Надеюсь, это то самое проявление гордости за меня, а не сожаление об утраченной… работе.

— Ещё… Ирина Анатольевна сказала, что в деньгах ты потеряешь. С новым начальником, тоже придётся заниматься сексом, но он не поклонник… подобного насилия. Если тебе это так необходимо, я постараюсь… тебя обеспечить. Особых зверств обещать не могу…

Мамино лицо начало расплываться в улыбке. Она вытащила руку из-под одеяла, нащупала мои пальцы и крепко их сжала.

— Сынок, я так мечтала, что в моей жизни появится настоящий мужчина… Ты не представляешь, как я желала этого… Даже не представляю, как смогу тебя отблагодарить!

Хорошо, что у неё глаза закрыты. Почему-то, мне самому захотелось расплакаться.

— Я уже говорил, береги себя. Ты нужна мне здоровой, и… доступной.

— У тебя, будет самая доступная мама в мире! Подожди! – она открыла глаза. — Я завтра еду в поликлинику. После подобных… корпоративов, фирма оплачивает мне обследование и лечение… Давай, со вторника…

— Хорошо. Хотя, думаю, лучше не затягивать. Я уточню у Ирины Анатольевны. Будут силы, встретить меня вечером на кухне?

— Если не попытаешься снять с меня халат.

— Не стану. Ты сама его снимешь, если я попрошу.

— Сниму… Мне будет стыдно, если ты увидишь меня такой, но я сниму, — мама вздохнула, но с кокетливой улыбкой.

— Мы договорились, ничего скрывать друг от друга. Нам, нечего стыдиться, — напомнил я, снова поцеловал маму в губы, и выскочил из квартиры.

Надо было хоть крикнуть отцу, что он может вернуться. Ладно, пускай сидит. Может, подумает о чём-то…

Встретила меня Ирина Анатольевна, в своём чёрном халате, и сразу провела в свою спальню.

— Я уточнила у Риты, надо ли продолжать эту игру с переодеванием? Боялась, что это разрушит твой мужской образ в её глазах, — женщина сделала приглашающий жест в сторону своей кровати, где было разложено чёрное кружевное бельё. – Она призналась, что смогла принять член от девушки, вроде неё самой, и тебе тоже понравилось. Вот, мы и решили устроить тематический семейный ужин.

— Ужин? – зачем-то переспросил я.

— Да, у нас вечер воскресенья посвящён посиделкам, сплетням, откровенностям… Обычно, мы с ней вдвоём, но сейчас обе решили, что… можно пригласить тебя. Переодевайся. Рита покупала для тебя, и весь день его носила. Даже обо мне, она так не заботилась.

— Вы говорили ей, что у меня… есть девушка?

— Передала только то, что мы говорили о ней самой. Одну информацию, можно подать очень по-разному. Я бы советовала поделиться с ней. Вполне можно найти решение, которое устроит всех. Переоденешься, позовёшь. Помогу с косметикой.

Конечно же, меня волновало приготовленное мне бельё, но поведение Ирины Анатольевны… Такая спокойная, рассудительная, предусмотрительная. Хорошо, если в очередную ловушку заманивает, а если уже приняла как члена семьи? Нет, если бы Маргарита была… традиционной девушкой, и если бы не сегодняшняя встреча с Настей… Такой милой, непосредственной… Постоянно кидается от смеха к слезам, от испуга к откровенности… Как внимательно она меня слушала…

Сначала, я надел прозрачные трусики. Теперь, я понимал почему моему члену, в наряде Маргариты было так удобно. Чулки, в мелкую сетку, приятно обтягивали ноги. Раньше, я переживал что у меня почти не растут волосы, но теперь порадовался этому. Чашки лифчика, были почти плоскими, и не выглядели на мне глупо. А самое главное – застёгивался он, спереди. Пояс был широким, почти непрозрачный сверху, но с вырезами в виде диковинных цветов внизу. Создавалось впечатление, вполне женской талии, и широких бёдер. Теперь, лёгкая накидка, усыпанная чёрными блёстками… Наверное, это очень недешёвый комплект, подумал я, разглядывая себя в зеркало…

— Ты скоро? – в комнату заглянула Ирина Анатольевна. – Шикарно! У Риты, прекрасный вкус! Садись к столику!

Без возражений, я терпеливо сносил натирания, намазывания и расчёсывания, начиная возбуждаться от предвкушения того лица, что сейчас увижу в зеркале.

— Не обидишься, если мы будем обращаться к тебе, как к девушке?

— Мне приято оказаться… твоей дочерью… мамочка… — переход на «ты», дался мне с трудом, но назвать её матерью, оказалось легко. Сейчас, она сильно напоминала мою маму.

— Замечательно! – глаза я не открывал, но почувствовал радость в голосе. – Она тебе имя придумала, но мне не призналась. Хочет его торжественно провозгласить. И, ещё…

Ирина Анатольевна наклонилась, и зачем-то прошептала, на самое ухо.

— Ты должна понимать, что признание себя моей дочерью, налагает на тебя определённые обязанности. Если они будут тебя тяготить, предупреди заранее. Поначалу, я готова прощать тебе небольшие ошибки. Открой глазки, солнышко, — она нежно поцеловала меня в губы и отошла, любуясь результатом.

Я был… удивлён и поражён… Точнее сказать, удивлена и поражена. Если Марго, увлеклась макияжем и я был скорее похож на… сельскую женщину… в возрасте, и в активном поиске. Сейчас на меня смотрела девушка самая обычная, ничем не примечательная… Я улыбнулся, повернул голову и девушка в зеркале, повторила мои движения. Вкус помады на губах, подтверждал, что мы с той девушкой составляем одно целое.

— Нравится? Или, чуть поярче? — Ирина Анатольевна увидела мою реакцию, и расплылась в самодовольной улыбке.

— Нет, ни в коем случае! Такая… обычная девушка. Мама, у тебя тонкий вкус, — я сам запнулся, когда назвал женщину, по-настоящему «мамой». – У сестры, тоже. Прекрасный наряд!

— Сама ей скажешь. Пошли, она уже стол накрывает! Подожди, чуть не забыла! Накинь халат. Это, твой.

Чёрный халатик, с вырезом до живота, едва прикрывал мои бёдра и наверняка, смотрелся бы более соблазнительно… на настоящей женщине. Я с благодарностью принял его, и завязал пояс. Выходя из спальни, я улыбнулся огромному зеркалу, в котором несколько дней назад отражался жалким и беспомощным.

Если не считать прихожей и двора, то в доме я бывал только в спальне. Сейчас, мы прошли в шикарно обставленную гостиную, и оставив в стороне огромный стол, на несколько персон, сели за небольшой столик, вокруг которого стояло три кресла. Рядом, оказалась открытая дверь в кухню, где суетилась Марго. Заметив меня, она бросилась навстречу. На ней был точно такой же короткий халатик, как и на мне, только белого цвета.

— Сестричка пришла! – она крепко обняла меня, уткнувшись в плечо. – Такая очаровашка! Так, я колёсико сломала у тележки. Помогайте мне перетаскивать.

Мы суетились, сталкивались, путали тарелки и бокалы, веселясь и подшучивая. Тело, почти привыкло к необычному белью, которое не доставляло дискомфорта, но дарило необычное ощущение лёгкости и сексуальности. Член находился в полувозбуждённом состоянии, прижатый трусиками, приятно согревал живот.

— Девочки! Всё готово? – Ири… «мамочка» окинула накрытый стол внимательным взглядом. – Можно садиться. У нас сегодня совершенно необычный вечер. У меня внезапно появилась ещё одна дочь…

Женщина умело открыла бутылку шампанского и разлила по бокалам.

— Рита, ты сама решила дать сестре новое имя, тебе слово.

Девушка… Почему, я продолжаю считать её девушкой?. ..повернулась ко мне, доверчиво глядя в глаза.

— Понимаю, как тебе сейчас неловко… — робко начала она.

Я положил руку ей на колено.

— Рита… — мне самому хотелось называть её женским именем. – Ни малейшей неловкости. Ты выбрала шикарный наряд! Мне в нём очень комфортно и приятно. Мама сказала, что ты весь день ходила в нём… я чувствую твоё тепло…

И, стараюсь не думать, что в этих трусиках находился твой член.

— Здорово, что тебе понравилось! – она обрадовалась. – Я думала, как тебя называть. Мама подобрала мне удачное имя, которое напоминает прежнее, и может быть, как женским, так и нейтральным. Не возражаешь, если я буду назвать тебя Артемидой, как богиню. И сокращённо, Арти.

Можно было из Артёма сделать Арти, не привлекая греческих богов. Кажется, это больше на собачью кличку похоже.

— Мне, очень нравится! – кажется, я был не совсем искренен в своих чувствах…

— Прекрасно! Тогда, выпьем за мою новую девочку! – провозгласила мама.

Ароматный, щекочущий напиток, добавил шума в моей голове, но я уже не обращал на это внимание.

— Артемида, — женщина наложила себе тарелку, и принялась за еду, продолжая говорить. – Как всякая заботливая мама, я хотела знать о своей дочери всё. Очень скоро поняла, что сажать её перед собой и требовать откровенности – нелепо. Тогда, придумала такие воскресные посиделки. Не только она делилась со мной, своими мыслями и проблемами, но и я тоже. За этим столом не обязательно всё выкладывать откровенно, можно подавать, в выгодном для тебя свете…. Главное, запомни! Никогда не врать! Рита, никогда мне не врала, и я ещё не придумала наказание за такое…

— Всё поняла, мам, — ответил я с набитым ртом. Так виртуозно есть и внятно разговаривать, я ещё не умел.

— Что там, с твоей мамой?

— Согласилась. Только, она хочет сходить завтра в клинику, за счёт фирмы… Я сомневаюсь, что это хорошая идея.

— Плохая идея! Дам ей телефон. Мой медик всё проверит, напишет всякие ужасы… Думаю, ужасов и так хватает… Дам телефон нового начальника. Со вторника, появится там…

— Вряд ли, она сможет…

— Пару часов разбираться с бумагами, точно сможет. Герман Александрович, в курсе её состояния. Говорит, пусть пока сосёт, пока не оклемается.

Обсуждать свою маму… так цинично… было неприятно… но, почему-то меня это возбуждало.

— Рита, — женщина обернулась к дочери. – Должна, признаться. Я не выдержала, и дала твоей сестре, прямо в туалете.

— Мам! Ты же обещала! – Кажется, Рита всерьёз расстроилась.

— Извини! У меня случилась внезапная встреча, очень волнительная. Мне и так, очень хотелось с ней попробовать…

«С ней» – это, со мной? Придётся привыкать…

— Ты, обещала! Придётся тебя наказать! – продолжала настаивать Рита, накладывая себе салатик.

— Вообще-то, у нас наказания работают в одну сторону. Хотя, Артемида меня уже наказывала… — «мама» кинула на меня лукавый взгляд. – Придётся, привыкать.

Надеюсь, она не мысли мои читает?

— Меня тоже, — девушка застенчиво улыбнулась. – Она, отшлёпала меня в саду… И, захотела снять мои трусики…

— Ты же говорила, что сказала ей?

— Я сказала, что она знает…

— Да, действительно, — кивнула головой женщина и обернулась ко мне. – Ты была не сильно… шокирована?

— Сильно, — честно признался я. – Если бы увидела такое сразу… Но, Рита мне очень понравилась, мы подружились… Поэтому, я и попросила её отсосать. Чтобы показать, что моё отношение к ней не изменилось.

— Да, и я прямо при ней подрочила! Кстати, мам! Если, я ещё провинюсь, пускай меня сестра порет!

— Если, она не против, — «мама» пожала плечами и снова разлила шампанское. – Все поели? Можно переходить к сладкому?

— Можно переходить! – девушка встала, подняв бокал. – Мне не терпится, увидеть сестричку, во всей красе!

— Подождите… — весь вечер я мучился, говорить или нет, но выпитое вино или всеобщая откровенность сыграли свою роль. – Хочу, чтобы вы знали. Я встречаюсь с девушкой, с Настей. Не знаю, насколько серьёзно… Надеюсь, поймёте… С вами, очень здорово, я счастлив с вами… Но, всё слишком необычно… странно…

— Не вижу ничего такого, если у сестры будут… нормальные отношения, — девушка спокойно выпила шампанское. – Думаю, даже здорово, если у неё будут нормальные отношения. Хоть кто-то из нас, сможет вырваться…

«Мама», молча выпила свой бокал, задумчиво глядя вдаль. Похоже, что ситуация с… необычностью Маргариты, напрягала их больше, чем они старались показать.

— Артемида права, — медленно проговорила она. – Неделю назад она появилась здесь, собираясь провести несколько занятий. Боюсь представить, что случится ещё через неделю. Думаю, будет неплохо ограничить наше притязания на её время. Понедельник, среда, пятница – репетиторство, с некоторыми вольностями. Остальные дни, проводишь по своему усмотрению. Хотя, по воскресеньям, ты приглашена к праздничному столу. Захочешь ли воспользоваться приглашением…

— Пока что, мне всё нравиться, — честно ответил я.

— Десерт! Сладкое! – канючила Рита, дёргая меня за рукав.

Я вспомнил, сколько времени мы накрывали стол, и подошёл к десертному столику. Как я и думал, поломка оказалась мелкой – колёсико соскочило с направляющей. Отжав его ножом и поставив на место, закрутил шуруп носиком того же ножа. Перемена блюд, значительно ускорилась.

— Хорошо, что среди нас, хоть одна ненастоящая девушка, — проворчала «мама». – Эти бытовые хлопоты, убивают меня.

— Мама боится нанимать горничную, что она узнает про меня, — пояснила Рита, расставляя пирожные и чашки. – Может, попросить твою маму, приходить к нам, хотя бы, через день. Конечно же, за деньги! В те дни, когда у нас нет занятий…

Девушка выжидающе посмотрела на Ирину Анатольевну. Та, загадочно улыбнулась и посмотрела на меня.

— Хорошая идея. Возможно, Артемиде будет приятней приглашать её в те дни, когда у вас будут занятия…

— Ого! – Рита с интересом посмотрела на меня. – Твоя мама догадывается, что тебе нравится…

— Моя мама знает, — я тяжело вздохнул и в очередной раз сказал правду. – Я, иногда… брала её бельё… Она… не стала меня ругать… Не знаю, как она отнесётся… к полному превращению…

— Ей понравится! – горячо воскликнула девушка. – Какой маме не понравится, такая очаровашка? Арти, пожалуйста, попроси её!

Ирина Анатольевна несколько раз называла меня именем греческой богини, и такое звучное, раскатистое имя, обращённое ко мне… оказалось приятно слышать. Моё отношения к самому себе… к самой себе… начинало меняться… смещаться…

— Обещаю сурово наказывать её, если она сделает что-то не так, — «мама» сказала таким тоном, словно это был решающий аргумент в пользу моего согласия.

Рита с недоумением покосилась на мать, потом перевела взгляд на меня.

— У меня будет два… Нет, даже три условия. Рита, мне очень нравится имя, которое ты мне выбрала. Его полный вариант, меня больше устраивает. И ещё, если ты такая изобретательная… Маме, жутко не нравится её собственное имя. Можешь выбрать что-то покрасивей… Или, обращайтесь, как угодно, только не называйте её Галей.

— Что не так? – удивилась Рита. – Галя, вполне красивое имя.

— Догадываюсь, слишком сельское, — усмехнулась «мама». – Больше подходит деревенской простушке. Она понимает, насколько сильно соответствует этому имени, потому и злится.

Последняя фраза, меня возмутила, но после всего, что я узнал о собственной маме… сложно было спорить.

— Какое последнее условие? — напомнила женщина.

— Никаких наказаний, без моего разрешения. Я сама буду решать, как наказывать мою маму, и кто будет это делать.

— Так, даже гораздо… интересней, — пробормотала Ирина Анатольевна, пытаясь спрятать довольную улыбку. – Хорошо, все условия приняты. Думаю, по деньгам, мы тоже договоримся.

Закончив накрывать стол, я сел, но обе женщины остались стоять. Я тоже встал, выжидающе глядя на них. Они начали развязывать пояса своих халатов. Понятно, я тоже развязал свой… Одним движением плеч, они скинули свои на пол. Может, не так ловко, но я тоже откинул халат. На Рите, был наряд очень похожий на мой, только белоснежный, и даже прозрачная накидка сияла блёстками. Её трусики, как и мои, не скрывали, а скорее подчёркивали содержимое. Наряд Ирины Анатольевны был ярко-алого цвета и гораздо проще – кружевные колготы, с вырезом в промежности, из которой выпирал голый лобок, разделённый глубокой щелью, и лифчик, который поднимал её полные груди, совсем их не скрывая. Мне показалось, или она действительно чувствовала себя смущенной в этом белье?

— О-о-о! Я весь вечер мечтала увидеть тебя! – Рита блаженно закатила глаза, любуясь мной. – Мамочка, можно мы сначала потанцуем?

Что? Ещё и танцы будут? Я никогда в жизни… Откуда-то зазвучала медленная музыка и девушка закружила меня по комнате, вокруг большого стола. Как оказалось, достаточно вовремя переступать ногами и крепко прижимать её к себе. Было понятно, что можно не скромничать, и я обхватил руками упругие, округлые и вполне женские ягодицы. Такие же груди, упирались в мою грудь. Единственное, что меня смущало… между нашими животами было зажато два члена… которые тёрлись друг о друга. Точнее, меня смущало то, что подобное не вызывало… чего-то… негативного… Мысли в голове путались, и запах её тела… Моя голова склонилась, и губы начали целовать тонкую шею, потом наткнулись на мочку уха, которую самостоятельный язык начал старательно облизывать.

— Артемида, ты такая нежная… — прошептала девушка, отдаваясь ласкам. Её руки, целомудренно оставались на моей талии.

— Я только вхожу во вкус. Хочу снова попробовать твой ротик…

— Только ротик? – Рита рассмеялась. – Я бы не стала возражать, если ты ещё что-то попробуешь!

Сейчас, мы кружились возле сидящей в кресле женщины. Если я пытался изображать шёпот, то девушка говорила в полный голос, иногда поглядывая на мать.

— Ещё что-то? – я сжал ягодицы. – Надеюсь, ты предлагаешь свою сочную попку…

Девушка вновь прикрыла глаза, словно одна мысль об этом, доставляла ей удовольствие.

— Если, ты будешь нежна со мной… Я ещё девочка, и боюсь… такого…

— Твоя сестра, будет ласкова и нежна с тобой, — теперь, я тоже говорил в полный голос и украдкой посматривал на нашу «маму». Она прикрывала рукой губы, но даже по глазам была заметна её радость. Рита, сама принимала женскую роль, и мой постыдный наряд сыграл решающую роль. Стало ясно, почему Ирина Анатольевна была так откровенна сегодня днём. Зная всю правду, я был не в силах отказаться от этой игры, и уж тем более – разоблачить её. Совсем напротив, я сунул руку, между нашими животами и нащупал член… не, свой…

— Пожалуйста, позже, — девушка отстранилась от меня. – Боюсь кончить, в любой момент. Нам, ещё надо оттрахать эту сучку.

Она указала взглядом на мать, и та откинулась в кресле, раздвинув колени. Я поспешно отвернулся. Такое резкое изменение тональности разговора, меня шокировало.

— Сегодня, она принадлежит мне, — продолжала громко шептать Рита. – Она позволяет мне всё, что я захочу… Единственное, чего я хотела – трахать эту похотливую, развратную пизду, что произвела меня на свет! С каким наслаждением я это делала!!!

Кажется, зря Ирина Анатольевна избегала визита к психиатру. Он бы, моей «сестре», очень пригодился.

— Сначала, мы трахнем её в рот, потом… чтобы ты выбрала? Пизду, или очко?

Что меня больше всего встревожило — только что улыбающаяся женщина, была озадачена. Она так же широко улыбалась, широко раздвигала колени, кидала игривый взгляд, но в этом взгляде сквозило недоумение. Что-то пошло, не по её плану. Хотя, чего мне тревожиться? Это был, не мой план… В любом случае, подобное обращение к женщине было… недостойным. Я бы нашёл, что сказать как парень, но в этом белье…

— Могу посоветовать пизду. Я, неплохо её раздолбила, — вульгарно продолжила Рита. — Она делает вид, что ей не нравится, но я знаю, что настоящим шлюхам всегда нравятся члены! Мама, встань на колени, распахни свой блядский ротик, и жди… когда мы удостоим его вниманием.

Ирина Анатольевна сползла с кресла, встала на четвереньки, и широко открыла рот, закинув назад голову. Поза была развратной, унизительной и возбуждающей, но слова Риты совершенно испортили настрой. Что с ней случилось? Я совершено не узнавал её… Хотя, узнавал… Слова Ирины Анатольевны, сказанные днём о мужчинах… Её обращение, с тем безымянным… Наверняка, она регулярно делилась своими мыслями с дочерью, и когда Рита решила доказать, что она парень… приняла именно такую модель поведения.

— Можно, я первая? – зачем-то спросила девушка. – Никогда не пробовала маму в ротик. Потом, твоя очередь!

Наши бёдра покачивались у самого лица, готового принять наши члены, и Рита извлекла свой торчащий стержень, помахивая им перед носом матери. Я проделал то же самое, пытаясь придумать, как не делать то, что меня заставляют, но при этом получить секс. Невыносимо хотелось кончить, но начать дрочить в такой момент, было совершенно глупо. Девушка, не замечая моих терзаний, погрузила член в распахнутый рот, и «мама» начала старательно его облизывать.

Кажется, мне пришла в голову идея, совершенно нелепая, но ничего лучше в таком состоянии… Я должен кончить!

— Сестричка, вспоминаю твои губки… — я начал целовать Риту, лаская её бёдра и ягодицы. – Так сильно хочу тебя…

Собираясь совратить девушку на очередной минет, я смотрел на круглые ягодицы Ирины Анатольевны затянутые красным нейлоном… точнее, на глубокую ложбинку между ними, с голой кожей. Интересно, что ощущает женщина, когда её дырочки так бесстыже раскрыты, для проникновения?

— . ..но сначала, мы вместе поимеем нашу мамочку, — продолжил я свою фразу, обходя женщину.

— Смазка, на столике, — Рита поняла моё намерение.

Плотно сжатое отверстие, окружённое сморщенной кожей, словно манило меня… Сначала, надо попробовать пальчиком… Потом… Я щедро намазал возбуждённый член, и начал погружать в анус сразу два пальца. Если, даже в себя смог вставить… Упругий сфинктер легко раздвинулся, и «мамочка» прогнула спину, чуть качнувшись назад. Мне бы тоже хотелось так прогибаться, подставляя свою попку! Вообще-то, я надеялся, что сегодняшний вечер будет посвящён мне… С некоторым разочарованием, я ввёл торчащий стержень в податливую попку и замер от восторга. Горячая, скользкая кишка плотно обхватила его даря такое наслаждение, что я готов был кончить, даже не пошевелившись. Ирина Анатольевна была другого мнения. Она начала покачивать бёдрами, не прекращая заглатывать член дочери. Сжав руками узкую талию, я постарался задать свой ритм, и с удовольствием понял, что взрослая женщина не просто даёт мне в попку, но и повинуется моим желаниям. Несмотря на сильное возбуждение, мне удалось продержаться достаточно долго, пока Рита не кончила. Она извлекла мокрый член, измазала его в кремовом пирожном и снова погрузила в распахнутый рот. Любуясь этим извращённым зрелищем, я медленно изливал сперму в разработанное отверстие Ирины Анатольевны.

— Артемида, покорми мамочку! – улыбнулась девушка, едва я начал вставать.

— Сейчас… я, прополоскаю… — начал отговариваться я, от очередной унизительной для женщины процедуры.

— У нашей мамочки чистая попка, и она совсем не брезгливая!

Зато, я брезгливый, — подумал я, погружая блестящий член в пирожное. Пока я колебался, «мамочка» сама обхватила его губами, старательно обсасывая.

— Классно! Мне понравилось! – Рита повалилась в кресло, блаженно улыбаясь. – Можете, потанцевать…

Женщина тут же встала, обняла меня и начала кружить в танце. Мой член, оказался зажат между нами, пачкая животы и бельё. Губы Ирины Анатольевны, измазанные кремом, спермой и смазкой, коснулись моей шеи.

— Ничего страшного. Раз в неделю, она отрывается на мне. Недорогая плата за повиновение, всё остальное время, — прошептала женщина, улыбаясь. – Рита, трахнула меня в рот! Прекрасный прогресс. Ты бы видел, как она выбирала бельё, для вас обоих. Всё переживала, как понравится, её сестричке.

Оказывается, унижение Ирины Анатольевны, было намеренным трюком её самой. Зря я собирался напомнить Рите, об уважении к матери! Надо запомнить на будущее, не лезть с поучениями, пока во всём не разберусь.

— Завтра, когда прогуляетесь по саду, постарайся приласкать её попку. Не пытайся трахнуть! – женщина мило улыбалась, словно шептала мне на ушко нежности, а не давала строгие инструкции. – Погладишь ягодицы, пошлёпаешь… Хорошо, если полижешь язычком. Не переживай, там всё чисто. Если хочешь, можешь потренироваться на мне… или, я на тебе… Скажешь, что все девочки так делают. Предложи ей, свою попку. Ты играла со своим анусом?

— Не… нет… — выдавил я ошарашенно. – Трогала… немного…

— Тебе, понравилось?

— Не… не понял…

— Ничего. У мужчин, там тоже эрогенная зона. Распробуешь – понравится… — мы вернулись за стол.

Я ощущал себя не уставшим, а именно утомлённым. Надо было расслабиться, и получать удовольствие от происходящего… которое мне вроде как нравилось, но… психологически… Странное ощущение, что я не просто одет в женское бельё, а начинаю ощущать себя девушкой… Усевшись в кресло, я сразу сжал колени, чуть повернувшись бедром. Волосы я поправил не кистью, а пальцами… Сдержанно улыбаюсь, не раскрывая губ… Понимание того, что подсознательно начинаю копировать «мамочку» и Риту… пугало. Я боялся потерять контроль над ситуацией, а неожиданно начал терять контроль над собой.

— Девочки, мне так приятно осознавать, что вы принадлежите мне, а я принадлежу вам, — Ирина Анатольевна явно была счастлива. – Если захотите развлечься со мной, после занятий, я не стану возражать.

— Сестра, ты притихла… — девушка заметила мою задумчивость. – Можно, я пересяду к тебе?

Не дожидаясь ответа, она пересела в моё кресло, так что наши голые бёдра оказались крепко прижаты. Я обхватил её за талию, Рита положила руку на мой свернувшийся член. Сквозь тонкое кружево, я прекрасно ощущал тепло её пальцев… Мне, было приятно такое прикосновение… и… я тоже положил руку на её член. Она вздохнула, ощутив прикосновение и улыбнулась.

— Я подумала… Хочу больше внимание уделить тебе… Это, наш первый вечер вдвоём, — она шептала мне в самое ухо. – Мама, не имеет права мне отказать, но… ты можешь…

— Не хочу тебе ни в чём отказывать, — отозвался я, догадываясь что сейчас произойдёт то, от чего мне захочется отказаться.

— Покорми меня пирожным… Потом, я тебя… Мы прогоним эту шлюху, чтобы она не подсматривала…

Разумеется, она не имела ввиду, покормить её с ложечки. Что теперь делать?

Весь вечер соглашаться, что я тоже девушка, и мы во всём одинаковые… Чего я ожидал? Понадеялся на слова Ирины Анатольевны, что Рита ощутила себя девушкой? Так она и просит меня, как девушка! Она же не сказала, пососи мой член!

— Мы не станем её прогонять, — зачем-то, я тоже шептал. – Так приятно, что она смотрит на нас. Пускай, она нам поможет…

Пожалуй, это единственное, чем я мог облегчить своё положение. Направить чужой член своей рукой, в свой рот… я бы точно не смог… Пускай, это и был женский член… вроде как… Если я ожидал, что Рита с радостными криками набросится на меня, я снова ошибся.

— Никогда не представляла, как женщины могут брать в рот, — продолжала шептать она. – Самый унизительный вид секса! Когда я увидела, какая ты милая… застенчивая… мне самой захотелось… сделать тебе приятно. Если я тебе нравлюсь…

— Рита, я уже согласилась, — игриво ущипнув её за бедро, поцеловал в ушко и встал. – Мне хочется попробовать пирожное, с твоей ложечки! Но, если ты хочешь первой…

Вот, замечательная идея! Буду представлять, что это ложка! Не совсем обычная…

Девушка опустилась на колени и Ирина Анатольевна, обхватив мой член погрузила его в нетронутое пирожное, потом в открытый рот дочери. Рита сначала облизала его язычком, потом обсосала. Отпила чай, и снова облизала горячим языком, уже начисто. Повторив эту процедуру, медленно выпрямилась.

Это совсем не то же самое, что сосать член, подумал я, опускаясь на колени. Когда пунцовая головка, измазанная кремом, оказалась у моих губ, я не стал колебаться. Было бы глупо и уже поздно. Обхватив губами упругий стержень, сжал их, медленно отодвигаясь назад. Сладкая липкая масса наполнила рот и мне пришлось сразу смыть её чаем. Второй раз, оказался гораздо сложнее. Теперь, перед моим лицом оказался самый настоящий член… Он был чуть меньше моего, тоньше, но с огромной пунцовой головкой. Неужели, мне хочется… «Мамочка», словно заметив мою нерешительность, буквально затолкнула в меня… это… Старательно шевеля языком, я втянул щёки, понимая, что… Нет, обдумаю это позже! Никогда!

Снова, Рита опустилась на колени, открыв рот… Потом, настала моя очередь… После третьего или четвёртого раза, я понял, что мой рот наполняется не только кремом! Пока я в ужасе замер, тело само делало рефлекторные глотательные движения, а язык, пытаясь вытолкнуть член, ласкал содрогающийся стержень.

Едва поднявшись на дрожащих ногах, я упёрся в кресло, и Рита начала старательно сосать мой член, оставив игру с пирожными. Ирина Анатольевна воспользовалась моментом, обхватила мою ягодицу и начала ласкать дрожащий от наслаждения анус, скользкими и липкими пальцами. Я чуть повернулся, желая облегчить ей проникновение, и в этот момент кончил в… девушку. Она проглотила всю порцию, вскочила и мы начали жадно целоваться. Не было мыслей, чем покрыты наши губы, что я сделал, и к чему это приведёт… Только мокрый ротик, горячее тело и страстные объятия…

Через какое-то время, мы упали в свои кресла, тяжело дыша.

— Девочки, вы уже наигрались? Я начну убирать? – спросила «мамочка».

Я пытался помочь ей, но она отмахнулась.

— Отдыхайте, милые. Поухаживаю за вами…

Кажется, её больше не смущал собственный откровенный наряд, и как настойчиво я любуюсь её телом. Когда женщина в очередной раз наклонилась за тарелками, я положил руку ей на ягодицу, и она выжидающе замерла. Засунув пальцы в вырез, я с наслаждением поглаживал бархатистую кожу и вновь сжатое отверстие. Если надавить чуть сильнее…

— Мамочка, мне понравилась твоя попка, — проговорил я, посматривая на Риту. – Внутри, тоже…

— Спасибо, доченька, — проворковала Ирина Анатольевна. – В последнее время, меня нечасто туда… так радовали. Приходится соблюдать образ неприступной мегеры.

— Мы запомнили твоё обещание, — усмехнулся я. – Наверное, я пойду переодеваться. С нетерпением, жду завтрашних занятий…

— Пошли, я провожу тебя в твою комнату, — Рита поднялась, протянув мне руку.

— Мою комнату? – не понял я.

— Я не знала, как пройдёт вечер, и побоялась сразу тебе сказать. Но, я была уверена, что тебе всё понравится и приготовила комнату. Если что-то не понравится, можешь поменять… — она открыла одну из дверей в коридоре.

М-м-м… Обилие розового всех оттенков и белого, резало глаз. Кружевное покрывало, розы на обоях, вычурный косметический столик, плотно заставленный… Только, моя собственная одежда, недавно оставленная в спальне Ирины Анатольевны, и сейчас висящая на спинке стула, возвращала к реальности.

— Здесь, твоя одежда, — Рита открыла дверцу шкафа. – Мама сказала, будет неприлично каждый раз заниматься в нижнем белье. Это моя одежда, но мы с тобой сходим потом в магазин… Здесь колготки, здесь трусики… Есть простые, если захочешь переночевать… Туфли мамины, разношенные, мы новые купим…

Девушка с оживлением и горящими глазами, всё показывала, перечисляла, описывала…

— Если твоя мама согласится у нас работать, она тоже сможет пользоваться этой комнатой! Пожалуйста, уговори её! – Рита подбежала и крепко прижалась ко мне. Её утомившийся член спокойно лежал в трусиках, и я спокойно принял очередные объятия. – Она же, никому про меня не расскажет? Пусть приходит вместе с тобой… Пожалуйста…

— Завтра она, точно не сможет, — пробормотал я, вспомнив, как выглядит мамино тело. – Думаю, она не откажется…

— Ой, как замечательно! Давай, я помогу смыть тебе!

Когда я вышел во двор, Ирина Анатольевна уже сидела в машине с работающим двигателем и тронулась, едва я закрыл дверь.

— Как думаешь, мать поймёт твоё преображение? – сухо спросила она.

— Я смогу ей объяснить… — задумчиво проговорил я. – Мне придётся рассказать про Риту…

— Твоя мать, умеет хранить секреты. Старайся не забывать, в моём доме, я – твоя мама. Она – служанка. Не смей мне перечить. Согласна, её ты будешь наказывать сама, но твоя жопа и спина – в моём распоряжении… и, твой член!

— Не обязательно напоминать каждый вечер, — огрызнулся я.

— Я сама решаю, что обязательно, а что – нет, — Ирина Анатольевна ничуть не напоминала ту похотливую самку, что стояла передо мной на четвереньках, подставляя задницу. – Будешь лизать, пока я не кончу!

Она остановила машину, развернулась на сиденье, откинувшись на дверцу, и закинула одну ногу на торпеду. Моя мама, в очередной раз, оказалась права. Я изобразил довольную улыбку и склонился к распахнутой промежности. Трусиков на ней не оказалось, наверное, она готовила подобное «наказание». Мой язык погрузился в едва влажную щель, от которой больше пахло шампунем, чем женщиной.

— Не так резко! Сразу, не лезь глубоко! Губами сжимай… Так, хорошо… Сможешь, найти клитор? Умница… — под чутким руководством, я вполне уверенно продвигал Ирину Анатольевну к оргазму.

Её губки заметно увлажнились, влагалище раскрывалось всё шире, а крупный клитор сам попадал мне под язык. Очень скоро, терпкий запах выделений заполнил ноздри. Оставалось только порадоваться, что передо мной, не Настя… Интересно, я смог бы её, так вылизать? Что подумает мама? Даже если я успею умыться…

— Да-а-а! Умница, девочка моя! — Ирина Анатольевна оттолкнула мою голову, потом наклонилась, словно обнюхивая меня. – Замечательно! Думаю, она всё поймёт! Можешь идти.

— Доброй ночи, мамочка, — пролепетал я онемевшим языком. – Спасибо, что позволила… сделать тебе приятно…

После всего, что произошло, мне искренне хотелось сделать этой женщине приятно. Почему?

— Спокойной ночи, доченька, — она чмокнула меня в мокрые губы, и я вывалился из машины.

Первым делом, я собирался зайти в ванну, но мама вышла из спальни, едва я закрыл входную дверь.

— Твоя новая мать, решила тебя пометить? – мама вдохнула исходящий от меня аромат и понимающе усмехнулась.

— Сейчас… я умоюсь…

— Не надо, пошли на кухню. Думаю, тебе есть что рассказать.

— Она сказала, тебе лучше сходить к её доктору, — сказал я, принимаясь за еду.

— Да, она уже звонила. Дала мне все телефоны. Уже созванивалась, с новым начальником.

— Он знает, что ты… — я принялся за ужин.

— В нашем городе не так много секретарш, которые… позволяют… подобное. В определённых кругах, я слишком известна. Тебе придётся это учитывать, — мама села напротив, наглухо запахнув халат. – Сказал, что признаёт оральный и анальный секс. Наказание, только за провинности. Никакого насилия. Никакой групповухи. Если придётся ублажать гостей, тогда возможно, с моего дополнительного согласия. По деньгам… теряю почти вдвое…

Мама тяжело вздохнула.

— Ничего страшного, — я постарался её ободрить. – Потерпим два-три месяца. Думаю, теперь я точно в физ-мат поступлю, на бюджетный. Не придётся оплачивать этот институт. И, подработку тебе нашёл… Только, расскажу сначала… Дело в том, что дочь Ирины Анатольевны… не совсем девушка…

Я рассказал и про встречу в кафе, и про вечерние посиделки, и про свою новую комнату, и про… взаимное поедание пирожных. Единственное, что опустил – планы «мамочки» на пробуждение женской стороны, в её дочери. Похоже, там не всё идёт как она планировала, и я не стал усложнять без того громоздкое изложение. Мама внимательно слушала, улыбаясь, удивляясь, кивая головой… Как приятно делиться с ней самыми интимными подробностями, описывать свои ощущения, мысли…

— Конечно же, я ожидала, что она захочет подложить тебя, под какого-то своего любовника… Думала, это произойдёт позже, когда ты привыкнешь к новой роли. Принимать в попку, психологически легче. Что-то происходит там, сзади… Когда прямо перед лицом… Понравилось, сосать член?

— Я, не совсем его сосал… Я же говорил…

Мама, понимающе улыбнулась.