Я чувствовал себя довольно хорошо, когда покидал дилерский центр. Они были гордыми владельцами гибрида Prius, а я был восторженным новым владельцем нового Jeep Grand Cherokee SRT. Я остановился на светофоре и сидел там с огромной глупой улыбкой на лице. Я знал, что собираюсь сделать. Когда загорелся свет, я вдавил педаль газа. 6, 2-литровый Hemi с наддувом взвыл, и я запустил его, пока он не сдвинулся с места. Я уменьшил его до допустимого предела, и улыбка стала постоянной.

Когда я въехал на свою подъездную дорожку, я не загнал его в гараж. Через минуту я снова собирался сесть за руль. Я вошёл внутрь и почувствовал запах чего-то готовящегося. Пахло спагетти. Я никогда особо не любил спагетти. Хорошо, что у меня были планы. Я не кричал: «Я дома», как обычно. Я просто поднялся наверх, переоделся в одежду для гольфа, достал клюшки из шкафа и направился к входной двери. Рейчел вышла из кухни, когда я направлялся к входной двери.

— Чарльз, куда ты идёшь? Чья это машина? Ужин почти готов. Почему ты так одет и зачем тебе клюшки для гольфа?

— Ну, дорогая, я собираюсь поиграть в гольф, это моя машина, это моя одежда для гольфа, а клюшки нужны, чтобы играть в гольф.

Она уставилась на меня, как будто я сошёл с ума.

— Ты ничего не говорил о том, чтобы поиграть в гольф. Как насчёт ужина?

— Я поужинаю в загородном клубе, — сказал я ей. — Приятного ужина.

Я услышал её голос как раз в тот момент, когда закрывал дверь.

— Что ты имеешь в виду, говоря «это твоя машина»?

У меня не было времени отвечать на тривиальные вопросы, поэтому я продолжил свой весёлый путь. Мой телефон начал звонить почти сразу, поэтому я выключил его. Я добрался до загородного клуба, насладился очень приятным ужином с Ральфом и Питом и сыграл девять лунок. Я давно не играл, и это было заметно. К тому времени, как мы закончили, я начал приходить в себя и почувствовал себя лучше перед следующим разом.

Мы договорились сыграть в субботу утром, выпили пару кружек пива, и я пошёл домой. Я знал, что в моём доме назревает настоящая гроза. Я загнал SRT в гараж и вошёл внутрь. Очень сердитая на вид Рейчел сидела в своём кресле и смотрела телевизор.

Молния сверкнула из её глаз и взметнулись брови.

— Что, чёрт возьми, с тобой не так, Чарльз?

Гром сорвался с её губ.

— Вообще то ничего, — сказал я. — Что, чёрт возьми, с тобой не так?

Этот бунт, казалось, застал её врасплох. Я должен упомянуть, что обычно я не так склонен к спорам. Я спокойный парень. Если мне на что-то наплевать, я молчу. Мне наплевать на цвет приборов на кухне. Она хочет нержавеющую сталь вместо чёрной, пока мы можем себе это позволить, мне всё равно; это нержавеющая сталь. Я был уверен, что она восприняла моё общее отсутствие мнения как недостаток воли. Вероятно, в какой-то степени я был виноват. Больше этого не будет.

Мгновение она удивлённо смотрела на меня.

— Что, чёрт возьми, со мной не так? — практически прошипела она. — Ты приезжаешь домой за рулём этого чудовища, пожирающего бензин, говоришь мне, что собираешься играть в гольф, пропускаешь ужин, который я приготовила, и у тебя хватает наглости спрашивать меня, что не так?

Я на минуту задумался об этом.

— Да, — спокойно сказал я.

— Да? Что значит да?

У неё практически шла пена изо рта.

— Да, у меня действительно есть смелость это сказать.

Её лицо покрылось пятнами и покраснело.

— Ты пьян, Чарльз? Ты принимаешь наркотики или что-то в этом роде?

— Я выпил пару кружек пива в загородном клубе. Но никаких наркотиков. У тебя есть какие-нибудь лекарства, которые ты хочешь, чтобы я принял?

Казалось, она не находила слов, но быстро пришла в себя.

— Может быть. Может быть, тебе нужно принимать какие-нибудь антипсихотические препараты!

Она отошла и открыла дверь из кухни в гараж. Должно быть, машина произвела на неё впечатление.

— Прекрасная машина?

Она фыркнула.

— У тебя что, какой-то кризис среднего возраста?

Я на минуту задумался об этом.

— Да.

— Да, что? — хотела знать она.

— Да, у меня кризис, и я полагаю, что 41 год можно считать средним возрастом.

— Ну, в чём дело? — требовательно спросила она.

— Что есть что? Довольно расплывчатый вопрос.

— Какой ещё кризис?

Она казалась очень раздражённой.

— Это секрет.

— Значит, у тебя кризис, и ты держишь это в секрете от меня?

Казалось, она не могла в это поверить.

— Нет, — сказал я.

— Перестань быть задницей, — закричала она. — Что значит «нет»?

— Я не держу это в секрете от тебя.

Она всплеснула руками.

— Я не собираюсь тратить своё время впустую. Что эта дурацкая игрушка делает в нашем гараже, и где Prius?

— Я обменял его на SRT. Мне не нравился Prius, а нравится SRT.

— Мы согласились с тем, что Prius экологичен и экономичен, — сказала она. — Это такая машина, на которой ездят ответственные люди. Тебе нужно подумать о том, как ты будешь выглядеть, запихивая это чудовище на своё рабочее парковочное место. Все руководители ездят на гибридах. Что они почувствуют, когда увидят, как ты управляешь этим динозавром?

— Зависть.

— Мы договорились о Prius, — отрезала она.

— Нет, я никогда не договаривался, — сказал я. — Я просто согласился, потому что этого хотела ты.

— Это так, — строго сказала она. — Неужели тебя больше не волнует моё счастье? Завтра ты заберёшь его обратно и получишь обратно Prius.

— Нет.

Она вела себя так, как будто понятия не имела, что означает слово «нет».

— Что значит «нет»?

— Не верну и не возьму Prius обратно.

Она на мгновение задумалась. На её лице появилось обиженное выражение. Три дня назад мне было бы не всё равно.

— Что с тобой не так, Чарльз?

— Я решил, что мне нравится, когда меня называют Чаком. С этого момента ты должна называть меня Чаком.

Её рот был приоткрыт, и она, казалось, лишилась дара речи. Я оценил это. Я поднялся наверх, чтобы принять душ и приготовиться ко сну. Когда я вышёл в спальню, в ногах кровати лежали подушка и одеяло.

— Ты будешь спать в гостевой спальне, — сказала она. — Ты ведёшь себя как капризный ребёнок, и не жди, что я буду спать с тобой.

Я на мгновение задумался и откинул одеяло. Её глаза вылезли из орбит, когда я начал садиться.

— Что, чёрт возьми, ты думаешь, что ты делаешь?

— Ложусь спать.

— Я же сказала тебе, что ты здесь не будешь спать.

— Да, я слышал тебя. С моим слухом всё в порядке. Не указывай мне, где я могу спать. Это моя половина кровати. Вторая половина принадлежит тебе. Я не буду заходить на твою половину. Будет справедливо сказать тебе, что ты тоже не должна залазить на мою.

Она вызывающе перекатилась на мою половину. Я вырвал одеяло из её рук и сел на неё, прежде чем лечь на неё сверху. Она отчаянно пыталась оттолкнуть меня. Я весил 210 фунтов. Она весила 120 фунтов. Она потерпела неудачу.

— Отстань от меня, идиот!

Она попыталась дать мне пощёчину, но я поймал руку.

— Это моя сторона, — сказал я ей. – Твоя сторона вон там. Тебе не рады на моей стороне.

Я немного приподнялся, и она перевернулась на бок. Потом она начала плакать.

— Что с тобой не так, Чарльз? она всхлипнула. — Что с тобой случилось? Почему ты так со мной обращаешься?

— Нет никакого «Чарльза», — сказал я ей, — только Чак. Я же говорил тебе, что мне нравится, когда меня называют Чаком.

— Я думала, тебе нравится, когда тебя называют Чарльзом, — плакала она.

— Нет, это тебе нравилось называть меня Чарльзом, — сказал я. — Мне это никогда не нравилось. Я просто согласился с этим ради тебя.

— Почему ты не хочешь, чтобы мне было хорошо?

— Я не думаю, что ты меня уважаешь. Я думаю, причина, по которой ты этого не делаешь, в том, что я потратил всё свое время, пытаясь сделать тебя счастливой. С меня хватит. Теперь я собираюсь сделать себя счастливым. Если ты счастлива, потому что я счастлив, это здорово. Если нет, то большая фига.

Она издала тихий плачущий звук.

— Что случилось? Вчера ты был лучшим мужем в мире. На следующий день ты для меня сукин сын.

— На самом деле это заняло три дня, а вовсе не один день.

Она уставилась на меня. Она была очень похожа на одного из тех птенцов, которые ждут, когда мать накормит их.

— У меня нет для тебя червяков, — сказал я ей.

Она уставилась на меня так, словно в моё тело вселился инопланетянин.

— Червяки? Что, чёрт возьми, с тобой не так? Ты заболел?

— Ответ на первый вопрос сложный, — сказал я после минутного раздумья. — Ответ на второй вопрос — да.

Она на минуту задумалась.

— Ты болен?

— Да.

— Что с тобой не так? Что за болезнь заставляет тебя променять свою красивую машину на какого-то монстра — пожирателя бензина? Какой же ты больной, если можешь пойти поиграть в гольф и выпить пива?

— Это проблема с сердцем, — сказал я ей.

Она выглядела смущённой.

— У тебя закупорены артерии или нерегулярное сердцебиение? Какое отношение то, как ты себя ведёшь, имеет к болезни сердца?

— Это не вполне болезнь. У меня было изменение в сердце, что-то вроде пересадки.

— Ты собираешься рассказать мне, что происходит?

— Я узнал три дня назад, что ты изменщица. Вся та любовь в моём сердце умерла, и её заменило такое же сердце, как у тебя. Теперь я забочусь о себе, и мне наплевать на тебя.

— Как ты меня назвал? — потребовала она.

— Может быть, тебе стоит подумать о том, чтобы проверить свой слух. Я что, заикался?

— Нет, ты выразился предельно ясно, — сказала она. — Я не знаю, что за жучок у тебя в заднице, но тебе лучше разобраться с этим. Ты только что обвинил свою жену в том, что она изменщица и шлюха!

— Мне не нравится смотреть на это как на обвинение; это больше похоже на констатацию факта, — объяснил я.

— О чём, чёрт возьми, ты говоришь? — она практически кричала.

— Не нужно кричать, я рядом, — сказал я. — Я говорю о твоём маленьком свидании в отеле с Алленом и Марси Бейкер.

Её лицо побледнело.

— Что… как… Я не понимаю, о чём ты говоришь!

— Ты знаешь, кто у нас президент? Какой сегодня день?

Она просто уставилась на меня.

— У кого-то тревожная кратковременная потеря памяти, возможно, после инсульта.

Я достал свой телефон и открыл Snapchat. Они были сохранены в чате и на моём телефоне. Я не собирался говорить ей, где ещё они были записаны. Там были фотографии, большие, как в натуральную величину. Рейчел, между ними двумя, входила в дверь номера 177 отеля «Дорчестер». Она целовала Марси, а Аллен держал руку на её заднице.

— Где ты это взял? — спросила она.

— Маклин прислал мне, — сказал я. — Я почти уверен, что он послал их и Лани тоже. Они очень разозлены.

Маклин — наш сын, а Лани — наша дочь.

Она ахнула.

— Маклин? Он видел… Ты лжёшь! Ты где-то их раздобыл!

Я показал ей снимок, сделанный Маклином.

— Нет, он был там, высаживал клиента, когда увидел, как ты вошла. Он просто хотел поздороваться. Представь себе его удивление от вашего маленького свидания. Мне нравится это слово, а тебе?

— Это не было… О, Боже, это… что ты собираешься делать, Чарльз?

— Чарльз ничего не собирается делать, — сказал я. — Чак уже занимается этим делом. Он уже организовал несчастные случаи со смертельным исходом для вас троих.

С минуту она со страхом смотрела на меня. Наверное, она подумала, что я не шучу.

— Действительно, что ты собираешься делать?

— Ничего, — сказал я.

— Я нанял нескольких своих друзей, чтобы они всё делали. Аллен и Марси умрут завтра. С тобой я подожду до следующей среды. Я полагаю, что, поскольку Аллен и Марси завтра собираются на работу, их подушки безопасности выйдут из строя. Они сработают, что приведёт к аварии автомобиля. Конечно, к тому времени подушки безопасности сдуются. Марио уверен, что авария будет фатальной. Хорошо известно, что эти Prius плохо справляются с краш-тестами. Вот почему я избавился от своего.

Она с минуту смотрела на меня с открытым ртом. Это был не очень привлекательный вид. Она собрала всё своё самообладание, насколько смогла, после этого зловещего откровения. Как ни странно, она казалась равнодушной к вероятной кончине своих приятелей по сексу. Просто эгоистично, подумал я.

— А как насчёт нас? — ей удалось выбраться.

— О, хорошо, нас теперь нет. Конечно, я развожусь с тобой. Завтра тебя должны обслужить на работе. Как ты думаешь, компания будет возражать? Трое их сотрудников участвовали в свидании? Боже, я люблю это слово. Свидание, ведущее к разводу и вручению бумаг на работе, может создать там некоторую неловкость. Я сомневаюсь, что Колтону Фиску понравится эта драма, ведь он большой человек в Церкви и всё такое. Интересно, позволят ли Аллен и Марси отпевать в церкви?

Это вызвало у Рейчел странный искажённый вопль, звучащий устрашающе, как у некоторых павлинов в зоопарке. Я выключил свой свет.

— Спокойной ночи, Рейчел, — сказал я. — Интересно, получу ли я обе половины кровати при разводе?

Она бросилась на мою половину кровати и вцепилась в мою спину, как пиявка.

— Я не хочу развода, Чарльз, — всхлипнула она мне в спину.

Я не ответил.

— Чарльз? — Она крепче прижала меня к себе. — Чарльз, я не хочу развода.

Молчание.

Она заглянула мне через плечо. — Чарльз?

Я посмотрел на неё.

— Нет никакого Чарльза, — сказал я ей, — и ты на моей половине кровати.

— Тогда, чёрт возьми, Чак. Чак, я не хочу развода.

Я перекатился к ней.

— Я тоже не хотел в жены изменщицу-шлюху. Но я её получил, несмотря на то, что не хотел. Забавно, как это работает, да?

Казалось, у неё не было такого же любопытства, как у меня.

— Ча… Чак, мне так жаль, — сказала она. — Это было просто то, что я хотела попробовать. Мне было любопытно, каково это — быть с другой женщиной.

— Мне тоже, — сказал я. – Надо же, мы так похожи? У меня также сложилось впечатление, что Аллен был мужчиной. Кто-нибудь ещё знает, что он не цисгендерен?

— Не будь смешным, — сказала она. — Это был секс втроём. Но у меня не было с ним секса, только с Марси.

— Он сидел в кресле и наблюдал? Не цисгендерный вуайерист! Извращенец.

— Он занимался Марси, пока она занималась мной, — призналась она.

— Ты хоть понимаешь, насколько нелеп этот разговор? Какая возможная причуда воображения могла заставить тебя в самых смелых мечтах думать, что это помогает твоему делу?

Она немного поколебалась, но, похоже, не смогла придумать ничего правдоподобного.

— Я собиралась… собиралась дать тебе то же самое, — наконец выдавила она.

— То же самое? Что это значит? — поинтересовался я.

— Секс втроём со мной и Марси, — сказала она. — Ты только что сказал мне, что тебе интересно быть с другой женщиной.

— Марси не относится к интересующим меня женщинам, — сказал я. — Я думал о той, которая не переспала с половиной мужчин в городе.

— О ком же ты думал?

Какого чёрта? Чак был в ударе. С таким же успехом я мог поиграть с её разумом.

— Ну, Лилли всегда была на первом месте в списке моих фантазий, — признался я.

— Моя сестра? – завизжала она.

— Ты сама меня спросила, — напомнил я ей.

Лилли была чертовски сексуальна. Рейчел была ходячей влажной мечтой. Лилли была всем этим, но даже больше. Блондинка, карие глаза, несколько веснушек на самом милом носике, какой только можно вообразить, и это тело! У неё была самая красивая форма: это была такая форма, от одного взгляда на которую язык становился твёрдым, не говоря уже о других частях тела. Её сиськи были большими, круглыми и упругими, и у неё была самая восхитительная попка на планете.

Она источала чувственность из каждой поры и заставляла мужчин совершать глупости, когда она была рядом. Она была на пять лет моложе нас с Рейчел, была недолго замужем, когда ей было под тридцать, за перспективным игроком НФЛ, но бросила бездельника, когда он смылся, начал пить и не смог сохранить работу.

Когда мы с Рейчел встречались, мы учились в колледже, а Лилли училась в средней школе, и она была влюблена в меня. Это было забавно, и я чертовски любил её, но я никогда не предпринимал никаких действий. Да, я ощущал похоть, но я не сделал бы ничего, даже если бы у меня была такая возможность. Я задавался вопросом, действительно ли Рейчел пойдёт на это, и, что более важно, пойдёт ли Лилли.

Это не имело значения; Рейчел всё равно уходит от меня, но это была очень хорошая возможность, чтобы прогнать её. Я видел, как в голове Рейчел крутятся колесики.

— Я не собираюсь заниматься сексом втроём со своей сестрой, — наконец сказала она.

Я пожал плечами и повернулся спать.

*****

Развод прошёл настолько гладко, насколько это вообще возможно. Рейчел боролась с этим изо всех сил, но разводы нельзя затягивать, как это бывало раньше. Большинство людей знают, что происходит при разводе, и это было не весело, но Чак наслаждался жизнью.

Как оставить свою возлюбленную?

Просто вынеси мусор.

Иногда мусор возражает против того, чтобы его выносили, но, эй, так случается.

У меня так и не получилось того секса втроём с Лилли. Хотя я вполне доволен быть в паре. Пышное тело этой милашки, являющейся маленькой ложечкой рядом со мной, не позволяет мне даже мечтать о сексе втроём.