— Почему ты никогда не успокаиваешься? — Мм? — Дракон только повернул голову и сверкнул золотом зрачка. — Ну, в смысле твои мышцы, как и мысли, постоянно напряжены. Ты словно натянутый канат — стальной, сильный, но болезненно дрожащий при ударе. Ты никогда не пытался быть чуточку мягче? — Мягче? Хм… — Парень отвернулся, ровно лёг на спину, закрыл глаза и пару раз глубоко вдохнул — выдохнул. — Его чёрные волосы растрепались по подушке, а грудь плавно заходила вниз — вверх,…
— Не надо, просто сдайся. Ты же такой хороший мальчик. Остановиться под ТАКИМ взглядом просто невозможно. Я только лишь зажмуриваюсь и продолжаю неистово сосать. Член ходит в моей глотке как поршень и мужчина уже готов вот-вот кончить, когда чужая рука за волосы оттягивает меня назад и перед глазами появляется Его лицо. — Отсоси лучше у меня, чего тебе стоит? — Нет. Зелёные глаза, спрятанные за хрусталём очков, наполняются злобой. — Сука. — Да только не твоя. Удар кулака приходится прямо…
« — Хочешь, раздвинем ножки? — Засунешь сюда свой член. — Трахаться любят кошки — И даже порой, хоть с кем» Пушистым хвостом ласкают Поводят ушами в такт Сосут и потом глотают И смотрят пьяняще так. Хочется взять их силой Поднять и на член надеть С рычаньем нетерпеливым Иметь их, иметь, иметь. Долбить их, сжирая взглядом, Чтобы крик их стоял в ушах. Кусать и толкая задом, Дарить им волшебный трах. Две дырки, две соски сразу, Мой член набирает ход. Одна…
— Слушай, а ты принцессу не видел? — Хм, неа. — Странно, вроде бы она должна быть в замке, но у кого не спрошу — никто не помнит, когда она последний раз здесь была. — Ну не знаю, может полетать отправилась. — Может быть… хотя, странно всё это… Ладно. Высокий, стройный, черноволосый парень с глазами цвета расплавленного золота, криво улыбнулся, всё ещё погружённый в свои невесёлые мысли и, хлопнув брата по плечу, раздосадовано пошёл прочь. Коридоры, выстроенного прямо внутри скалы,…
Какая тихая, звёздная ночь… Бон-Бон уже ушёл в спящий режим и мой город стал недвижим ещё на шестьдесят восемь часов. Оглядываюсь. Действительно красиво. Всадник сдвинулся в небе на шестнадцать градусов и его крайние звёзды как раз коснулись облаков. Дуга нашего кольца галактики косо пересекала ночной небосклон. Вторая из трёх лун — розоватая Ксарис, медленно двигалась на юго-восток. Ионизированные частицы воздуха слабо светились и постоянно перемещались по сложной траектории. — Госпожа, не пора ли вам вылетать на охоту? Оборачиваюсь. Мортимер Уайт…
— Ты любишь его посасывать? — Так нежно и горячо? Конечно! потом заглатывать И жадно просить еще… — Ты любишь его покусывать И ствол язычком лизать И сперму, такую вкусную По капелькам собирать? — Люблю! А ещё, мне нравится Когда он своим концом К губам моим прикасается И трется пред лицом. — Какая смешная девочка. Не хочешь побыть рабой? Ты выглядишь словно белочка С рыжих волос копной. Давай — ка ложись, пушистая Снимай с себя всё и я В постели…
— Господин, Вольф… — Не пойму, у тебя, что, пропало чувство самосохранения? — Не понимаю… — Почему ты снова одет? Или я что-то отменял в своём приказе? — Простите, я… пришёл подать в отставку. — Ох ты! Даже две недели не продержался. Пойдёшь обратно к своему хозяину? — Да. — Зачем? Он преступник. Тем более, что-то мне подсказывает, не будет рад тебя видеть. — Я постараюсь его уговорить. — Хм… Ладно, удерживать я тебя всё равно не могу, да и…
Часть первая Сегодня было просто непозволительно красиво. Хрустальность воздуха превышала допустимую для осознания норму. Движение его было едва заметно как для взгляда, так и для кожных рецепторов. Температура колебалась от плюс шестнадцати, до плюс десяти. Сияние звёзд слепило. — Госпожа? — Да. — Я могу вам чем-то помочь? — Зачем? Тишина в ответ. Улыбаюсь. — Просто, вы стоите так уже два с лишним часа, не двигаясь. — Сегодня красивая ночь. Пауза. — Да, возможно… — А тебе никогда не хотелось…
— Милорд, простите. Позвольте потревожить. — М… да, тревожь. Что такого стряслось, что понадобилось меня будить? — Вы должны спуститься в хранилище. — Зачем? — Завет… Он… дописан. — ЧТО?! *** — Мы должны принять экстренные меры. Нельзя допустить, чтобы Незримый вышел из-под контроля. — А что, мы его когда-то контролировали? Будьте честны с собой, ему просто не было до нас дела. — И почему вдруг оно появилось, это «дело»?! — Можно так и не сверлить меня взглядом. Не паркет…
— Очнулся? Голос звучит почти над ухом, но реагировать не хочется. — Игнорируешь… Острая боль в рёбрах заставляет застонать, согнуться и раскрыть слипающиеся веки. Душно. Жарко. Больно. — Пить. — Что? — Хочу пить. Пауза. Сердце пропускает два удара, после чего тяжёлые глухие шаги удаляются и можно перекатиться на спину и отдышаться. Как же кружится голова. Не могу смотреть. Невозможно быстро шаги возвращаются обратно. Снова будет бить. — Гайяр… Мою челюсть сжимают, приподнимая голову, и заставляют разомкнуть зубы. Рот наполняет…