​​​​​​* * * * * * * * *

Галка чувствовала как палец матери то проникает в нее, то то выскальзывает наружу, нажимая на четко выраженный Галкин клитор, вызывая непроизвольные стоны. Ей стало казаться что пальцев этих много и нескончаемые прикосновения, волны накатывали все чаще и чаще пока наконец не превратились в нечто нескончаемое и она кончила. Кончила как никогда раньше, с криком, выгнувшись как дуга, беспорядочно хлопая рукам по на в чем не повинному дивану и царапая его ногтями. Волны ещё несколько минут накатывались на нее, вызывая подрагивание, и стоны сквозь стискиваемые зубы, пока наконец она не почувствовала слабость, от которой просто провалилась в сон.

Сон был крепкий, но недолгий. Тем не менее он позволил ей восстановить силы, скорее эмоциональные чем физические. Она по-прежнему лежала на подушке. Мать смотрела на нее и поглаживала по голове. Грудь ее была по-прежнему обнажена. И Галке как то стало не по себе. Все случилось так неожиданно, что ей стало неудобно. И хотя вторая рука матери была уже не в ее трусах, а лежала у нее на животе, Галке почему то захотелось укрыться одеялом. Мать заметила это. Она слегка улыбнулась.

— Ну это же интереснее чем кино? — сказала она намекая на то, что Галка раздумывала пойти ли с подругами в кино или не портить себе настроение и остаться дома.

Интереснее — кивнула та, и вдруг спросила, — а что теперь дальше?

Марина, внимательно посмотрела ей в глаза.

— А дальше многое зависит от тебя. Ты же теперь знаешь, что любовь разная бывает. Можно просто это забыть, ну вроде как провели вечер, пошалили ну и будет. Кино постоянно идёт, будете гулять как раньше. А можно попробовать изменить все, попробовать что-то другое, найти себя в иных отношениях. Это же каждый сам для себя решает. И ты тоже должна сама подумать, что тебе нужнее, важнее. Ты уже взрослая, и тебе решать. -Галка всматривались в ее лицо, но не видела ни чёрточки нравоучений или чего то в этом роде. Мать говорила спокойно, серьезно и было понятно, что решение это может быть только ее решение и более ничьё.

— А если я выберу… То как это? Как мы будем жить, как ощущать и вообще… — она не могла точно сформулировать, мысли не ного путались, да и она просто не знала, что спросить, понимая, что это выходит за рамки ее понимания обычных отношений.

— Дело в том, — мать взяла ее руку и слегка сдала, — что я тоже не знаю. На этом пути мы абсолютно равны, никто из нас не был на нем, и для обеих это нулевая отметка, с которой можно идти. Ну или не идти. В любом случае я вряд ли смогу тебе сказать больше чем ты мне. Это другой мир другие отношения. В комнате повисла тишина.

— Ну ведь если окажется, что это… Не прикольно — Галка не смогла подобрать другого слова, — это же не страшно, правда?

— Думаю нет. Это называется жизненный опыт. Ты кстати не спеши, переспи с этим, подумай, и вообще ты ничего не должна. Просто живи дальше, как будто просто был необычный вечер. А если надумаешь, просто скажи., — Марина улыбнулась дочери, потрепала ее по волосам и спросила, — ужинать будешь?

Странно, но не смотря на пережитое Галка почувствовала волчий аппетит. Они устремились на кухню, где изрядно опустошили холодильник. После еды, Галка вновь почувствовала усталость, и была отправлена спать. В сон она провалилась мгновенно. Ей снилась любовь. Она была как будто на какой то фабрике, и там были разные виды любви. Любовь была упакована в коробочки разные по цвету и перевязанные бантами, по фактуре и цвету, очень напоминавшие кремовые пирожные корзиночки. Она смотрела на медленно проезжающий конвейер и не могла определиться, с какой из коробочек сорвать красивую ленту…

— Зря ты Галка с нами вчера в кино не пошла, фильм классный был! — Светка толкнула ее в бок локтем.

— Да чего то лень было идти. Да и чего мне там смотреть, как вы на последних рядах втихаря жметесь?, — подковырнула Галка.

Обе подруги фыркнули:

— А хоть бы и так, все лучше чем дома тухнуть, как некоторые.

Галка вдруг в деталях вспомнила вчерашний вечер.

— Нет, не лучше, — уверенно сказала она. Ей вдруг стало смешно, что ее подруги, жмутся по углам, и посмеиваются над ней, — у меня был отличный вечер, не как у некоторых.Она спокойно взяла сумку и пошла в аудиторию.

— Чой то с ней?, — Наташа и Света переглянулись. Они тоже уловили вдруг, что то произошедшее с Галкой. Понять они это конечно не могли. И еще раз переглянувшись пошли на лекцию.

После занятий Галка сразу пошла домой. Не стала как обычно точить лясы с подругами, медленно идти через все магазины и вообще болтаться. Она не имела цели, просто шла домой,, твердым шагом. Придя она стала наводить порядок, вымыла посуду, оставшуюся от завтрака, пропылесосить. Уроков задали немного, и даже не на завтра, а на послезавтра, поэтому она занялась собой. Села у зеркала, стала расчёсывать волосы, прикладывая из по-разному. Хотелось немного сменить имидж. Сколько на так сидела, она не заметила, просто вдруг хлопнула входная дверь.

— Ма, — полувопросител но-полуутвердительно крикнула она.

— Я, — раздалось из прихожей, мать вошла в комнату, — о прихорашивается! Собралась куда?

— Ага, собралась.

— А что у вас сегодня в школе что-то?

— Нет. В новую жизнь. Как думаешь, для начала так лучше, или так, — она собрала волосы сначала в косу, а потом изобразила каре.

Мать подошла к ней и разворошила ее парикмахерские потуги.

— Для начала, зови меня Марина, — Галка щапоктнула голову, снизу вверх смотря на мать. Во рту вдруг пересохло и она едва смогла выдавить из себя:

— Хорошо, Марин.

— Тогда пойдем, поможешь мне покупки разобрать, — они пошли на кухню. Марина что то начала рассказывать ей, кажется что то о работе, но Галка вдруг опять почувствовала себя скованно. Она просто реально не знала, как себя вести в этой новой реальности. Марина конечно понимала ее чувства, тем более, что и сама она действовала абсолютно по наитию и старалась сгладить неловкости.

— Так, любовь моя, — впервые она обратитесь к дочери так, — ты там давай вылезай из своих дум. Иди поцелуй свою любимую и пойдем жилье переделывать. Раз жить по новому, значит и обстановку нужно менять! Или ты передумала?

Галка поспешно ща отвла головой:

— Нет не передумала, просто не знаю что делать.

— Так я тебе скажу, — пойдем переезжать, или ты собираешься в разных комнатах спать? Предлагаю спальню отдельно, гостиную отдельно. Кто против?

Никто против не был. Надо сказать, совместная работа заставила Галку отбросить некую скованность и они с увлечением обсуждали как лучше обустроить гостинную, куда и что поставить, где лучше спать и т.д. непрерывно таскали вещи, разбирали шкафы и вновь укладывали. Когда они закончили, оставалось немного до полуночи.

— Все, на сегодня хватит, — Марина вытерла пот со лба и присела не кровать, давай иди в душ, потом я и спать.

Галка взяла полотенце, ночнушку и шмыгнула в душ. Под освежающие струями, ей было действительно хорошо. Она почистила зубы, накинула ночнушку, и поймала себя на мысли, что по привычке идёт в свою комнату… Она вдруг поняла, что сегодня они будут спать вместе. Она осторожно заглянула в комнату. Там горел ночник, но никого не было. Оба быстро шмыгнула в кровать под одеяло. Через несколько минут она услышала шум, и поняла что это душ. Потом шум умолк, скрипнула дверь. Галка зажмурила глаза, услышала щелчок и свет перестал просвечивать сквозь веки. Она приоткрыла глаза, и да, в комнате было темно. Ей вдруг стало стыдно за все эти ее рефлексии, стыдно перед собой, той твердой и целеустремленной, определившийся и взрослой. Она легла, на спину и откинула одеяло.

— Марин, — прошептала она.

— Чего, — рядом лежащая мать повернула к ней голову.

Вместо ответа Галка прикрыла глаза и подняла руки вверх.

Она впервые ощущала этот вкус. Теплый, немного сладковатый, немного ореховый. Язык и губы Марины полностью заполнили ее рот. Ее тело раздвинуло юные бедра и страстно терялось промежностью, оставляя на коже влажные тягучие полосы, налитая грудь впервые ощущала на себе жадные руки, сжимающие и отпускаюшие их, пальцы трущие и пошипывпющие соски. Все впервые. Это было так волнительно, так возбуждающе, что Галка неожиданно кончила. Прямо так, в поднятыми вверх руками, отдавая стой стон прямо в рот матери. Тело ее обмякло и ушедшее возбуждение помогло почувствовать возбуждение матери. До этого она никогда не не видела возбуждённой, но инстинктивно она стала помогать ей, одной рукой она стала в такт помогать ей тереться о свое бедро, покрывая его смазкой, а второй нашла большую мягкую грудь и стала жадно сжимать ее, наслаждаясь эти совершенно новыми и необычными ощущениями. Затем приподняв голову, она сумела поймать губы Марины и несколько раз жадно поцеловала ее, когда наконец почувствовала, как тело матери сотрясается в приступах оргазма.

Уставшие после трудового дня и измотанные страстным сексом они обнявшись лежали в постели. Была уже ночь. Уличный шум уже затих и они тоже постепенно засыпали, без слов, без сил, без эмоций…

Утро было ужасным. Нет, так сказать нельзя, это неправда. Оно было прекрасным. Солнечным, тихим. Ужасным было конечно пробуждение. По сигналу будильника, они едва смогли открыть глаза, лежали напротив друг друга и измученной улыбались.

— Ну дорогая, как тебе первое утро после брачной ночи?, — у обеих были круги под глазами и опухшие губы. Марина приподнялась на локте, и тяжелая грудь свесилась почти на лицо дочери. Несмотря на усталость, Галка обхватила грудь обеими руками, засунула сете в рот и стала жадно сосать иногда слегка пркусывая. Возбуждение быстро нарастало, возвращая силы и желания.

— Я поняла, подожди, сначала все уладим, — Марина встала с постели, широкобедрая, большегрудая, с пухлыми губками. У Галки стало горячо внизу. Она лежала абсолютно голая перед матерью и ее впервые это абсолютно не смущало. Марина позвонила на работу и сказала, что сегодня занята и пусть сами разруливают, тем более пятница. Галка просто решила забить на лекции — не впервой. Когда формальности были утрясены, она нырнула в шкаф, копалась там некоторое время, что то достала…

Галка крепко обхватила Марину бедрами ща талию, приподняла зад, максимально раскрывая промежность. Марина тщательно смазала там все что возможно. Наконец, Галка почувствовала, как в анус уперлось нечто тупое. И несмотря на инстинктивное сокращение сфинктера, оно толчками и понемногу проникало в ее задний проход. Она понимала, что это ее первый анальный секс, и несмотря на то что это было больно и неприятно, она твердо решила, что даст себя трахнуть туда по полной.

— Сначала всем не очень, — прошептала ей на ухо Марина, — а потом…

Галка почувствовала, как лобок Марины наконец упёрся в ее ягодицы, полностью погрузив страпон. На некоторое время Марина замерла, и они страстно целовались и наладили друг друга наконец она стала двигаться все с большей амплитудой и все быстрее и быстрее. Марина знала, какие ощущения получает дочь, и знала, что лучше быстрее проити этот этап, поэтому трахала ее вполне серьезно, до конца и знала, что Галка стонет совсем не от удовольствия, тем не менее крепко держала высоко задранные бедра. Это длилось несколько минут, пока наконец Галка смогла наконец вытянуть ноги, но ощущение того, что в ее заднем проходе всё ещё что то есть не покидало ее некоторое время. Она вдруг рассмеялась. Марина непонимающе посмотрела на нее:

— Что случилось?

— Да нет ничего, поцелуй меня лучше, я же теперь совсем твоя, — Галка прильнула, вытянувшись всем телом, поцеловала мать в горячие губы, затем слегка откинувшись назад, приблизила торчащую крепкую грудь к лицу матери, — пососи.

Упрашивать не пришлось, и через несколько минут она уже громко стонала, ощущая покалывание в точащих ярко красных сосках. И все таки улыбка, иногда касалась ее губ. Она представляла, как ее подруги, по огромному секрету, будут рассказывать ей, как они дали потрогать титьки своим ухажерам, и смотреть на нее с чувством превосходства.

* * * * * * * * * * * * *

Четыре года спустя. Санкт-Петербург. Лето.

В открытое окно, посреди тихого утра вдруг возвался порыв лёгкого ветра, взметнув тонкую белую тюль едва ли не к потолку.

Галка стояла у окна, гляда из окна высотки на утренний пейзаж города. Нельзя сказать, что он сильно поражал художественность, новостройки обычно не блещут красотой, особенно когда проект не завершен, зато дают возможность жить своей жизнью в которую никто не лезет. Да и все равно, было здорово. Внезапно она почувствовала что ее обняли руки. Марина бесшумно подошла сзади, и обняла ее. Положила голову на плечо, пробежала руками по округлившемуся животику и уже изрядно набухшей груди. Затем одна рука забрала край носнушки, а вторая занялась большой и тугой грудью.

— Пристаешь? — Галка улыбнувшись повернула голову через плечо.

Марина чмокнула так удачно повернувшиеся губы.

— Да пристаю. Идём, доктор разрешил, — она увлекла дочь на постель. Галка легла на бок, и расслабив ягодицы впустила внутрь толстый и длинный страпон.

— Я тебя люблю, — и по телу пробежала горячая волна…