– Меня там не было! – возмутился Андрей – Не было! Слышите! Не было! – Андрей уставился со слезами в своих синих с желтизной глазах на следователя Дорофеева.

– Но, вы были в обеих квартирах погибших – произнес Дорофеев.

– Не был я ни в чьих квартирах! – произнес Андрей – Не был ясно вам, или нет?! Не был! Меня туда даже не впустили! Я на пороге объяснял одной из них, что ей грозит опасность, но она меня послала подальше и громко на всю лестничную площадку, говорила, что вызовет полицию, и я ушел.

– Ну да, ее ругань далеко было слышно, как утверждают соседи – продолжил за Андрея следователь Дорофеев.

– Вот видите, я туда даже не заходил, и другие все слышали, как я с погибшей разговаривал – произнес Андрей – Значит, они слышали, как я предупреждал ее, а она меня послала подальше и еще рассмеялась в спину, когда я уходил.

– Мы допрашивали свидетелей соседей – произнес Дорофеев.

– И что, они говорят? – поинтересовался Андрей.

– Так ничего особенного – произнес следователь – Тоже, самое, что и вы. Но это не значит, что вы не причастны к сложившейся в последний момент криминальной картине. И вообще я во все ваши россказни про прочие инфернальные как вы, говорите, миры не верю. И про ваши сны и прочую мистическую чушь. Вы все выдумываете, чтобы отмазаться от совершенного вами преступления. Единственно, что меня еще удерживает, чтобы пока не засадить вас за решетку это то, что вы не выглядите как убийца. На мой личный следователя опытный взгляд на человека. На придурка да, причем законченного, но не на убийцу. И еще то, что вас взяла под крыло видный врач городской главной психушки города Красноярска Вероника Геогриевна Климова. Скорее всего, вы прейдете под ее начало скоро из нашего тюремного изолятора. Но это не значит, что мы отвяжемся от вас гражданин Сурганов Андрей Викторович. Мы просто все это время будем рядом с вами, как тот ваш загробный мир. И будем все это время сотрудничать, пока будет идти следствие.

***

Рэндол Митчел не знал, что его душа, только что отлетела от его расстрелянного, почти в упор грузного, почти двух метрового тела.

Он понятия не имел, что уже умер. Просто выскочил из тела и все. Как – то быстро. Пулей, как те пули, что в него вошли. Он не успел даже осознать, что пришел конец его земной торговца героином и кокаином жизни.

Да, и откуда ему знать, как и многим живущим там, в земном реальном мире, как наступает смерть. Как вообще умирают. Он вообще даже не вдавался в это. Хотя вел преступную криминальную жизнь и убивал направо и налево своих врагов, даже не задумываясь о возможной и своей такой же вот скоропостижной кончине.

Рэндол просто не поделил товар и деньги с покупателями. Просто не сошлись во мнениях и цене. Да врагов и без этого ему хватало, и вот он умер и его съели. И Андрей видел, как это бывает на этом уровне. Во время своего сна. Его ментал видел смерть Митчела. И странно, что запомнил, как его звать. И он долго еще разговаривал с ним и называл почему – то его Джонни.

Такое бывает редко, чтобы чья – то мертвая душа так долго разговаривала с ним. Да еще перед своей окончательной смертью. Это было редкостью вообще.

Он Сурганов Андрей никогда не видел такого. Это было первый раз.

Обычно все происходило молча. Лишь движения и какие – нибудь жесты. Кто – то за кем – то идет или догоняет. Или просто кто – то смеется или плачет. Дерется и кто – то кого – то на его глазах пожирает.

Он сам никого там пальцем не трогал, он только бывал там и наблюдал за всем, и вот так вот общался.

Совсем недавно он видел ребенка. Да маленького ребенка. Годика два или три где – то, и ангела с ним. Ангела хранителя. Проводника. Он был с тем ребенком. Он его сопровождал вверх в более тонкий очередной мир за этим вторым миром.

И Андрей даже пообщался с умершим вероятно совсем недавно малышом. Чей он был и откуда, он не знал, но поиграл с ним. И малыш даже увязался за Андреем.

Тогда же он был свидетелем еще одного убийства чьей – то души черными. Тогда была ими съедена какая – то лет двадцати девчонка. Это произошло в каком – то стоящем у реки магазине. Просто магазине, полупустом с пустыми практически полками. Без каких – либо товаров, единственном, здании. И стоящем, почему – то у какой – то прозрачной совершенно до самой середины медленно текущей реки с маленьким черненькими рыбками. У реки с илистым с водорослями неровным ямами дном и высоких гор.

Может такое изображение, сформировал живой спящий мозг Сурганова Андрея, как и все кругом. Как смену всей обстановки и даже природы. Это его мозг делал все это. Спящий мозг. И его наделенный способностями все создавать в том мире проникающим за пределы инфернальных полей разумом. Как некое подрастающее наделенное либо созидательными либо разрушительными силами Божество. Не злое, но и не доброе.

Вполне возможно, тот мир был его миром. Миром внутри одного человека. Человека способного произвольно или по желанию Свыше созидать и разрушать. А может его разум, захватил тот второй мир и теперь проникающий туда его разум вел себя, как хотел. Может его разум вел себя как захватчик. Как вирус в компьютере, захватив целую систему управления, и теперь управляя самостоятельно и никому не подчиняясь. Ни Дьяволу, ни Богу. Как некое живое еще одно существо.

И вполне вероятно, это существо жило в нем, и он видел его. В лице очень красивой черноволосой черноглазой лет тридцати женщины. Это была она. Сначала маленькая девочка, лет тринадцати или четырнадцати.

Потом уже взрослая женщина, лет тридцати. И очень красивая.

Она очень хотела его, и он не посмел ей отказывать. Нет не от страха, а от нахлынувшей на него безумной и безудержной любви. Она не пугала его и не угрожала ничем, а просто пришла и разделась перед ним однажды ночью, когда Андрей спал, и сама сделала это с ним, запрыгнув мягко и бесшумно верхом на него. И это происходило и наяву, и во сне. В доме, где Сурганов Андрей жил. И она показала ему этот потусторонний мир, и провела его по нему, держа за руку. И потом он уже сам стал там бывать и без нее. Иногда сталкиваясь там и с ней и со всем там жутким прожорливым и вечно голодным окружением инфернальных демонических существ.

И она, приходила во сне к нему и занималась с ним любовью. И довольно часто. В разных порой женских образах, но это была она.

Однажды она пришла к нему и уже не отпускала никогда. Она говорила ему, что его очень сильно любит, и он любил ее, везде, где бы в тех сновидениях, они вместе не оказались. И им никто не смел мешать. Мешать любить друг друга.

Она приходила к нему, когда еще была жива мама. И мама этого не знала, как и не знал и поныне живущий уже очень старый Андрея отец.

Часто в полной спаленной темноте из самого мрака ночи. Она обнимала его на постели и целовала его нежно и ласково. Заползала под него, расставляя свои женские на обнаженном теле полные красивые ноги, позволяя взять ее.

Она королева иного того мира. Мира между жизнью и смертью. И он любил ее, прильнув губами к ее полным с торчащими черными сосками холодной, но мягкой и нежной женской груди.

Она всегда появлялась в различных обличьях. В виде демониц или животных. Однажды даже с головой Горгоны и горящими змеиными желтыми глазами. Покрытая чешуей с головы до ног и перепончатыми крыльями летучей мыши. Часто в голом виде. И он любил ее такой.

Изуфуиль обычно появлялась в черной или разноцветной длинной до самого пола, либо короткой до колен одежде. С короной на голове и в различной обстановке. В окружении духов птиц, зверей или змей.

Он и сам к ней явился однажды демоном или драконом. И обнял ее когтистыми чешуйчатыми руками. В черноте беспросветной ночи, прилетев на перепончатых, как у летучих мышей крыльях, и обнял ее голое совершенно тело. Прижав к себе. Это было еще тогда, когда его дух был един и не разделен надвое или даже на трое.

Он видел эту красавицу среди звезд, видел в закрытом каком – то неизвестном помещении из камня и металла в высоком с колоннами храме. Среди похожих на египетских пирамид. В лесу у реки или в самой реке. Парящим с ней в воздухе, где – то над вершинами гор.

Он и сам был у нее. В том месте, где та красавица жила. У того с черной водой озера. Где не было никакой жизни. И вообще никого. И где все тот час менялось с его внезапным появлением. Все превращалось в некий красочный и красивый Рай. Рай для него, а для других сущий ад.

Он был ее гостем. В ее дворце на том озере. Он был у королевы загробного того мира, мира созданного его спящим мозгом. Мира сотворившего второй земной уровень, куда уходили души мертвецов. И где его разум существовал вечно и с очень давних времен, еще до его рождения здесь в реальном мире на земле.

Он порой сам не мог понять кто он? Ангел или демон? Но он помнил этот мир уже давно. Еще до сотворения реального мира, когда делались верхние миры. И этот дворец на этом озере, это был и его дворец. И она жила там.

Она порождение его самого. И она была его королевой. Была порожденьем его практически не управляемого им самим его же извращенного по рождению разума. А может захваченного, кем – то. И он облюбованный и теперь подвластный той инфернальной мистической сексуальной стихии просто служил ей и был ее гостем. Когда приходил в своих снах с ее тот мир. Одно было теперь ясно, он был не последняя фигура этого многомерного в своих проявлениях мира. Мира куда попадают души умерших со всего земного света, и где большая часть их просто погибает. Погибает безвозвратно и навсегда.

А, может это провидение самого Бога. Может он был создан для этого, чтобы создать такой вот загробный между мирами мир. И владеть им. Тогда кто она, та чернобровая в золотых украшениях любящая его красавица. С длинными черными как вьющиеся змеи до ее крутой задницы волосами. Гибкая и тонкая как восточная танцовщица в своей женской талии? С большой короной на голове и с пронзительным взглядом меняющих цвет глаз. От черного как, злая ночная мгла, до небесно голубого, цвета любви и добра. И она ждала его. Как преданная госпожа и раба, своего господина.

И он не знал точно кто он, но знал, что принадлежит ей, и она, уже давно ждет его окончательного возвращения.

И именно там первый раз, Андрей Сурганов, увидел ангела Азраила. И назвавший почему – то его своим отцом. Почему? Опять почему?

И именно, тогда первый раз, ощутил он в себе присутствие еще кого – то. Еще двоих, где – то в глубине себя. И Азраил указал на них. Живущих в нем.

Он увидел Ангела смерти, но тот, приблизившись к нему своим белым, как беленая стена сморщенным глубокими, как шрамы морщинами лицом и пронизывая его душу желтыми горящими глазами как тень, не касаясь его, обездвижил его, и лишил сил. И тогда он Сурганов Андрей чуть не умер. Первый раз. Он понял, что есть смерть. Он ощутил ее теряя силы и смерть оставила его уйдя тенью, куда – то на другой план инфернального призрачного мира. И с того момента Андрей умирал много раз, но его возвращали к жизни. С самой грани.

Те трое, что все время были с ним рядом. Черноглазая троица. Три какие – то инфернальные сущности, похожие на людей, но не люди. Они были всегда рядом, где бы он, не был в своих сновидениях. Всегда с ним рядом. Они сторожили его. И он там был как свой. И он мог даже постоять за себя. Если придется. Такое случалось редко, но случалось. Если кто – то в том потустороннем мире проявлял к нему агрессию. Будто проверяя его на адекватное к этому поведение. На него там тоже нападали, но он их просто уничтожал, как тех двоих недавно, которые поглотили ту двадцатилетнюю девчонку, вероятно прятавшуюся от них, но они ее все – таки съели. И Андрей слышал ее последний отчаянный крик. Крик гибели. Но он убил тех двоих.

Они хотели напасть на него с ножами, но не смогли. Он вырвал им глаза и разорвал убийц тех в черных, как и он, удлиненных костюмах на куски. Чтобы впредь никто не смел так больше делать, и противостоять ему. Он прикрыл того собой ангела, и того маленького ребенка от поглотителей душ, и они унеслись выше в высшие над миром тем сферы.

Бар второго уровня

– Представляешь, Джонни – произнес Рэндел – Это ничего что я тебя называю Джонни?

– Ничего, Рендел – произнес его новый знакомый – Называй, как пожелаешь. Я не в обиде.

– Отлично, Джонни – произнес снова Рэндел – За что мне и нравиться этот гребанный новый мой теперь запредельный мир, дак это за то, что тут никто ничему не возражает. Не то, что там в том мире, откуда меня вышибли. Представляешь, Джонни – он снова обратился к своему в баре собеседнику – Представляешь как я оказался тут.

Он не понимал почему, этот незнакомый ему человек, да еще по всему видно иностранец, попавший сюда с другого уровня своей жизни, называет его именем Джонни. И вообще много разговаривает для своей, пропащей на этом уровне заблудившихся в междумирье душ.

– Нет, как – то не просек, Рэндел – вопросительно произнес собеседник у стойки бара и взял новый стакан с тоником у бармена и поблагодарил его – Проясни.