Женские ноги привлекали меня с детства. Я не отдавал себе отчета почему мне нравится на них смотреть, но я подолгу любовался ногами продавщиц в нашем районном магазине пока бабушка делала покупки.

Я с удовольствием смотрел на ноги маминых подруг, когда они приходили к ней в гости поболтать. Помнится на юге насмотревшись днем на загорелые ноги взрослой девушки я подросток впервые ночью кончил, вспоминая и представляя их рядом с собой.

Тогда же, той же ночью я понял, что более всего мне хочется не просто прикасаться к ним, а прикасаться к ним губами. То есть попросту целовать. Нежно, трепетно, покорно…

С этого момента женщины и девушки, обладательницы красивых ног, сделались для меня царицами и королевами. Восхищаясь ими, я готов был служить им по первому их слову и выполнять любые их прихоти и приказы. Правда окружавшие меня дамы и девицы об этом не догадывались. Свое преклонение перед ними я тщательно скрывал.

Но служить, преклоняться и поклоняться им очень хотелось, и я делал это тайком. Например, целовал туфельки маминых подруг пришедших к нам в гости. Пока они болтали в гостиной я в коридоре украдкой припадал к их обуви. Я носил портфель моей одноклассницы с которой сидел за одной партой. По просьбе, которая для меня равнялся приказу, я делал домашние задания её подружке, не очень-то успешной ученице.

Однажды я поцеловал руку нашей молодой учительнице по литературе. Она была у нас на школьном вечере, и я с ней танцевал, а потом галантно, ну, как это описывалось в нашей классической литературе склонившись коснулся губами её руки. Тогда она заметила, что её уроки не прошли для меня даром. А еще не прошли для меня даром исторические романы, где преклонялись перед Царицами и Прекрасными Дамами.

Меня возбуждали мимолетные сцены унижения мужчин женщинами, изредка встречавшиеся в кино или по телевизору. При этом унижение, особенно восхищавшее меня, непременно было связано с поклонением женским ногам.

Впервые поцеловать женскую ногу мне удалось только на третьем курсе института. Я все еще был девственником, но строил из себя ловеласа и вот однажды притиснув пятикурснику в комнате общежития, я сказал ей что она моя Маргарита и я должен поцеловать ей колено. Подкат прошел, и я поцеловал девушке её круглую коленку. А потом она мне отдалась.

Потом у меня было еще несколько девушек, но ни с одной так и не сложилось. Все они были обычные, а мне нужна была Королева.

Я встретил её случайно, в компании у приятелей. Она не была абсолютной красавицей, но, конечно, она была хороша. Даже тогда, когда она переживала личную драму. От нее ушёл муж и она осталась одна с двухгодовалой дочкой на руках. Мужчин она в этот момент ненавидела, и мне пришлось нелегко. Но, с другой стороны, именно моё преклонение перед женщинами и моя покорность подкупили её уже, казалось бы, убежденную мужененавистницу и феминистку.

Общаясь со мной, разузнав мои принципы и пристрастия она поняла, что это вовсе не плохо держать мужа под каблуком. Теперь она говорит так: «Для женщины лучше всего иметь мужа-раба, это надежно и удобно во всех отношениях». Сейчас ей нравится власть надо мной. А я после того, как мы расписались воспринимаю ее как свою законную Госпожу и Хозяйку. У нас своеобразная этика семейной жизни.

Например, если мне нужно обратиться к ней с каким-либо предложением или получить распоряжения от неё я должен встать на колени. Только так я могу с ней разговаривать.

Когда она отдает мне приказ то ставит свою ногу на мою склоненную до пола голову. Кстати, я делаю всю домашнюю работу, а ей не позволяю и пальцем пошевелить, она моя Царица и Богиня.

Я обожаю, когда моя Госпожа ставит ножку мне на голову или приказывает поцеловать пяточку, или если чем-то недовольна шлепает ногой по лицу. Конечно, мне очень нравится делать ей педикюр.

Мою Госпожу зовут Анастасия, а её дочку, которую я, разумеется, удочерил, Валерия — Лерочка.

Жена уверена, что воспитает её Госпожой. И я ей в этом помогаю.

Лерочка свидетельница того, как со мной обращается ее мама. Она постоянно слышит её обращение ко мне «раб, холоп, слуга» и сама с детской непосредственностью и склонностью подражать обращается ко мне так же. Правда Анастасия объяснила дочке, что далеко не во всех семьях папы-рабы и что на людях нужно делать вид, что не я, а она мне подчиняется.

Поэтому на людях мы нормальная пара и семья, а дома я поступаю в полное распоряжение моих Дам и пресмыкаюсь перед ними.

Лерочке тоже нравится командовать и помыкать мной. Например, когда мы приходим с улицы она, как мама требует, чтобы я разул её и поцеловал ножки.

Дочка видит, как я кланяюсь моей жене-Госпоже, как она протягивает мне ногу, и я почтительно её целую. Если Насте что-нибудь надо, она звонит в колокольчик, я все бросаю, бегу к ней и становлюсь перед ней на колени. Когда мои Дамы едят, я не сажусь за стол с ними вместе, а стою рядом и прислуживаю. Бывает, когда моя жена смотрит телевизор я ложусь к её ногам и она ставит их мне на грудь. Иногда рядом ставит на меня свои ножки и Лерочка.

Когда дочка укладывается в постель, я прихожу, желаю ей спокойной ночи и целую ей ножку. А когда ложится спать жена, то я сначала делаю ей куннилингус. А потом стоя на коленях целую ей пятки пока она не заснет. Сам же я сплю рядом с её постелью на коврике, укрывшись тонким одеялом.

Утром я должен будить жену поцелуями её ног. Иногда она командует «припасть!» и я лижу ее влагалище, пока она не кончит. Потом я подаю ей тапочки, а сам иду готовить завтрак.

Точно также целуя ножки, я бужу и Лерочку. Потом я развожу их на своей машине: дочку в садик, жену на работу. Вечером я заезжаю за Лерочкой, а жена приезжает сама.

Я встречаю её, стоя на коленях у порога, разуваю и целую её ножки какими грязными они бы не были.

В случае, если Настя проводит ночь не дома, то я жду ее всю ночь, стоя на коленях в ей спальне. Я только догадываюсь, что у нее периодически бывают любовники, но никогда об этом не спрашиваю. Сам же я абсолютно верен ей. Со мной она сексом занимается не часто, а мастурбировать запрещает. Я стараюсь запрета не нарушать, так как понимаю, что мое рабское к ней отношение от воздержания только улучшается.

Если я совершаю какую-то оплошность или не исполняю какой-то Настин приказ, то она наказывает меня ремнем. По субботам она порет меня для профилактики.

Когда к жене заходят подруги (у нее есть две известные мне подруги). то она меня особо не гоняет, но я, конечно же помогаю разуться дамам при входе и обуваю на выходе. А еще готовлю и подаю на стол. Настя говорит им, какой я хороший муж, как я ее люблю, что мне нравится ухаживать за ней и быть любезным и галантным с её подругами.

На самом деле так и есть, но я чувствую, что Катя и Света относятся ко мне с определенным презрением. Впрочем, мне это нравится. Очень приятно на самом деле унижаться на публике. Думаю, что скоро мне предстоит становиться на колени и перед ними. И ноги им целовать…

В общем моя мечта жить под каблуком у женщины, поклоняться ей, и по возможности другим дамам, полностью осуществилась. И, конечно, если спросить меня: счастливый ли я человек? То я отвечу утвердительно. Да я счастлив! У меня счастливая судьба.