Т Р И С Т У П Е Н И В Н И З

Впервые Владимир Борисович увидел ее года четыре назад. Стоя за углом школы, она жадно затягивалась сигаретой. Ветер рвал полы куцей куртешки, забираясь под одежду, но соблазн был выше холода. Рядом жались еще две девчушки, похожие на нахохлившихся воробьев. Сигарета, очевидно, была одна на всех и они дожидались своей очереди потянуть. Всем им было лет по двенадцать, от силы тринадцать. Владимир Борисович, у которого была дочь, примерно такого же возраста, не выдержал.

— А мамка разрешает курить? – спросил он, чуть замедляя шаг.

Девчушка зыркнула в его сторону и демонстративно отвернулась, выказывая свое пренебрежение к его замечанию и к нему самому.

— Была бы моя воля, — надавал бы вам всем по задницам, — не успокоился мужчина.

Он хотел остановиться и как следует отчитать малолеток, но затем, увидев их реакцию, передумал и двинулся дальше.

— Пошел, ты…, — ударило ему в спину.

Владимир Борисович резко обернулся и встретился со злобным взглядом той самой девчушки, которая держала сигарету. Казалось, она готова была испепелить его своими большими карими глазищами. Она не отвела взгляда, и ему почему-то стало неловко от этого, как будто не она, а он сделал что-то противозаконное. Запахнув полы теплой меховой куртки, Владимир Борисович пошел дальше, не дав выплеснуться своему возмущению. Весь день после этого все валилось у него из рук. Перед глазами стояла худенькая фигурка девушки с пылающим взглядом.

С тех пор он каждое утро, проходя мимо школы, заглядывал за угол, но той девчушки больше не видел. Постепенно он забыл об этой встрече, лишь иногда вспоминая пронизывающий взгляд молоденькой нахалки.

Прошло два года. Как-то сентябрьским вечером Владимир Борисович возвращался с небольшой дружеской вечеринки, ведя под руку моложавую, стильно одетую брюнетку, — сотрудницу из параллельного отдела. Погода была прекрасная, настроение отличное и он сам дивился сыпавшимся из него шуткам и забавным историям. Спутница была очень соблазнительной и, судя по всему, тоже не спешила домой. Их путь пролегал через сквер, скорее даже небольшой парк. Среди плохо ухоженных зарослей кустов пряталось несколько скамей и Владимир Борисович, вспомнив молодость, увлек на одну из них свою спутницу.

— Посидим немного, покурим, если ты не возражаешь, — предложил он ей, усаживаясь на скамью.

— Так вы же не курите, — удивилась брюнетка. – Хотя день такой чудесный, что можно и посидеть. Просто так, — добавила она, присаживаясь рядом.

— А я курю, — раздалось вдруг из соседних кустов. – И пью тоже.

Голос был мужским, но явно молодым. Громкий хохот нескольких человек, заставил их изменить решение.

— Пойдем отсюда, — вскочила Ниночка, спутница Владимира Борисовича.

— Не волнуйся, а то еще подумают, что мы их испугались. Не обращай внимания. Посидим немного и пойдем.

Ниночка снова присела, придвинувшись к нему гораздо ближе, чем в первый раз. Чувствовалось, что она не на шутку испугалась и готова была при первой же возможности вскочить. Только теперь они различили среди кустов небольшую компанию подростков: трех парней и девчонку. Сидя на перевернутой скамейке, они пили дешевое вино прямо из бутылки. Приглядевшись повнимательнее, Владимир Борисович не без труда узнал в любительнице спиртного ту самую девчушку, которая два года назад отбрила его. В ее пальцах и сейчас была зажата длинная тонкая сигарета.

— У Женьки уже встал, — вдруг раздался ее голос. – Пойдем, Женечка. Ты сегодня будешь первым.

— Это она, — непроизвольно вырвалось у Владимира Борисовича, и он встал, сам не зная, что предпримет в следующую секунду.

Следом за ним поднялась и Ниночка.

— Кто она? – не поняла она, вопросительно глядя на своего спутника.

— Эй, мужик! Телку то оставь, а то у нас всего одна. – Две высокие фигуры показались из кустов, преграждая им дорогу.

Ниночка прижалась к плечу Владимира Борисовича, испуганно взирая на малолетних хулиганов.

— Ребята, кончайте баловать, идите своей дорогой, а мы своей, — попытался урезонить их мужчина.

— Какое баловство? – возмутился один из них. – Надюху мы всегда успеем оприходовать, а такую кралю еще надо поискать. Тебе ведь тоже хочется? – он неожиданно протянул руку, пытаясь схватить Нину за руку.

Его глаза неестественно блестели, зрачки налились свинцом. Он явно был не в себе и не только от спиртного. Владимир Борисович сжал плечо молодой женщины, ожидая самого худшего и внутренне готовясь отразить выпад молодого наркомана.

— Ладно, Гусь, пойдем. Кончай к людям приставать, — остановил его второй парень, выглядевший немного постарше. – Лучше попроси у них взаймы.

— Взаймы? – опешил Владимир Борисович.

— Сколько? – неожиданно громко спросила Ниночка, открывая сумочку.

— Сколько не жалко, — осклабился парень. – А то мы совсем пустые, — сказал он, протягивая нахальную руку.

Ниночка молниеносным движением вложила в грязную ладонь двадцать гривен и, подхватив Владимира Борисовича под руку, устремилась к выходу из парка.

— Спасибо, мадам, — долетело до них уже издалека. – Дай Бог вам здоровья и мужика нормального.

— Вот, гады! – вырвалось у Владимира Борисовича. – И куда только родители смотрят? А девка-то, девка…

Ему было страшно неудобно перед Ниночкой и он попытался как-то загладить тот неприятный осадок, который остался у обоих после этой сцены. Они зашли еще в кафе, выпили по рюмочке коньяка, но настроение уже было испорчено, и вскоре он проводил свою спутницу до дому. Идя домой, Владимир Борисович еще раз мысленно вернулся на ту злополучную скамейку в парке. Теперь он был твердо уверен, что видел именно ту самую девчонку, которой тогда делал замечание у школы. Как же она изменилась… Хотя, чего можно было ждать от такой.

Прошло еще два года.

Морозы ударили внезапно, голая земля буквально звенела под ногами, но в салоне машины было тепло и уютно. Владимир Борисович медленно ехал по улице в недавно купленном «Опеле». Редкие прохожие, спешащие в этот вечерний час домой, торопливо перебирали ногами, стараясь побыстрее попасть в тепло.

Вдруг его внимание привлекла одиноко стоящая на краю тротуара фигура. Девушка была высокой, стройной и, при первом приближении, красивой. Короткий меховой полушубок доходил ей едва лишь до середины бедер. Длинные, высоко оголенные ноги в черных колготках и такого же цвета полусапожки, притягивали взор. Кожаная кепочка с клапанами не могла спрятать под собой густой гривы непокорных, темно-каштановых волос. Разглядывая ее через стекло, Владимир Борисович слишком поздно заметил поднятую руку девушки. Он притормозил и сдал назад. Девушка тотчас юркнула на соседнее сиденье, обдав его морозным воздухом и тонким ароматом духов. Она явно была рада попасть в тепло салона. Усевшись поудобнее, отчего ее, и без того короткая юбка, задралась к животу, она вопросительно глянула на Владимира Борисовича.

— Прямо здесь или куда-нибудь поедем? – спросила она, вытряхивая из пачки длинную, коричневую сигарету.

— Что здесь? – не понял Владимир Борисович. – Тебе куда?

Девушка замерла, только теперь сообразив, что он принял ее не за ту, кем она была на самом деле. Глянув за окошко, она передернула плечами. Так неохота было снова выбираться на холод. Она повернулась к мужчине, и в ту же секунду он узнал ее пронизывающий взгляд. Карие, широко распахнутые глаза смотрели на него почти умоляюще. Пауза повисла в воздухе и, за это короткое мгновение он все понял. Достав зажигалку, он дал ей прикурить, оценивая ситуацию и пытаясь справиться с охватившим его волнением.

— Сколько? – выдавил он через силу.

— Оральный – 10, обычный – 20, анал – 30, — выпалила она. – За весь комплекс – скидка, — всего 50 баксов. Не пожалеете, все по высшему классу.

Владимир Борисович смотрел на нее, гадая, узнала ли она его или нет. Судя по всему – нет. Он расслабился, даже улыбнулся.

— Учитывая зимних условий, неплохо бы вначале согреться, — оживилась девица, приняв его улыбку за согласие.

Оцепенение, в первую минуту нахлынувшее на мужчину, прошло и он, наконец, тронулся с места. То, с какой легкостью эта новоявленная Лолита предлагала себя, немного озадачило его. Он глянул на симпатичную, раскрасневшуюся после мороза мордашку, перевел взгляд на открытые соблазнительные бедра и, наконец, решился.

— Поедем ко мне.

— А это куда? – тут же отозвалась красотка.

Владимир Борисович назвал район, улицу.

— Ой, это далеко, — надула губки девушка. – Мне через два часа нужно быть в «Астории». Мы не успеем.

Деловитость, с которой планировала свой распорядок эта юная особа, говорила о том, что занимается она этим промыслом не в первый раз.

— Давайте вон туда свернем, — показала она наманикюренным пальчиком куда-то в переулок.

Владимир Борисович послушно свернул и через несколько минут они оказались на темной улочке. Упершись бампером в большие металлические ворота, за которыми угадывались какие-то строения, он заглушил мотор. Вокруг не было видно ни души. Включив в салоне свет, он оценивающе глянул на свою спутницу.

— Ну, что? Решили, как? – деловито осведомилась девица. – Только деньги вперед, а то всякое бывает.

Владимир Борисович полез в карман, достал портмоне.

— А нашими можно? По курсу?

Девушка наморщила лобик, искоса поглядывая на довольно пухлый бумажник. Очевидно, она пыталась пересчитать названную сумму на гривны, но сказывались провалы в познании азов арифметики. Мужчина отсчитал несколько купюр и замер в нерешительности.

— Ладно, сегодня предвыходная скидка, — вывела его из оцепенения девчушка, проворно загребая и пряча деньги. – А теперь расслабимся.

Ее пальчики полезли в брюки Владимира Борисовича. Сдвинув сиденье до упора, он облегчил ей задачу и, через пару секунд, ее ярко накрашенный губы сомкнулись на головке его члена. Владимир Борисович, возбужденный происходящим, продержался не очень долго. Он специально не выключил в салоне свет, любуясь профессиональными действиями своей юной пассажирки. Минуты через три-четыре густой выброс спермы подбросил вверх ее головенку. Правда, она тут же вернулась в исходную позицию и добросовестно отсосала все до последней капли.

— Теперь бы запить, — уставилась она на своего клиента невинными глазками.

Владимиру Борисовичу тоже стало жарко. Пошарив в «бардачке», он обнаружил там банку лимонной водки, оставшуюся совершенно случайно после какого-то мероприятия. Одно время «огненную воду» продавали в такой расфасовке.

— О-о-о! Лимонная, — обрадовалась девчушка, отбирая у него банку.

Открыв ее, она сделала два больших глотка, даже не поперхнувшись при этом, и передала Владимиру Борисовичу.

Тот повертел ее в руках, не зная куда пристроить.

— Пей, чего ты? – удивилась девица, доставая сигарету.

— Я же за рулем, — напомнил ей мужчина.

— Ах, да. За рулем все можно, кроме, как выпить, — состроила лукавую мордашку кареглазая. – А сиденье у тебя раскладывается? – полюбопытствовала она, окидывая взглядом салон и прикидывая как ей отработать остальные деньги.

Сиденья раскладывались. Владимир Борисович, теперь уже выключив освещение, лег на спину, позволив проворным девичьим пальчикам раздеть себя ниже пояса. Сама она сбросила только полушубок и, стянув трусики, уселась на него верхом. На ней оказались чулки, а не колготки и это облегчило задачу.

— Не мерзнешь вот так? – поинтересовался Владимир Борисович, чтобы что-то спросить.

— Бывает, но не всегда, — усмехнулась девчушка, — обычно не успеваю замерзнуть.

Она начала теребить пальцами его плоть, пытаясь вдохнуть в нее жизнь.

— И сколько же тебе лет? – не унимался Владимир Борисович, чувствуя, как его член начинает постепенно приходить в себя.

— Оно тебе надо? – недовольно глянула на него девица. – Твое дело – получать удовольствие за свои «бабки», и ты его получишь.

Больше Владимир Борисович не пытался лезть в душу к маленькой путане. Он сосредоточился на восстановлении своей формы и вскоре позволил ей опуститься на свой член. Ощущение было таким, словно он окунулся в полыхающий кратер вулкана, а, возможно, ему так только показалось, потому что он довольно долго не имел контакта с чужими женщинами и, это его до крайности возбуждало.

Девчушка задвигала попкой, подбрасывая ее почти до светлой обивки салона. Вцепившись пальцами в ее ягодицы, Владимир Борисович, с вожделением облизывая губы, помогал ее движениям, когда она опускалась на его торчащий к верху член. При этом он испытывал двоякое чувство. С одной стороны, подумав, что на ее месте могла быть его дочь, он испытывал вину и стыд, но, ощущая на себе молодое гибкое тело, он не мог отказаться от такого лакомства. Отбросив все сомнения, он продолжал насаживать девчушку на свой вздыбившийся член.

На этот раз он держался хорошо и вскоре, перевернувшись, подмял под себя юную шлюшку. Пригвоздив ее к мягкому сиденью, он натужно задвигал тазом, до упора погружаясь в податливое, хорошо разработанное лоно. Девчушка вдруг взвизгнула, то ли от боли, то ли от удовольствия и вскинула ноги кверху. Острые каблучки сапожек впечатались в обшивку салона.

Через несколько минут Владимир Борисович мощно излился, заполняя девичье влагалище целым потоком спермы. Тихонько постанывая, она выбралась из-под него, зашарила рукой по сиденью в поисках трусиков.

— Рисковый ты парень, — по-прежнему обращаясь на «ты», похвалила она Владимира Борисовича, – без резинки трахаешься.

Его моментально прошиб холодный пот.

— Ты чего? На что намекаешь? – испугался он.

— Не бойся. Я недавно проверялась, — усмехнулась девчушка, натягивая трусики. – Но на будущее учти. Не все такие, как я.

Владимир Борисович, хоть и испытал нервное потрясение, но виду не подал. Он привел себя в порядок, поднял сиденья и молча уселся за руль.

— Куда тебя, говоришь? – спросил он девчушку.

— К «Астории». Как раз поспеем, — сказала она, глянув на крохотные часики. – Приходится жить по расписанию, — хихикнула она.

Владимир Борисович вырулил из переулка и поехал в указанном направлении. Через пол часа он плавно притормозил у ярко освещенного входа в гостиницу. За всю дорогу они не обмолвились больше и двумя словами.

— Пока, любовничек, — улыбнулась девчушка. – Если припечет, позвони.

Она сунула ему клочок плотной бумаги и выпорхнула из машины. Деловито перебросив через плечо маленькую сумочку, она стала подниматься по ступенькам. Ее каблучки громко цокали по мраморным плитам, попка соблазнительно подрагивала при каждом шаге. Стук каблучков был хорошо слышен в морозном воздухе, и он тупыми ударами отдавался в разгоряченном мозгу мужчины. «Пожалуй, это последняя ступень ее развития. Что ждет нашу молодежь в будущем? — подумал Владимир Борисович, трогаясь с места. – И куда только родители смотрят?».

SAS