Love Stories

То, что работы в библиотеке, даже при их затягивании, вот-вот закончатся, а Большаков начал относиться к жене капитана, как будто рассчитывает на ней жениться, сильно беспокоило все три ипостаси нашего рядового. Бориса Петровича тем, что он не видел перспективы развития дальнейших общений солдата и капитанши. «Если только, не сойти с ума, и не предъявить свои требования на Елену Павловну!» — философствовал он. Борик соображал примерно так же, но более прямолинейно: «Попользовался и завязывай, пока яйца не прищемили!» А ипостась Я…

Читать далее Читать далее

На полигоне рядовой Большаков отличился тем, что в перерывах между написанием вывесок и наглядных щитов (которые он «щёлкал», как орешки), умудрился нарисовать большой портрет маршала Гречко. Нарисовал не по своей прихоти, а в связи с возникшими обстоятельствами. Вообще-то он потихоньку (то есть — тайком) работал над портретом балерины Бестужевой, и в казарме, где пребывало не менее взвода, собранных в единую бригаду художников, нашёлся человечек, посчитавший, что Большаков «вредит общему делу». Вместо того, чтобы разгребать общую кучу агитационного дерьма, позволяет себе…

Читать далее Читать далее

— Парни, хватит с меня приключений с одной Калининой! Получил опыт, и хватит! Не хочу я другой женщины. Тем более — жены замполита! Хотите, чтобы я закончил штрафбатом? — сопротивлялся Большаков на «совете» трёх ипостасей. «Совет» проходил на территории временно пустующего спортивного городка, что располагался между казармой и плацем. Боря пришёл в городок немного потренировать слегка ослабевшие после оформительской деятельности мышцы. Подтянулся одиннадцать раз на турнике, прокачался на параллельных брусьях и присел на скамеечку передохнуть. Расслабился, вспомнил пережитое в библиотеке……

Читать далее Читать далее

Поняв какую оргию пытался организовать для неё Поляков, Бестужева начала действовать. Убедившись, что «хозяйство» супруга не пострадало (всего лишь травматический шок), она надела попавшее под руку красное платье, прикрыла плечи лёгкой накидкой и ушла в безветренную майскую ночь. Шла, куда несли ноги. «Лишь бы подальше от этого чудовища!», — думала оскорблённая женщина, чуть ли не бегом удаляясь от дома, где спали её дети и постанывал «травмированный» Поляков. Злая на всё, и всех: на мужа, на разрушенные мечты, на талантливого художника,…

Читать далее Читать далее

Хладнокровию Нины Георгиевны можно было позавидовать. Не реагируя на последнюю реплику рядового, она произнесла чётко позицируя каждое слово: — Хотите сказать, что увидев эту гадость, девочка стала желать секса? — Не совсем. Но у неё появилась навязчивая мысль увидеть такой фаллос вживую и познать, что такое минет… — Отсосать, — прибавил нужное слово Борик. — Фу, как это вульгарно, — Нина Георгиевна передёрнула своими покатыми плечами. «Можно подумать, что она никогда не сосала» — втихаря фыркнул Борик. «Погоди, — остановил…

Читать далее Читать далее