После смерти отца, Сашка и Генка разменяли его огромную квартиру на две двухкомнатных. Переехав в другой район, Валентина решила сменить работу и устроилась на завод пластмассовых изделий, в бухгалтерский отдел.

Машинально заполняя длиннющую страницу на Экселе, Валентина вспоминала, как она оформляла заявление на работу в отделе кадров. Заявление она писала впопыхах, а сейчас ее донимало чувство, что в заявлении было что – то не так. Валентина остановилась и закрыв глаза, принялась вспоминать.

– Директору ООО… Веденину Сергею Ивановичу… от… Заявление… Прошу принять меня… Стоп! Веденин Сергей Иванович? Валентина встала из – за стола, вышла в коридор. Она подошла к большому красочно оформленному планшету в коридоре. Планшет был исполнен в духе застойных социалистических времен и рапортовал о трудовых, спортивных и прочих достижениях коллектива. На самом почетном месте она увидела фотографию с подписью: Сергей Иванович Веденин вручает призы участникам забега на приз…

Валентина смотрела на фотографию и не верила своим глазам. На фотографии был изображен ее дядя, брат мамы, Сергей Иванович. Вечером она рассказала об этом Сашке. Сашка удивился:

– А почему ты не знала, что он живет в нашем городе?

– Мама о нем рассказывала. Она с ним переписывалась, а когда умерла, то мы сразу переехали на новую квартиру, и все потерялось.

– Слушай, ты должна сходить к нему и все рассказать.

– Саш, ну неудобно как – то… Он подумает, что я набиваюсь в родственнички.

– Валька, ты дура. Он твой родной дядя. Он просто рад будет…

Валентина с утра записалась у секретаря на прием. Не успела она дойти до своего рабочего места, как ее начальница крикнула из своего угла:

– Валечка, тебя директор вызывает!

Валентина с забившимся сердцем, вошла в приемную. Пожилая секретарша тут же открыла дверь с золотой табличкой в кабинет директора. Навстречу из – за стола поднялся пожилой грузный седеющий мужчина. Он улыбнулся и громким поставленным голосом воскликнул:

– Валечка, это ты, что ли?

– Сергей Иванович, я, да… Я – Валя…

Сергей Иванович взял ее за плечи, усадил в кожаное кресло, сам присел на крепкий стол с зеленым сукном и весело разговаривая, принялся рассматривать Валентину. Готовясь на прием к директору, Валентина надела праздничную блузку и черную строгую юбку.

– Так это ты, все – таки! Я думал – вот совпадение какое… В бухгалтерии работаешь? У меня в бухгалтерии, а я и не знаю ничего. Вот это номер!

Валентина скромно, украдкой рассматривала своего дядю – директора. Дядя громко говорил, хлопал себя по пивному мешкообразному животу. Валентина своим шестым женским чувством внезапно поняла, что Сергей Иванович с удовольствием рассматривает ее всю: лицо, высокую грудь под блузкой и особенно ее гладкие полные колени, охваченные колготками и оттененные строгим отрезом черной юбки.

– Какая ты красавица выросла! Ну, давай рассказывай о себе!

В конце разговора Сергей Иванович подошел к ней, подал руку, помогая подняться с кресла и сказал:

– Поработаешь еще недельку – другую в бухгалтерии, а потом я эту старую мымру из прихожей спроважу на пенсию, и устрою тебя своим секретарем. Зарплата, разумеется будет раза в два выше чем сейчас. Ну как, согласна?

Валентина быстро освоилась в делопроизводстве и других, совершенно необременительных обязанностях. На завод часто приезжали партнеры из Венгрии, и здесь ей очень помогло знание немецкого языка, который она несколько лет преподавала в школе. В Венгрии же немецкий язык знают практически все деловые люди. Она с удовольствием краешком глаза наблюдала за реакцией Сергея Ивановича, когда она непринужденно заговорила с венграми. Сергей Иванович был ошарашен, венгры же реагировали с удовольствием. После этого дядя – директор снова поднял ей зарплату.

Валентина без труда чувствовала интерес, проявляемый к ней Сергеем Ивановичем. И с некоторым замешательством отмечала, что интерес этот не ограничивается только деловыми и родственными чувствами. Она видела, что директор буквально пронизывает ее, ласкает своим взглядом. Валентина стала одеваться элегантно, строго и вместе с тем сексуально. Она по – женски чувствовала, что возбуждает этого мужчину. И, по – женски, продумывала планы, как воспользоваться своим влиянием.

Она не хотела переигрывать, она не хотела банальных и пошлых отношений босса и секретарши, тем более, что босс был ее родным дядей. Она вспомнила, как старая секретарша мечтательно глядя на нее, говорила:

– Ах, Валечка! Мне бы твои годы! Я из директора веревки бы вила! Ну, да тут случай другой. Ты ему как дочка ведь. А Сергей Иванович до нашей сестры очень охоч был по молодости. Да ты не опасайся. Он – импотент.

Секретарша захихикала.

– Уж поверь, милая!

Валентина попросила хозяйственный отдел развешать в кабинете директора по стенам горшочки с цветами и принести небольшую лестницу – стремянку. На следующий день, когда прошла деловая суматоха, она постучалась в дверь:

– Сергей Иванович, можно я цветы полью?

– Валюша, конечно же. Зачем спрашиваешь? Заходи.

Валентина вошла с небольшой лейкой. На ней была в меру, но все же короткая складчатая юбка – шотландка. Валенина все заранее продумала. Ее сердце билось учащенно, от того что чувствовала себя порочной, хитрой бестией. В груди ее поднялся приятный холодок. Щебеча какие – то пустяки, она не спеша взобралась на стремянку. Продолжая говорить, она наклонилась, поливая цветы мелкой струйкой. Она спиной почувствовала, как за спиной воцарилось напряженное молчание. Сергей Иванович не отрываясь смотрел на то, как полная, упругая попа племянницы оттягивает короткий подол юбки, обнажая обтянутые блестящей лайкрой крепкие полные ноги Валентины.

Валентина выпрямилась, спустилась со стремянки, переставила ее поближе к директорскому столу и вновь стала подниматься. Длинные шпильки ее туфель неуверенно царапали ступеньки стремянки.

– Сергей Иванович! Я подумала… Может быть, есть возможность устроить к вам на завод моего Сашку?

Валентина стала поливать цветы, нагибаясь все ниже. Внизу живота у нее возникло возбуждающее щекочущее чувство. Она вспомнила, как ранее проделывала это со свекром. Воспоминание и реальность слились в одно обжигающее чувство. Она наклонилось еще, хотя в этом не было необходимости. Зато она была уверена, что Сергей Иванович видит затемнение в верхней части ее колготок и лоскуток белых трусиков в направлении промежности.

– Как вы на это смотрите?

– М – м – м… Как я смотрю… Да… Конечно… Почему бы нет!..

– Он инженер – теплотехник по образованию.

Валентина потянулась к горшочку, согнувшись еще больше и вытянув назад ножку в изящной туфельке.

– Валюша, да… Да… Я думаю… Это… Да… Возможно…

Валентина спустилась со стремянки. Сергей Иванович, отирая платочком лоб, продолжал:

– Здесь нужно согласие главного акционера, Марии Андреевны. Сейчас трудные времена, понимаешь… Я подумаю, как это провернуть.

Пряча глаза, Сергей Иванович вымученно улыбнулся. Мария Андреевна – моя супруга, надо вас как – нибудь познакомить.

Валентина каждый день проделывала свое шоу с поливанием цветов. Сергей Иванович дожидался его, готовился к нему. По распоряжению директора, в кабинете установили более мощные лампы освещения. Валентина заметила, что директор украдкой достает из ящика стола театральный бинокль. Теперь она поливала цветы еще более медленно, еще более тонкой струйкой. Она никогда не оборачивалась, чтобы не поставить в неловкое положение Сергея Ивановича. Взбираясь на стремянку, она слышала стук ящика стола, тихий звук расстегиваемой молнии и затем – неровное сдерживаемое дыхание и ритмичное поскрипывание кожаного директорского кресла. Уходя, она мельком смотрела на багровое, взмокшее лицо директора. Часто до ее ноздрей доходил запах свежей спермы.

– Сергей Иванович, – заговорила Валентина, стоя на стремянке – У Сашки в субботу день рождения. Мы приглашаем вас с Марией Андреевной! Кроме нас, никого не будет.

– А… Да! Мы придем, обязательно… Придем…

В субботу состоялась долгожданная встреча. Мария Андреевна оказалась подтянутой, красивой и моложавой женщиной с холеным лицом и несколько снисходительным выражением. Сашка был в ударе, всех веселил. Мария Андреевна смеялась не переставая.

– Саша, ты меня просто уморил!

– Еще нет. Еще нет, Мария Андреевна. Сейчас уморю…

– Валюша, не давай Маше жирного… Маша, тебе опять поплохеет!

– Серж, не поплохеет! Валюша просто классно готовит…

Через пару часов Мария Андреевна почувствовала себя не очень хорошо. Валя отвела ее в спальню и уговорила прилечь. Затем вернулась за стол и сказала:

– Саш, отнеси Марии Андреевне Мезим. Он где – то в аптечке есть, я знаю. И помоги ей. Акупунктурный массаж там… Понял? И не торопись!

Валентина со значительным выражением подмигнула Сашке. Сашка, сразу посерьезнев, сказал:

– Да, да, сейчас. Все будет в порядке.

Валентина усмехнулась.

– Марию Андреевну он на ноги поднимет, не сомневайтесь. Он медбратом в больнице от армии косил.

Сашка пошуршал в аптечке, зашел в спальню, плотно прикрыв за собой дверь.

– Мария Андреевна, вот таблеточки, проглотите… Это грелочка, сейчас включу… На правый бочок… Таак… Сейчас полегчает, очень быстро.

– Саша, ты просто спец какой – то!

– Ну да, Мария Андреевна. Я настоящий медбрат! И акупунктурный массаж знаю. Расслабьтесь…

– Что за таблетки ты мне дал?

– Ну, это Мезим и так, еще одна… От спазмов… Массаж нужно начинать с ушек, так делают профессиональные даосы.

– Саш, я щекооотки боюсь! Саш! Хи – хи – хи!

– Сейчас не будет щекотно… Я в ушко подую… Горячим воздухом…

– Саш, так приятно… Это и есть акупунктура? Я расслаблена… Наверное, опьянела совсем…

– Блузочку давайте скинем, блузочку…

– Саш, я пошевелиться не могу… Так бы и лежала…

– Я помогу сейчас… Пуговички… Вооот… Точечки на плечиках и шейке, оздоровительные.

Сашка перешел на страстный шепот. Мария Андреевна невольно – тоже.

– Мария Андреевна, я помогу сейчас юбочку снять. Одежда не должна стеснять при массаже…

– Сашенька, что ты… Я же голая буду совсем… Валюша войдет, Сергей…

– Никто не войдет… Никто… Валюша меня сама попросила… Сергей Иванович домой поедет… Вы у нас переночуете… Юбочка через голову снимается?

– Саша… Господи, что ты делаешь… Перестань юбку задирать… Стыдно же…

– У вас такое возбуждающее, такое упругое тело. Оно такое аппетитное, чего же тут стыдиться?

– Са – ша…

– Как приятно пахнет кожа у вас на бедрах через колготочки… Колготочки, они такие возбуждающие… Мария Андреевна, попку приподнимите…

– Сашенька, ну все, все, не надо. Не надо, что же это… Сейчас зайдут… Господи, позор – то какой. М – м – м!

– Машенька, тебе ведь нравится это… Нравится?

– М – м – м…

– Да ты же мокренькая совсем… Тебе нравится мой язычок у тебя в ротике?

– Са – ша, Са – ша, м – м – м…

– Машенька, туфельки у вас на ножках возбуждали меня весь вечер. Сейчас мы их снова наденем…

– О, Господи!

Сашкина голова прижималась к ногам Марии Андреевны, целуя лодыжки над одетыми туфельками, а затем стала подниматься вверх, целуя все новые участки ухоженных ног сорокапятилетней женщины. Мария Андреевна, повторяла:

– О, Господи, что же это… Господи.

Мария Андреевна почувствовала горячее дыхание молодого человека у себя в промежности, истекающей потом и соками ее возбужденного полового органа.

– Ножку, Мария Андреевна, поднимите… Теперь эту… М – м – х – х…

– Са!.. . Са!.. Ша!!!.. . Ой… Ой… А!.. О!.. Ой!.. А!.. А!..

В спальне слышалось натруженное сопение Сашки, чья голова ритмично двигалась между согнутых в коленях и раздвинутых ног женщины. Его нос упирался в мягкий, заросший грубыми курчавыми волосами лобок Марии Андреевны. Мария Андреевна вытянув шею, словно бы стараясь приподняться с ложа, закатив глаза, издавала горлом отрывистые сдавленные звуки. Накаченные в фитнес – центре мышцы приподнимали таз, до судорог сжимали мясистые ягодицы, между которыми извивающимся червяком пробирался смоченный в скользких выделениях средний палец Сашки. Кровать уже ходила ходуном. Мария Андреевна охнула, с силой прижала к промежности Сашкино лицо, замахала бедрами как бабочка, сдавлено и протяжно застонала, громко пукнула и упала без чувств.