В кадре лежащие на столе зеркальные солнцезащитные очки. В них отражается рассказчик в полумраке. «… в мире, где никому нельзя доверять. » Заметил в ней изменения уже на середине бутылки. К шоколадке по – моему она так и не притрагивалась. Видимо, знала, что едет напиться. А я – то думал придётся с ней хитрить, упрашивать, уламывать… И вот она пытается встать из – за стола. Мне пришлось перелететь через него и подхватить её для её же безопасности, прижавшись сзади к…
Прошло больше месяца… Мы прекрасно отметили Динкино 17 – тилетие: сначала отмечали всей нашей компанией, а потом остались одни (Дина отпросилась у родителей на ночь, якобы собираясь в ночной клуб) и всю ночь занимались любовью… И вот, один из дней, снова моя квартира, та же комната, снова мы занимаемся сексом. Начинается все с обьятий и поцелуев, а потом мы, словно играя, раздеваем друг друга: одну пуговицу расстегиваю я у нее – одну она у меня, и так далее. . Вот…
Девочки внимательно меня слушали и уверен что записали на свой жесткий диск в голове мои слова. И не забудут, а будут стремиться стать такими. А потом в кровать как и вчера ко мне легли три красивых создания. Они ласкали меня до самозабвения. Мое тело как и член были в их смазке и слюнях. Прижимая член к моему телу елозили по нему жадным и девственным влагалищем, доводя себя до оргазма. И все втроем стонали и шептали, чтобы я в их жизни…
Искусство американского фотопортретиста Ричарда Аведона в какой-то степени имеет российские корни — предки мастера эмигрировали из Российской империи и сам он учился в школе фотографии Алексея Бродовича (арт-директора журнала Harper’s Bazaar, о нем есть статья в Википедии). Среди моделей Аведона были участники квартета «Битлс», Чарли Чаплин, Пабло Пикассо, Дитрих Марлен, Мэрилин Монро, Софи Лорен, Настасья Кински, Катрин Денёв, Одри Хепбёрн, Моники Беллуччи, Эдизабэт Тейлор, Сальвадор Дали, Джон Гальяно. Он был фанатом фотографии: «Если я хотя бы один день не занимался…
Наташа вздохнула и критично осмотрела себя в зеркало, затем завернулась в полотенце и вышла из ванной. Пройдя босыми ногами по прохладной, недавно самолично ею вымытой плитке, она свернула в деревянный проем туда, где на своей кровати расположился голый молодой человек. Привычными движениями, она сняла полотенце, быстро свернула его и опустилась на постель рядом с парнем. — Только минет, хорошо? – коротко взглянув на нее, он продолжил перещелкивать каналы на ТВ. — Максим, извини, мне нужно немного больше денег – ей…
– Как что? Они же там трахаются! – И что? – повторил я – Ты не знала, что люди иногда трахаются? Я подозреваю, мы теперь это регулярно слушать будем. Если не заснем конечно. – Федь… а как ты думаешь, они знают что мы это слышим? – Вряд ли. Думают что спим. Ритка снова замолчала. Некоторое время мы прислушивались к маминым постанываниям. Я держал член в руке, не зная теперь что с ним делать. Мама снова вскрикнула и наступила тишина. Дверь…
Фантазии о завтрашнем дне снова привели к невероятному возбуждению. Я стучал в дверь своего домика, а сам старался как можно естественнее прикрыть свою взбухшую плоть. Дверь открыла сестра. Она была в халатике на голое тело и, судя по раскрасневшемуся лицу, только что пыталась ласкать саму себя. Она затащила меня в дом, захлопнула дверь и скинула халат. «Артём, я уже умираю от желания! Спаси меня!». Даша стояла передо мной обнажённая, а по ноге текла тонкая струйка её сока. Я сбросил всё…
Данька сопротивлялся. Пришлось с ним бороться, тянуться за камерой, удерживать уворачивающегося сына и не переставая уговаривать его. Данька смеялся и не желал поддаваться. Вырывая фотоаппарат друг у друга, мы скатились на пол, не прекращая борьбы. Внезапно я осознала, что что – то не так. Немного отдышавшись, я заметила внимательный пристальный взгляд Даньки, и тут же поняла в чем дело. В процессе борьбы я оказалась сидящей на нем сверху в районе бедер. Ноги мои в сползших чулках разъехались в стороны, платье…
– Ремнем что ли? – усмехнулась Лена, – Нет, конечно. У меня свои методы воспитания. Хотя шлепком по голой попе проще всего успокоить. Но только в самом крайнем случае, если совсем не слушается. – Я все понимаю, – вздохнула Ира, – Самой иногда так хочется дать по попе, когда грубят. Но постарайся без шлепков, потому что если кто – то из твоих «ясельных карапузов» и пожалуется родителям, то только на это. Рассказывать, как их подмывали и мазали кремом от опрелостей,…
Отец сразу же подтащил ее под себя и в мокрое влагалище ворвался еще один член, побольше двух предыдущих. Машка взвыла, приняв в себя этот кол. Отец навалился на нее, сдирая футболку. На свет появились две небольшие выпуклости, увенчанные непропорционально крупными сосками. Один из них батя тут же втянул в рот, продолжая ритмично шевелить тазом между стройных длинных ног. Трахал он ее долго, меняя ритм и извлекая из нее все новые и новые звуки. Я, сжав в кулаке вставший член, нетерпеливо…