Глава 1

Это был солнечный день, на небе виднегось лишь несколько облаков, и Тим ехал домой с растущим комком в штанах. Его жены уже давно не было на свете, но он прекрасно жил, воспитывая своего единственного ребенка, Изабель. С годами ему нравилось наблюдать, как она все больше и больше взрослеет. Для отца и дочери они были необычайно близки; даже когда она достигла подросткового возраста, она не отталкивала его, а всегда слушала папу и прислушивалась к его советам. Они давно хотели переехать из своего старого дома, так как он был наполнен воспоминаниями, некоторые из которых были не очень приятными. Они никогда не говорили об этом вслух, но оба хотели иметь место, которое будет принадлежать только им. Однако уехать из старого города было непросто, поскольку Изабель не хотела терять связь со своими хорошими друзьями, большинство из которых, как оказалось, были девушками, которые тоже провели много лет без матери.

В поисках нового места Тим всегда следил за вакансиями в близлежащем закрытом поселке под названием «Плодородная Долина». Он выглядел прекрасно и находился в отличном месте, но казалось, что никто никогда не продавал там дома. Семьи, которые там жили, оставались там. Несколько его приятелей по работе жили там со своими дочерьми, но он не задумывался об этом совпадении, пока не получил приглашение приехать на день открытых дверей. Его друзья рекомендовали его агенту по продаже как потенциального покупателя, что казалось очень странным, и Тим и Изабель должны были прийти в назначенное время, иначе предложение перейдёт к кому-то другому, что тоже казалось странным. В итоге день стал похож на длинное собеседование. И отцу, и дочери задавали множество вопросов, некоторые из которых были странными, а другие личными.

Однако, когда они закончили с вопросами, агент по продаже была очень приветлива и практически настойчиво убеждала их переехать. Даже цену удалось выторговать слишком легко, что вызвало подозрение у Тима, но когда пришло заключение инспектора, что с домом всё чисто, выбор был однозначным: эти отец и дочь переезжали в свой новый дом!

Сегодня будет хороший день. Каждый день был хорошим с тех пор, как на прошлой неделе его дочери исполнилось восемнадцать лет, и казалось, что дальше всё будет только лучше. Машина подъехала ко въезду в посёлок, и Тим помахал Хэнку, охраннику, который сидел в своей будке. Хэнк помахал в ответ и нажал кнопку, разрешая въезд, но был необычно молчалив. Обычно он мог сказать что-то дружеское или прокомментировать игру из вида спорта, за которым Тим даже не следил, но сейчас он просто молчал, откинувшись назад, и его лицо выглядело несколько напряжённым. Через несколько секунд показалась макушка головы, покрытая длинными каштановыми волосами, с надвинутым беретом, а затем она опустилась обратно на колени Хэнка.

— С днем рождения, Кристл! — крикнул Тим девочке, сидевшей в кабинке со своим отцом.

— Чвумпф, чвумпф, шлурпф!

— Я думаю, она сказала «спасибо», — ухмыльнулся Хэнк. Посмотрев на неё сверху вниз, он сказал: О Боже, как хорошо, лучше, чем когда-либо умела твоя мать. Хэнк повернул голову обратно к машине и сказал: День рождения был только вчера, но она, похоже, не хочет больше ничего другого делать, даже отказалась от вечеринки и убедила меня позвонить в школу и сказать, что она сегодня приболела. Но не то чтобы я жаловался…

Хуй Тима напрягся в штанах. Ему нужно было попасть домой.

— Желаю хорошо повеселиться, увидимся позже!

Не успела машина отъехать и на пять метров, как из пункта охраны раздался громкий стон — дочь жадно пила папину сперму.

Тиму не терпелось попасть домой, и он ехал чуть быстрее положенной скорости. Он не мог удержаться, чтобы не посмотреть на темноволосую девушку, которая мыла машину отца в бикини, а отец сидел на крыльце с пивом в руке. Казалось, что с её подбородка капало что-то ещё, кроме пены. Это была Эмили, одна из подруг её дочери. Она училась на класс старше и уже закончила школу, решив поступить в местный колледж вместо того, чтобы разбить сердце отца, как это собиралась сделать его Изабель.

Тим продолжал ехать и, подъезжая к своему дому, увидел, что его сосед Джим недавно вернулся домой и входил в дверь под приветствия своей дочери Кристен, которая стояла перед ним на коленях. Тим усмехнулся, подумав о том, чтобы посоветовать соседу установить поручень, за который он мог бы держаться, когда входит домой.

Переезд в «Плодородную Долину» был лучшим решением в жизни Тима.

Заехав в гараж, войдя в дверь и отбросив куртку в сторону, Тим крикнул вверх по лестнице: Изабель, пора начинать тренировку!

Тот факт, что ему даже пришлось сказать это, привёл его в замешательство. Она должна была быть готова. Она слышала, как открывается дверь гаража, и знала, что её папа будет дома примерно в это время, так что она уже должна была стоять на коленях и ждать.

— Секундочку, пап! — ответила Изабель, — Я разговариваю с Кэти по телефону!

Это было неприемлемо.

— Теперь, дорогая, я дома, и ты знаешь, что это значит. Пришло время для тренировки. Оторвись от телефона и спустись вниз. Я не должен ждать тебя.

— Прости, папа, но я сейчас спущусь!

Тим весь день с нетерпением ждал тренировки своей дочери. Это было практически всё, о чем он мог думать. Его хуй был твёрдым от предвкушения, и если его предсперма продолжит течь с такой скоростью, то он умрёт от обезвоживания. Он был очень терпеливым человеком, но иногда дочери требовалась строгая рука для правильного воспитания.

— Оторвись от телефона и спустись сюда СЕЙЧАС ЖЕ!

— Ладно, хорошо, чёрт возьми, я спускаюсь!

Тим сел на диван в семейной комнате и, откинувшись назад, свесил ноги. На его левой штанине была заметна явная выпуклость. Его глаза на мгновение закрылись, когда до его ушей донесся звук спускающегося по ступенькам подростка.

— Теперь послушай, юная леди, когда у тебя назначена встреча, тебе нужно… ЧТО ЭТО ТАКОЕ?

Изабель стояла перед ним в джинсах, которые она носила в школу, потупив глаза.

— Это просто брюки. Я надела их в школу, а когда пришла домой, разговаривала по телефону с Кэти и забыла их сменить.

— Слушай сюда, маленькая шлюшка, ты знаешь мои правила, и тебе НЕЛЬЗЯ носить брюки в этом доме! Сними их, СЕЙЧАС ЖЕ!

Изабель опешила от громогласного голоса отца. Она знала его домашние правила, поскольку они были подробно объяснены ей на её восемнадцатый день рождения. Она согласилась следовать им, даже с энтузиазмом. Она должна была знать, как себя вести, и её непослушанию не было оправдания.

Изабель опустила глаза, покраснев: Я… прости, папа, я сейчас же их сниму.

Пока она снимала их, папа сказал ей спокойным, но твёрдым тоном: Ты должна запомнить, как себя вести. Есть определённые правила, которым нужно следовать. Ты согласилась с этими правилами. Хорошие девочки слушаются своих пап. Теперь ты должна быть наказана. Ложись ко мне на колени.

Изабель нагнулась и легла на колени отца, а затем папа схватил сзади её трусики и потянул их вверх так, что они втянулись, обнажив её молочно-белые ягодицы.

— А это что такое? Ты даже не надела подходящие трусики для папы? Эти не для того, чтобы носить их в доме! Где твои трусики для папы?.

— Прости, папочка…

— Что на тебя нашло сегодня?

Крепкая рука со шлепком опустилась и ударила по одной ягодице, которая начала краснеть.

Папа сказал строгим голосом: Считай до десяти.

— Да, папа… Один.

*Шлепок*

Изабель пискнула: Два.

Отцовский голос продолжил: Ты опоздала на ежедневную тренировку.

*Шмяк*

— Три.

— Ты носила дома брюки.

*Шмяк*

— Четыре.

— На тебе были не те трусики.

*Шмяк*

— Ииииииииип, пять.

— Что будет дальше? Еще один хуй?

*Шмяк*

— Шесть, папа, нет.

— Мальчик? Другой мужчина? Ты хочешь хуй другого мужчины в свое горло, да?

*Шмяк*

— О… семь… нет, папочка, никогда!

— Я стараюсь воспитывать тебя правильно, и вот что я получаю. Шлюху, которая не делает того, что ей говорят.

*Шмяк*

— Восемь, прости, папочка, я буду лучше, клянусь!

— Наверное, однажды я приду домой и увижу, как ты вытираешь с лица сперму какого-нибудь качка.

*Шмяк*

— Девять… нет, папа, я никогда не смогу, я всегда хочу твой хуй, только твой!

— Это правда? Ты же не будешь врать папе, правда? Ты моя шлюха. Ты понимаешь?

*Шмяк*

— Десять. Нет, папочка, я бы никогда не солгала тебе, мне так жаль, я буду хорошей девочкой. Пожалуйста, прости меня, твоя сперма — единственная, которая будет во мне, я хочу только ту сперму, которая сделала меня.

Тим мягко взялся за чувствительные ягодички дочери и нежно потер их.

— Вот, хорошая девочка, это то, что я хочу слышать. Ты заставляешь своего отца гордиться тобой.

Изабель сияла от гордости, чувствуя, как рука отца выражает его нежную любовь.

— Спасибо, папа, я сделаю эту тренировку самой лучшей.

Папа взял свои пальцы и пощупал складки пиздёнки дочери, потирая её трусики. То, что он и ожидал: влажность.

— Моя дорогая девочка возбудилась?

Тим поднес пальцы ко рту и попробовал свой любимый вкус.

Изабель ответила: Я просто хочу быть хорошей шлюхой для тебя, папочка.

— Ты уже почти кончила, и вкус у тебя сегодня замечательный. Ты — папина маленькая шлюшка, ни одна другая маленькая шалава не может быть такой вкусной. Встань на колени.

Изабель стояла в топе на бретельках и трусиках, её длинные черные волосы каскадом спадали по спине. Она определённо больше походила на свою мать-азиатку, чем на отца-европейца. Никто не знал, что она наполовину белая, пока им не говорили, но даже тогда большинство не верило. Она не возражала, поскольку так им было легче веселиться вместе на публике. Её папа был выше её на целых тридцать пять сантиметров, и она всегда чувствовала себя в безопасности, когда он прижимал её к себе в постели, на диване, в кинотеатре или даже когда держал её за руку, когда они шли по торговому центру.

Изабель опустилась на колени.

Папин голос смягчился: Хорошая девочка. Ты знаешь, что делать.

Изабель пролезла между ног отца и протянула свои нежные руки к его промежности. Она расстегнула его ремень и брюки, затем потянула за бёдра, когда папа слегка приподнял свой зад, чтобы позволить спустить брюки. Хуй Тима упирался в его трусы-боксеры, кончик выпирал через щель в левой штанине. Глаза Изабель были прикованы к блестящей залупе, которой он ввел её в лоно матери.

Там было так много предспермы! Изабель увидела это, и её рот наполнился влагой, когда её пиздёнка выделила ещё больше вкусного дочернего сока.

— Я снова хочу сказать, что мне жаль, папа, просто у Кэти завтра день рождения, ты ведь помнишь её? Это моя подруга-блондинка с папой, которого зовут так же, как тебя. Она спрашивала о том, когда мы…

— Дорогая, остановись и займись практикой. Мы можем поговорить о твоей подруге позже. Ты уже взрослая и у тебя есть обязанности. Слушай папу и сосредоточься на том, что сейчас важно.

Тим взял руку дочери и положил её на свой хуй, который она импульсивно сжала. Из её пиздёнки потекли капли.

— Прости, папа, я не должна быть такой эгоисткой. Посмотрите-ка на эту штуку, она огромная! Такой твёрдый и такой мокрый.

Изабель вытянула указательный палец правой руки и коснулась кончика, выпустившего струйку предспермы. Затем она, проведя по нему большим пальцем, развела его и указательный палец так, что ниточка предспермы зависла между ними.

Тим застонал: Я просто пытаюсь правильно воспитать тебя, принцесса.

— Только посмотри-ка на всё это, должно быть, тебе действительно нужно, чтобы я тренировалась.

Изабель поднесла пальцы ко рту и облизала вкусную закуску, заставив обоих членов семьи глубоко вздохнуть и слегка закатить глаза.

— Дело в том, папа, что Кэти волнуется и нервничает из-за завтрашнего дня, и она попросила моего совета по поводу…

Изабель была прервана, когда отец схватил её сзади и прижал к своему хую, пока она говорила. Она широко открыла рот, как хорошая девочка, и впустила его внутрь, прервав свои объяснения.

— Как хорошо, хорошо и глубоко…

*Гвааапк, слюпффф, ммммм…*

— О, папочка, я просто хотела сказать, что Кэти хотела, чтобы я рассказала ей, как я…

Голова Изабель снова прижалась к хую отца.

— Милая, тебе нужно прекратить болтать. Сконцентрируйся на том, что важно. Её отец обо всём позаботится.

Пиздёнка Изабель практически фонтанировала. Одной рукой она вцепилась в бедро отца, а другой потянулась вниз, чтобы поласкать себя. Это не ускользнуло от внимания папы. Он оторвал лицо дочери от своего хуя и посмотрел ей в глаза. Её глаза слегка слезились от ебли в горло, а дыхание было тяжелым и задыхающимся.

— Что я тебе только что сказал? Сосредоточься на том, что ты делаешь. Как можно сосредоточиться, когда ты кончаешь? Это практика. Делай все правильно. Делаю ли я что-нибудь ещё, когда лижу тебя?

— Нет, папочка.

— Уделяю ли я тебе все свое внимание и любовь, чтобы дать тебе лучший оргазм, на который я способен?

— Да, папочка.

— Любишь ли ты папу так же сильно, как папа любит тебя?

Пизда Изабель жаждала внимания, и она ответила: Да, папа. Прости меня, папочка! Я буду хорошей девочкой!

— Это то, что я хочу слышать. Помни, семейные соки не должны пропадать зря. Если ты зальёшь весь ковёр или я кончу в кондом, это будет несправедливо по отношению к нам обоим.

Тим ещё раз надавил лицом дочери на свой хуй, его залупа упёрлась в заднюю стенку её горла. Из пиздёнки Изабель потекло по её ногам, когда она схватилась за бёдра отца, и её глаза посмотрели на отца.

— О, папочка, мы почти смогли в этот раз, я думаю, что тебе осталось всего два сантиметра, чтобы войти в моё горло.

Изабель выглядела как богиня, богиня со слизистым месивом по всему лицу.

— Сними свой топ. Разденься для папочки.

Изабель сняла остатки одежды так быстро, как только могла, и с энтузиазмом попыталась ещё раз глубоко заглотнуть хуй, от которого она кончила, издавая непристойные рвотные и удушливые звуки, которые, как она знала, нравились её папе. Она хотела получить большую порцию, чтобы насладиться им, и лучший способ полностью опустошить папины яйца — это сделать то, что он хотел.

Голова Изабель покачивалась вверх-вниз на коленях отца, создавая большой сексуальный бардак, который размазывался по её лицу. Она оторвала рот от вожделённого хуя и расположилась над ним, толстая струна соединяла залупу этого большого хуя с её ртом. Она откинула голову назад и размазала смесь соков по всей шее и груди.

— Хорошая девочка, как я тебя и учил, — прохрипел Тим, напрягаясь, чтобы не кончить. Его дочь становилась лучше с каждым днем, но всё ещё оставалось место для совершенствования.

Однако Тим не мог скрыть гордости за свою дочь. Он был уверен, что она лучше всех своих подруг, судя по разговорам, которые он вёл с другими отцами в округе. Все они тоже хвастались своими дочерьми, и он был уверен, что они преувеличивают способности своих дочерей. Однако Тиму не нужно было преувеличивать ни капли, чтобы превзойти все рассказы других отцов.

Лицо его послушной дочери было заляпано расплывшейся косметикой, когда её кулачки и рот двигались вверх и вниз по его хую. Её язык танцевал вокруг его ствола всеми нужными способами. Она старалась не повредить его зубами, что у неё получалось всё лучше, потому что она могла держать рот открытым все дольше и дольше. Ей также всё лучше и лучше удавалось подавлять рвотный рефлекс.

— Теперь никаких рук, тыковка.

Изабель послушно убрала руки с семейного стержня и продолжала с энтузиазмом двигать головой вверх-вниз, желая, чтобы детское тесто из папиных яиц выстрелило раз, два, а затем снова и снова в её рот. Каждый раз, когда это происходило, она ещё больше погружалась в свою зависимость от отцовского хуя. Она определённо была настоящей папочкиной шалавой.

Хлюпающие и чмокающие звуки наполнили комнату, когда щеки Изабель втягивались при каждом толчке, её язык массировал ствол, который сделал её всего девятнадцать лет назад. Поклоняться ему таким образом было меньшим, что она могла сделать, ведь именно так её учил делать папа. Ублажать папу было её самым любимым занятием на свете. Она никогда не хотела сердить папу, просто она всё ещё училась, как правильно себя вести, с тех пор как достигла совершеннолетия. Она была так счастлива иметь любящего папу, который был терпелив и добр, помогал ей в жизни и давал ей столько своего хуя, сколько мог.

Тим был близок к тому чтобы кончить, вид милого личика своего отпрыска с засунутым в него хуем — зрелище непередаваемое.

— Посмотри на папу.

Изабель подняла глаза и посмотрела на отца, когда он схватил её голову обеими руками и держал её неподвижно, долбясь в её рот. Она всё ещё умело пользовалась языком и всасывала в нужный момент. Она надеялась, что папа гордится ею.

Вдруг папа закричал: О, я уже близко, дорогая, готовься! Ты так… ммм, ты так хороша! Я так горжусь тобой!

Изабель улыбнулась, когда отец перестал надвигаться на её лицо, а вместо этого стал двигать руками вверх-вниз, как будто использовал её голову для дрочки. Ощущение того, что всё это делает её собственный отец, казалось… таким правильным.

— Хорошо, милая, теперь кончи меня сама, без рук. Ааа… ммм… и покажи мне всё, прежде чем проглотить. Аааа, оооо, ммм… ты должна тренировать свой контроль над фрикциями.

Изабель не сводила глаз с отца и слегка кивнула, сказав с набитым хуем ртом: *Ымфс ддммф*.

— Хорошая девочка… вот так, не проливай… Аааааа!

С громким стоном папа выплескивал струю за струей тёплого отцовского семени, а Изабель изо всех сил старалась удержать его во рту, но его было так много! У неё не было других хуёв, но почему-то она знала, что её папа выдаёт огромные порции. Было так трудно удержать всё это во рту! Немного вытекло из её рта, и она случайно проглотила пару струек, но большую часть восхитительных сливок, которые она так старалась получить, она держала во рту, ожидая, когда папа даст ей знать, когда она сможет все проглотить.

— Хорошая девочка, смакуй свою награду.

Язык Изабель танцевал у неё во рту, вспенивая мощное детское тесто, которым она никогда не могла насытиться. Ощущения от такого запретного действия только усиливали удовольствие, которое она испытывала, делая отца таким счастливым, а её пиздёнка истекала собственным вкусным соком, вытекающим из другого места, которое принадлежало её папе.

— Покажи мне.

Изабель открыла рот, с гордостью демонстрируя белую, пенистую сперму, которая всего несколько мгновений назад была внутри её отца.

— Хорошая девочка, теперь ты можешь глотать.

Изабель сделала большой глоток, её пиздёнка запульсировала, когда папина сперма потекла в её горло. Она нуждалась в прикосновениях, она была готова взорваться, но ей нужно было ждать папу. Ей нужно было быть терпеливой.

— Открой пошире, покажи мне, что ты всё проглотила.

Её рот снова открылся, с гордостью показывая, что большая часть папиного семени теперь в её животике, помогая ей получать питательные вещества, необходимые хорошей девочке. Она представила, как сперма остается у неё во рту, помогая насытить её желание, пока папа не сможет снова накормить её.

— Теперь запомни, не оставляй ни одной капли!

Изабель послушно взяла указательным пальцем вытекающую изо рта сперму и слизала её всю. Она уже собиралась зачерпнуть капли смеси спермы и слюны со своей груди, когда Тим сказал: Нет, подожди, остальное нужно вмассировать в твою кожу. Это полезно для тебя.

— Хорошо, папочка, — послушно ответила Изабель и начала растирать слизистую смесь вокруг своих грудей, когда папа перехватил инициативу.

— Я сделаю это сам. Давай поменяемся местами.

Тим встал, а Изабель села на диван, пока отец ласкал её грудь и целовал её, танцуя языком вокруг её языка. Он конечно добавил своей слюны на каждую из её грудей, прокладывая дорожку вниз к её сочной вульве, переполненной соками дочери, которые заставили бы любого отца жадно сглотнуть. Каждый отец имеет право на мёд, который течет между ног его дочери, независимо от того, признаёт он это или нет. Тим знал это, и он никогда не отдаст её ни одному мужчине.

Её папа пировал как умирающий от голода, проникая далеко внутрь нежных складочек своей дочери в поисках как можно большего количества амброзии. О её клиторе он заботился должным образом, что помогало ему пьянеть от вкуса собственной дочери. Теперь настала очередь папы измазать свое лицо, так как он не мог удержаться от того, чтобы не покрыть своё лицо её кремовой кончинкой.

— Оооо, папочка, это так приятно! Я так тебя люблю.

*Шлюрфф*, *Гульп*, *Слурпфф*

— О, папочка, продолжай лизать меня! Продолжай пить меня!

Громкий крик эхом разнесся по дому, крик радости, когда Изабель, как ракета, кончила на лицо отца, ещё больше намочив его, что только подстегнуло Тима, так как его голод, казалось, только усилился.

— О БОЖЕ, Я СНОВА КОНЧАЮ! О, ПАПА!

Бедра Изабель сжали голову отца, его зеленые глаза смотрели на неё.

Папа продолжал лизать и посасывать, но Изабель пришлось оттолкнуть его голову, задыхаясь: Оооох, это слишком много, папа, я сейчас слишком чувствительна там!

— Я так понимаю, тебе понравилось?

— Надеюсь, не меньше, чем тебе понравилось помогать мне тренироваться.

Тим встал и прижался к дочери на диване. Он опустил голову к её шее, покрывая её поцелуями и шепча: Эта тренировка была самой лучшей. Я так горжусь тобой, я так тебя люблю. Ты учишься быстрее, чем я когда-либо думал. Я думаю, ты научилась достаточно контролировать свою жажду спермы, завтра ты узнаешь кое-что новое. Давай расслабимся до ужина, я закажу пиццу. После этого доделай все свои школьные дела, а потом я приму у тебя устный экзамен по тому, что ты практиковала до сих пор. Помни, что тебе нужно сосредоточиться, потому что я не буду тебе подсказывать. Я уверен, что ты справишься. В худшем случае, тебе нужно будет больше практики.

С этими словами Тим ещё крепче обнял дочь и по-хозяйски прижал её к груди.

Изабель не могла не покраснеть, она хихикала и пыжилась от гордости.

— Я тоже люблю тебя, папочка. Я просто хочу быть для тебя хорошей дочерью.

Сказав это, она прижалась к папиной промежности, прижимая его отцовский хуй к своей попке, и потянулась к пульту, чтобы найти что-нибудь посмотреть в ожидании ужина.

— Ты самая лучшая, — прошептал папа на ухо своей дочери, — и моя.

Если вам понравилось и вы хотите поддержать меня копеечкой, или ознакомиться с моими графическими работами, которыми я занимаюсь в основном — мой аккаунт на Patreon — patreon.com/deepandsilent3dx

Я заранее благодарен вам за любую, даже самую малую, поддержку.