Время течет быстро. Казалось – вот только что я, еще совсем юный, поступил в электротехнический институт, а теперь уже молодой специалист. Работаю в фирме по монтажу сложных электрических цепей. Работа моя связана с постоянными разъездами, но меня это не тяготит – мне нравится частая смена мест, людей. Только вот одна неудобица все – таки есть – частые разъезды не позволяли вести размеренную половую жизнь, а Казановой я так и не стал. Не научился заводить знакомства на одну ночь. Поэтому напряжение приходилось снимать старым проверенным способом.

В одной из командировок в крупном сибирском городе я поселился в одноместном номере гостиницы, практически в центре города. В течение недели, я не разгибая спины, вкалывал как проклятый, чтобы скорее завершить дела, но планам моим сбыться было не суждено. В пятницу понял, что работы осталось еще как минимум дня на три, деваться мне было некуда, и я решил в предстоящие выходные отлежаться и хорошо выспаться.

В первый выходной, в субботу, я проснулся почти в двенадцать дня. Кое – как справившись с эрекцией, пописал, и решил поваляться в постели еще часок. Включил телевизор, и с трудом настроив шипящий резистор звука на приемлемую громкость, завалился в кровать. Старенький телеприемник то взрывался пением поп дивы, то вновь начинал трещать и шипеть. Вылезать из постели не хотелось, и я смирился. Тем боле, что член мой, отдохнув за ночь, стоял почти параллельно животу, закатив шкурку крайней плоти за изогнутую бровку залупы, и словно подталкивая меня к действию, уставился одиноким глазом прямо мне в лицо.

Я решил не торопиться и растянуть удовольствие. В последнее время я научился мастурбировать размеренно, как бы ни подгоняло желание. Взявшись за ствол члена, натянул тонкую кожу к основанию. Головка матово заблестела, натянутая уздечка сомкнула отверстие в центре головки. Член сразу же отозвался набухшими венами. Захватив сведенными ногами яички, я вытянулся вдоль кровати, и член встал перпендикулярно туловищу – гладкий, подрагивающий. До боли натянутая кожа чуть отблескивала, освещенная ярким полуденным солнцем, падающим из не зашторенного окна. Ослабив захват, развел ноги и член, почувствовав свободу, чуть пригнулся к животу. Головка выпрямилась, но кожа так и осталась оттянутой к основанию, лишь мелкие морщинки, образовались на стволе сразу же за ней. По члену разлилась теплая волна прилившей крови – вены на нем вздулись еще сильнее. Полежав с полминуты, охватил ствол рукой, начал обратное движение, натягивая на залупу кожу крайней плоти. Усилия мои увенчались успехом только на три четверти, за тонкой кожей устремились и поджавшиеся яички. Отняв руку, я вновь стал наблюдать за звенящим членом. Залупа стала наливаться кровью, а тонкая шкурка сползать с нее, пока с легким щелчком не преодолела последнюю преграду и не образовала своеобразный кожаный воротничок, каймой обрамлявшей головку. Член вновь уставился на меня, ожидая продолжения. Он знал, что оно последует, и терпеливо покачивался на своей бугристой ножке. Спустя четверть минуты я снова ногами захватил подвижную кожицу ствола, и, придерживая член рукой, выпрямил ноги. Захват на этот раз был еще более сильным, натянутая уздечкой головка сложилась почти вдвое. Первые секунды мимолетной боли прошли, и ствол, наливаясь багровым цветом, стал понемногу терять чувствительность. Удерживать в таком состоянии звенящий член было опасно – так и кончить можно, а я этого так скоро не хотел, поэтому, когда выпустил из заточения багровый ствол, почувствовал, как вместе с приливами свежей крови к члену возвращается чувствительность, а вместе с ней и желание незамедлительно кончить.

Чтобы отогнать предвестник оргазма, я встал с кровати и прошелся по номеру. Подойдя к окну и пытаясь переключить свои мысли, стал рассматривать здание напротив. Пик желания прошел, но на кончике залупы появилась прозрачная капля. От хождения по комнате член мой раскачивался, капля становилась все больше, и на тонкой, такой же прозрачной ниточке устремилась вниз, пока, наконец, не прилипла к бедру.

Желание мое понемногу улеглось, и стало не таким острым, только член оставался напряженным. Кожа крайней плоти сокращаясь, образовала за поднятым краем залупы дугообразные тонкие складочки, сходившиеся в единый пучок в том месте, где уздечка крепилась к головке. Между краем залупы и этими складочками образовалось небольшое, такое же дугообразное углубление, которое, сливаясь в складочки, вновь превращалось в кожаный воротничок. Наступало время завершающего этапа и пика моего блаженства.

Я снова улегся на кровать и принялся размеренно дрочить свой, немного уставший член. Желание не заставило себя ждать и вновь стало подгонять ускорить темп, но память подсказывала какой экстаз ждет впереди и заставляла сдерживать движения рук. Дрочил я размеренно, любуясь все больше и больше раздувавшейся залупой. Даже едва слышный, из – за шипящего звука телевизора шорох, раздававшийся в коридоре не смог мне помешать. Моя рука, то неспешно натягивала на багровую залупу тонкую кожу, то так же неспешно ее оттягивала к основанию члена, задерживаясь на секунду у самого корня. Оставались последние секунды, как вдруг я почувствовал на себе посторонний взгляд. Еще не понимая, что это могло быть, я повернул голову к входной двери и «О боги» – в проеме коридора, ведущего к выходу из номера, стояла горничная. Ее широко раскрытые, темные глаза были устремлены на мой звенящий, готовый лопнуть от надвигающегося оргазма член. Она посмотрела мне в лицо, наши взгляды встретились, и я, скорее почувствовал вспыхнувшее блеском в ее черных глазах растущее желание.

Не знаю почему, но движения рук своих я не прекратил. Может от растерянности, но, скорее всего от того, что оргазм был уже в стволе члена, я продолжал мастурбировать. И когда женщина вновь перевела свой взгляд вниз, на раздувшийся член, откуда – то из самых глубин вырвался оглушительный экстаз и заполнил все моё тело. Еще два, три движения, и я остановился, удерживая конвульсивно дергающийся член, выталкивающий непрекращающиеся потоки спермы. Как долго это продолжалось, сказать не могу – мне показалось вечность. Когда я пришел в себя снова увидел черный блеск в глазах моей нечаянной созерцательницы, который через мгновение исчез в захлопнувшейся двери номера.

Много раз в течение дня я вспоминал свой первый сеанс эксгибиционизма: сознание подсказывало, что это все – таки извращение, а член, просыпаясь от дневной спячки, поднимал головку, и в яичках зарождалось новое желание.

В воскресенье утром проснулся рано. Вспомнились вчерашние мои сексуальные приключения, и член, оголяя головку, восстал, поглядывая своим единственным глазом, и требовал привычного массажа. Я решил повременить – может сегодня, снова удастся продемонстрировать своё мастерство в рукоблудии. Однако меня ждало разочарование. Моей визави в коридоре не оказалось, видимо сегодня у нее был выходной день. Прогуливаясь по коридору, я высматривал свою черноглазку, но все было напрасно.

Перспектива провести день в номере гостиницы, перед шипящим телевизором, не очень меня радовала. Я вспомнил, что где – то рядом видел вывеску с надписью «баня» и решил расслабиться в жаркой парной, попить пивка.

Уже входя в раздевалку, понял, что пришел очень рано: помещение встретило пустыми кабинками и тишиной. Банщица, женщина лет сорока пяти, равнодушно подала веник с простыней, и занялась какими – то своими делами. Дружок мой, получив сигнал, что рядом женщина, сделал попытку оголиться, но равнодушие, с которым встретила мое появление эта дама, сразу же успокоило его.

Я прошел к ближней кабинке и стал не спешно раздеваться. Ни каких мыслей, тем более по отношению к находившейся по близости женщине, у меня не возникало. Я просто пришел помыться и отдохнуть. Сняв свитер и туфли, расстегнул брюки и присел на лавку что бы раздеться окончательно. Прохладная, отполированная сотнями задниц поверхность заставила мои яички поджаться и шкурка со свесившегося члена поползла вверх, оголяя головку. Неожиданно, боковым зрением, я заметил, что женщина не так уж и равнодушна к моему телу. Она как – то исподтишка поглядывала прямо на член, складывая стопками простыни.

Уже знакомые мне ощущения появились в районе солнечного сплетения. Я, незаметно наблюдал за банщицей, и желание мое росло с каждым ударом пульса. Привычным движением я натянул кожу крайней плоти на обнажающуюся головку, и отпустив, заметил, что она с еще большим упорством потянулась вверх, пока, наконец, не соскользнула с распухающей головки совсем. Член загнулся немного влево и стал наливаться новой порцией приливающей крови. Женщина неотрывно следила за моими манипуляциями, делая вид при этом, что занята раскладкой белья.

Вспомнив, что пришел сюда все – таки мыться, я, прихватив веник и мочалку с мылом, прошел в моечное отделение. Налив тазик горячей воды, положил веник распариваться. Чтобы не терять время даром, стал под теплый душ. Под упругими струями воды член мой окончательно встал, багровая головка его еще больше раздулась, требуя к себе внимания. Как хорошо, что в бане никого не было. Вспоминая потаенный взгляд женщины, я, прикрыв от воды глаза, машинально взялся за ствол члена и натянул кожу к основанию. Струйки воды, ударяясь в гладкую, блестящую головку чуть пощипывали напряженную плоть, и возбуждали еще больше. Постояв так немного, я уже собирался выключить душ, когда услышал, как хлопнула дверь, и в отделение кто – то вошел. Я представил, как недвусмысленно смотрюсь с восставшим членом в руке и, прикрывая ладонью свою плоть, немного приоткрыл глаза, рассматривая вошедшего. К моему удивлению, это была банщица. Подойдя к сливу, женщина стала щеткой удалять несуществующую пену, бросая мимолетные взгляды в мою сторону.