Убийца копа / Cop Killer by jack_straw ©

Путешественница сталкивается в ночи со своим худшим кошмаром.

Удивительно, насколько обостряются ваши чувства, когда смерть находится поблизости.

Кристин Рейнольдс отчетливо слышала звуки, издаваемые койотами, и гудок поезда за много миль отсюда. Она ощущала запах дыма от пистолета, который все еще держала в руке, и запах крови человека, лежащего на земле перед ней. Эхо выстрелов все еще отдавалось в ее ушах, когда она оцепенело смотрела на его мертвое тело. Легкий ветерок пустыни ласкал ее обнаженное тело, пока она стояла в залитой слабым лунным светом темноте, пытаясь понять, что только что произошло.

Внезапно из рации со стороны шоссе, примерно в 100 ярдах от них, донесся шум, и это вернуло ее к реальности. Чудовищность того, что она только что сделала, поразила ее, ноги стали ватными, и она опустилась на колени на плотно утрамбованный песок.

Она только что убила человека. Нет, хуже того, она только что убила полицейского, хотя это был коп, который только что закончил насиловать ее и который собирался ее убить. Ее грудь вздымалась, когда она впитывала в себя эту информацию. Затем ее подготовка дала о себе знать, и она заставила свой разум очиститься. Она знала, что есть только один способ выпутаться из всего этого без обвинения ее в убийстве, и это было бы абсолютно честно — доказать им, что он напал на нее, изнасиловал и что она застрелила его в целях самообороны.

Кристин выронила пистолет и огляделась в поисках своей одежды. Они лежали аккуратной стопкой, все, кроме ее лифчика, который он сорвал в нетерпении, когда хотел добраться до ее тела. Она надела трусики, надеясь, что на них осталось достаточно его спермы, чтобы доказать изнасилование, затем натянула через голову платье. Спереди оно было разорвано на добрый фут. Надела сандалии, затем, спотыкаясь, вернулась к патрульной машине, которая была припаркована позади ее собственного маленького седана. Пока она шла, она почувствовала, как теплая, медленная струйку крови сочиться из носа, куда он ударил ее. Она промокнула её рукой, когда добралась до шоссе. Забралась на переднее сиденье патрульной машины, со стороны пассажира, и подумала о том, как ей нужно это сделать.

Она коротко вскрикнула и подпрыгнула, когда радио снова затрещало.

— Подразделение 21, вы слышите? — сказала диспетчер в офисе окружного шерифа. — Отвечайте, подразделение 21, какова у вас ситуация?

Кристин посмотрела на приборную панель и увидела номер его подразделения — 21. Она взяла микрофон и нажала кнопку ответа на вызов.

— Это подразделение 21, — начала она. — Я на шоссе 61, примерно в 20 милях к северу от города. Вам нужно сюда отправить детектива, коронера и скорую помощь. Я только что застрелила вашего копа.

— Повторите еще раз? — сказала диспетчер голосом, в котором были в равной степени истерия и недоверие. — Вы говорите, что застрелили его?

— Да, мэм, — сказала Кристин. — Я застрелила его. Он мертв. Когда вы отправите эту скорую помощь, убедитесь, что на борту есть женщина-медик и что у нее есть набор для изнасилования.

— Набор для изнасилования? — сказала диспетчер.

— Да, — ответила Кристин. — Набор для изнасилования. Я объясню это детективу, когда он приедет. Ваш офицер остановил меня без всякой причины, изнасиловал меня, собирался убить меня, и я выстрелила в него.

В этот момент профессиональный фасад Кристин сломался, она закрыла лицо руками и заплакала. Она проигнорировала какафонию шума, вырвавшуюся из радио. Как это могло случиться с ней? Она погрузилась в горькие воспоминания о предыдущим получасе и попыталась собрать воедино все, что произошло.

***

Кристин слышала истории о столкновениях с полицейскими-разбойниками ночью на пустынных участках западных шоссе, но она просто решила, что это городские легенды, паранойя городских жителей.

Она собиралась провести две недели со своей семьей в Монтане. Ее младший брат собирался жениться, и она хотела быть там. Кристин была 36-летней разведенкой, которая работала медсестрой отделения неотложной помощи в крупной больнице в пригороде Лос-Анджелеса. Она решила начать свою поездку ночью, потому что это была временем начала ее обычной рабочей смена, и потому что летом ночью было прохладнее ехать по длинным участкам пустыни, которые ей приходилось преодолевать, чтобы добраться домой.

Она остановилась в маленьком городке, чтобы заправиться и взять кое-какие припасы — воду и чипсы. Она видела патрульную машину шерифа на стоянке у круглосуточного магазина, но не обратила на неё внимания. Она была законопослушной гражданкой, ветераном армии, и считала, что ей нечего бояться полиции.

Кристин видела в зеркале заднего вида, как полицейский автомобиль быстро приближается к ней сзади, с мигающими фарами. Она была поражена, когда коп пристроился к ней сзади, но не обогнал, поэтому она притормозила, съехала на обочину. Он остановился позади нее. Она была озадачена, потому что не превышала скорость и, как всегда, была абсолютно трезва. Он выключил фары, что показалось Кристин необычным, но она пожала плечами, роясь в сумочке в поисках водительских прав.

Помощник шерифа был крупным мужчиной, худощавым и властным на вид. В тот момент, когда она опустила окно и хорошенько его разглядела, у нее появились плохие предчувствия. Он смотрел на нее так, что у нее по спине пробежали мурашки страха. Он осмотрел ее права, посветив на них фонариком, затем направил свет на ее лицо, ослепив ее светом.

— Лос-Анджелес, да? — проворчал он.

— Офицер, что все это значит? — спросила Кристин. — Почему Вы остановили меня?

— Пожалуйста, выйдите из машины, мэм, — сказал он.

— Что? — спросила она.

— Вылезай из машины, — повторил он более решительно. — Мы получили сообщение о том, что этот автомобиль, возможно, был замешан в краже со взломом. А теперь вылезай из машины. Сейчас же!

— Это абсурд, — сказала она со страхом в голосе, отчаянно ища свой мобильный телефон. — Я ни в чем не виновата, и ты не имеешь права… — Она оглянулась и обнаружила, что смотрит в дуло автоматического пистолета.

— Я сказал, выходи из машины, сука, — сказал он.

— Д-д-да, сэр, — сказала она. Теперь Кристин по-настоящему испугалась. Что-то здесь было не так.

Помощник шерифа Джон Милтон уже играл в эту игру раньше, три раза с тех пор, как переехал в Калифорнию, и дважды до этого, в своем родном Айдахо. Теперь он свел это к науке. Он останавливал одиноких женщин поздно ночью на пустынных участках шоссе, запугивал их, заставлял выходить из машин, заставлял идти в пустыню, где заставлял их раздеваться, насиловал, затем вышибал им пулей мозги и оставлял на съедение койотам и канюкам. Он чувствовал, как его большой хуй набухает в штанах, когда наслаждался мыслью о том, что он еще раз поиграет в Бога с этими шлюхами.

Он заметил ее еще в городе, когда заправлялся. Она была прекрасной девушкой, все при ней. Кристина была среднего роста, стройная, с вьющимися светлыми волосами, которые не доходили ей до плеч, и очень хорошенькая. Он бы повеселился с ней, а потом бы быстренько сделал ее некрасивой

Когда Кристин вышла из машины, Джон развернул ее так, чтобы она прислонилась к машине в классическом положении с раскинутыми руками. Все еще держа пистолет у нее за спиной, он протянул руку и выключил двигатель, затем снова сосредоточил свое внимание на дрожащей блондинке.

Он убрал пистолет в кобуру, вынул из держателя свою дубинку и провел ею по внутренней стороне ее ног, под длинным платьем в крестьянском стиле, пока не добрался до ее промежности. Он несколько раз провел толстой черной палкой у нее между ног, а Кристин зажмурилась от страха и унижения.

— Тебе это нравится? — прошептал он ей на ухо. — Держу пари, ты бы хотела, чтобы я трахнул тебя этим, не так ли?

— Нет, пожалуйста, не делай мне больно, — взмолилась Кристин. — Я ничего не сделала. Пожалуйста.

— О, я не собираюсь причинять тебе боль, — сказал Джон. — Я заставлю тебя чувствовать себя по-настоящему хорошо. Но сначала…

Он отвел руки Кристин назад и надел на них наручники, затем задрал ее юбку до талии. Он оттянул ластовицу ее трусиков в сторону, обнажив розовую щелку, обрамленную темно-русым мехом. Наклонил ее над багажником её же машины, затем опять просунул дубинку между ее ног. Он протолкнул её меж ее половых губ, Кристин болезненно взвизгнула, так как была «сухой», как кость.

Опустившись на колени, он вытащил дубинку, опустился на колени и прижался ртом к щелке Кристин. Лизнул вверх и вниз по ее бороздке, обвел языком ее клитор и вернулся к щели. Кристин зажмурила глаза, когда спазмы удовольствия прокатились по ее позвоночнику от орального нападения офицера. Она почувствовала, как румянец стыда заливает ее лицо, когда она почувствовала, что «отвечает», несмотря на все ее усилия.

Джон усмехнулся, почувствовав, как увлажнилась ее щелка. Когда она стала достаточно влажной, он встал, вставил дубинку обратно в ее щель, и на этот раз все прошло намного легче.

Он трахал ее длинной толстой палкой в постоянном ритме, и Кристин пришлось прикусить губу, чтобы не застонать от удовольствия. Она ни в коем случае не хотела наслаждаться этим, ни в коем случае не хотела доставлять этому полицейскому удовольствие от осознания того, что он возбуждает ее этим жестоким нападением.

Но она не смогла удержаться от похотливого вздоха, когда Джон потянулся другой рукой и пощелкал по ее клитору в тандеме со своей работой дубинкой.

— Тебе это действительно нравится, не так ли, — сказал Джон. — Ты такая же, как все остальные шлюхи. Вы все напуганы и готовы обосраться, потом вы получаете удовольствие и превращаетесь в шлюх. Ну, детка, если тебе это понравилось, тебе понравится, когда ты получишь большую порцию хуя от Большого Джона.

Кристин рыдала, слезы боли, унижения и ужаса катились по ее щекам. Но в ее животе зарождалась и другая эмоция. Ярость. Этот жалкий ублюдок собирался использовать ее и попытаться заставить ее полюбить это, и это привело ее в ярость.

Она потратила почти 10 лет на восстановление своей пошатнувшейся самооценки после развода, который был спровоцирован тем, что она застала своего мужа трахающимся с ее предполагаемой лучшей подругой. И теперь этот коп, этот вышедший из-под контроля блюститель закона, собирался смыть всю ее тяжелую работу в унитаз. Нет, она не собиралась этого допускать. Она не собиралась изображать жертву. Она собиралась держать себя в руках и быть начеку в ожидании любого шанса поменяться ролями и выпутаться из этой ситуации.

Кристин стиснула зубы и постаралась не думать о чувственном удовольствии, исходящем от того места, которое Джон медленно, но неуклонно трахал своей дубинкой. Но ее тело выдавало ее, когда она добровольно дергала бедра назад в унисон с его непристойными движениями.

Смеясь, он резко вытащил дубинку, позволил ее юбке упасть назад, развернул ее и прижал мокрую палку ко рту Кристин. Она уклонилась от этого, но он был настойчив.

— Оближи её, сука! — прорычал он и протолкнул её мимо губ в рот. Она сосала его, как твердый член, пробуя свои соки на черном деревянном фаллосе. Когда Джон почувствовал, что дубинка у него достаточно чистая, он засунул ее обратно за пояс. Он уже собирался утащить ее в пустыню, когда они услышали, как вдалеке приближается машина. Джон взял Кристин и усадил ее на заднее сиденье, а сам сел впереди, как будто писал отчет об аресте.

Машина пронеслась мимо и скрылась вдали. Когда она поднялась на вершину ближайшего холма и исчезла, Джон грубо вытащил Кристин из машины и вытолкал с дороги в пустыню.

Они шли, пока не достигли относительно чистого места, которое было отгорожено от шоссе мескитовыми деревьями и кактусами. Идти со скованными за спиной руками было нелегко, и однажды Кристина споткнулась, упала и сильно ударилась. Джон грубо схватил ее за перед платья, разорвал его спереди и подтолкнул вперед.

То место, где они находились, было не видно с дороги, хотя автомобилист, которого они только что видели, скорее всего, будет единственным, кого они увидели. Джон расстегнул наручники, освободив руки Кристин, затем снова вытащил пистолет и велел ей раздеться. Кристин потерла запястья в тех местах, где манжеты наручников врезались в кожу — она терла их так, чтобы они нанести дополнительные раны, которые мог заметить эксперт. Затем она стянула платье через голову, аккуратно сложила его, сняла сандалии и стала возиться с крючками лифчика, когда Джон нетерпеливо протянул руку, схватил одну из чашечек и сорвал ее, разорвав бюстгалтер напополам. Она быстро сбросила трусики, затем подобрала платье, босоножки и трусики и сложила их аккуратной стопкой на земле.

Кристин посмотрела на помощника шерифа, который оглядывал ее обнаженное тело с головы до ног злобным взглядом, от которого ее бросило в дрожь. У нее было прекрасное тело, с большими грудями и компактной попкой. Кристин вздрогнула под обескураживающим взглядом полицейского. Она знала, что он, вероятно, получал удовольствие от того, что его жертвы умоляли, но она ничего не могла с собой поделать.

— Пожалуйста, пожалуйста, не делай мне больно, — умоляла она. — Я тебя не знаю, и если ты просто отпустишь меня, я поеду дальше и забуду, что это вообще произошло.

— Ты думаешь, я глуп? — спросил Джон с усмешкой. — Первое место, куда ты отправишься, — это ближайший полицейский участок. Ты думаешь, я позволю тебе это сделать? Нет, дорогая, на этом все для тебя заканчивается. Мы собираемся немного повеселиться, и к тому времени, когда тебя кто-нибудь найдет, койоты и канюки разорвут твое хорошенькое маленькое тельце на части. Но не раньше, чем я погружу свой большой твердый хуй в твою горячую маленькую пизду. Я собираюсь трахнуть тебя так сильно, что ты будешь умолять о большем.

— Ты знаешь, что ты довольно жалкий ублюдок, раз тебе приходится похищать женщин и тащить их в пустыню, чтобы заняться с ними сексом, — прорычала Кристин. Она больше не умоляла. Если он собирался убить ее, так тому и быть, но она не собиралась сдаваться, не оказав какого-либо сопротивления. — Ты довольно жалок, ты знаешь это?

Это вывело Джона из себя. Он ударил Кристин по лицу сжатым кулаком, разбив ей нос и оставив на лице жгучий рубец, а затем ударил ее в живот. Кристин упала на землю от боли, пытаясь собраться с мыслями.

— Ладно, сука, время ебли, — сказал Джон, расстегивая молнию на штанах и выуживая свой уже полутвердый хуй. — Встань на колени и отсоси хуй дяди Джона.

Кристин не хотела провоцировать еще одно нападение, поэтому она встала на колени и посмотрела на хуй Джона. Даже когда она смотрела, ей казалось, что он растет в его руке. Он шагнул вперед и направил головку своего хуя ей в рот. Кристин открыла рот и позволила толстой головке скользнуть по ее губам. Джон подался вперед бедрами, загоняя хуй глубже в рот Кристин, во вход в ее горло. Болезненные рвотные звуки сорвались с ее губ, когда он начал яростно двигать им взад и вперед, глубоко в ее рту.

Когда хуй Джона полностью затвердел у нее во рту, глаза Кристин расширились, потому что это был самый большой хер, который она когда-либо видела. Когда Джон вытащил его у нее изо рта и потер истекающую соками головку по всему лицу, она быстро взглянула на него. Он явно был 10 дюймов длинной, а может быть, и больше, и дополнительная дрожь от ужаса прошила ее, от мысли, что он намеревался трахнуть ее этим монстром.

Джону это нравилось. Он засунул свой хуй обратно в рот Кристин, засунул его ей в горло и получил сильнейший импульс наслажения от её испуганного взгляда и рвотного звука, который она издала, когда он жестоко ебал ее в горло. Он должен был признать, что у этой сучки было больше мужества, чем у других. Она была бойцом. Но он приручит ее точно так же, как приручил остальных.

Кристин несколько раз показалось, что она сейчас задохнется, когда Джон втискивал свой хуй ей в горло. Она сосредоточилась на дыхании через нос, но даже это в какой-то момент не сработало, потому что Джон до упора засунул его ей в горло, а затем зажал ее ноздри. Как раз в тот момент, когда она начала паниковать от нехватки воздуха, он, наконец, отпустил ее нос и позволил ей дышать.

Выдернув хуй у нее изо рта, Джон несколько раз сильно ударил ее им по лицу, а затем засунул его обратно ей в рот. Он был в восторге от очевидного расстройства Кристин. Но он понимал, что время уходит впустую. Он сказал диспетчеру, что делает перерыв, чтобы перекусить, чтобы дать ему время сделать свою грязную работу. И все же он не мог оставаться здесь всю ночь.

Вытащив хуй изо рта Кристин в последний раз, он приказал ей лечь на землю, на спину. Кристин посмотрела на него со страхом и опасением, затем Джон сделал что-то, что дало ей искру надежды. Он неторопливо расстегнул пояс с пистолетом и отложил его в сторону, подальше от того места, где она лежала, но не слишком далеко. Она также заметила, что он не накинул ремешок на пистолет, чтобы закрепить его в кобуре.

Очевидно, Джон был настолько уверен в своем физическом превосходстве, что ему не пришло в голову принять эту небольшую дополнительную предосторожность. Разум Кристин работал быстро. У нее будет только один шанс, но она знала, что должна им воспользоваться. Она знала, что физически ей не сравниться с этим высоким, сильным полицейским. Но и она не была увядающей фиалкой. Она отслужила четыре года в армии, окончила школу медсестер и восемь лет работала медсестрой скорой помощи, а там ничего не сделаешь, будучи физически слабой. Она бы дала этому ублюдку бой, и если бы она все равно умерла, по крайней мере, она знала бы, что умерла, сражаясь.

Затем массивная фигура Джона заполнила ее поле зрения, и она приготовилась к предстоящему нападению. Джон теперь стоял на коленях, его штаны были спущены чуть ниже колен, его огромный хуй покачивался перед ним. Он раздвинул ноги Кристин и провел пальцами по ее половым губам к клитору. Она не была полностью мокрой, но и сухой тоже не была. И когда он провел пальцем по ее щелке, ее соки начали течь немного свободнее, и это заставило Джона усмехнуться.

— Видишь, ты действительно хочешь этого, как и другие, — сказал Джон. — Все вы, шлюхи, одинаковы.

Затем он прижал головку хуя к ее дырочке и протаранил до упора одним резким толчком.

— Арррррррай! — Кристин закричала от боли, когда мужчина протолкнулся в самую глубокую часть ее влагалища и дальше. Это была такая боль, какой она никогда не испытывала, а он просто продолжал колотить, глубоко, глубоко, глубоко, каждый удар, казалось, раскалывал ее надвое. Он протолкнулся сквозь шейку матки в ее лоно, не обращая внимания на боль, маленькая шлюха все равно скоро умрет, так что это не имело значения.

Слезы боли и возмущения полились из глаз Кристин, когда она лежала на земле и позволяла полицейскому насиловать ее. У нее и раньше было много секса; это было то, что ей нравилось, или она наслаждалась им до этого самого момента. Но это был не секс, это был акт насилия, настолько грубого, что она знала, что если выживет, ей предстоят месяцы, может быть, годы работы по восстановлению ее разрушенной психики.

Джон ничего не замечал. Он радостно гонял свой хуй взад и вперед в пизде Кристин, которая на самом деле становилась тем более скользкой гладкой, чем больше он производил предспермы. Он наклонился вперед, прижимая ноги Кристин к ее груди, пока ебал ее жестко и быстро. Он был уже близок к концу, ускорил темп, натыкаясь взглядом на зажмуренные глаза и текущие слезы своей жертвы.

Быстрее и сильнее он вонзал свой пульсирующий твердый хуй в пизду Кристин. Глубокие вздохи, глубокие стоны сорвались с его губ, когда он сперма вскипела в его яйцах. Он тяжко застонал, когда почувствовал, как по его хую, как электрический ток, пробежала сперма и вылетела из его головки. Он копил свою сперму в течение месяца, так что ее у него было много, и он выстрелил, казалось, бесконечным фонтаном глубоко во влагалище Кристин.

Грудь Джона тяжело вздымалась, когда он, наконец, выпустил последние струи глубоко в пизду Кристин. Когда он кончил, Кристин вернулась к реальности и посмотрела через его плечо на кобуру, примерно в 10 футах от него. Она прикинула, как быстро сможет проползти это расстояние и дотянуться до пистолета раньше него.

Джон опустил ноги Кристин, со шлепающим звуком вытащил свой хуй из ее вагины, и ухмыльнулся, увидев, как густая струя хлынула из ее красной, трахнутой и растянутой пизды. Он выпрямился на коленях, расставив ноги, и Кристин не колебалась. Она отправила свою правую ногу в его промежность, ударив его прямо по яйцам со всей силой, на какую была способна ее ярость.

Это произвело именно тот эффект, в котором она нуждалась. Джон инстинктивно дернулся вниз от внезапной мучительной боли в паху, а Кристина поползла по земле к поясу с оружием. Она вырвала пистолет из кобуры обеими руками, и когда он отчаянно повернулся, чтобы схватить ее, она выпустила шесть пуль, и каждая из них нашла цель. Тело Джона отлетело назад от удара пуль, и он был мертв еще до того, как упал на землю, его штаны все еще были сбиты вокруг икр, а глаза широко раскрыты в неверии.

***

Именно в этот момент звуки сирен вернули Кристину в настоящее. Через несколько мгновений патрульная машина, машина скорой помощи и машина без опознавательных знаков подъехали к обочине дороги. Два помощника шерифа в форме вышли из патрульной машины, а из автомобиля без опознавательных знаков вышел моложавый мужчина в джинсах и рубашке в западном стиле.

Двое помощников шерифа смотрели на нее не слишком радостно, но детектив велел им идти охранять место происшествия. Он хотел получить возможность поговорить с Кристиной и выяснить, что произошло.

— Мэм, меня зовут Джо Брэннан, — сказал детектив. — Я детектив департамента шерифа.

Джо посмотрел ей в лицо и быстро понял. Что бы здесь ни произошло, эту женщину жестоко избили.

— Кристин Рейнольдс, — сказала Кристин глухим голосом.

— С Вами все в порядке? — спросил Джо. — Послушайте, почему бы вам не пойти в скорую. Вы сказали, что вам нужен набор для изнасилования, фельдшер осмотрит вас, а потом мы поговорим.

Кристин поблагодарила его и с трудом поплелась к машине скорой помощи. Женщина в форме вышла из машины скорой помощи и помогла ей сесть, затем закрыла дверь.

— Я Кэти, и мне сказали, что ты застрелила полицейского, который изнасиловал тебя, — сказала она беззлобно. — И мне действительно кажется, что кто-то пропустил тебя через мясорубку.

Она быстро осмотрела Кристин со всех сторон, а затем попросила ее снять трусики. Фельдшер взяла мазок из ее влагалища, сделала все, что нужно было сделать, затем сказала детективу, что он может прийти, чтобы провести допрос. Но сначала, когда она вышла из машины скорой помощи, ему нужна была какая-то жизненно важная информация.

— Итак, она говорит правду? — спросил Джо. Кэти рассказала Джо, в каком состоянии была Кристин, что, по-видимому, были все признаки насилия, что ее влагалище было несколько повреждено чем-то, похожим на очень большой фаллический предмет, и что ее определенно ударили по лицу. Ответ, казалось, удовлетворил детектива. Он забрался на заднее сиденье машины скорой помощи, чтобы получить показания Кристин. Он сообщил ей о ее правах, что записывает допрос и что все, что она скажет, может быть использовано против нее в случае предъявления обвинений.

— Но… — начала Кристин, но Джо поднял руку, чтобы успокоить ее.

— Кристин, вас еще никто ни в чем не обвинял, — сказал Джо. — Я просто сообщаю вам о ваших правах на защиту, как вас, так и департамента. Просто основываясь на том, что я видел на месте преступления, и на том, что мне рассказала Кэти, я склонен поверить вам, когда вы говорите, что помощник шерифа Милтон изнасиловал вас. Но мы должны делать это по правилам. Вы понимаете?

— Да, сэр, — ответила она.

— Это была отличная стрельба, — начал он. — Где вы научились так стрелять из пистолета?

— Я выросла на ранчо в Монтане, — сказала она. — Куда я и направляюсь. Я научилась стрелять, когда мне было около 10 лет, и я была сертифицированным стрелком в армии.

— Вы ужасно спокойны для женщины, которая только что убила полицейского, — сказал Джо, пытаясь прощупать ее, чтобы найти любую возможную слабость в ее истории.

— Детектив, я медсестра скорой помощи, и хорошая медсестра, — сказала Кристин. — Мне платят за то, чтобы я сохраняла хладнокровие в стрессовых ситуациях, и я должна сказать, что это не менее стрессовая ситуация, чем любая другая, которую я могу когда-либо увидеть. Это был кошмар.

Затем Джо заставил ее рассказать свою историю, и когда она закончила, он просто кивнул. Кристин внезапно пришла в голову мысль.

— Детектив, у вас есть какие-нибудь нераскрытые убийства в этом округе? — спросила она. — Любые случаи, когда женщин находили в пустыне, как это было бы со мной.

— На самом деле, у нас есть несколько таких случаев, — ответил Джо.

— Ну, я думаю, что этот офицер несет ответственность за некоторые из них, — сказала она. — Он продолжал говорить о «всех остальных», как будто он делал это раньше. Он собирался убить меня, и я не думаю, что это было бы в первый раз.

— В этом что-то есть, — сказал Джо. Он встал и помог Кристин выбраться из машины скорой помощи. Прибыл коронер, и ему нужно было завершить расследование, прежде чем тело увезут в морг.

Двое помощников шерифа все еще смотрели на Кристин так, словно хотели за что-то ее арестовать, но Джо отвел их в сторону и поговорил с ними наедине, а затем снова повернулся к Кристин.

— Кристин, я думаю, вы свободны, — сказал Джо. — Тем не менее, я хотел бы получить номер, по которому с вами можно будет связаться в течение следующих нескольких дней, на случай, если у меня возникнут еще какие-то вопросы.

Он спокойно посмотрел на нее, затем продолжил.

— Я должен вам сказать. То, что вы там сделали, потребовало большого мужества, и я не уверен, что найдется много людей, мужчин или женщин, которые могли бы так отреагировать. Вы знаете, у меня уже некоторое время были подозрения насчет Милтона, и это доказывает их. Я просто хотел бы, чтобы вы смогли сохранить ему жизнь достаточно долго, чтобы он мог ответить на некоторые вопросы. Но вы сделали то, что должны были сделать, и я понимаю вас.

Дав Джо номер телефона своих родителей и свой собственный номер мобильного телефона, она смотрела, как детектив возвращается в пустыню, чтобы завершить свою работу. Как раз в этот момент подошла Кэти и сказала Кристин, что, возможно, было бы неплохо вернуться в город и обратиться к врачу отделения неотложной помощи.

— Он довольно основательно тебя отделал, — сказала Кэти.

Но Кристин сказала «нет», что она просто хочет уехать из этого округа и начать долгий процесс выздоровления. Она повернулась, чтобы уйти, и вдруг все обрушилось на нее разом. Фельдшер посмотрела на нее мгновение, затем протянула руки, когда Кристина расплакалась. Она плакала от облегчения, что все еще жива, она плакала от печали о несчастных жертвах, которые были до нее, и она плакала от потери своей с трудом заработанной самооценки. Кэти крепко обнимала ее, пока Кристина давала волю своим эмоциям.

После долгого плача Кристина взяла себя в руки, поблагодарила фельдшера за поддержку, затем села в машину и уехала. Будет много долгих бессонных ночей, пока она будет перестраивать свою жизнь, и это будет нелегко. Но каждый раз, когда она думала, что не сможет продолжать, она напоминала себе, что ей все еще нужно перестраивать свою жизнь, и благодарила Бога за то, что он дал ей силы, в которых она нуждалась, когда она нуждалась в них больше всего.