Верка стояла и смотрела, как Петя наяривал Аньку в зад. Он периодически огладывался на свою девушку с виноватым лицом, но Верка кивала и говорила:

— Еби, раз уж начал. Дай этой сучке кончить.

Когда Анька затряслась и завыла в оргазме, кончил и Петька. Анька наконец разогнулась и повернулась к Петьке. Чмокнула его в щёчку, со словами:

— Спасибо, спаситель, выручил.

Петька стоял со спущенными штанами и из головки опавшего члена капала мутная вязкая жидкость.

— Ну, а теперь, спаситель, натянул портки и шуруй, чтобы я тебя знать не знала.

— Вера, за что? — спросил Петя.

— Посмотрите на него, он ебался у меня на глазах, и спрашивает за что?

— Я не ебался, я лечил Аню…

— От чего? От недоёба? Так от этого её никто не вылечит. Сейчас минут 15 посидит спокойно и побежит хуй свободный искать. От этого не вылечиваются.

— Ань, ну ты скажи, — обратился Петя.

— Ой, вы уже сами разбирайтесь. Меня не вмешивайте, — ответила Анька.

Петя наконец понял, что его развели и хлопнув дверью вышел из сарая. И почти сразу Верка и Аня услышали, как Петька поприветствовал их новую историчку:

— Здравствуйте, Ирина Викторовна, — и, очевидно отвечая на её вопрос, добавил, — Знаю, Вера сейчас вон там.

Через минуту в дверь сарая робко постучали.

— Входите, — ответила Верка.

Дверь отворилась и в дверь вошла новая молоденькая истеричка. Это её я много раз видел голой в бане и у меня член затвердел. Вика лежала рядом и шептала:

— Выходит я не сама себе целку сломала, а это ты был.

— Да какая разница. Была целка и нет.

— Ты не поймёшь, — сказала Вика и без перехода, — А интересно Ирина Викторовна целка или нет. Говорят, что она на намёки про секс краснеет. Её раз физрук по попе шлёпнул, так она четь не заплакала. Всей учительской отпаивали.

— Я бы ей вставил, — сказал я, — У неё попка такая кругленькая и родинка на губе.

— Да нет у неё родинки, — возразила Вика.

— Есть, Прямо здесь, — сказал я и задрав Вике платье ткнул в промежность.

— А ты откуда знаешь? — удивилась она, — Ты что ей отлизывал?

— Нет. Просто в бане её видел.

— Так ты всех в бане видел?

— Кроме тебя. Ты же в нашу баню не ходишь.

— Ну, теперь видел, всё что хотел.

А сидящие над нами Верка и Анька уже беседовали с историчкой.

— Ты, Верочка, стала совсем невнимательной. Так нельзя. Нужно заниматься. А ты как-будто в небесах летаешь.

— Не в небесах, — пояснила Верка, — Совсем наоборот. Я просто секса хочу, вот и отвлекаюсь.

— Что хочешь? — переспросила удивлённо Ирина.

— Секса, ну, ебаться. Я не знаю как ещё объяснить. Хочу, чтобы кто-то вставил мне во влагалище свой большой толстый член. Говорят, что толстым больно. А я хочу именно толстый.

Я представил, как была шокирована историчка, которую про похождения Екатерины спрашивали и она была красной, как помидор. А тут такие слова.

— Вера не стоит употреблять такие слова.

— Так я сказала секса хочу, вы не поняли. Вот я подумала, может так вы лучше поймёте. Да, как вы поймёте. Вас наверное муж кадый вечер и каждое утро раза по три дерёт. «Дерёт» можно говорить.

— Можно но не стоит. И я не замужем.

— Но, ёбарь-то по любому есть. Что бы такая задница и сиськи, да без секса — не поверю.

Ирина сидела на топчане между девчонок и и мы в щель видели, как елозит её задница.

— Не стоит начинать на это тему.

— Ирина Викторовна, это вы начали. Я честно ответила. И потом у кого я спрошу? У мамки? Я однажды её спросила больно ли ей было, когда ей целку ломали. Так она меня полотенцем по морде.

— Ну, так с детьми нельзя.

— Вот я и спрашиваю, больно когда целку ломают или лучше пока в жопу ебаться?

— Девочки…

— В том-то и дело, что девочки, — Вика хохотнула и я зажал ей рот, — А девочки знать хотят когда можно начать заниматься сексом? Минет другому парню — это измена своему или нет? А в жопу — это измена?

— Не стоило мне начинать с вами на эту тему…

— Вот и вы в кусты. Слово секс услышала и бегом бежать. Понятно.

— Ничего я не убегаю. Есть вопросы про секс задавайте.

— Правда, что Семёнов с параллельного класса вас ебал?

— Вера, ты что себе позволяешь?

— Вы сказали, чтобы я спрашивала, я спросила.

— Я же вообще имела в виду.

— Понятно: пестики тычинки.

— Вовсе нет. Я готова вести открытый разговор.

— Так ебалась с Мишкой или нет? Он всем рассказывает, что ебал историчку после уроков прямо на столе и, что кончила училка три раза.

— Девочки, мальчишки склонны сочинять о сексе, чтобы повысить свой статус. Вот и придумывают…

— А у тебя родинка на пизде есть?

— Вера… Вера… что за выражения? И вообще ты о чём?

— Мишка говорил, что ебал историчку и у неё родика вот здесь, — и Вика ткнула пальцем себя в промежность.

— Где? — не поняла историчка.

— Вот здесь, — уже на ней захотела показать Верка, но Ирина грубо убрала её руку.

— Что ты себе позволяешь?

— Я позволяю? Я с Мишкой не еблась. А вот некоторые очень даже… ещё он сказал, что вы ему отсосали и попу дали.

— Нет, ну это вообще что-то. Нужно с вашими родителями поговорить.

— С моими можешь не разговаривать. У меня мамка только дома. А вот у Аньки папка знатный ёбарь. Он-то рассмотрит есть родинка или нет.

— При чём здесь есть родинка или нет? — возмутилась Ирина Викторовна.

— А при том, что если родинки нет, то МИшка трепло и врун. А если есть, то значит ебал. Откуда он мог знать? А?

— Глупости какие. Пойду я.

— Идите, Ирина Викторовна. Только теперь вся школа и директор будут знать, что вы еблись с Мишкой.

— Ни с каким Мишкой и вообще ни с кем я не еблась, как вы говорите.

— Целка что ли?

— Не ваше дело.

— Как не наше? Совращают нашего друга, а оказывается не наше дело.

Верка резко дёрнула за руку Ирину и она упала на топчан.

— Вот сейчас мы и проверим, есть родинка на пизде или нет.

— Отпустите, сейчас же, — говорила Ирина сдавленным голосом, потому что Анька уже локтем прижала ей горло.

— Чует моё сердце, что родинка имеется.

Мы снизу видели, как верка задирает юбку, которая не задиралась, потому что историчка прижималась задом к топчану. Но край чулок был виден. Тогда Верка перекатила хрупкую Ирину на бок и задрав бюку спустила трусы до колен. Я специально поднялся повыше чтобы через щель видеть больше. Попа Ирину вертелась и это было очень притягивающе. Я даже вылез из-под топчана и со сторы ног выглянул. Отсюда картина была ещё привлекательней. Ирина крутила задом и дёргала ногами. Я хорошо видел заднице и даже лобок покрытый короткими волосиками. Очень хотелось увидеть промежность, но ноги были вместе, поскольку трусы мешали их развести. Я протянул руку и стащил трусы. Анька это увидела и улыбнулась.

Теперь Ирина Викторовна размахивала ногами в разные стороны и периодически светила свою промежность. Я раньше видел в бане её голой. Это я Мишке рассказал про родинку на губе у исторички.

— О готово, — сказала Верка, когда увидела, что трусы сняты, — Сейчас мы посмотрим есть ли родинка на пизде. Анька садись на грудь ей, чтобы не вывернулась. Анька села и когда Ирина начала её колошматить руками в спину, взяла по одной руке засунула под свои колени. Всё что могла историчка — это только махать ногами. От чего мне открывался ещё лучший вид. Верка быстро села на одну ногу и показала на вторую чтобы я держал.

— Всё не рыпайся. Если не еблась с Мишкой, сразу отпустим и всем скажем, что он трепло.

Верка подсветила фонариком прямо на половые губы. Там была родинка. Но она делала вид, что не видит и стала водить пальцем по пизде исторички. Потом ввела пальчик между губ и поводила им. Девчонкам лучше знать, ка делать чтобы возбудить. Ирина тяжело дышала после борьбы. А может её возбуждали прикосновения Верки.

Я почувствовал, что мне начала отсасывать Вика. Скорее всего у неё взыграла ревность, что я рассматриваю пизду другой. Поэтому старалась доставить удовольствие.

Меня же возбуждало, что отсасывала отличница, когда я рассматривал голую промежность учительницы истории.

— Ни хуя себе, — прошептала Верка, — Целка.

Она развела внешние буы в стороны и пальцем тыкала между внутренних губ. Потом развела внутренние губы и я увидел, что отверстие прикрыто светлой плёнкой с дырочкой сбоку.

— Так ты целка, — сказала Верка.

— Отпустите, — уже просящие простонала Ирина Викторовна.

— Отлижешь мне и Аньке, — отпустим девочкой. Или порвём. Есть чем.

Ирина Викторовна молчала.

— Молчание знак согласия, — сказала Верка и показав мне держать ноги перешла к голове Ирины.

Сняла трусы и склонилась над лицом. Историчка неумело вытянула язык и стала лизать Веркины губы. Верка нанизывалась на язык преподши и шея у неё покраснела. Я увидел, что в такт движениям Верки движется и задница Ирины. И тогда я потянулся и стал облизывать губы нашей пленницы, которые были уже мокрыми и вагина её открылась и подрагивала от моих прикосновений. Очень скоро Верка затряслась, прижимаясь ко рту Ирины, а ноги Ирины сжали мою голову и я языком ощутил сильные сокращения влагалища из которого импульсами выплескивалось солоноватая жидкость.

— Пиздец, кончила, — сказала Ирка, — отпускай её.

— А мне, — спросила Анька.

— У тебя рука в говне, — ответила Верка, — Перетопчешься.

Верка поднялась, а я спрятался, выглядывая из-под топчана.

Ирина Викторовна лежала и Верка опустилась и поцеловала её в губы.

— Тебе нужно идти. Никто ничего не узнает.

Ирина Викторовна встала обёрнула юбку. Верка подала ей трусы, которые она сунула в сумочку. Верка проводила до дверей и погладила её по спине.

— Я тоже хотела, — проныла Анька.

— Если кто-то хоть словом где-то скажет о том, что видели, я такое устрою, что жалеть будете, что родились на этот свет.

— Может всё же нужно было целку порвать? — спросила Вика вылезая из-под топчана, — Ей же лучше было бы.

— Баба сама должна решать. ты же сама на хуй насадилась. Никто не уговаривал.