Мамка старый, папка старый. Бай, собак, коня забрал…

Примерно так причитал герой Райкина, который сын, в одном фильме. Мамка у меня не старый. В возрасте, не спорю. А вот папка точно старпёр. Да и не папка он мне вовсе. Мать сошлась с ним, когда мне было лет двенадцать. И вот этот старпёр будто собака на сене, сам уже ничего не может и другим не даёт. В частности мне.

Маменька женщина в самом соку, ей надо и надо, а у этого жиртреста давно не стоит. И оттого ревности через край. То ли ему на зло, то ли просто приспичило, но в один из дней мама так обыденно стянула с себя трусы и легла под меня, широко раздвинув ноги. Вначале было как-то не по себе, а чуть позже, когда мама, поняв мои сомнения и смущения надрочила, стало не до стеснительности. Тут лишь бы кончить и не важно в кого. Ну и пошла у нас семейная жизнь. мама просто расцвела, а отчим, который не мог понять причину этого, на дерьмо изошёл, каждый день скандалы начал устраивать. Вот тут мама как-то не сдержалась и на очередное обвинение в блядстве выложила, что даёт только лишь сыну, так что никакая она не блядь, а это у неё просто комплекс такой, древнегреческий. И добавила что-то про Иокасту.

Папенька надул свои брылястые щёки, затряс ими, брызгая слюной и даже встал в боксёрскую стойку, желая покарать изменницу-жену и пасынка. Получив пару раз в печень и разок в грудину, сменил решительность на тихое шипение, но мне на двери указал. А что поделать, хата-то его.

Горевать бы мне, бедолаге, ночуя в теплотрассах с бомжами, или под мостами, да счастье подвалило вдруг. Едва ли не самый мой лучший кореш уезжал в загран командировку. Примерно на год с дальнейшей пролонгацией договора. И с огромным удовольствием оставил мне хатку, потребовав всего ничего: платить за коммуналку, не просрочивая платежи и как можно чаще водить блядей, чтобы сексуальная аура квартиры не пропала втуне. Ну это мы могём.

Маринка, его дражайшая половина, в шутку предложила Сане ехать одному, а её, так уж и быть, оставить со мной для поддержания ауры квартиры. Саня сурово насупил брови, надул щёки, но не выдержал и рассмеялся. А потом предложил, возможно в шутку, после отвальной, как разбредутся гости, устроить тройничок. Если, конечно, эта любительница секса выдержит двоих. Предупредил, что драть жёнушку будут во все дыры.

Возможно Саня ожидал гневной отповеди, даже обиды, а Маринка захлопала в ладоши и радостно заверещала, предложив тут же провести репетицию. Тем более, что все вещи собраны, билеты на кармане, на работе всё улажено.

Бедная Маринка, как только она всё это вытерпела. Точнее не так: как это вытерпели мы.

Пока один драл её с тыла в любую из дырок, она отсасывала у второго. Причём сосала без балды, умело и с аппетитом. По всему было видно, что и ебля, хоть в пизду, хоть в попочку, и сосание, доставляют ей огромаднейшее наслаждение. Она оказалась настоящей спермодавкой. Под конец, когда уже стало нечем кончать, а хуи стояли у обоих, молодые же, сделали Маринке бутерброд.

Насаживаясь на два члена сразу, Маришка лишь стонала от удовольствия. Не знаю, как Сашка, а я впервые пробовал такое. Мне, честно говоря, понравилось ощущение Сашкиного члена через тонкую перегородку. Такое впечатление, что мы тёрлись членами.

Заснули под утро, как были: в сперме, в поту. Утром Маринка, будто и не было бессонной ночи, будто не её драли в два смычка, потребовала продолжения. Она ещё толком не отрепетировала свою роль и желает как можно лучше подготовиться к отвальному банкету. Сашка, манкируя своим супружеским долгом, послал жену на хуй. На мой. Я предложил Маринке самой попрыгать сверху, что она и сделала, одновременно производя два действия: скакала на мне и одновременно дрочила Сашке, лежащему рядом.

Отвальную ребята устроили в канун отбытия. Гости разошлись далеко за полночь, оставив гору грязной посуды и объедков. Маринка, сделав умильную мордочку кота из муьтика про Шрека, сказала, что если кто-то, не будем показывать пальцем, хотя и без того ясно кто, помоет посуду, то она в долгу не останется. Помоет завтра, а сегодня…

Раздеваясь на ходу, потопали в спальню и завалились на кровать. И всё повторилось один в один.

Утром, с помятыми рожами, не выспавшиеся, поехали в аэропорт. Дождавшись посадки на самолёт, помахал взлетающему лайнеру и рванул домой. Мыть посуду? Разбежался. Завалившись на кровать, ещё хранящую тепло и запахи наших тел, захрапел.

Порядок наводил весь день и ещё не всё сделал. Оставив на завтра то, что не сделал сегодня, с чистой совестью заснул. И мне не нужно было никого: ни бабу, ни друзей. Спать, спать, спать.