Предисловие: это продолжение первой части. Если вы её не читали, некоторые вещи будут непонятны.

Утром Жека поднялся раньше Марка, натянул армейские штаны прямо на голое тело, застегнул пуговички ширинки, надел майку и потянулся со сладким стоном. Марк в постели открыл глаза.

— Вставай, соня. Ну что, прошла твоя обида на меня? А то я вчера уж и не знал, что делать.

Марк молча посмотрел на него, и Жека понял, что тот его не простил до сих пор. «Вот блин, это ж надо, какой ранимый. Наверное, творческие люди все такие. Ну ничего, оттает потихоньку» — подумал он. С течением времени он всё больше привязывался к этому невысокому худощавому блондинчику, стриженному ёжиком. Появилась даже мысль встретиться после демобилизации, ведь жили они в двух соседних городках, как оказалось. Всего-то в паре часов езды.

Марк поднялся с постели, аккуратно заправил её. Затем молча надел штаны, майку, и они пошли умываться. День обещал быть солнечным и тёплым, настрой у Жеки был оптимистичный. Только вот немного скребло в душе, что Марк пока что так и не простил его за слово «девственник», которое он воспринял как унижение. «Что же делать, как его растормошить?» — думал Жека, идя позади Марка. В руке у него, помимо полотенца, были трусы, мощно сдобренные собственной спермой. «Ага, вот я ему свою тайну расскажу сейчас, поржем с ним, он меня и простит» — подумал парень.

— Марк, гляди. По секрету расскажу. Я ночью сегодня кончил прямо в трусы. «Вот что значит порнуху смотреть в отсутствие девчонок!» —сказал он и показал Марку испачканные трусы.

У того сначала округлились глаза, он хотел что-то сказать, но потом, видимо, решил «играть обиженного» до конца, и сухо ответил:

— Понятно. Стирай теперь.

И Жека не удержался, вспылил. Он схватил щупленького Марка за плечи, тряхнул и рывком поставил возле стены сарая, да так, что тот стукнулся о нее головой.

— Послушай, может хватит дуться? Что я такого вчера сказал? Ну, назвал тебя девственником. Это же не прокажённым назвать! Не было у тебя секса, и что такого? Ну извини меня! Что мне сделать? На колени, что ли, перед тобой встать?

Марк дёрнулся, высвободился из его объятий, и колко, но без злости, посмотрел.

— Не надо на колени. «Но ты обидел меня», —сказал он.

— Хорошо, давай я тебе тогда расскажу. Всё как есть расскажу. У меня был секс всего несколько раз. Три, если точно. Это ничто. Доволен? Всего три раза. Так что я недалеко от тебя ушел. А остальное время я дрочу в ванной! Всё? Теперь мы квиты? – излил он душу товарищу. Он уже не знал, что еще сделать.

Марк посмотрел на него задумчиво, как будто размышлял, отвечать или нет. Солнышко блеснуло в его серых глазах. Потом он улыбнулся и хлопнул друга по плечу.

— Всё. Да. Хватит. Ты меня тоже извини. Просто меня это задело, не знаю почему. И спасибо, что всё так откровенно рассказал. Я, наверное, тебе тоже кое-что скажу. Вечером. Спокойно сядем и поболтаем. Как раньше.

Жека выдохнул шумно. У него гора свалилась с плеч. По натуре он был неконфликтным человеком, не любил ругаться и выяснять отношения. Зачем? Всё можно решить мирно. Кулаки и ругань – последние доводы в споре, они никого не убедят.

День шел своим чередом. Помогали Митричу по хозяйству, залатали крышу сарая. Егерь не знал как и благодарить своих мальчишек – солдатиков. Вечером сели ужинать. Митрич принес картошку с мясом, наложил всем. А потом смущенно крякнул:

— Вы сегодня с крышей так мне помогли! Давайте завтра выходной вам устрою. Спите сколько влезет. А сегодня… Может, вам по пятьдесят грамм налить? У меня своя самогонка есть. Понимаю, конечно, что вы вроде как на службе. Но я ж не тиран какой. Хотите?

Жека на гражданке, бывало, выпивал. Без фанатизма, чисто для настроения. А Марк если и пил, то бокал шампанского на новый год. Но сейчас, в вечерней тиши лесной избушки, так хотелось расслабиться. И ребята ответили:

— Немножко не помешает. Мы не скажем никому. Спасибо вам.

Митрич принес бутыль, налил каждому по рюмочке. Жека опрокинул свою. В горле зажгло, самогонка была крепче водки. Он быстро закусил аппетитным куском мяса с вилки, похрустел квашеной капусткой. Марк держал в руках свою рюмку и смотрел на нее с некоторой опаской. Он не пил крепкие напитки и не знал, как самогонка Митрича подействует на него.

— Смотри, там градусов семьдесят. Если не уверен, лучше не пей, — сказал ему Жека.

— Вот еще! – самоуверенно ответил Марк и опрокинул рюмку.

Глаза его округлились, он закашлялся, и потянулся за водой. Сделав три огромных глотка, успокоился и отдышался.

У Жеки внутри разливалось приятное тепло. Мышцы расслаблялись, а в голове расстилалась уютная ватность. Он подцепил на вилку еще капустки, и сказал Митричу:

— А может, еще по одной? По последней.

— Ишь ты! – ответил Митрич, улыбнувшись. – А не захмелеете? Самогонка ядрёная. Ну да ладно, давай по последней.

Он снова плеснул ребятам и себе. Чокнулись. Выпили. Марк уже не кашлял. Закусил мясом. На лице его сияла довольная улыбка счастливого человека, у которого завтра выходной. Внутри у него всё пело. Алкоголь подействовал на него как улучшитель настроения. Хотелось обнять вес мир.

Жека тоже был счастлив. От сердца отлегло, закончилась вчерашняя ссора. И еще звенело любопытство, ведь Марк обещал что-то вечером рассказать. А завтра – выходной. Душа Жеки ликовала.

Доели, помыли посуду. Митрич пошел закрыть кур в сарае. А ребята поднялись наверх. На лестнице Марк немного споткнулся, и Жека подхватил его:

— Тебе самогонка Митрича в голову дала. Смотри, еще ногу не сломай на лестнице.

Он поддерживал Марка за худенький пояс. А тот вдруг положил ему свою тоненькую руку на плечо и обнял:

— Да, есть маленько. Я ведь крепкое не пью обычно.

Так и поднимались по лестнице. Марк обхватил шею друга, а потом и вовсе опустил голову ему на плечо. Он не был пьян, но самогонка егеря его разморила. И убрала ту стеснительность, от которой он сам частенько страдал.

Пришли в комнату. Марк плюхнулся на кровать и потянулся:

— Хорошо- то как! Жаль, гитары нет, я бы тебе сейчас спел.

Жека подумал: «Интересно, а как он поёт? Я ведь никогда не слышал». И сказал:

— А ты давай так. Без гитары. Ну пожалуйста?

Будь Марк трезв как стёклышко, он бы смутился и отказался. Но сейчас он наконец-то, с помощью «целебного лекарства» Митрича, стал самим собой. И он запел негромко. Спел он «Беспечного ангела» своей любимой рок-группы.

Жека лежал и наслаждался.

Голос у Марка был мягкий, тёплый. Наверное, таким голосом надо петь не рок-музыку, а что-то бардовское, сидя у костра. «Изгиб гитары желтой ты обнимаешь нежно» — вспомнил парнишка, как они однажды пели в компании, когда пошли с ночёвкой в лес. Но в исполнении Марка даже «Беспечный ангел» приобрел уютную мягкость. Жека даже привстал на постели и смотрел, как поёт его друг. Когда он закончил, Жека искренне похлопал:

— Марк, ты золото! Почему ты раньше молчал? – воскликнул он.

— Потому что я раньше был трезвым, — ответил Марк со своей постели, и улыбнулся. По-доброму так, хорошо улыбнулся. У Жеки потеплело на душе. В этот чудесный вечер казалось, что вся Вселенная гармонично вибрирует под песню его друга. Ради таких минут счастья иногда хочется многое отдать.

Они еще полежали, поболтали о разных интересных пустяках. Потом Марк спросил:

— Скажи, Жек, а ты вот после армии хочешь жениться, детишек завести, да?

— Угадал. Мне бы пару пацанов. Уж мы бы с ними! А ты, если захочешь, к нам приезжай. Ведь живем неподалеку друг от друга. Кстати, сам-то что думаешь по поводу женитьбы?

Марк приподнялся на кровати. Он смотрел на товарища серьезно. Потом сказал тихо:

— Помнишь, я обещал что-то рассказать тебе? Только я не знаю, поймешь ли ты.

Жека пожал плечами:

— Что такого может быть, что я не пойму?

Марк ответил:

— К примеру, взгляды на жизнь, отличающиеся от твоих.

Жека сказал:

— Да ладно. Слышал, как говорят в панк-роке? Живи и давай жить другим. Если человек на меня с ножом не бросается, пусть себе думает, что хочет. Это его право.

Марк кивнул:

— Ну что ж, тогда слушай.

И он начал свою историю. Рассказал, что в детстве дружил только с девочками. А потом вдруг, в классе пятом, начал ощущать интерес к своим одноклассникам. Парням.

— А что значит «ощущать интерес»? – сказал Жека со своей кровати. Он лежал, подложив руки за голову, глядя в потолок, и только догадывался, о чем ему еще предстоит услышать.

— Ну вот тебе, например, нравилась когда-нибудь девчонка, чтобы ты постоянно думал о ней, хотел бесконечно гулять с ней, быть рядом?

— Да, конечно.

— Ну вот, а у меня такое было к лучшему другу. Я стал понимать, что испытываю к нему не только дружеские чувства. Мне однажды захотелось прикоснуться к его лицу, провести по губам, а потом поцеловать его. Но я, конечно, это не сделал.

— Марк, ты – гей? – спросил открыто Жека.

— Тьфу, зачем ты сразу ярлыки навешиваешь? Ну вот включи ту кассету, где порно после боевика! Включи, включи!

Что поделать, я выполнил его просьбу. Он велел найти момент, где в кадре одна только женщина. Я нашел клир, где тётка дрочила пальцами свой клитор, истекая соком.

— Смотри! – сказал Марк и привстал на постели.

Я увидел, что армейские брюки его топорщатся от огромного стояка. Мало того, он расстегнул пуговички на ширинке, и достал из штанов свой длинный, загнутый вверх «агрегат».

— Если бы я был гей, у меня на нее не встал бы. Как у моего друга Славки.

И он продолжил свою историю.

Убедившись, что он влюбился в своего лучшего друга, он не знал, что делать. Поцеловать его он не мог, чувства высказать тоже. Между тем, нарастающая подростковая сексуальность, давала о себе знать всё больше. Вечерами он лежал в кровати и пытался дрочить, представляя девочек. К примеру, на физкультуре. Или на пляже. Это заводило, но не настолько. Намного больше в своих фантазиях он «улетал» от размышлений о мальчишках, свои друзьях и просто знакомых. В бассейне они принимали душ, и Марк видел, что мир мальчишеских писюнов отличается от мира девчачьих вагин огромным разнообразием. Вагина – это, по сути, что? Дырка. А писька у каждого пацана своя, особенная. У одного с «хоботком», висящим на головке, у другого длинненькая, у третьего яички свисают далеко, так и хочется их покатать в руках.

— Разве я не прав? – спросил Марк, приподнявшись на кровати, глядя на товарища.

Тот лежал, открыв рот, не зная, что сказать вообще на это признание.

— Наверное, прав… Только я специально не рассматривал у пацанов их члены., — ответил Жека.

— А ты рассмотри. И увидишь.

Дальше он поведал о конце своих мытарств с нереализованной сексуальностью. Однажды летним погожим вечером он сидел на лавочке возле дома. Один. Мимо проходил соседский пацан. На вид ему было лет 18, не больше. Одевался он всегда модно, и носил узкие брюки. Марк частенько видел его с разными девчонками. Он подсел и спросил: «Что, скучаешь?» Марк удивился, ведь они никогда не разговаривали прежде. «Что делать думаешь?» — спросил сосед. Он не знал, что Марк сидел и размышлял, что надо бы пойти домой опорожнить свои набухшие яички в ванной, и размышлял, на какого бы друга пофантазировать. От этого член его стал привставать в брюках. При появлении соседа он положил ладонь на область паха. «Да так, ничего» — ответил он. Соседский пацан пригласил прогуляться. Марк еще больше удивился, но кивнул и встал с лавочки. Пошли аллеями парка, где горели редкие фонари и людей совсем не было. Как-то незаметно разговор перелетал с одной темы на другую, а потом коснулся секса. Сосед увлеченно рассказывал, как тискает девчонок, а потом посмотрел на штаны идущего рядом Марка. «О, да у тебя хуй встал!» — засмеялся он, а потом вдруг сказал: «И большой у тебя?» Марк смутился до предела, ответил: «Нормальный», а сосед вдруг ошарашил: «Покажи!» Марк фыркнул: «Что я тебе свой член показывать буду?», а сосед сказал: «Ты что, ссышь? Смотри!» — вжик – расстегнул «молнию» на узких джинсах и достал из трусов свой член. Как ни странно, он у него был совсем небольшой для восемнадцати лет. И абсолютно бритый. «Ну, давай ты теперь» — требовал он. «Но не здесь же на дорожке, давай отойдем» — сказал Марк. Зашли за летнюю веранду, Марк расстегнул пуговички и достал свою «колбаску». «Ух ты, у тебя красивый, и побольше моего» — сказал сосед. «Не повезло мне с хуем, маленький какой-то, иной раз девки даже смеются. А можно твой потрогать?» — спросил он. У Марка никто еще не трогал член (ну, кроме доктора в школе и мамы в детстве), поэтому он смутился, а затем неуверенно сказал: «На, потрогай». Сосед аккуратно взял его писюн в руку, ощупал головку, залупил ее. По телу Марка бегало электричество. Новый опыт был необычным, и.. . приятным. Член снова принял боевую позу. Сосед внимательно посмотрел на него, и сказал: «Я тебя сейчас кое-что попрошу, ты только не бойся. Будет классно. Я тебя не обижу, не дрейфь. А если исполнишь, с меня подарок». Затем он повернулся задом, спустил джинсы до самой земли, и Марк увидел в отдаленном тусклом свете фонаря его белую попу. Затем он приподнял куртку и чуть наклонился вперед. «Ну, давай» — пригласил он. «Что давай?» — ошарашенно пробормотал Марк, стоя с членом в руке. Казалось, он очутился в параллельной реальности, где начинают сбываться его мечты. Он стоит наполовину голый перед задницей своего соседа. Чудеса! Еще утром он такого не мог представить.

«В жопу выеби меня» — сказал сосед и протянул Марку тюбик. «Это смазка» — объяснил он. Дрожащими руками Марк взял гель, открыл и немного выдавил себе на руку. Нащупать дырочку с первого раза не получилось, и он размазал чуточку геля по ягодицам соседа. «Ну что же ты, в дырку мажь, а потом вставляй» — хрипловато сказал тот. Наконец всё получилось. Марк осторожно подошел к попе и начал вставлять. Жопка у соседа была разработана хорошо, и член скользнул внутрь легко. Он кайфовал. Сфинктер соседа ходил по члену туда-сюда, доставляя невыразимое блаженство. Стонали оба. И вот Марк выпустил своё горячее семя внутрь попы соседа. Потом осторожно высунул член из попы, ощущая, что пахнет он не очень хорошо. Ну что ж, в заднице ведь не розы цветут. «На салфетку влажную, вытрись» — протянул сосед белый листик. Потом оба оделись, застегнулись и пошли к дому. Марк был смущен и ошеломлен. А сосед выглядел довольным. «Классно ты меня поебал» — сказал он. «С меня подарок, как и обещал».

Он исполнил то, о чем говорил. Спустя несколько дней сосед принес Марку несколько компакт-дисков. И с тех пор они иногда встречались. Сосед зазывал парнишку на площадку перед чердаком, и там иногда подставлял ему свою попу, в другой раз отсасывал член Марка. А однажды попросил: «Давай теперь ты мне в попу дашь. Не бойся, у меня не очень большой, больно не будет». Марк согласился и встал со спущенными штанами. Было непривычно. Сначала казалось, что он вот-вот обделается по-большому прямо на соседа. Потом попривык. Даже стало приятно от того, как сосед елозил сзади и гладил его по ушкам и волосам.

— Так что вот моя история, — закончил Марк и сел, глядя на Жеку. – Мне нравятся парни, и мне нравишься ты. С самого первого дня службы. Ты меня возненавидишь теперь? Не будешь со мной общаться? Но я не хочу больше терпеть и молчать. Поэтому и сказал всё тебе.

Жека долго лежал и молчал. Ну а что сказать? Нет, конечно, он не будет ненавидеть Марка. Но как принять его чувства? Ответить на них? Но Жека гетеросексуал. Отбросить друга в сторону только потому что он влюбился в тебя? Конечно нет. И как быть? Жека не знал.

— Ты извини, я пока не знаю, что тебе ответить, — сказал он другу. – Дай мне чуток подумать. И не беспокойся: мы, конечно же, останемся друзьями с тобой.

Марк широко улыбнулся. Это было самое главное. Его не отшвырнули прочь, значит, всё хорошо. «А дальше что-нибудь придумаем» — решил он.

Между тем, кассета в видике стояла на паузе. Марк нажал «Пуск» и сказал:

— Мы сегодня столько говорим о сексе, что у меня уже капает с конца. Я не усну, если не подрочу. Теперь ты всё про меня знаешь. Ты не против, если я это сделаю здесь, а не в холодном туалете на улице?

Жека покраснел и сказал:

— Дрочи на здоровье, мне-то что.

И его товарищ запыхтел на своей кровати. Он умудрялся и поебать подушку, и вставить себе пальцы в попу, выгнуться дугой и стонать. Наконец-то он мог не стесняться другого парня в комнате. Жека глядел на него, и думал, как странно устроен мир. Год назад он трахался с Катериной, а сейчас он сидит на кровати и смотрит, как самозабвенно наяривает его друг.

И это было лишь первое из открытий Жеки. Гетеросексуала, который понял, что мир полон загадок и не всё так просто как кажется.

Продолжение следует.