Военные байки. Записаны от скуки ночами дежурным по части. Воспоминания сослуживцев.

Вообще-то о дальних частях и гарнизонах эротические легенды ходили всегда. Зашлют офицеров с женами «куда Макар телят не гонял» лет так на пяток… Кругом тайга, леса… Офицеры сутками в нарядах и дежурствах пропадают, а что женам-то делать?! Чем заняться?… Вот и бегают они «на лево». Таких рассказов тьма тьмущая, НО… есть один особенный…

С Лариской поженились мы два года назад. Мы ровесники и были тогда учащимися — я военного училища, а она гражданского института. По-любви поженились. Я простой парень из деревни без знакомств и блата, и она такая же, так что заслали нас с ней по моему распределению «куда Макар телят не гонял». Добирались долго и с неохотой. Посреди тайги военный городок в три хаты, да солдатская казарма. Впрочем встретили нас хорошо. Замполит улыбался, руку жал. Жене подмигнул:

— Не, переживайте, Лариса, коллектив у нас хоть и маленький, но дружный. В обиду никого не даем. Чем можем всегда поможем.

За неимением лишней хаты, выделили нам угол в солдатской казарме. От солдат отгородились простынями…

По старинному обычаю молодому лейтенанту (то есть мне) надо было проставиться новому коллективу: офицерам и прапорщикам. Вечеринку наметили на вечер в избе-столовой. Жена еще днем туда пошла готовить, а я остался угол обживать. Сижу на кровати и слышу солдаты меж собой переговариваются:

— Слышь, Степа, как думаешь, сколько продержаться?

— Да х… их знает. Сегодня литёха проставляться будет, так что если завтра не сбегут, то может и долго продержаться…

Я нервно сглотнул.

Проставление шло нормально. Водки (пардон, спирта) было хоть отбавляй. В избе собрались все:

Командир части Михаил Анатольевич Стеновой

Замполит Юра Штырев

Жена замполита Катя

Дежурный пункта «…» Антон Яровой

Жена дежурного Светлана

Прапорщик Олег Петрович Малакаев

я Станислав, заступивший на вторую вакантную должность дежурного пункта»…»

и жена моя Лариса.

Пили, пели. Я захмелел. Коллектив и в правду оказался хорошим. В дальних гарнизонах всегда так.

Командир махнул рукой. Наступила тишина. Он поднял налитый стакан:

— Ну, молодое пополнение, пью за вас.

Стали чокаться:

— Нет, нет — запротестовал командир — Ларисе полный налейте!

— Михаил Анатольевич — заулыбалась моя жена — я вообще не пью…

— ТАК!!! — театрально повысил голос командир — это приказ!

Замполит налил ей полный стакан. Командир продолжил:

— Ничему тебя муж не учит! Ну не беда, мы поможем1 Иди сюда. Со мной рядом садись. Так пей! На брудершафт пить с тобой будем!

Я с удивлением смотрел, как Лариса, задыхаясь и морщась, «хлопнула» стакан разбавленного спирта.

— Молодец — похвалил ее командир — а теперь губы свои подставляй!

Жена стрельнула глазами в мою сторону. Я не хотел портить вечер сценами ревности. Да и все окружающие воспринимали это в шутку.

Я улыбнулся жене и едва кивнул типа «давай, любимая, а что делать?!.»

Лариса потянулась к губам Михаила Анатолиевича, закрывая глаза. Он, не церемонясь, сгреб ее в охапку и стал целовать в засос. Руки моей жены безвольно повисли вдоль бедер. Она обмякла в тесных объятиях командира. Поцелуй продолжался долго. Наконец он отпустил Ларису. Стол разразился аплодисментами и криками одобрения.

Жена замполита Катя пошатывающейся походкой подошла к магнитофону и включила музыку. Начались танцы. В избе стало душно. Михаил Анатольевич танцевал рядом с моей женой. Она лихо отплясывала, вертя бедрами, иногда случайно прикасаясь к нему своим телом.

Прапорщик Олег Петрович Малакаев вдруг громко выпалил, обращаясь к Кате и Светлане:

— Девчонки, давайте как тогда, а? стриптиз, а?

Катя в танце подошла к Свете. И стала расстегивать на ней юбку. Света, запрокинув голову засмеялась. Юбка не расстегивалась. Тогда на помощь заспешил муж Светы — Антон Яровой. Он продемонстрировал мастеркласс: юбка отлетела в сторону, явив всем нам шикарные бедра и трусики его жены Светланы. Я оторопел, но все только начиналось… Антон ухватился за блузку жены. Светлана покорно вскинула руки. Через секунду я наблюдал ее белый лифчик с колышущимися в такт музыки грудками.

Света скинула туфли и босая закружилась с ликующим прапором. Тем временем ее муж совместно с замполитом раздевали Катю, жену замполита. Вскоре девчонки остались в нижнем белье.

И тут все взгляды сфокусировались (правда с трудом) на моей одетой жене. Командир, как так и надо, ухватился за ее платье. Он лихорадочно соображал как его снять.

Лариса глуповато икнула и посмотрела на меня, убирая руки Михаила Анатолиевича.

Командир перехватил ее взгляд:

— Так, лейтенант!!! Ну-ка помоги своей жене! платье снять!

Я стоял как вкопанный. Публика перестала танцевать и внимательно следила за происходящем. Михаил Анатолиевич подошел к магнитофону. Выключил. В наступившей тишине продолжил:

— Значит слушайте, молодое пополнение, меня внимательно! Мы здесь люди простые… служим у черта на куличках… и всё здеся у нас общее стало быть!… Одной семьей служим! Нет у нас здесь жен и мужей… общие все! Я ясно выражаюсь?

Я кивнул.

— Так, что слушай мою команду!!! Веселиться продолжаем! Ты, Станислав, — обратился он ко мне — помоги жене!

Заиграла музыка. В моей голове пролетали эскадроны мыслей. Так же нельзя… что Лариса обо мне подумает?… если я ее при всех раздевать начну?!. да она меня бросит… скажет, что я тряпка, а не муж, ведь я не могу защитить ее честь… НО стриптиз РЕАЛЬНО возбуждает…

Мне вдруг ужасно захотелось, что бы все увидели мою любимую без платья. Ведь все же свои… да и девчонки уже давно в нижнем белье…

Я не знал, что делать. Вдруг Лариса поманила меня пальчиком. Я приблизился. Она взяла мои руки в свои и начала стаскивать с себя платье. Платье отлетело в сторону. Туфельки тоже. Все заулюлюкали, захлопали в ладоши. Танцы продолжились. Я любовался кружевным лифчиком и трусиками жены. Командир не отходил от нее ни на шаг, его руки ложились ей на плечи, бедра, груди. Она улыбалась ему, но убирала его руки, не позволяя лапать ее.

В избу вошел солдат. Начал убирать со стола объедки и пустые бутылки. По его спокойному выражению лица я понял, что ничего удивительного для солдата не происходит. Потом он принес еще тару со спиртом.

Мы начали рассаживаться за стол.

— Нет, нет!!! — замахал руками замполит — девочки, вам за стол можно только голяком! Кто не хочет, тот уходит от нас спать!

Как-то привычно, по-будничному Катя и Света скинули лифчики и трусики. Обнаженные они уселись на свои места.

На свое место, рядом с командиром, села и моя Лариса.

Она густо покрылась румянцем. Командир громко объявил, что на первый раз прощает Лару и разрешает ей побыть в нижнем белье.

Праздник продолжился.

Я хлопнул стаканчик… Вот прапор Олег Петрович схватил Свету, жену дежурного по пункту Антона и усадил к себе на колени со словами:

— Иди сюда, Светик, мы еще с тобой с прошлого раза не договорили!

Света протянула руку своему мужу:

— Антоша, помоги!!! — смеялась она — спаси меня, мой принц!!!

Антон взял ее за руку и стал делать вид, что тащит ее к себе. Прапор обхватил ее обеими руками:

— Нет, нет! Никуда ты не пойдешь!

При этом его руки ходили по всему ее телу: от грудей до низа живота. Света вскрикнула:

— Ого! Олежек, что штаны стали тесноваты?!

Публика зашла смехом. Прапор вскочил и одним рывком стащил с себя военные штаны, явив миру толстый возбужденный член. Он быстро сел, увлекая за собой Светку и дико крича:

— Светик, прикрывай меня!!!

Она плюхнулась ему на колени… и глазки у нее посоловели. Она задвигала бедрами, усаживаясь (насаживаясь) поудобнее.

Вот так запросто, на глазах у всех, у собственного мужа Светка елозила бедрами, насаживаясь на член Прапорщика Олега Петровича.

Сцена была потрясающая. Создавалось впечатление нереальности происходящего! но все было реально!

Они трахались при всех, сидя за общим столом.

Катю с обоих сторон облепили Антон и ее муж замполит Юра. Втроем они неистово целовались и ласкались. Уже вконец возбужденная Катенька сползла под стол, встала на колени и… я в первый раз увидел, как женщина делает минет двум мужикам сразу. Зрелище завораживающее. Особенно когда она насаживалась ротиком на член Антона, преданно глядя в глаза своему мужу Юре.

Какое то время командир и моя Лариса просто сидели и наблюдали за происходящим. Она теребила в руках салфетку. Руки же командира были заняты кое-чем другим… раз пять моя жена мягко одергивала от своей груди его ладони, но Михаил Анатольевич Стеновой был настойчив и нахален. Через некоторое время его наглость принесла плоды: он расстегнул ее лифчик и мял груди моей жены. Она низко опустила свою голову и зашлась еще более густым румянцем, то и дело стреляя глазками в мою сторону. Наши взгляды встретились. Она улыбнулась мне виноватой улыбкой, я улыбнулся ей в ответ, стараясь хоть как-то ее поддержать. Она послала мне губами воздушный поцелуй, я ей.

Лариса прошептала что-то командиру и встала из-за стола, подошла ко мне и… мы ушли.

Мы ушли под эротичные стоны, ритмичное чваканье и реплики типа: «еще, милый, еще!», «соси, сучка!», «ммммм сссссссс аххх» и т. д.

В казарме с женой случилась истерика. Ее всю трясло, я успокаивал как мог… Не помню точно, что говорил, но просидели мы тогда с ней до утра. Сошлись на том, что ОБ ЭТОМ не должен узнать никто… НИКТО!!!

На следующий день все было нормально. Вся публика здоровалась с нами (ну а мы естественно с ними), все было «как у людей»: жены с мужьями, холостяки бобылями…

На дежурство я заступил на третьи сутки нашего пребывания на базе, т. к. мой напарник, дежурный пункта «…» Антон Яровой не мог быть не сменяемым и мы должны были менять друг друга, «через день на ремень», короче. Вообще по штату должно быть четыре дежурных, что бы получалось сутки-трое, но это по штату… На деле мы меняли друг друга через двое суток. Заступал я на станцию ПВО, которая находилась в десяти километрах от городка с двумя бойцами и нес службу.

Сменился. Усталый приехал домой, в казарму. Упал на койку. Подошла жена, присела рядом в ногах:

— Стас, давай уедем…

У меня внутри все оборвалось. Я догадывался почему она хочет уехать.

— ???

— Вчера приходила Катя. Сказала, что командир вечером меня к себе требует. Я пошла… а что делать-то?

Я положил руку ей на колено. Она продолжала:

— Был накрыт стол. Мы сидели втроем: Катя, я и он. Сначала ничего, а потом…

Наступила тишина. Мое сердце учащенно забилось.

— … что потом?..

— … потом мне Катя начала объяснять… что они все так живут, что и мне понравится… что я должна, ну ты понимаешь?… давать…

Я понимал.

— И что ты ответила?… — я затаил дыхание.

— … что подумаю… посоветуюсь с тобой… он дал срок до следующего твоего дежурства…

Мы молчали. Я слышал, как монотонно капает вода из крана в умывальнике.

— Лариса, мы не можем уехать… нам тупо не на чем… тут тайга кругом…

— Знаю… что делать-то Стас?!

Я загреб ее в охапку, повалил на кровать, распахнул халат. Я был возбужден. Она тоже. Как тигрица жена бросилась мне в объятья, закинула ноги мне на спину. Я долбил ее, не обращая внимание на жуткие скрипы солдатской кровати. Она подмахивала мне, не сдерживая стонов. Мы рвали губами губы друг друга. Это был неистовый секс. Дикий секс. И быстрый секс. Я разрядился в ее лоно.

Потом я лежал на ней, поигрывая локонами ее волос.

— Я лично не могу даже представить, что бы ты занимался этим с другой женщиной — промурлыкала жена.

— А мне и не предлагают, да я и не хочу… люблю тебя!

— Я тоже тебя люблю… но ты намек понял?!!! с другой ни-ни!!!

Больше мы всю эту ситуацию не обсуждали. Мы приняли решение, которое было понятно без слов. И знаете что, господа читатели, меня заводило это решение. Я четко осознал, что меня это возбуждает, но не мог же я так сразу признаться во всем в открытую!

На следующее дежурство жена провожала меня, как на фронт. В глазах стояли слезы. Руки ее тряслись…

Я не помню сколько раз занимался онанизмом на этом дежурстве, мысленно представляя свою жену с командиром. Не помню точно на каком конкретно разе начал по-настоящему тащиться от таких мыслей.

Сменился.

Лариски «дома» (если солдатская казарма дом) не оказалось. Зато «дома» меня ждал замполит Юра Штырев.

— Привет, литеха!

— Здравия желаю…

— Айда в столовую, там все уже собрались и тебя ждут! Там у нас партсобрание.

Быстро искупался, переоделся и пошел.

Весь наш личный состав собрался тогда в избе-столовой. Зачитывали приказы, решали насущные проблемы. По предложению командира общим голосованием моя жена была выбрана секретарем. Она сидела рядом с ним и вела протокол собрания. На этом собрании было решено, что мы с женой переедем из солдатской казармы в избу к командиру.

Перенести наши чемоданы в новый дом не составляло труда. Нам была выделена кровать и тумбочка. Шифоньер был общим.

Мы с женой стояли посередине избы, осматривая нехитрый скарб. Командира не было, мы были одни. Я заключил Лариску в объятия. Она охотно прижалась ко мне.

— Ждала меня с дежурства?..

— Ждала…

— Любишь меня?

— Да.

Мы долго целовались в засос. Я положил руки ей на попу. Она привстала на носочки. Через халатик я поглаживал ее мягкие ягодицы, доходя до самого низа, чувствуя ее киску.

— Дала ему?

Она некоторое время молчала, внимательно вглядываясь мне в глаза. Но не нашла там угрозы, злости… может чуть-чуть ревности… но это ее устроило.

— … дала…

— расскажи

— Не хочу.

Лариса высвободилась из моих объятий, подошла и села на кровать:

— … давай лучше вещи раскладывать…

Я приблизился к ней, встал перед ней на колени, развел ее ножки. Она немного посопротивлялась. Ровно до того момента, когда ее трусики были уже сняты, а мой язык прикоснулся к ее нижним губкам. Она шумно выдохнула и закинула ноги мне на плечи. Запах ее писечки сводил меня с ума, вкус ее соков возбуждал до дрожи. На секунду я прервался:

— Расскажи!

— … хорошо… раз ты так просишь… аххх… когда ты уехал, я решила, что не пойду к нему… он пришел сам… аххх… забрал меня к себе, вот в этот дом… трахал всю ночь вон на той кровати… давай, милый, еще немного… уммм… аххх… ааааа!!!

Лариска часто задышала, прижала мою голову к своей киске. Она кончила.

Жена еле успела одернуть полы халата, когда в избу ввалился командир. Я так и остался стоять перед ней на коленях.

— А привет, привет! не обращайте на меня внимания — замахал он руками — обживайтесь, привыкайте!

Прошел год.

Раннее утро разбудило тайгу. Какое короткое здесь лето! Кажется, оно начинается только для того, что бы побыстрее закончиться. Это лето было теплым. На удивление теплым. Я лежал на кровати и нежился под ниспадающем с окна лучиком солнечного света.

Слушал размеренный ритмичный скрип соседней койки. Хорошо, что сегодня не на дежурство, целый день впереди для отдыха! Моя жена начала тихо постанывать, скрипы участились. Вдруг она оборвала их:

— Нет, Миша, подожди… не так… подожди, милый…

Одеяло на соседней койке упало на пол. Моя голая жена лежала под командиром широко разведя ноги и согнув их в коленях. Носочки ее обнаженных ног касались его спины. Михаил Анатольевич делал частые фрикционные движения тазом в ее киску. Каждое такое движение вызывало скрип старенькой кровати. Кровать поскрипывала уже минут пять..

. Жена высвободилась из его объятий и встала на кровати рачком. Ее голые груди плавно покачивались на весу. Жена призывно завиляла бедрами, выгнув спинку и подставляя губки писечки командиру.

— … давай, милый, скорее… вставляй…

Михаил Анатольевич обхватил руками груди моей жены и с размаху вогнал свой член в ее лоно. Лариска пискнула от удовольствия, еще больше выгнув спинку. Кровать заходила ходуном. Я вспомнил как однажды они так развалили одну койку, пришлось солдатикам потом ее чинить…

Вдруг командир резко захрипел. Вогнал поглубже в мою жену член и начал кончать. Лариска терпеливо ждала, застыв в коленно-локтевой позе. Михаил Анатольевич обмяк, свалился на кровать рядом с моей женой. Она поцеловала его в небритую щеку, встала и босиком прошлепала через всю избу ко мне. Одернула мое одеяло, увидела мой эрегированный член, хохотнула и легла рядом со мной.

— Лариса — донесся голос командира — ты далеко-то от меня не уходи! Сейчас отдохну чуток и продолжим!

— Есть! — звонко засмеялась моя жена, приложив руку к голове и обратилась ко мне — а я тебе что-то принесла… как ты любишь…

Я устроился между ее слегка разведенных ножек. Я любил чистить свою жену. Стал аккуратно вылизывать сперму командира вперемешку с ее соками сначала с распухших красных губок писечки, затем внутри самого лона. Я знал, что моя жена сейчас сходит с ума от удовольствия. Она учащенно дышала, обхватив руками мою голову и прижимая ее к своей киске. И кончала как пулемет. А я вылизывал и вылизывал.

— Лариса, ну скоро ты там?! — голос командира вернул меня к реальности.

— Уже иду — жена послала мне воздушный поцелуй и босиком, виляя бедрами, зашлепала в кровать к командиру.

Он сгреб ее в охапку, поглубже вгоняя в нее свой член. И стал трахать.

Вот так мы и делили с ним мою жену. Никто не был против. Она имела с ним жесткий и бурный вагинальный и анальный секс. От меня она получала ласку языком своей натруженной писечки, иногда разрешая трахнуть себя. На частых застольях она тоже раскрепостилась и позволяла делать с собой все, точно так же как ее подруги Катя и Светлана и сама получала от этого удовольствие. Со временем моя жена прошла через всех: замполита Юру, прапорщика Олега Петровича и дежурного пункта Антона. Это было нормально. Здесь это было так принято, заведено. Командир Михаил Анатольевич стал ей вторым мужем. Вернее первым… Доминирующем мужем. Меня это устраивало. Постепенно я открывал себя для себя. Я обнаружил, что мне нравится, когда кто-то трахает мою жену… желательно при мне. Я так и не переспал ни с Катей, ни со Светой, хотя возможностей, сами понимаете, было хоть отбавляй. Я получал свой кайф от другого. Совсем от другого. От блядства моей жены. Она получала удовольствие от того же. Мы нашли друг друга.

Прослужили мы на этой отдаленной точке в общей сумме два года. Потом меня перевели в ________, ну скажем, в крупный город. Перед отъездом была нежная сцена прощания моей жены с командиром, Михаилом Анатольевичем. Они расстались со слезами на глазах. Но навсегда.

Когда мы летели в вертолете, перебираясь к месту базирования основной части, Лариса подсела ко мне и мы обнялись. Мы нежились в объятиях друг друга.

— Стас, — прошептала она — никто не должен знать! ЭТО закончилось и точка… НИКТО НЕ ДОЛЖЕН ЗНАТЬ!!!

Она старательно шепотом выговорила каждое слово. Я кивнул и поцеловал ее. Набрался решимости:

— Это меня и беспокоит, дорогая, что… ну… ЭТО закончилось…

— ???

— … мне ЭТО нравилось… ты же знаешь!

Жена нежно потрепала меня по голове.

— Дурачок!… хочешь, что бы я изменяла тебе и дальше?!

— Очень…

— Не пожалеешь потом?

— Нет — я стал целовать ее губы, лицо, шею.

Она млела от поцелуев.

— Ну, смотри, извращенец! устрою я тебе веселую семейную жизнь!

tо bе cоntinuеd?..

Она плюхнулась ему на колени… и глазки у нее посоловели. Она задвигала бедрами, усаживаясь (насаживаясь) поудобнее.