Стоит сентябрь. Скучный день, привносит пагубную лень. Опять всё тот же мир вокруг, как ноющий зубной недуг. И запах в воздухе стоит, как-будто долго что горит. И дым костра уж надоел, и с ним, очередной похмел. Работа снова началась, и с нею вся дневная грязь: уборка трупов во дворах, и превращение их в прах. Расстрелы дохлых доходяг, и наказание бродяг. Конвой у каторжных трудов, и бичевание рабов. Как скучно всё! Занудный труд! Как был бы мил любовный блуд. Красотку яркую…
Они поймали её, когда она осторожно выглядывала из-за угла двухэтажного здания, намереваясь пробежать короткое расстояние до покосившихся сараев. Они резко выступили наперерез ей, и от такой неожиданности, лицо девушки сначала выразило острый испуг, а затем, оно стало глупо извинительно улыбаться. И нет! Конечно же, нет! Девчонка не совершала чего либо плохого, и прятаться ей было попросту незачем. И если и была единственная причина это делать, то это всего лишь то путанное паническое состояние, главенствующее у большей части местного населения маленького…
1 — А здесь не плохой ресторанчик, — сказал Баяновский, старательно разделывая вилкой и ножом свиную отбивную. — Да, — согласилась Франсуаза, — аппетитно поглощая свой овощной салат. — Здесь в Катовице как минимум ещё два прекрасных ресторана, но я решил заглянуть с Вами сюда, поскольку здесь ещё не разу не был, — ответил капитан, быстро окинув взглядом часть интерьера помещения. — А Вы давно в Польше? — спросила девушка. — Да почти с самой войны, — бодро пожал плечами…
Она сидела в этом помещении уже больше часа, держа ладони на коленках. Здесь уже никого не было, кроме неё, и когда дверь вновь открылась, Лена вздрогнула при виде тех же троих, которые до этого, забирали по одиночке всех тех, кто был здесь с ней до этого. Эти трое подошли к ней, и один из них, спокойно и сдержанно, по русски сказал ей, — Девушка поднимайтесь. Лена послушно встала со стула. У неё оставался только один вариант — идти с ними….
На столбе прибита шильда, чьей то праведной рукой, может справил её дылда, или писарь городской. Текст, конечно им прочитан. В курсе он, о ком тут речь. Но он правильно воспитан, чтобы суть себе извлечь. Если новый вдруг порядок, нечто лучшее принёс, то верняк тут без оглядок, и не надо морщить нос. Главное, что скрыто место, от снующих праздных масс. Тут нет свадебной невесты, разодетой напоказ. И уж если строит лагерь, государственный закон, он лишь думает о благе, и о толке…