ГЛАВА 2

Грейс пошла искать Уолтера и увидела его сидящим на камнях возле обломков корабля. Она подошла и остановилась позади него. Она молча сняла с себя одежду и села к нему на колени. Она увидела, как его губы скривила улыбка, когда он понял, что она обнажена, но он ничего не сказал. Они долго молчали, глядя на море.

Наконец Уолтер заговорил. — Последние остатки корабля смывает в море с каждым приливом, — сказал он беззаботно, словно разговаривая сам с собой.

— Мы взяли с него почти все, что имело хоть какую-то ценность, верно? — спросила Грейс.

— Да. Мы были как стервятники, обгладывающие тушу, — ответил он с небольшой, но грустной улыбкой. Затем он замолчал.

— Ты знаешь, что нас никогда не спасут, — сказала Грейс, нарушая молчание, все еще глядя на бескрайний открытый океан.

— Да, — сказал Уолтер.

— Что с нами будет?

— Я не знаю.

Они снова замолчали. Затем Грейс глубоко вздохнула и сказала: — Я знаю, что ты видел меня с Томасом. — Когда он не ответил, она продолжила. — У нас еще не было полового акта. Но ты знаешь, что он хочет этого. Он хочет, чтобы я родила ему детей. — Грейс удивилась, когда Уолтер только хмыкнул. — Значит, тебя это не удивляет?

Наконец Уолтер заговорил. — К этому шло в течение долгого времени. Я понимаю, что он молодой человек с нормальными желаниями.

Грейс почувствовала облегчение от того, что ее муж не выглядел рассерженным или, по крайней мере, хорошо это скрывал. — Он думает, что мы погибнем и умрем в одиночестве, если у нас не будет детей.

— Я мог бы построить плот, и мы могли бы попытаться найти морские пути, — сказал Уолтер.

— Но мы ничего не знаем о мореплавании. Мы бы точно погибли.

— Возможно. Альтернативой может быть то, что я поплыву один, и если я доберусь до помощи, то вернусь за тобой и Томасом.

— Нет! — сказала Грейс почти с пронзительностью в голосе. — Мы сделаем это вместе или никто.

— Это слишком опасно для всех нас.

— Не более, чем для тебя одного, — сказала она.

— Не совсем так. Если бы я был один, мне не пришлось бы брать много припасов, и плот мог бы быть относительно небольшим.

— Нет, это все равно безумие.

— Но это решит твою проблему, если я уйду, — сказал Уолтер, немного задыхаясь.

Грейс увидела, что в его глазах стоят слезы. Она обняла его и прошептала: — Нет, нет, нет. Потеря тебя не решит мою проблему. Я люблю тебя.

— Ты действительно любишь меня, Грейс? — спросил он и, прежде чем она успела ответить, сказал: — Я знаю, что наш брак был договорной, и знаю, что ты сделала это ради блага наших семей. Я всегда буду благодарен тебе за это.

— Это правда, и я думала обо всем, чего мне не хватало, включая глубокую любовь, о которой я читала. Но все изменилось с тех пор, как мы здесь. Теперь я смотрю на вещи по-другому. Я действительно люблю тебя.

— Грейс, я знаю, что ты очень сексуальная женщина, и я знаю, что я не всегда был любящим мужем, причем во многих отношениях. Я намного старше тебя, и это означает, что у меня нет того же уровня энергии… как сексуальной, так и физической. Это также означает, что я умру раньше тебя, и тогда ты и Томас останетесь одни. Это факты. Я верю, что ты любишь меня, но ты так же сильно любишь и вожделеешь своего сына, — заявил он.

Грейс знала, что все, что он сказал, было правдой. Они оба знали правду. — Да, это правда. Я отрицала это, боролась с этим, проклинала это, но наша новая реальность продолжает бить меня по голове. Я задавалась вопросом, почему это случилось именно с нами. Я бы хотела, чтобы все это исчезло.

— Это не пройдет.

— Я знаю. Я также знаю, что Томас — мой сын, и я знаю, что не должна испытывать к нему таких чувств, но ничего не могу с собой поделать. Я думаю, этот остров сводит нас всех с ума. Я не могу поверить, что мы вообще разговариваем об этом.

— Раньше я думал, что это безумие, но теперь я не уверен. Может быть, наша ситуация просто заставляет нас столкнуться с жестокой реальностью земной жизни. Мы всю жизнь жили в так называемом цивилизованном обществе, но теперь мы дикари. Наши основные инстинкты вышли на поверхность. Как будто зверя снова выпустили на свободу, и я не верю, что его удастся загнать обратно в клетку… если только мы быстро не уберемся с этого острова.

Грейс кивнула в знак согласия. — Что же нам делать? У нас нет хорошего выбора, — сказала она.

— Я люблю тебя, Грейс. Я люблю тебя достаточно, чтобы отпустить тебя. Я могу переехать на другую сторону острова, а вы с Томасом можете остаться здесь.

— Нет, это ничем не лучше, чем отправиться одному на плоту.

— Я был бы жив, просто был бы не здесь, не с тобой.

— Да, но мы разрушим семью.

— Тогда я задаю тебе вопрос: Что нам делать?

Грейс крепко сжала его руку и уставилась на горизонт. Затем она услышала голос: — Можешь ли ты заставить себя разделить меня? — Она задумалась: неужели я только что это сказала?

Уолтер вздохнул, показывая, что он уже думал об этом. — Я не уверен. Я прошел через все эмоции: гнев, печаль, ревность и даже ярость. Наверное, осталось только принятие, но это, наверное, самая трудная эмоция, с которой нужно справиться. Если все другие варианты отпадают, то остается только этот.

— Так это твой ответ… ты говоришь «да»? — спросила она, чтобы убедиться, что правильно его расслышала.

— Да, это единственный оставшийся выбор, — прошептал он.

Грейс почувствовала, как заколотилось ее сердце. Теперь она плакала и обнимала Уолтера. — Займись со мной любовью, — прошептала она.

Уолтер начал было вставать.

— Нет, здесь.

— На скалах? — удивленно спросил он.

— Да, прямо здесь, где ветер, океан, небо и солнце видят нас. — Она страстно поцеловала мужа. — Я хочу, чтобы ты сделал со мной что-то особенное.

— Что? — спросил он, его угрюмое настроение внезапно просветлело.

— Я не могу тебе сказать, но я покажу тебе.

— Подожди, — сказал он, — сначала я хочу кое-что сделать. — Уолтер встал и снял свои шорты, а затем положил одежду Грейс на камень, чтобы она легла на него. — Ложись сюда.

Грейс с любопытством посмотрела на мужа, но легла спиной на одежду. Затем она наблюдала, как он встал на колени между ее ног. Когда он поднял ее ноги и наклонил голову, Грейс поняла, что он собирается сделать. — Уолтер, ты не должен этого делать.

— Я хочу. Я давно этого хотел, но никогда не знал, как ты к этому отнесешься. Потом я увидел вас с Томасом в домике на дереве и в лагуне и… ну, я хочу это сделать.

— О Боже, — прошептала Грейс, наблюдая, как ее муж наклоняет голову и начинает целовать ее бедра. — Малыш, милый, — закричала Грейс, когда почувствовала, как он начал двигаться к ее уже мокрой щелке. Затем она закричала, когда его рот достиг ее. Ее крики взметнулись вверх и потерялись в криках чаек, парящих на западном ветру.

— О Боже, о, “съешь” меня, “съешь” свою жену.

Уолтер так и сделал. Он сосал и лизал ее, пока она не кончила столько раз, сколько она могла сосчитать. Она была дрожащей массой желе, когда он, наконец, отнял свой рот от ее мокрой пизды.

Когда Грейс смогла сесть, она улыбнулась Уолтеру. На его лице была виноватая ухмылка.

— Тебе это понравилось? — спросил он наигранно.

— Ты знаешь, что понравилось.

— Правда?

— Да. Теперь моя очередь доставить тебе удовольствие. Ложись.

С любопытством глядя на свою жену, он лег туда, где она только что была. Он наблюдал, как она оседлала его талию, а затем присела на корточки. Она протянула руку и окунула пальцы в свой кокосовый крем, который она обычно носила с собой. Затем она намазала горсть на хуй Уолтера. Сунула руку между ног и добавила и туда крема.

— Мы должны действовать медленно, — сказала она.

— Что делать медленно? — он спросил. Он узнал об этом секундой позже, когда Грейс прижала головку его хуя к крошечной розочке своего ануса. Глаза Уолтера широко раскрылись, когда он понял, что она собирается взять его хуй в свой задний проход. — О, милая, не причиняй себе вреда, — сказал он с беспокойством.

— Ш-ш-ш, — прошептала она. На ее лице появилось выражение сосредоточенности. Ее глаза закрылись, и она надавила вниз. — Аааааххх, — выдохнула она.

Уолтер ахнул, когда головка его члена медленно скользнула в ее попку. У него было такое чувство, будто вокруг головки его пениса был обмотан кусок сыромятной кожи.

— Подожди, подожди, подожди, — выдохнула Грейс. Уолтер не двигался. Прошло мгновение или два, прежде чем она снова начала двигаться. Последовал долгий выдох, когда дюйм за дюймом его хуй с помощью кокосового крема проскользнул в ее анус.

— О Боже, Грейс, я никогда не чувствовал ничего подобного, — выдохнул Уолтер.

Грейс не могла ответить; она все еще была сосредоточена, желая, чтобы ее канал открылся и его хуй вошел внутрь ее. В ней было примерно половина его, но она была полна решимости взять все. Глубоко вздохнув, она надавила сильнее. — Ооооо, Боже, Боже, — воскликнула она, когда последние несколько дюймов вошли в ее узкий канал. Она получила все — весь его хуй был в ее заднице. — У… ай.. . э-э.. . о Боже,. . . оооо, да, — выдохнула она, медленно привыкая к его хую, растягивающему ее анус.

Уолтер был как в бреду. Его хуй сжимали, как в тисках, и он не был уверен, как долго сможет сдерживаться. Но он хотел подождать, он не хотел все портить. Он думал о чем угодно, только не о невероятном ощущении стенок ее прямой кишки, вибрирующих вокруг его хуя.

Через несколько долгих минут Грейс открыла глаза и посмотрела вниз на своего мужа. Она улыбнулась. — Каково это — чувствовать свой хуй в моей жопе?

— Я не смог бы описать это и за миллион лет, — ответил он. — Это не похоже ни на что, что я когда-либо чувствовал раньше. Но пока не двигайся. Я так близок к тому, чтобы взорваться, и взорвусь, если ты слишком рано пошевелишься.

Они взялись за руки и долго были неподвижны, глядя друг другу в глаза. Волны разбивались о скалы, и легкий ветерок ласкал их тела. Над ними чайки продолжали парить в воздушных потоках, не обращая внимания на то, что происходило внизу. Кризис миновал.

Медленно, почти незаметно Грейс начала двигаться. Она позволила его хую выскользнуть на долю дюйма, затем на дюйм, потом еще и еще, пока внутри не осталась только головка. Она крепко сжала руки мужа, а затем с силой надавила на него.

Они оба закричали от невероятного ощущения, когда его хуй снова открыл ее анус. Не останавливаясь, Грейс снова приподнялась, а затем снова опустилась. — Да, да, выеби меня в жопу, — выдохнула она. — Еби меня, еби меня, еби меня.

Уолтер приподнимал бедра навстречу каждому нисходящему толчку своей жены, заставляя свой член полностью входить в нее. К несчастью для Уолтера, он не смог долго продержаться в ее невероятно тугой жопе. — Детка, я.. . Я начинаю.. . близко, — выдохнул он.

Грейс тоже была близка к этому. Она увеличила скорость, пока не стала буквально подпрыгивать вверх и вниз на его члене. — Кончай, кончай, кончай в жопу своей жены. Ааааааааааааааа! — закричала Грейс, когда начала кончать.

Уолтер тоже кончил. Он резко дернулся вверх, а Грейс опустилась вниз. Они замерли.

Грейс показалось, что она чувствует, как головка его хуя расширяется в ее анусе. Затем произошло давление на ее стенки, и он закричал. Она поняла, что он извергает в нее свою сперму. Мир начал вращаться, когда волна за волной чистого наслаждения проносилась через нее. Рев волн, крики чаек и шум ветра исчезли. Ее тело дрожало и содрогалось в течение долгих минут. Она не знала, сколько раз она кончала и как долго, но следующее, что она помнила, было то, что она лежала на груди Уолтера. Она чувствовала, как его размягчающийся член выскользнул из ее задницы, и вдруг ощутила странную пустоту.

Уолтер застонал.

— Это было потрясающе, — сказала она.

Уолтер приблизил ее губы к своим, и они долго и нежно целовались.

— Я думаю, нам лучше вернуться, Томас будет задаваться вопросом, где мы находимся, — сказала Грейс.

Они оделись, и рука об руку вернулись в хижину. Грейс не думала, что когда-либо чувствовала себя такой довольной. Ее маленькая задняя дырочка немного болела, но воспоминание о том, что вызвало эту боль, с лихвой компенсировало ее. Она чувствовала, как его сперма вытекает из нее, и это почему-то казалось правильным.