Назавтра после обеда я решил не посылать посыльного на станцию, а поехать сам. На станции меня хорошо знали, поскольку она входила в Средне-Норфолкскую железнодорожную компанию, в число основных акционеров которой входил мой дед по линии отца. Письма от мамы не было, но мне вручили телеграмму. Она гласила: «Аудиенция прошла замечательно. Обстоятельства требуют моего присутствия в Лондоне еще несколько дней. О дате приезда телеграфирую позднее. Любите тех, с кем прошли длинный путь».

— Что это значит? Какие обстоятельства? – гадал я.

Те же вопросы возникли и у Бет с Кэти.

Ситуация несколько прояснилась со следующим письмом мамы. Она писала, что принцесса Елена беседовала с Гэйл в своей резиденции Камберленд-лодж целых двадцать пять минут и даже посоветовала ей взять уроки котильона, чтобы блистать на лондонских балах. А после завершения аудиенции сказала леди Монтгомери, что Гэйл понравилась ей своей милой рассудительностью сельской девушки.

А те «обстоятельства», что требовали задержки мамы в Лондоне, оказались связаны с моим отцом – с неделю назад его разбил паралич и сейчас он был не способен ни к членораздельной речи, ни к самостоятельному передвижению. Прогнозы врачей особой надежды на выздоровление не внушали. Маме пришлось встретиться с моим дедом, который высказал пожелание как можно скорее увидеться со мной по вопросу возможного попечительства до достижения мною 21 года.

— Дэниель, мне кажется, что твоя жизнь скоро круто изменится, — воскликнула Бет, прочитав это место письма мамы.

Заканчивалось письмо той же фразой, что и телеграмма: «Любите тех, с кем прошли длинный путь». Снова эти слова, но что они значат?…

— — —

На следующей нашей конной прогулке Кэти предложила снова устроить скачки с той же форой от меня, что и раньше.

— А что получит победитель? – поинтересовался я.

— Это решаешь ты, Дэниэль, — с рассеянным видом ответила Бет, расстегнув при этом верхнюю пуговку на жакете, — ты же мужчина и теперь почти что глава рода, а мы все лишь твои амазонки, прошедшие с тобой долгий путь…

— Хорошо, я решу это после ужина. А сейчас готовьтесь к старту, — объявил я.

На этот раз наши гонки были по-настоящему азартными и без всякого жульничества. Каждый стремился к победе, но первым к повороту на мельницу прискакал все-таки я. Впрочем, сестры ничуть не были недовольны таким раскладом, обменявшись между собой выразительными взглядами.

— — —

Заканчивая ужин, Бет осведомилась:

— И что ты решил относительно приза себе как победителю гонок?

— Что все хорошо в свое время, на своем месте и когда ничего сверх заранее оговоренной меры. Думаю, что нам нужно сначала все это обсудить: время, место и меру, — сказал я твердым голосом.

— Обсудить, не дожидаясь мамы и Гэйл?

— Я думаю да. Ведь все мы знаем, о чем именно речь. И все мы знаем, что это осуждается моралью общества. И я вижу, что вы этого хотите. Что касается позиции мамы, то она – как вы наверняка заметили — избегает определенных суждений по разрешению или запрету этого для нас. Она говорила лишь о своей готовности присмотреться к опыту тайной личной жизни леди Монтгомери, но ни разу не упомянула в этой связи никого из нас.

— Да, это действительно так, Дэниель, — согласились со мной сестры.

— А это значит, пока решение нужно принимать внутри нас троих. Такое решение, которые бы не мешало благополучному будущему каждого из нас.

— Дэниель, я не знаю, кто будет мой будущий муж и каким он окажется, но я бы очень хотела, чтобы он походил своей заботливостью обо мне на тебя. Я бы хотела любить его так же искренне, как я люблю тебя сейчас, — очень серьезным тоном сказала Бет.

— И я тоже этого хочу. Если бы можно было бы выходить замуж за родного брата, то я бы не искала никого, кроме тебя, — добавила Кэти.

— Сейчас уже не времена короля Георга — и уже никто не может выдать вас замуж, не считаясь с вашим мнением. Но вы никогда уже не сможете найти себе мужа, если о наших запретных ласках узнает хоть один посторонний. Поэтому нам нужно быть более, чем осторожными и осмотрительными. Не нужно звенеть ключами от тайн – особенно от семейных тайн.

— Разумеется, Дэниэль. Мы все это прекрасно осознаем. И еще мы хотим, чтобы твоя будущая жена любила тебя так же, как любим тебя мы.

— Когда тренируешься, то тебе не о чем сожалеть, даже если ты не сумел стать чемпионом — ты все равно развил в себе лучшее, готовя себя к будущему через свой новый опыт. Будем считать, что мы все помогаем друг другу управлять своей судьбой после того, как у каждого из нас возникнут свои собственные семьи.

— В конце концов, самые интересные истории те, которые нельзя никому рассказать… — рассмеялась Бет.

— Раз мы все твое пришли к согласию, то я объявляю свое решение о призе самому себе как победителю сегодняшних скачек. Проигравшие должны целовать победителя в живот и между ног, как ты и предлагала позавчера, Бет. И еще я предлагаю устраивать такие же скачки с таким же призом на таких же условиях каждый день до приезда мамы с Гэйл. Но полностью раздевается пока только победитель гонок. И получение заслуженного приза, разумеется, всегда должно быть после ужина, когда мы остаемся в особняке наедине без прислуги.

— Ура! Мы согласны! – закричали Бет и Кэти, все более откровенно и вождевлённо поглядывая на мой пах…