— И что мне делать в этот час, пока ты занят? – сердито восклицает она, — Сидеть на лавочке – она кивнула за окно, — или ждать в такси?

Мужчина секунду думает, потом обращается ко мне:

— Сколько стоит ваш час работы? Я доплачу вам два тарифа, а вы покатайте её по городу. Ну или подождите, — он ухмыляется, — если сумеете поднять ей настроение и через часик у неё не будет истерики, заплачу три тарифа, — и обращается к ней, — дорогая, просто расслабься, прокатись, — поворачивается ко мне, — поставьте музыку какую-нибудь – релакс, она любит, — снова к ней, — дорогая, просто спокойно расслабься.

Я кидаю взгляд на кусающую губы женщину, тихо трогаюсь, еду неспешно по набережной. Слышу голос:

— А знаете что, вам же всё равно заплатили, давайте просто вернёмся к моему дому. Не надо нигде кататься, поднимемся ко мне, я вас кофе угощу.

В квартире спрашивает про кофе снова, я отвечаю:

— Спасибо, кофе не пью.

— Вы стесняетесь, — спрашивает она, — простите за нашу ссору.

— Я правда не пью кофе. Вода, ананасовый сок, в крайнем случае чай.

В её глазах мелькают смешинки и губы трогает улыбка:

— Ананасовый сок…Он придает интересный привкус некоторым… э-э-э… блюдам, если можно так сказать.

— Именно так, — улыбаюсь я, — люблю потакать женским слабостям.

Она приподнимает брови в слабом удивлении, улыбается:

— Вы женаты?

— Нет. Дружу с несколькими девушками.

— М-м-м… — она смеётся, — со всеми сразу или по-отдельности?

— По-отдельности, — улыбаюсь я в ответ, — девушки редко терпят одновременную дружбу…

Её улыбка становится озорной и она говорит:

— Мой муж просил вас поднять мне настроение, даже обещал доплатить… Может быть нам стоит заняться именно этим? Как ваше настроение?

— Ну, — улыбаюсь в ответ, — моё настроение уже приподнятое. И я с удовольствием поделюсь им с вами.

Она пару секунд смотрит мне в глаза, улыбаясь лукаво, потом говорит:

— Ананасовый сок? Я пожалуй попробую.

И она берёт декоративную подушку с кресла, кидает на пол перед собой и встаёт на колени. Я сдвигаю молнию на брюках. Мне всегда нравится этот момент. Обычно они не ожидают увидеть член плюс сайз. Нет, не монстр, конечно, но 20 см это 20 см, больше обычного. Ну и форма, по отзывам пользовательниц, очень хороша, удобно в руке, не кривой, вены рельефные, а кроме того, четыре маленьких шарика, вшитых по бокам – мелочь, а дамам бывает настолько приятно, что порой приходится выслушивать жалобы, мол к хорошему быстро привыкаешь и потмо с другими не так увлекательно.

Женщина реагирует именно так, как мне нравится: брови удивлённо взлетают, глаза распахиваются, рот приоткрыт и я слышу не наигранное «вау!», а естественное «ах!», потом быстрый взгляд мне в глаза и чуточку испуганный лепет:

— Он такой… такой большой…

— Не бойся, — я с улыбкой кладу ладонь на её голову, — я не войду глубже, чем этого захочешь ты. Бери, сегодня это твоя игрушка.

Она берёт его двумя пальчиками, чуть царапая нежную кожу, с искренним интересом разглядывает, пару рас вскидывая на меня взгляд, намереваясь, но не решаясь спросить что-то, наконец, улыбнувшись, с вопросительно изогнутыми бровями кивает на игрушку в своих руках – начинать? И, не дожидаясь разрешения, берёт в рот – только головку, больше ей не захватить, начинает сосать, с каждой секундой всё более жадно и страстно, стонет, тискает пальцами мой зад, я глажу её по волосам, верней даже не глажу, а импровизированно массирую кожу головы и чувствую, как ей это нравится – она даже не стонет, а мычит. А потом я вывожу член из её рта и подставляю его так, чтобы она могла облизать и поцеловать ствол, мошонку – хорошо, что я как раз сегодня с утра побрил её, ей будет удобно. Это длится минут десять, потом я вывожу член в очередной раз из её жадного рта, тяну даму вверх, она встаёт, а взгляд уже пьяный, почти безумный.

— Теперь я тебя выебу, — говорю ей, — сними трусики.

— Да.. да, — лепечет она и торопливо спускает трусики, заведя руки под юбку, спрашивает, — здесь? В спальне?

— Здесь, — отвечаю я, — раком.

Отличная попка, накачанная, крепкая, ягодички в наклоне расходятся, напряжены, м-м-м… приятно видеть – смазка течёт по внутренним сторонам бёдер. Следующая приятность – она заводится с пол-оборота, едва я проникаю в неё и начинаю двигаться, она довольно громко начинает стонать, не наигранно, честно, а я начинаю любимую игру в догги-стайле – меняю направления ударов, слева вправо и вверх несколько раз, даю привыкнуть, а потом, чуть присев, толкаю вверх, с удовлетворением слышу вскрик, возвращаюсь в исходное положение, через десяток фрикций повторяю маневр, чувствую, как судорожно напрягаются её бёдра, сильно бью раскрытой ладонью по ягодице и результат меня несказанно радует – протяжный горловой стон, попка завихляла, ножки она пытается сомкнуть – кончает. Ох как её крутит, она непроизвольно пытается соскочить с члена, но я не даю, прижимаюсь к её ягодицам, она ойкает, не слишком ли глубоко я в неё вошёл? Смягчаю напор, начинаю двигаться в ней размеренно, переношу направление толчков влево, потом снизу вверх, потом вправо, но без резких движений, просто не даю ей привыкнуть и, в то же время успокаиваю.

— Ноги… — повернув голову, глядя на меня через плечо, лепечет она, — не держат…Лечь…

— Ложись, сладкая, — говорю я почти спокойным тоном, — на спинку, ножки пошире, вот так, прихвати под коленками, умничка, хорошо тебе?

— Очень, — тянет она, ложась на диван наискосок, он не широкий, не очень удобный, ну а мне приходится встать на колени на ту самую подушку, которую она подкладывала под свои коленки только что, — не глубоко только, да?

— Я потихоньку, — успокаиваю я, — скажешь, если будет много. Хотя мне бы хотелось войти в тебя поглубже.

— Мне надо привыкнуть, — с улыбкой говорит она, — ты великоват для меня.

— Жаль, — говорю я, неспешно толкая свой член в её сочащееся скользкой влагой лоно, — хочется…

— Дай мне привыкнуть, — повторяет она, — мне и самой этого хочется.

Я стою на коленях над ней, наслаждаясь видом её трясущихся грудей – не крупных, слегка переспелых, но сохраняющих привлекательность, перевожу взгляд на подрагивающий от толчков животик – ай-ай-ай, кто-то любит сладкое, а беговые дорожки не очень, но я, конечно, не скажу ей об этом, тем более, что мне нравится, когда у партнёрши есть лёгкая жировая прослоечка, меня, к слову, и целлюлитные впадинки на попе возбуждают, конечно, когда их мало и они маленькие. И дамам я, разумеется, о них не напоминаю. Она смотрит на моё лицо и то и дело облизывает губы. Я улыбаюсь ей:

— В тебе так хорошо! Жарко и влажно, и ты такая ласковая, гостеприимная… Если бы я был твоим мужем я бы сошёл с ума от ревности…Какая у тебя фигурка…

— Нравлюсь? – с придыханием лепечет она, — правда?

— Ты когда в машину села, у меня сразу такая тоска была – не моя. Такая зависть к твоему мужу, что он тебя каждый день может ебать…

— М-м-м… он не каждый день, — ух ты, кажется я подобрал эрогенные слова, самочка поплыла, глазки опять туманом подёрнулись, да и члену как будто свободней в её щёлочке стало от обилия секрета, — редко…У-у-у-у…. – она прогнула спину, выпятив живот и почти прорычала, — не жалей меня…жёстче…

И я не пожалел. Я толкнулся в неё резко и член всего на три пальца не вошёл полностью, когда она вскрикнула от боли, я зачастил, взявшись за основание его, чтобы нечаянно не войти глубже, чем нужно.

А вот и второй её оргазм. Она накрыла лобок ладошкой, пальчики с ярко-красным маникюром заплясали на лобке. Глаза закрыла, подбородок вздёрнула, нос жадно втягивает воздух, вся как-то напряглась, вытянулась – глянул вбок искоса – ножки выпрямлены, как на пуантах балерина. А когда наступает собственно оргазм её лицо принимает какое-то плаксивое выражение, кривится как от боли и она прикусывает нижнюю губу.

Вот и мой черёд. Я могу ещё продержаться какое-то время, но моя самочка явно вымотана, да и терпеть уже не хочется, программу минимум я выполнил – мысленно усмехаюсь – как и просил муж, поднял ей настроение аж два раза, пора и самому разрядится.

— Ты хотела ананасового вкуса, — тяну с дивана, она безвольной куклой сползает на пол, падает на колени и я вставляю член в её рот. Она даже не сосёт, похоже, вымоталась бедняжка. Что ж, напою её своей рукой. Минуту-другую дрочу, пытаясь поймать оргазм, он ускользает, кажется, вот-вот, но чего-то не хватает, пока я не вспоминаю разговор супругов в машине, их перебранку и это подстёгивает. Струя спермы застигает её врасплох, кажется попадает в глотку и она закашливается, я шлёпаю её по верху спины и останавливаюсь. Пару минут неподвижно стою, гладя по влажным от пота волосам. Почти не устал, спасибо спортзалу. Она по прежнему стоит на коленях, с трогательным ожиданием в глазах, глядящих на меня снизу вверх. Приручилась. Быстро она. На щеке к краешку губ тянется ниточка спермы.

Я поднимаю её, глажу по щеке, собираю пальцем свой след, даю облизать, целую в щёчку, в краешек мокрых от моей спермы губ.

— Вкусно? – спрашиваю с улыбкой.

— Очень, — говорит она и я замечаю, что её продолжает потряхивать, — очень…

Проходит минут пять, прежде чем она успокаивается. Но она всё ещё держит в руке мой полуобмякший, но всё ещё остающийся большим член.

— Я могу надеяться на повторение? – спрашивает она, — Пожалуйста…

— Почему нет? – улыбаюсь я, — В свободное от работы время…

— А… — её глаза загораются, — а если в рабочее? По повышенному тарифу?

Мы выходим из дома, садимся в машину.

— У тебя нет жвачки? – спрашивает она, — Ну или Тик-така? Надо было рот прополоскать, до сих пор вкус твоей спермы, боюсь, муж почувствует.

— Держи, — я протягиваю ей коробочку с леденцами, она берёт один, кладёт в рот, — как тебе вкус?

— Ничего лучше в жизни не пробовала, -смеётся она, — и ничего крупнее и прекрасней в рот не клала. И в пизду тоже. Ну нет, я тебя не отпущу, — как-то мстительно говорит она, — я уже опять тебя хочу…

— Вообще-то я про леденец спрашивал, — усмехаюсь я, — там несколько разных вкусов.

Она хихикает, спрашивает:

— Я совсем шлюха, да?

— Девять из десяти, — говорю я, — как минимум.

— Ээээ, — озадаченно замирает она с приоткрытым ртом, не зная, как реагировать.

— Это комплимент, — улыбаюсь я, — и я вижу свою миссию в том, чтобы довести тебя до десятки.