Первое правило M Club таково: вы не говорите о M Club. Второе правило M Club таково: вы не говорите о M Club. Третье правило клуба «М»: не прикасайся ни к кому, кроме себя. Четвертое правило: никаких записывающих устройств. Пятое правило: Никакой одежды ниже талии. Шестое правило: Если вы впервые в клубе «М», вы должны мастурбировать.

* * *

Шон закрыл входную дверь и отметил тишину в доме. После школы в это время года его отец все еще был бы на работе, а брат на тренировке. Его мама иногда бывала дома, в противном случае она могла быть на занятиях. Она достигла такого уровня в своей подготовке преподавателя йоги, что стала подменять на нескольких занятиях в городе, когда постоянный преподаватель был недоступен. Когда она была дома, это обычно было очевидно — по звуку ее движений или включенной музыке. Учитывая тишину, он предположил, что ее нет дома.

Он поднимался по лестнице, направляясь в свою комнату, когда это предположение оказалось неверным. Он мог только различить слабое жужжание, доносящееся из конца коридора. Он был почти ровным по тону, лишь с короткими колебаниями вверх и вниз. Что звук доносился из комнаты его родителей, он предположил, что это его мама в хозяйской ванной пользуется электробритвой, зубной щеткой или чем-то еще. Наверное, только что вернулась домой с урока и приняла душ.

Шон уже собирался проскользнуть в свою комнату и приступить к работе над рефератом по истории Европы, когда к нему присоединился еще один звук — тихий стон. Что это было? На секунду ему показалось, что ей, возможно, больно. Однако последовал еще один стон, и в нем он распознал удовольствие. Это было похоже на некоторые звуки, которые он слышал из комнаты своих родителей прошлой ночью. Было немного вещей, более смущающих подростка, чем слышать, как его родители занимаются сексом. Но если папы не было дома, означало ли это, что она мастурбировала?

Ему еще больше захотелось забраться в свою комнату и притвориться, что он ничего не заметил, но потом он заметил, что дверь их спальни приоткрыта. Серьёзно? Неужели она забыла, что он сказал, что будет дома после школы, когда она спросила тем утром, какие у него планы на день? Не то чтобы большую часть дня дом был не в ее распоряжении, если она чувствовала необходимость заботиться о себе подобным образом.

Несмотря на то, что мастурбация, как наедине, так и с друзьями, стала важной частью его жизни за последние несколько недель, ему все еще было трудно представить, как это делают другие люди — в частности, его родители. Не было никаких оснований думать, что они утратили это желание, став немного старше или даже женившись. Это просто казалось… странным.

Шон застыл на месте, его воображение разыгралось при мысли о мастурбирующей маме. Это было первое в его жизни осязаемое доказательство того, что она делала что-то подобное. Этот гул почти наверняка был вибратором. Какой вид у нее был? Было ли это чем-то похоже на то, что было у Денби? Знал ли папа о ее игрушке или игрушечках? Они когда-нибудь использовали их вместе?

Опять же, думать о своих родителях таким образом было тревожно. Хотя, возможно, в меньшей степени, чем это было год или два назад. Они были достаточно привлекательны для своего возраста. Его мама, если быть честным, была довольно привлекательной. Энди открыто вожделел ее и в течение многих лет дразнил Шона тем, что он будет иметь на нее виды, если его родители когда-нибудь разойдутся. Но все же она была его мамой.

Правильным и пристойным поступком было бы просто зайти в свою комнату, закрыть дверь и притвориться, что он ничего не замечал. Она просто вела себя совершенно нормально и уединенно, и это не было его делом или заботой. Он ожидал и получил такое же уединение от своих родителей, верно? С другой стороны, он никогда раньше не оставлял свою дверь открытой, когда дрочил.

Вопреки здравому смыслу, Шон обнаружил, что идет на цыпочках по устланному ковром коридору, его рюкзак все еще перекинут через плечо. Его руки дрожали, а сердце билось так сильно, что он был уверен, что его мама услышит это из-за шума. Однако с каждым шагом все, что он слышал, — это усиливающееся жужжание и стоны.

В футе от ее двери, которая была приоткрыта примерно на два дюйма шириной, он остановился. У него еще было время поступить правильно и ускользнуть. Оставит ли подглядывание необратимый след в его образе мамы на всю жизнь? Просто выслушав ее, я уже все изменил. Она была мамой, но она также была женщиной со своими потребностями и побуждениями.

Он наклонился вперед ровно настолько, чтобы увидеть изножье их кровати, и это прозвучало так, словно она должна была быть там, а не в ванной. Еще на дюйм вперед, и показалась голая нога, согнутая в колене и широко расставленная. Он вытер ладони о шорты. Она действительно делала это.

Во рту пересохло, он наклонился вперед еще немного. Теперь была видна большая часть тела его матери, лежащей на спине поверх простыней, положив голову на подушку. На ней был ее розовый купальный халат, но он расстегнулся и был распахнут, полностью обнажая ее тело. Как много раз говорил Энди, она была настоящей милфой — прелестные груди, размером где-то между грудью Денби и Лизы, свисающие чуть в стороны, подтянутый животик, стройные ножки и широко раздвинутая гладко выбритая киска.

Эта последняя фраза была чем-то вроде откровения. Его мама побрилась. Да, в наши дни это вряд ли было чем-то необычным, но все равно имело какой-то сексуальный оттенок, который ему было трудно отождествить со своей матерью.

Она действительно использовала какой-то вибратор. Он был маленьким и розовым, почти полностью помещался в ладони одной из них и, по-видимому, был сосредоточен на ее клиторе. Другой рукой она играла пальцами со складочками своей киски, дразня и потирая их. Блестящий блеск кожи не оставлял сомнений в степени ее возбуждения.

Шон внезапно остро осознал свое собственное состояние. Его член напрягся под шортами до такой степени, что причинял крайний дискомфорт. Он был вынужден приспособиться, и после этого малейшего прикосновения он оставил свою руку на месте, за пределами шорт.

В перерывах между порнухой и клубными встречами он видел множество мастурбирующих девушек. Да, это возбуждало его. Однако его беспокоило, насколько сильное впечатление производил на него вид матери. Это было неправильно на стольких уровнях. Он никогда раньше не фантазировал о ней. Он все еще не был таким, несмотря на свою непроизвольную реакцию.

Устыдившись своего возбуждения, он хотел отступить, как ему следовало сделать с самого начала. Однако стоны его мамы усилились, и он не смог заставить свои ноги слушаться. Не сводя глаз с того места между ее ног, он наблюдал, как ее настиг оргазм. Каждая клеточка ее тела содрогалась, и ее стоны превратились в судорожные вздохи, сменяющиеся всхлипами. Это было ничуть не менее возбуждающе, чем наблюдать за Денби, Лизой или даже Вайдой.

Шон несколько раз потер свой член за эти последние несколько мгновений, но замер, когда жужжание вибратора прекратилось и в доме воцарилась тишина. Он внезапно испугался, что она сможет услышать его дыхание, стук его сердца, движение его рюкзака. Отступить и закрыть дверь своей спальни сейчас означало бы почти наверняка выдать себя. Как бы она отреагировала на его шпионаж? Он не хотел знать.

Застыв, затаив дыхание, он наблюдал, как его мама в изнеможении откинулась назад. Ее грудь продолжала вздыматься, замедляясь по мере того, как она приходила в себя. К его удивлению, она погладила грудь и ущипнула ее за сосок, затем села и показала ему совершенно другой ракурс своего обнаженного тела, когда ее груди приняли свое естественное свисающее состояние. Они, конечно, не были такими упругими, как у Дена или даже Лизы, но все равно были очень привлекательными. Он ненадолго признал, что папа был счастливчиком.

Мама повернулась, спустила ноги с кровати и встала. Шон решила, что пришло время сваливать, надеясь, что звук ее собственного движения скроет его. Если она пойдет в ванную, он в любом случае будет в безопасности, но если она снова завязает халат и выйдет в коридор, он ни за что не успеет, если не пошевелится немедленно.

Стараясь ступать как можно тише, он поспешил по коридору и проскользнул в свою комнату. Он даже не рискнул оглянуться, прежде чем едва слышно захлопнуть за собой дверь. Слава богу, она не заскрипела.

Все еще дрожа от напряжения, Шон сбросил с плеч рюкзак, поспешно достал наушники и подключил их к телефону. Он решил, что таким образом, если его мама просунет голову внутрь, он сможет притвориться, что ничего не слышал. Хотя на самом деле посмотреть ей в лицо было бы непросто.

Он плюхнулся в кресло за своим столом и повернулся лицом к стопкам школьных конспектов и книг. Однако все надежды расслабиться и сосредоточиться на своей работе рухнули, когда он заметил что-то совершенно неуместное. Его журнал «М Клуб», который он засунул на дно беспорядочной кучи и перевернул вверх ногами для пущей убедительности, теперь лежал на вершине кучи обложкой вверх.

— О, черт.

* * *

— Шон, что-нибудь новенькое сегодня в школе?

Шон покачал головой и взглянул на свою мать через обеденный стол. Он лишь на мгновение встретился с ней взглядом, прежде чем снова сосредоточился на своей недоеденной тарелке. Как она могла вести себя и выглядеть так, словно в этом не было ничего необычного, было выше его понимания.

Понаблюдав за ее мастурбацией, а затем обнаружив, что его журнал M Club явно кто-то переложил, Шон пережил впечатляющую гамму эмоций. Они начали с мучительного смущения при мысли о том, что его мама прочитала все эти очень личные материалы о том, чем он и его друзья занимались последние несколько недель. Это уступило место жгучему гневу и разочарованию в его матери за то, что она в первую очередь нарушила его частную жизнь. Он изо всех сил старался не давать родителям повода не доверять ему, а они взамен предоставили ему личное пространство. По крайней мере, он так думал. Могла ли она или они оба шпионить другими способами?

Затем последовала сбивающая с толку реакция и полное отсутствие реакции со стороны его мамы. Она ни словом не обмолвилась об этом — ничего о том, что это неприлично, рискованно или неуместно. Ничего о наказании или о том, что ему не разрешили увидеться с Денби. Вместо этого он застал ее мастурбирующей с приоткрытой дверью в спальню. Если бы это произошло в любой другой день, это могло бы быть просто совпадением, но в тот же день она, очевидно, читала его записи? Нет, это означало, что это почти наверняка было сделано намеренно.

Что, черт возьми, это значило? С какой стати его маме хотеть, чтобы он видел, как она мастурбирует? Неужели все это ее возбудило, а не возмутило? Пыталась ли она послать ему какой-то тонкий намек на то, что одобряет мастурбацию как безопасную форму сексуальной отдушины? Или, с другой стороны, это была попытка унизить его за такое поведение, показав ему, что может произойти, если их когда-нибудь увидят или поймают? Могло ли быть так, что она была гораздо более сексуально раскрепощена, чем он предполагал, и просто давала понять, что в этом нет ничего постыдного?

Единственный способ, которым он, вероятно, мог это узнать, — это спросить ее. Он доверял своей маме, но говорить с ней о чем-то отдаленно сексуальном было просто тем, на что, как он думал, он не смог бы себя заставить. Даже зная, что она прочла его записи и не взбесилась, это все равно было слишком.

— Шон?

Отец бросил на него озадаченный взгляд.

— Извини, — сказал Шон. — На самом деле ничего. Просто пытаюсь разобраться с этой работой, которую мне нужно закончить сегодня вечером.

Его отец кивнул и отправил в рот еще один кусочек курицы. Шон не смог удержаться и оглянулся на свою маму и встревожился, обнаружив, что она смотрит на него. И снова в ее взгляде не было ни гнева, ни разочарования, но он что-то увидел в ее глазах. Это было почти мягко, сочувственно. О чем она только думала? Если ее предыдущие действия были преднамеренными, сожалела ли она об этом? Знала ли она вообще, видел он ее или нет? Она должна была знать, что он нашел записную книжку и знал, что она смотрела. Может быть, она беспокоилась о сообщении, которое отправила. Чувствовала ли она себя виноватой за то, что вторглась в его личную жизнь?

Ужин продолжился без дальнейших понуканий со стороны его матери. Большая часть разговоров была сосредоточена вокруг футбола Райана. Шону удалось достаточно подавить свою тревогу, чтобы доесть еду.

— Послушай, Шон, — сказала его мать. — В эту субботу утром я собираюсь провести занятие по йоге для начинающих в Бреслин-центре. Денби некоторое время назад упоминала, что ей может быть интересно. Может быть, вы двое могли бы прийти?

Шон сразу же задался вопросом, есть ли другой подход к этому предложению, учитывая обстоятельства. Собиралась ли она собрать их двоих вместе, а потом зачитать акт о беспорядках? Он не мог представить, как она это сделает, но его воображение рисовало наихудшие сценарии развития событий.

— Э-э, может быть? Думаю, я могу спросить ее.

Мама улыбнулась и кивнула.

— Это в девять. И у меня есть запасные коврики, если они тебе понадобятся.

— Хорошо.

— Она такая милая девушка, — продолжала мама. — Я рада, что вы двое начали встречаться. Тебе следует чаще приглашать ее в гости. Мы всегда рады пригласить ее на ужин.

Шон чувствовал, что его проверяют, как в игре, правил которой он не понимает. Однако она не подала никаких признаков какой-либо уловки. Итак, либо он ошибался, либо она была кем-то, с кем он никогда не захотел бы играть в покер.

— Спасибо, — сказал он.

— А как насчет тебя, Райан? Хочешь попробовать?

Брат Шона сморщил нос.

— Нет, спасибо. Это не мое.

Мама закатила глаза.

— Но ты же никогда этого даже не пробовал. Честно говоря, тебе нужно пробовать что-то новое. Открыть. Будьте предприимчивы. Вы никогда не знаете, какие замечательные впечатления вы можете испытать, когда выйдете за пределы своей зоны комфорта.

Ее взгляд переместился с Райана на Шона, когда она закончила делиться своими материнскими мудрыми словами. У него возникло отчетливое ощущение, что часть этого послания действительно предназначалась ему. И, если так, то это выглядело как искреннее признание одобрения того, что он делал с M Club. Невероятно, и все же как еще он мог это истолковать?

— Конечно, может быть, я попробую бейсджампинг или что-нибудь в этом роде, — сказал Райан. — Но я все еще отказываюсь от занятий йогой.

— Поступай как знаешь, — сказала мама. — Думаю, мне придется довольствоваться одним из двух.

Шон все еще не был слишком уверен в том, были ли у мамы скрытые мотивы для занятий йогой, но приглашение его младшего брата заставило его поверить, что это было не более чем искреннее предложение позволить им присоединиться к чему-то важному для нее. Точно так же, как клуб «М» был для него чем-то важным. Нет, он не собирался приглашать ее присоединиться и не собирался открыто обсуждать это с ней, даже если она одобрит. Однако к тому времени, когда он убрал со стола и удалился в свою комнату заниматься, ему стало немного лучше.

* * *

Шон проснулся с неистовым стояком и исчезающими намеками на странные сны о йоге и мастурбации в студии на глазах у пары десятков женщин. Эпизод с его мамой явно вторгся в его подсознание, несмотря на все его усилия очистить свой разум с помощью домашней работы и музыки остаток вечера. Конечно, не помогло и то, что, когда он пошел в ванную почистить зубы, он услышал ритмичный скрип пола на кровати из комнаты своих родителей. Дверь, по крайней мере, не была взломана, но он все равно поймал себя на том, что минуты три прислушивался. Он различил стоны своей мамы, а также какие-то тихие, неразличимые слова, которые, казалось, приводили только к более сильным и быстрым ударам. Его записи явно произвели глубокое впечатление на его мать.

Сон приходил медленно, и в конце концов он прибегнул к дрочке, чтобы прочистить мозги. Он пытался сосредоточить свое воображение на Денби и Лизе — оба голые, лижут друг друга и по очереди отсасывают ему, — но образы его матери продолжали вторгаться.

Взглянув на будильник, Шон понял, что у него нет времени еще раз перекусить по-быстрому перед школой. Он поспешно принял душ, оделся и спустился на кухню позавтракать. Райана нигде не было видно, а его отец уже ушел на работу. Мама, однако, была занята тем, что наливала себе чашку кофе. Он не мог не восхититься ее фигурой сзади — длинные, подтянутые ноги, великолепно подчеркиваемые шортами из спандекса, которые едва прикрывали ее ягодицы, и худощавый торс, обнаженный только под спортивным лифчиком. Шорты и спортивный бюстгальтер не были для нее чем-то необычным, но обычно поверх них она надевала футболку.

— Доброе утро, милый, — сказала она, обернувшись на звук его шагов.

Он заставил себя оторвать взгляд от декольте, выставленного на всеобщее обозрение именно этим бюстгальтером.

— Доброе утро, — сказал он. Он улыбнулся, но все же испугался, что она может воспользоваться этим моментом наедине, чтобы вникнуть во все.

— Ты тусуешься с Денби или своими друзьями после школы?

— И вот оно начинается, — подумал Шон. — Э-э, вообще-то, нет, — сказал он. — Завтра у меня контрольная по математике плюс куча других домашних заданий, так что не сегодня.

— Хорошо, — сказала она, сделав глоток кофе. — Ну, папы и Райана, как обычно, не будет дома до ужина, а у меня занятия после обеда, так что я, вероятно, вернусь не раньше четырех или около того.

— Хорошо, — сказал он, хватая хлопья и наливая себе в тарелку.

Ему стало интересно, не просто ли так она рассказывает ему о своем расписании. Могла ли она намекать на то, что клуб мог бы оставить дом в своем распоряжении на короткое время после школы, если бы они захотели поиграть? Если бы это было так, то прошло бы не так уж много времени, и они уже договорились о своей следующей встрече через пару дней.

Его мама села на стул напротив него, потягивая кофе и читая утреннюю газету. Шон попытался сосредоточиться на том, чтобы просмотреть кое-что в своем телефоне, но его взгляд продолжал блуждать по ее декольте и едва заметному намеку на твердые соски, упирающиеся в ткань. Она была, как часто напоминал ему Энди, довольно привлекательной, и все же его беспокоила ее реакция на это. Неужели она специально надела только лифчик? Чтобы подразнить или возбудить его? Это смутило его больше, чем непроизвольная физическая реакция. Он проглотил остатки своего завтрака так быстро, как только смог, и извинился, чтобы идти в школу.

— Хорошего дня, — крикнула она ему вслед.

— Да, и тебе тоже, — сказал он, выходя через парадную дверь.

Ему казалось, что его мир переворачивается с ног на голову. Ему отчаянно хотелось обсудить это с кем-нибудь, но кому он мог доверять? Денби почти наверняка взбесилась бы от того, что их секрет стал известен. Она и так была достаточно обеспокоена, когда дело касалось Виды, и уж точно никогда больше не сможет смотреть в лицо его матери с невозмутимым выражением лица. Энди, вероятно, сочла бы это невероятно сексуальным и стала бы умолять его пригласить ее на следующую встречу M Club. Или, что еще хуже, он может попытаться уговорить свою маму устроить для него шоу. Лиза, возможно, самая понимающая и сдержанная из всех его друзей. И все же он не был уверен, что хочет обременять ее этим знанием и скрывать его от Денби. После этого ему действительно не с кем было поговорить. Он еще недостаточно хорошо знал Виду. Несмотря на свой беспорядок, он продолжал напоминать себе, что его мама могла взбеситься. Все могло быть намного хуже.

* * *

Денби и Лиза оба уловили настроение Шона, но он был почти уверен, что ему удалось убедить их, что это всего лишь усталость после того, как он слишком поздно поработал над своей статьей. Денби спрашивал о том, чтобы потусоваться, только вдвоем, после школы, но он честно отложил это из-за учебы. Он пообещал провести видеочат позже тем же вечером и, если позволит время, немного поиграть голышом.

Вернувшись домой, он обнаружил, что в доме тихо и пусто, как и ожидалось. В его комнате лежали его записи из клуба «М», прямо там, где он их оставил, хотя, возможно, их чуть-чуть передвинули. Возможно, это было плодом его воображения. Как бы то ни было, он ничего к ним не добавил, но и не пытался скрыть их получше. Изменит ли он свое мнение после того, как напишет их следующую главу?

Одна только мысль об этом возбуждала его. Стал бы он вести себя по-другому с клубом, если бы знал, что напишет честное резюме, зная, что его мама, возможно, с нетерпением ждет возможности прочитать все об этом? Не может быть, чтобы это не приходило ему в голову, когда он дрочил себя перед Денби или кончал на голые сиськи Лизы. Он даже ненадолго задумался о том, чтобы написать запись о том, как наблюдал за мастурбацией своей мамы, чтобы рассказать ей, что он наблюдал, но он устал и в конце концов решил, что это не мероприятие клуба «М».

Размышляя об этом шокирующем событии в течение целого дня, Шон почувствовал себя значительно более расслабленным. Он начинал думать, что у его мамы просто были очень сильные склонности к эксгибиционизму и вуайеризму, очень похожие на Лизу и, в меньшей степени, на Денби. Он знал, как возбуждающе было наблюдать за мастурбацией другого человека. Была ли большая разница между тем, чтобы делать это открыто или тайно? Даже простое чтение об этом, без сомнения, было вуайеризмом.