Вся группа пошла дальше, а я остановился возле скульптуры посередине зала. Две обнажённые фигуры, мужская и женская, были переплетены в страстном поцелуе, и необычное изящество линий их тел придавало этой скульптуре ощущение жизни, бьющегося пульса. Табличка на французском и английском гласила: «Огюст Роден. Вечная весна.»

Я замер, изучая каждый изгиб прелестного женского тела, так талантливо переданного скульптором в его творении. Оно казалось живым настолько, что мне неудобно было смотреть на его наготу посреди людного музейного зала. Смутившись, я отошёл к скамеечке и сел, продолжая незаметно любоваться скульптурой издалека.

— Как живая, да? — неожиданно спросил меня по-русски женский голос. Сидящая рядом со мной женщина лет сорока смотрела прямо на меня и улыбалась. Выглядела она совсем как француженка: элегантный серый костюм, аккуратная причёска, маленькая изящная сумочка на плече в тон невысоким острым туфелькам.

— Ой, извини, — сказала она, ещё раз мягко улыбнувшись, — не хотела тебя пугать. Я просто шла за вашей группой, чтоб послушать экскурсию на русском, потому что эти все музейные слова по-французски я не очень хорошо знаю. И тоже присела отдохнуть. Меня Таня зовут.

Она протянула мне руку и я замешкался, не зная, что с ней делать. Неловко пожал её тёплую нежную ладонь:

— Алексей.

— Пара как живая, да? — напомнила мне Таня, кивая на скульптуру перед нами. — Тела словно вибрируют в движении, тебе не кажется, Алёш?

— Да, завораживает. Столько энергии в камне, кто бы мог подумать.

— Как думаешь, за счёт чего такой эффект? — она спросила так, словно заранее знала ответ.

— Я думаю, из-за того, что очень натурально переданы контуры тел. Они как настоящие и потому вся скульптура живая.

— М-гм, — Таня удовлетворённо кивнула. Оглянула зал, снова посмотрела на меня. — Твоя группа уходит, не потеряешь?

— Нет, всё равно встреча в три часа внизу. Я устал уже это всё слушать, четвёртый музей за три дня. Посижу тут ещё немного.

— А что, надолго ты во Францию? Это школьная экскурсия?

— На две недели. Нет, это наш оркестр, мы приехали поиграть здесь на музыкальном факультете.

Таня с уважением посмотрела на меня:

— О-о, ты играешь! На чём?

— На скрипке, — я машинально выпрямил ладони, потому что все женщины сразу смотрят на мои пальцы, когда я это говорю. — Вторая скрипка.

Татьяна не оказалась исключением и тоже бросила быстрый взгляд на них:

— Да, у тебя красивые руки. И как тебе, нравится в Париже?

— Ну так, красиво. Метро грязное и запутанное, а вот улицы в центре очень даже ничего.

Таня кивала головой, слушая меня.

— Так и есть. А где вы уже были, что видели?

— Ну, Эйфелева башня, квартал Оперы, Лувр, собор Парижской богоматери, собор Сакре Кёр. Хм, что ещё? — я задумался.

— Монмартр? — подсказала она.

— Нет, там не были.

Таня удивилась:

— Это же прямо напротив Сакре Кёр, неужели не зашли? Там ещё улочки такие крутые, художники сидят. Нет?

— Не-а, не были.

Она задумчиво покачала головой. Потом назвала ещё несколько французских названий, ни одно из которых я не запомнил. Там мы тоже не были.

— Да, не видел ты настоящего Парижа, — заключила она. — Так только, по верхам прошлись.

— А вы тут на экскурсии? — спросил я.

Таня мило улыбнулась:

— Нет, я здесь живу и работаю.

Она вдруг взяла меня за руку:

— Ты свободен вечером? Давай я тебе покажу настоящий Париж?

— Да, вполне, — я был приятно тронут. — С пяти до девяти у нас свободное время.

Таня уточнила адрес моего отеля, отпустила мою руку и встала со скамейки.

— Вот и отлично. Я зайду за тобой в пять, жди меня в холле. Пока!

— До свидания!

Моё сердце колотилось, когда я смотрел ей вслед. Надо же, хоть какое-то приключение, Париж посмотрю! Одноклассники по вечерам только и делали, что шлялись по местным барам и пытались купить без документов дешевое вино.

***

В без пяти пять я уже сидел в холле своего отеля и нетерпеливо смотрел в большие окна у входа. Подумать только, взрослая серьёзная женщина потратит своё время, чтоб показать мне красоту Парижа. Впрочем, с Таней было легко общаться: она как-то так разговаривала, как добрая учительница или как старшая подруга.

Ко входу подкатил маленький белый Ситроен и из него вышла женщина в светлом платье до колен. Это была Таня, и она выглядела ещё элегантнее и женственнее, чем в прошлый раз. Я вскочил с диванчика.

— Привет, Алёша, — она улыбнулась мне, делая приглашающий жест. — Идём?

— Добрый вечер, Таня! Да-да, иду.

Мы вышли вместе из отеля.

— Вот моя машина, — указала она на свой белый Ситроен, — садись с той стороны.

В салоне приятно пахло женскими духами. Я устроился в кресле и посмотрел на Таню. За рулём она выглядела впечатляюще: изящные руки на руле, ровная осанка, стройные ножки в туфельках. Глядя на её профиль я вдруг осознал, что она как женщина на самом деле очень красива.

— У вас прекрасное платье, — сказал я вполголоса, пока она выруливала от отеля на дорогу.

— Спасибо.

Мы начали свой путь по широким бульварам и извилистым парижским улочкам.

***

Через два часа Таня объявила, что голодна и мы зашли в первое попавшееся кафе. Я признался, что денег у меня почти нет.

— Ой, — отмахнулась Таня, — ну что ты. Будет ещё студент за меня платить. Я прекрасно зарабатываю.

Мы уселись за столик, раскрыли меню и она стала мне его переводить.

— За что люблю французские кафе, — заметила вдруг Таня, — так это за хорошую еду даже в самой мелкой забегаловке. Вот увидишь, всё будет просто пальчики оближешь.

За два часа в городе мы столько успели обсудить, что Таня уже казалась мне давней знакомой. Разговор перешёл на фильмы, книги, мы с жаром делились впечатлениями от прочитанного и рекомендовали друг другу разные произведения.

— А у меня, кстати, есть Ромен Гари дома, — сказала Таня. — На русском. Могу дать тебе почитать, пока ты здесь. Он легко читается, ты его залпом одолеешь за два-три дня. Хочешь?

— Хочу, это было бы здорово. А то я уже прочёл всё, что брал с собой.

— Хорошо, заедем ко мне после экскурсии.

***

Ужин в кафе нас расслабил. Больше не было никакого желания мотаться по городу, так что мы вместо этого поехали к Тане за книжкой Гари. Оказалось, что она живёт в новом высотном доме чуть подальше от центра. Там мы с подземной парковки вместе поднялись на лифте на седьмой этаж. С первого по седьмой нами ехал какой-то пожилой дядечка и потому мы неловко молчали, глядя на индикатор этажей.

Таня пригласила меня войти и зашла следом. Я обернулся, посмотрел на неё, не зная, снимать ли обувь и проходить дальше, или просто подождать, пока она вынесет книгу. Таня стояла совсем близко, глядя на меня — и вдруг обвила меня рукой за плечи, прижала к себе и поцеловала.

Я сообразил, что нужно делать только за секунду до того, как её тёплые нежные губы накрыли мои, и приоткрыл рот, сливаясь с ней в поцелуе. Я словно целовал саму элегантность: стройную женщину в красивом платье и туфельках, изящную и такую привлекательную. Её поцелуй был томительно нежным, медленным, без той торопливой страсти, к которой я привык с девчонками.

Я наслаждался тем, как взрослая женщина позволяет мне ласкать её губы, обнимать её, прижимая к себе и чувствуя, как изгибается её прекрасное тело в моих руках. Мне хотелось прижать её ещё сильнее, но я боялся, не будучи уверен, позволено ли мне это.

Почувствовав, как она осторожно переступила ножками, снимая туфли, я тоже попытался снять свои кроссовки не отрываясь от этого божественного поцелуя. Но Таня вдруг тихонечко отстранилась и посмотрела вниз на то, как я это делаю. Я торопливо сбросил кроссовки

с ног.

Таня взяла меня за руку и потащила меня через гостиную в спальню: полуосвещённую комнату с большой кроватью. Прижалась ко мне, глядя в глаза, и быстро поцеловала в губы. Затем отошла на пару шагов, расстегнула какую-то застёжку у себя на спине и её платье вдруг волною упало к её ногам.

Я задрожал. Прекрасная взрослая женщина стояла передо мной в одном белье, стройная, округлые груди приподняты кружевным бюстгальтером, а белые бёдра едва прикрыты изящным треугольником узких ажурных трусиков.

Она шагнула ко мне, обвила меня руками и мы снова стали целоваться. Целовать полуобнаженную женщину — совсем другое ощущение, она уже словно вся моя, я чувствую её нежную кожу своими ладонями. Я всё ещё не мог преодолеть стеснение, я просто обнимал её за талию, наслаждаясь прикосновениями к её бархатным изгибам.

Таня потянула вверх мою футболку, мы прервали поцелуй и я помог ей, сначала сняв футболку, а потом и сбросив свои джинсы на пол. Таня обняла меня и увлекла на кровать, снова прижавшись ко мне в поцелуе.

Уже в кровати я чуть отстранился и смущённо прошептал:

— Это будет мой первый раз.

— Вот и отлично! — Таня сверкнула глазами и обвила меня руками и ногами, опять припав в поцелуе к моим губам.

Осмелев, я протянул руку ей за спину и старательно, со второй попытки расстегнул её дорогой бюстгальтер. Таня чуть повела плечами и чашечки тут же соскользнули на кровать, обнажая её грудь. На меня смотрели красивые чуть припухшие соски, отчётливо выделяясь идеальными кругами на фоне белоснежной кожи.

Казалось, от её прекрасной груди исходит неуловимый женский аромат: мне безумно захотелось зарыться в неё лицом и наслаждаться им. Я поцеловал Таню в щеку, потом в шейку, потом в ложбинку между грудей и наконец с упоением взял в губы правый сосок. Он был приятно шершавый, как набухшая изюминка, тёплый и упругий. Я стиснул его губами и стал ласкать и посасывать, не веря своему счастью. Какая же прекрасная женщина отдаётся мне, как она позволяет мне ласкать себя и любоваться своим обнаженным телом!

Я не мог насытиться удовольствием, переходя от одного соска к другому и обратно. Мои руки мяли прекрасные Танины груди, оказавшиеся невероятно нежными на ощупь. Я и не знал, что у женщин настолько нежная кожа. Таня вдруг притянула меня к себе, поцеловала и чуть отстранилась, чтобы взять мою руку.

Она положила мою ладонь себе на бедро и нежно надавила, словно имитируя движение вниз. И кивнула, намекая: я должен был снять с неё трусики. Моё сердце застучало ещё сильнее, практически мешая мне дышать и соображать. Я слышал только бешеный стук и гул в ушах, всё лицо горело и мои руки подрагивали от возбуждения.

Я осторожно взялся за край этих изящных трусиков и потянул их вниз. Я глядел во все глаза на обнажающиеся передо мной бедра: белый-белый лобок, потом чуть завитые волоски маленького аккуратного треугольника, под которым обнаружились нежно-розовые плотно сжатые губки, совсем безволосые.

Я потянул её трусики вниз по всей длине её стройных ног, снимая их с неё, и это ощущение — полностью обнажать женщину — было великолепно. Положив её трусики в сторону, я взглянул Тане в глаза. Таня в ответ соблазнительно улыбнулась и раскрыла ножки: плотно сжатая ракушка её интимных губ чуть приоткрылась, поблескивая влагой. Таня взяла меня за плечо и притянула к себе, поцеловала и уложила меня на себя. Горячее женское тело выгнулось подо мной: я ощутил, как проворные ладошки взялись за мои плавки и потащили их вниз.

Только в этот момент я осознал, как напряжён и возбуждён мой член, и что всё это время я прижимался им к Таниным бёдрам. Я помог Тане спустить мои узкие плавки вниз и прижался к ней уже обнажённым членом, таким горячим по сравнению с её шёлковой прохладной кожей. Как же это было хорошо!

Таня обвила меня ногами, снова запустила руку куда-то вниз и я почувствовал прикосновение её тонких пальчиков к своему члену. Меня словно пронзило током от необычного ощущения: впервые женщина держала мой член в руках. Я ощутил, как она направляет его и чуть тянет, чтоб я тоже двигался.

Головка прикоснулась к чему-то, я надавил бёдрами и член стал медленно проталкиваться в очень нежную влажную глубину. Ощущение захватило меня, я не ожидал, что это будет чувствоваться именно так: член словно обволакивался влажными лепестками, чуть упругими и словно свитыми в кольцо. Он погружался в это упругое кольцо, приятно стискивался им со всех сторон и легко скользил по влажным стеночкам.

Я начал движения бёдрами и потерял всякое ощущение реальности. Это всё было слишком ошеломляюще: прекрасная взрослая женщина, обнажённая, выгибающаяся подо мной и принимающая в себя мой член, совершенно фантастическое впечатление от погружения члена во влагалище, такое нежное и упругое, плотные объятия наших тел, её грудь и губы прямо передо мной, которые я могу целовать бесконечно. Я забыл обо всём и просто двигался, двигался, стараясь делать всё сразу: целовать, ласкать, мять, вонзать в неё свой ствол.

Таня вдруг шёпотом попросила меня остановиться и привстать. Она вывернулась из-под меня и, повернувшись ко мне спиной, стала на кровати на четвереньки, довольно широко расставив ноги. Я обомлел от зрелища: её попка смотрела на меня крепко сжатым бутончиком между белых округлых ягодиц, а её приоткрытые интимные лепестки казались красными и чуть припухшими. Таня сделала какой-то жест, словно приглашая меня, и я стал на колени между её расставленных ног. Нацелил член в желанное отверстие, надавил головкой и вошёл. О-о-о, вот это был самый настоящий секс. Страстный, животный: сильными толчками я брал женщину сзади, придерживая её за ягодицы и вожделенно глядя на запретную дырочку её попки. Мой член входил очень глубоко, я чувствовал, как головка иногда упирается во что-то упругое внутри.

Меня сводила с ума мысль о том, что Тане это всё тоже нравится: она стонала в ответ! Стонала всё громче и в такт моим движениям, сама насаживаясь на мой член — это было так прекрасно слышать и видеть. Я, неопытный мальчишка, смог доставить удовольствие этой великолепной женщине. Я распалялся всё сильнее, двигался энергичнее, пока её стоны не перешли в какие-то уж совсем громкие крики. Она упала грудью на подушки, закрыв глаза и крепко вцепившись пальцами в простынь, и её стоны теперь были чуть приглушены. Я понял, что она кончает, и стал быстро-быстро двигать бёдрами, вонзая в неё член, так что её стон превратился в прерывистые вскрики. Наверное, ей было хорошо от этого.

Таня сделала мне знак остановиться и замерла, всё ещё держа в себе мой член. Её ножки чуть подрагивали, и сама она очень часто дышала. Отдышавшись, Таня открыла глаза, улыбнулась мне и снова сделала знак — продолжай! Я нагнулся, покрыл поцелуями красивую спину и продолжил движения. Ощущения внизу изменились, её влагалище словно стало влажней и мягче, и я мог вонзать член ещё глубже, чем раньше. Таня только чуть постанывала в такт движениям, всё так же лёжа грудью на кровати и обнимая подушку. Это было так необычно: держать женщину за приподнятые бёдра и словно пользоваться её телом с её позволения.

Вскоре я уже плохо понимал, что я чувствую там внизу: всё тело покрылось мурашками, какие-то приятные тёплые волны накатывались на мои бёдра и спину, я двигался машинально, не совсем понимая, чувствую ли я ещё свой член или нет. Острое приятное ощущение вдруг пронзило меня от основания бёдер до кончика члена, оно было очень отдалённо похоже на то, когда ласкаешь себя сам. Я понял, что я кончаю, и что внутрь Тани сейчас выплёскивается моя сперма. Тане очевидно было всё равно, она только насадилась сильнее бёдрами на мой член, пока горячие капли выливались внутрь её прекрасного тела.

Я остановился, нагнулся и поцеловал её в спину. Мы постояли, пока мой обмякающий член сам не выпал из её лона. Таня повернулась, притянула меня к себе и мы упали на кровать, обнимаясь и поглаживая друг друга.

— Ты молодец, — сказала Таня и погладила меня по волосам. — мне было очень хорошо.

Я молча поцеловал её в левый сосок и продолжил лежать, не зная, что ответить. Вскоре Таня выскользнула из кровати и стала одеваться. Несколько секунд я с интересом наблюдал, как она надевает трусики и застёгивает бюстгальтер, потом устыдился и стал искать свою одежду.

Немного приведя себя в порядок, Таня приобняла меня, прижалась губами к моим губам в лёгком поцелуе и сказала:

— Пойдём, я отвезу тебя в отель.

— Идём, — я вздохнул.

***

Белый Ситроен остановился у входа в отель, я взялся за ручку двери. Таня подмигнула мне:

— Жду тебя завтра здесь же в пять?

— Да! Да, конечно! — я заулыбался.

— Давай, Лёшка, до встречи!

— Пока!

Окрылённый, я полетел к себе в номер.

Завтра.

Завтра в пять.