Натыкаясь в интернете на мемы “верните мне мой 2007” я всегда улыбаюсь, наверно потому что и сам бы не прочь пережить этот год еще разок. И вот в очередном приступе нахлынувших воспоминаний я решил перенести их на бумагу, ну и поделиться с вами. Вот, собственно, первая часть.

Был у меня коллега, мужик лет пятидесяти, но энергия в нем бурлила как в двадцатилетнем. Постоянно он был в центре какой-то движухи. И вот, начал однажды он меня уговаривать махнуть вместе с ним и его дочерью в отпуск. Нашел он, дескать, способ взять через знакомого в Германии билеты на турецкий курорт по очень привлекательным ценам, а чтобы совсем по-деньгам выгодно — надо селиться втроем в номер. Вот тут и возникла у него проблема – жене отпуск не дают, и начал он мне турецкие дали расхваливать. Мне, если честно, 23-летнему парню эти дали нафиг не нужны были, но цена была заманчива, и под натиском старшего коллеги я в конце концов сдался. Приняв решение, я тут же стал составлять план подготовки, и одним из пунктов было “подстричься”.

Стригся я всегда в одном и том же месте у одной и той же девушки в небольшом помещении на первом этаже жилого дома. Раньше там работали два парикмахера и одна маникюрщица, плюс бабуля на “кассе”, но потом неподалеку открылся большой салон с таким же названием и все они перешли работать туда. В этом же под присмотром бабули-кассирши осталась работать только та девушка, у которой я всегда стригся. Собственно туда я и направился в ближайшую субботу. Уже подходя, я понял – “закрыто”, но все равно подошел и подергал ручку. “Подойти завтра или сходить в салон неподалеку?” – задумался я. Зайду-ка я к Михе, потусую у него часик, а там может и парикмахерскую откроют. Не хочется как-то экспериментировать с новым мастером перед поездкой за границу. Миха жил в соседнем доме, но не успел я пройти и половину пути, как встретил Вику – ту самую парикмахершу.

— О, привет, а я как раз к Вам подстричься! Это судьба!.

— Ну, пошли! – сказала она улыбнувшись.

— А чего это ты решил постричься- спросила она, взглянув на мою не особо заросшую голову.

— В Турцию собираюсь – похвастался я.

У нее тоже явно было отличное настроение, и пока мы шли, я выяснил причину. Сегодня утром она сдала экзамен на “отлично”.

— Нужно это дело отметить! – безапелляционно заявил я.

— А я уже — рассмеялась она.

Несмотря на явно повышенный градус алкоголя в крови, Вика стригла как всегда аккуратно и быстро, как говориться, мастерство не пропьешь. Единственное, что изменилось – между нами стало гораздо больше прикосновений. То она животиком прижмется, то вдруг моя рука ощущает прикосновение ее джинс. А когда уже остались заключительные штрихи, она, наклонившись, коснулась грудью моего плеча, и я понял, все пропало – у меня встает. На мне были легкие шорты, стояк они не сдержат, единственное, что меня спасало — трусы под ними. Ну и благодаря парикмахерской накидке мой стояк был не так заметен, но Вика все равно заметила.

Думаю, в любой другой день она просто сделала бы вид, что ничего не происходит, но тут видимо алкоголь сыграл свою роль, и она, указывая расческой на мою промежность, выдала весёлым беззаботным голоском: “ой, а что это?”.

Я, смущаясь, начал мямля и нелепо оправдываться:

— Просто Вы меня коснулись, и вот такая вот реакция.

— Правда? — весело спросила Вика.

До меня с запозданием начало доходить, что в ее глазах горит не гнев, а искорки озорства.

— Вот так? – шепнула мне она на ухо, опять прижавшись грудью к моему плечу.

— Как же ты такой впечатлительный по пляжу в Турции ходить будешь? — спросила она, смеясь

– выйдешь на пляж, а там девушки топлес загорают.

— Как загорают? — переспросил я, не расслышав.

— Ну, вот так — сказала она, снимая футболку. Ее небольшие грудки и по сей день с фотографической точностью возникают в моей памяти, стоит мне только вспомнить о том дне.

— В Европе, знаешь ли, многие так загорают – озорно добавила она.

— Что, прямо в джинсах? – включился в игру я.

— Нет — последовал ожидаемый ответ.

— Тогда, для чистоты эксперимента, нужно их снять – сказал я, с трудом оторвал взгляд от груди и посмотрел прямо ей в глаза.

Она расстегнула пуговку на джинсах, и я как истинный джентльмен начал снимать с дамы обувь и джинсы. Делал я это медленно, наслаждаясь моментом. Когда с джинсами было покончено, я обратил ее внимание, что трусики ее тоже явно не из пляжного гардероба.

— Тоже снять? – спросила она тихо.

Качнув головой, я приступил за дело. Под трусиками меня ждала гладенькая киска без единого волоска. Не в силах более сдерживаться я впился в заветный бутон губами, я целовал, облизывал, без всякой техники — в животном неистовстве. Ее рука легла на мою свежеподстриженную голову, Вика дышала прерывисто и тяжело, и это распыляло меня все больше и больше. Внезапно она отстранилась, сняла с меня накидку и накинула ее на кресло, потом сдернула с меня шорты и трусы. Мой член, обрадовавшись свободе, стоял как мачта. Усадив меня на кресло, она обхватила мою головку губами, но едва я почувствовал движения ее языка — в ту же секунду кончил. Вика невозмутимо переждала залпы моего орудия и стала жадно сосать мой член, словно пытаясь высосать из него всю сперму до капли. Убедившись, что эрекция и не думает ослабевать, Вика выудила из сумочки презерватив и аккуратно натянула его на мой член. Она села на меня сверху и начала буквально скакать на мне с бешеной скоростью. “Если член выскользнет – перелом гарантирован” – пришла в голову мне страшная мысль. Внезапно она, издав пронзительный стон, обмякла и опустила голову на грудь. Не в силах терпеть я просунул руки под ее попку, приподнял немного и продолжил трахать Вику. Спустя минуту или две она уже пришла в себя и спросила:

— как ты хочешь?

Я поставил ее “раком” и сполна насладившись зрелищем того, как член погружается в ее киску, я начал увеличивать темп.

Когда я кончил, Вика сняла презерватив и облизала мой член как эскимо.

— Можешь сделать так, как в начале? — спросила она, подняв на меня глаза. Сложно отказать девушке держащей твой член во рту. Она уселась на кресло, а я уже не спеша и с расстановкой стал изучать языком ее киску.

Мы наслаждались обществом друг друга еще больше часа, и только когда уже пошли по домам, обнаружили, что все это время дверь в парикмахерскую была открыта. В любой момент мог кто-то зайти и увидеть использование парикмахерского кресла не по назначению в нашем исполнении.

— Эх, надо почаще к тебе на стрижку заходить – закинул удочку я.

— Заходи, заходи, только молчок! Ладно?

— Мой язык – ваш слуга! – сказал я, подмигивая.

Это мой первый рассказ, и я буду очень рад любой критике, похвале, комментариям — пишите на [email protected]