Как сейчас помню этот жаркий вечер, когда я не поехал на занятия в институт. Родители уехали к родичам и я мог делать все что угодно. Погодка была, как в Африке. Всегда зимой мечтая о лете, я сейчас всем сердцем пожалел бедных нигеров, а заодно тех придурков, кто все – таки поехал на занятия. Внезапно раздался звонок. Идти не хотелось. Этот кто – то позвонил еще раз. – «Ну ладно уж, уговорили», – проворчал я, и пошел открывать дверь. Одежду я…
Я приобнял маму, поцеловал её сначала в шею, потом в щёчку, потом в губы и мы завалились с ней на софу. Я немного прижался к ней. Мой члем от прикосновения к её бедру напрягся её сильней. Я закинул ногу не неё прижавшись к неё ещё сильней. А потом поняв, что на не сопротивляется, лёг на неё снял с себя треники, спустил трусы и лёг на неё. Мама не сопротивлялась, но всегда поворачивалась чтобы мне было удобно. При поцелуе от неё…
Стремительно развивающиеся отношения с Павлом Владимировичем не могли не пугать. Мужчина, высокий, темноволосый, со светлыми глазами, без характерных отметин и совсем неприметный со стороны, дядя. Он живёт на пару этажей выше меня. У него прекрасная семья, жена, двое детей. Мы часто встречаемая утром в лифте, он едет на работу, я в колледж. Я никогда не замечала ничего странного в его поведении, такой же, как и отельные соседи, со своими проблемами и делами. Однажды, возвращаясь, домой с колледжа, брела по улице…
Я пробирался по темным улицам Лондона, подсвечивая своим карманным фонариком, чтобы увидеть дорогу. Это было в 1942 году и затемнение строго соблюдалось. Моя часть разместилась в казармах на другой стороне города, и я был назначен дневальным, но Джим Ричардс, мой друг, хотел со мной поменяться — его сестра выходила замуж в выходные. Я доложил дежурному офицеру, и он нам разрешил. Я постепенно приближался к дому. Мама была бы удивлена, увидев меня, а Джим снабдил меня несколькими сухими пайками со склада,…
C мамой я всегда жил очень дружно. Никогда не сорился с ней по пустякам, так только иногда из-за мелких пустячков. Я всегда любил ее, жалел, и старался не огорчать, не то что мой папаша, который вышел за папиросами и был таков. Мне было всегда очень больно за мать и я никогда не упускал возможности поддержать ее. — Олег, а что ты сделаешь если папа придет и скажет «Привет, я твой отец» — часто спрашивала меня мама. — Спущу его с…
Провалялся я в лазарете c месяц. Время летело очень классно и быстро. У меня появилось много друзей среди черпаков. Здесь мне опять повезло. Я мог уже не возвращаться в Горячую точку, а значит в часть. Так я, на больничной койке и дослужил без всяких приключений. Мечтал только целыми днями как вернусь домой и примусь девок мять, пацанам боки наминать. Многие жаловались на службу в этой дыре, но после того, что со мной случилось, я был доволен. Сюда ни то, что…
ОЛЬГА ПЕТРОВНА СИСЬКАСТЫЙ ГЛАВБУХ. Ольга Петровна разобрала беспорядок на столе и молча уставились в пол прямо между своих туго обтянутых чёрными чулками бёдер. Она смотрела в пол с открытым ртом чтобы отвлечься от всех этих бумаг которые мозолили глаза на протяжении всего дня. Скоро заканчивается квартал и проверки с отчётами выжимали из Ольги Петровны все её соки. Уже неделю она оставалась в офисе до поздна. Иногда до девяти а то и позже. Ольга Петровна закрыла свой кабенет накинула лёгкий плащь…
Перед уходом Коллинз попросил Джину сделать несколько фотографий. Она согласилась неохотно, потому что он хотел, чтобы она была только в чулках, без трусов — чтобы были видны ее груди, вагина и попа. «Ты продаешь влагалище, малышка. Ребята должны видеть, что предлагается». Она держала руки на бедрах, когда он делал интимные снимки ее тела, которые украсят альбом с его «блядским реестром». Затем Коллинз дал Джине 15 долларов США, ее первый деньги за проституцию. «Спасибо», — сказала она, целуя его. «Генерал будет…
После моих слов Серёжа замер. — Ты правда этого хочешь — тихо прошептал мне на ухо Сергей. — Да — ещё тише прошептала я. Сергей обнял меня и осторожно опустил на кровать. — Я сделаю всё очень нежно — пошептал он мне на ушко, косясь губами моего уха. Такие прикосновения просто сводили меня с ума. Серёжа быстро стянул с меня трусики своей жены и отбросил их в сторону. Я лежала передним пьяная, с разведёнными ногами. «Ээээ. .. » — думала…
Готовясь к ежегодному школьному концерту, Тим очень волновался. Шутка ли, в этот день в зале, по традиции, соберётся едва ли не весь их маленький городок. Но Тима горячо поддержала мама, а ей он всегда очень доверял, потому что любил. Мама воспитывала Тима довольно строго: всё, что хоть как-то могло повредить его здоровью, сразу же категорически запрещалось. Однако Тим не обижался, понимая причину. Дело в том, что его старший брат, Бобби, родился очень больным и умер за месяц до рождения Тима,…