Марины. Так уж захотел Конрад.

— Кто? — переспросила Марина.

— Юли. Это твоё рабское имя.

— Хм… Разве моё мнение что-то значит?

— Верно, оно ничего не значит. Наконец-то до тебя дошло. Скоро ты окончательно осознаешь себя покорной блядью.

Юли лишь тяжко вздохнула в ответ.

— Сменим позицию, господин Кайзер? — предложил я Конраду. Ну и позывной он себе выбрал… Зря — не «Фюрер»!

— Да, господин Чёрный, пожалуй.

Никто с Ничтожеством быстро раздели и распластали голых девиц на деревянных лавках, связав по рукам и ногам.Благо, что новый бункер был куда более просторным и позволял разместить гораздо больше тренировочного инвентаря, чем старый. Спасибо безымянному нуворишу из девяностых.

Руки девушек были привязаны к лавкам в районе поясниц, ноги согнуты в коленях и широко расставлены, а головы свисали затылками вниз. Очень удобная позиция для доступа ко всем их дырочкам безо всякого спроса! Если смотреть со стороны раскинутых, словно рогатки, ног, то слева была Юли-Марина, в середине — Адди-Амина, а Справа — Бритта-Балжан.

Камеру Вова поставил на штатив, так как сам решил принять участие в оргии, а доверять слугам её не хотел.

Затем мы расположили ещё две камеры так, чтобы одна была направлена на изголовье лавок, а другая — на подножие.

— Тишина на съемочной площадке, — крикнул я, когда все было готово, — А теперь, прежде чем мы начнем, несколько слов от нашего многоуважаемого режиссёра — господина Кайзера.

— Господин Чёрный, ты забыл упомянуть, что я также выступаю как продюсер и сценарист. Слушайте, актерский состав, а особенно вы, шлюхи. Как режиссёр, я ожидаю, что вы будете следовать моим инструкциям в точности, и для обеспечения этого я готов сделать все, что потребуется. Я знаю, что мои доверенные помощники будут выполнять инструкции, но в вашем случае, рабыни, а особенно в твоём, Юли, может потребоваться немного дополнительной мотивации. И для этого у меня есть как раз то, что нужно.

На глазах у девчонок, Конрад достал нечто, похожее на черную дубинку. Однако при ближайшем рассмотрении можно было заметить, что из верхней её части торчат два металлических зубца.

— Этот электрошокер может выдавать напряжение в миллион вольт одним щелчком выключателя без какого-либо существенного вреда здоровью, хотя я слышал, что это может быть довольно болезненно. Я не хочу использовать эту штуковину против вас, но это полностью зависит от вашего поведения. Будете хорошими девочками и делать то, что вам говорят, и тогда мы сотворим волшебство кино! В противном случае я буду вынужден использовать шокер на некоторых, очень чувствительных, местах вашего тело. Уяснили, бляди?!

Раздался жутковатый треск шокера.

— Да, господин!

— Да!

— Да…

— Вот и славно!

— Бросим жребий, господа? — произнёс я по сценарию.

— Да!

— Да!

Кайзеру досталась младшая сестра Адди, Рыжему — старшая Бритта, а мне — сисястенькая Юли.

— Готова, шлюшка? — весело спросил я доставшуюся мне рабыньку, направляя стоячий хер ей в рот, который Юли открыла с явной неохотой.

Маловероятно, что она ответила бы на вопрос, даже если могла, но с моим членом, проникающим глубоко в её горло с каждым толчком, это было попросту невозможно. Все, что Юли могла делать в этой ситуации, это лежать, хрипеть, булькать горлом и принимать мой ствол до предела, в то время как её слюна просачивалась мимо хуя на щеку и оттуда капала на пол, где образовывалась небольшая лужица. Мышцы её напряжëнной шеи так приятно сокращались, когда я обхватил её руками и ощутил движение собственного хуя внутри неё, что очень быстро пришёл к кульминации! Это застало бедную Юли врасплох, отчего она едва не поперхнулась семенем.

— О, блядь, ты маленькая сисястенькая хуесоска! — от старого знакомого чувства я был в восторге, накачивая желудок девчонки спермой и смяв её шикарные сиськи в ладонях.

Когда я закончил с Юли, взгляд мой упал направо, в сторону Конрада. Я знал, что у него всегда были сильные бисексуальные наклонности, но не осуждал его. Всё же не зря он свалил в «проклятую Гейропу».

Вот и сейчас он занимался тем, что было для меня неприемлемо, а в определенных кругах вообще воспринималось как пидорство. Конрад сидел между ног Адди на коленях, лицом прямо напротив её бысстыже распахнутой вагины и, погрузив внутрь мизинец, наклонился и поцеловал клитор рабыни. Меня это не возбуждало, но было любопытно посмотреть на такое вживую и заснять на память другу.

Вова всё это время размеренно и неспеша ебал самую длинноногую из наших прекрасных восточных пленниц, явно смакуя и растягивая удовольствие.

Когда Конрад начал свои манипуляции, то я увидел, как связанная девушка содрогнулась, и отнюдь не от боли. Это вдохновило Кайзера удвоить свои усилия, и он некоторое время усердно сосал эрегированный клиторочек, продолжая трахать пизду пальцами. В течение следующих нескольких минут Конрад попеременно лизал и сосал рабский клитор, все время трахая Адди пальцами. Скованное тело девушки дернулось так сильно, как только могло, давая понять, её захлестнул оргазм, к моему и её стыду. Нет, мой милый друг Конрад, девичьи оргазмы в наши планы не входят! Надо её немедленно наказать!

— Кайзер, дружище, убери-ка свои шаловливые пальцы из этой пиздищи. Пришло время для одного интересного трюка, новинки в моём арсенале! — нагонял я интригу, вновь поставив камеру на штатив.

Порывшись в ящике для инструментгв, я вытащил оттуда три маленьких металлических крокодильчика. Я закрепил по одному рядом с каждым торчащим соском Адди, а третий — поверх её маленького возбужденного клитора, прямо на кожаный капюшончик, прикрывающий центр женского наслаждения. Адди тихо скулила, предвкушая нечто ужасное.

После чего я взял маленький пульт дистанционного управления и нажал на кнопку, после чего рабыня начала визжать и извиваться от импульсов боли и наслаждения, которые посылали модифицированные «зуммеры радости», вибрируя и стркоча, испуская сигналы от сосков и клитора одновременно в центр удовольствия и боли девичьего мозга.

Эмоции Адди зашкаливали, хотя видно было, что она ненавидела тот факт, что её заставляли заниматься сексом против её воли и что хуже всего — её тело реагировало так, как она никогда и не думала!

— А теперь обработай эту сучку, как полагается! — посоветовал я Конраду, отцепляя зажимы, и тот послушался совета, пристроившись между длинных ножек своей бывшей сотрудницы, с которой совсем недавно целовался в машине.

Драл он её, в отличие от расположившегося по соседству Вована, быстро, резко и глубоко.

Раздался голос Рыжего:

— Ну что, братишка Кайзер, поменяемся сучками?

— А давай!

Теперь уже Конрад трахал тихо охающую, длинноногую Бритту, а Вован — её младшую сестру.

Я крупным планом снимал, как их члены таранят узкие мокрые пиздëнки сестёр. Обе сгорали от стыда и унижения, но молча терпели, издавая лишь охи и вздохи.

— Я на подходе! Ты как, братан? — спросил Вова.

— Я тоже!

— Давай вместе кончим Юли на лицо и сиськи!

— А давай!

Парни, явно на пределе, вышли из сестрёнок и встали в изголовье Юли, по бокам от неё. Раздались смачные шлепки, изданные, когда твёрдые хуи соприкоснулись с прелестными щëчками Юли. Парни выстрелили практически одновременно, рыча и охая от удовольствия. Сперма обильно орошала лицо Юли, шею, а главное — её роскошные сисяндры! Часть спермы долетела до живота, а другая — попала девке в глаза, ослепив её. Конрад и Вова по-очереди засунули свои распухшие залупы ей в рот и заставляли глотать последние капли, вытекавшие на прелестный розовый язычок.

— Пожалуйста, блядь, остановитесь! О Боже, я больше не могу этого выносить! Не-е-е-ет!

— Нет, это только начало твоих приключений! — Конрад был неумолим.