Буквально сразу после того, как мама выдвинула нам требования, мы с сестренкой счастливо обнялись. Я не мог поверить, что родители поняли тщетность усилий выбить из нас дурь — от мысли о том, что теперь мы можем практиковать минет хоть целый день напролет сладко напрягалось все внутри. А после обнимашек я привлек лицо сестрички к себе и поцеловал прямо в губки, на которых еще блестели капельки моей спермы. Одновременно я сжал пунцовую от экзекуции попу Лики, пытаясь пальцами проникнуть под ее трусики. Она сразу попыталась сбросить мои руки, протестующе мыча, поскольку ротик у нее был занят моим языком. Я немного сбавил обороты, но по прежнему держал пальцы вблизи резинки Ликиных трусиков.

Тут же откуда не возьмись появилась мама. Она сделала нам замечание — было условлено, что, как только мы начинаем ласки, нужно звать родителей, а я этого не сделал. Извинившись, я вновь прильнул к ротику сестренки, на сей раз положив руки ей на грудь. Мои пальцы чувствовали сквозь ткань большие твердые сосочки и отзывчивые упругие полушария. Мама смотрела на нас, чуть-чуть прищурив глаза.

— Так, подождите, детки. Извинений недостаточно. Мне надо знать, что именно вы собираетесь делать, прежде чем я уйду готовить ланч.

Я оторвался от губ сестренки, чем она тут же воспользовалась, чтобы возмутиться моим обжиманиям с ее попкой.

— Браатик, вот сейчас, когда твои руки на моих сисечках, мне так хорошо! А когда на попе — нет, она все еще болит после папиного ремня!

— Правда? Прости, я не подумал…

— Дети, все настолько серьезно? А ну показывайте.

Я спустил шорты с трусами и повернулся к маме спиной. Мой член уже стоял как мачта и едва поспевал поворачиваться вместе со мной. Лика тоже повернулась к маме попкой и приспустила трусики.

— Братик, не смотри!

— Ладно, не буду, — соврал я, отвернувшись. Ее попу было прекрасно видно в отражении в зеркале, которое висело у кровати сестренки.

— Я сейчас принесу заживляющий крем. А вы так и стойте, друг друга не трогайте! Хорошо?

Мы кивнули. Мама ушла за аптечкой, а продолжал смотреть в отражение. Какая же у сестренки попа! Будто две половинки спелого гладкого нектаринчика. И манящая дырочка, а чуть ниже виднеется краешек складочек самого сокровенного местечка… Я облизнулся, представив, как сестричка садится мне на лицо и трется об него, покрывая своими соками…

— Эй, ты чего там облизываешься? — возмутилась Лика. Тут она догадалась, что ее всю видно в зеркале, покраснела, прикрыв попку ладошками, а затем подбежала к своей кровати и швырнула в меня учебником. Я не успел уклониться и «Литература» за 11 класс угодила мне острым углом прямо в щеку. Было ужасно больно, а через секунду я почувствовал, как по щеке льется что-то теплое. Оказывается, сестренка в порыве «нежности» повредила книгой мне лицо до крови. Она тут же забыла обиду и подошла ко мне, как была, с приспущенными трусиками, уже не заботясь о сокрытии своих интимных зон.

— Прости, братик, я не хотела… — прошептала она и вытерла кровь у меня с щеки своей ладошкой. Я вдруг схватил ее руку и прижался к ней щекой. Мне было до ужаса хорошо, несмотря на то, что несколько мгновений назад я получил болезненный удар по лицу.

Тут как раз подоспела мама с аптечкой. Теперь ей пришлось сначала обрабатывать мне щеку, а уж потом втирать в задницу обезбаливающий крем. Коже сразу стало прохладнее от крема и маминых пальцев. Мама предложила мне обработать задик сестренки, чтобы не терять времени. Лика тут же взвилась, сказав, что не позволит мне смотреть на ее голенькую попу. Мама удивленно подняла брови.

— Постой, но ведь ты уже видела своего брата голым. И не только видела, но еще и неоднократно делала ему минет. Почему ему нельзя посмотреть?

— Мам, ты не понимаешь! Братик ведь мальчик, а они жутко похотливые! Если я разрешу смотреть на меня голенькой, то ему башню сорвет! А я не хочу, чтобы мы перешли грань.Мама пожала плечами. Через минуту мы пришли к компромиссу — сестренка дала мне свою повязку для сна, в которой ничего не видно, я надел ее и принялся втирать крем в ее кругленькие ягодицы. Лика дергалась от каждого моего движения, пока я мазал ее кремом, а мама в свою очередь мазала меня.

Я чувствовал, как мой член пульсирует и молился про себя, чтобы не кончить — шорты у меня по прежнему были спущены и пенис раскачивался между мной и сестренкой, так и норовя коснуться ее блестящих от крема половинок — из-под повязки все же немного было видно.

— Ну все, я закончила. А ты, как управишься, тащи сестренку кушать. И насчет граней — вы должны предупреждать нас с папой обо всех мельчайших деталях. Вот допустим, что вы сейчас собирались делать?

— Ну… Целоваться, — хрипло ответил я. Сестренка согласно кивнула.

— Так, а потом?

— Нуу… — замялся я. Хотя чего мяться, если мама уже все видела? И не один раз.

— Я хотела сделать отсосик! — выручила меня сестренка, хихикнув.

От милого словечка «отсосик» у меня внутри словно взорвался фейерверк. Я принялся часто дышать, стараясь унять возбуждение. Член буквально трясся от напряжения, грозя вот-вот выстрелить. У меня даже повязка с глаз сползла немного от того, что я корчил гримасы, пытаясь не кончить.

— Вот как! Значит, хочешь отсосать братику? — мама улыбнулась дочери в ответ. Я не верил своим ушам — мама использовала слово «братик»? Это было настолько здорово, что не укладывалось в голове.

— Ага! — Лика радостно кивнула во второй раз и облизнулась.

— Так, ну хорошо. Вы не думайте, что это все, нужны полные подробности. Ты собираешься двигаться сама, или Боря будет руководить… отсосиком?

— Не знаю… Наверное сама.

— Ясно… И насколько глубоко ты примешь его член?

— Нууу… Я только начинаю учиться, пока получается где-то на четверть…

— Так. Язычок будешь в ход пускать?

— Конечно! И губками сначала его поцелую! А еще пошлепаю себя по щечкам членом, я такое в порно видела!

— Ага… А ты собираешься придерживать член брата рукой?

— Нууу.. Не знаю, скорее всего.

— Ты знаешь, некоторые мальчики любят, когда им делают минет без рук. Можете попробовать как-нибудь.

— А наш папа? Он тоже любит без рук?

Мама внезапно смутилась.

— А это вам знать необязательно.

— Почему? Ну мамочка, скажи! А какой член у папы? Ты его можешь целиком заглотить?

— Так! Это уже слишком! Все вопросы про папу будете задавать ему, ясно?

— Ясно, — понурила головку Лика.

— Так… Дальше — в какой позе вы будете это делать?

— В смысле? А разве могут быть разные позы для отсосика? — удивилась сестренка. Мы с мамой переглянулись — повязка съехала у меня почти под ухо.

— Конечно, доча. Девушка может сидеть, а парень стоять, могут оба лежать, можно на коленках…

— Вот! На коленках! Мне так больше всего нравится.

— Доча, вообще-то ты задаешь странные вопросы. Ведь только что, когда мы зашли, Боря толкался к тебе в ротик, а ты лежала на животике. Вот тебе еще одна поза.

— А, ну да. Я забыла, — Лика почему-то покраснела.

— Ну хорошо, если на коленках. Только не забывайте, что у вас попы в креме, а он не отстирывается — так что пусть Боря стоит, а не сидит, пока ты ему будешь отсасывать. И если вдруг устанешь стоять на коленках и сядешь на пятки — не забудь пойти в ванную и сполоснуть их от крема, поняла?

— Хорошо, мамочка. Обязательно так и сделаю.

— А пока скажи, Борь, куда ты планируешь кончать?

— Ну… В ротик. Как и все предыдущие разы.

— Замечательно. Это ключевой момент. Помни, что ты всегда должен кончать Лике в ротик или на лицо. И никуда больше! Ясно?

Я кивнул.

— И каждый раз, когда собираешься кончать, зови меня или папу. Очень важно, чтобы мы все контролировали.

— Ага, а если вас не будет дома? Или это будет ночь? — спросила Лика.

— А тебе дня недостаточно? Собираешься еще и ночью сосать братику?

— Мы совсем чуть-чуть.. Ну пожалуйста, мам. Если он совсем немножко будет кончать, можно мы и ночью или когда вас не будет?

Мама вздохнула, вытерла руки от крема специальной тряпочкой и потрепала Лику по ее светлым волосам.

— Ох, доча… Разве важно, сколько именно он кончит? Важно куда! Тогда давай договоримся так — если дело будет ночью или в наше отсутствие — делайте фотки или… я не знаю, видео снимайте! Начинаете — фоткаешь, как ты касаешься его губками. Заканчиваете — открываешь ротик и фоткаешь содержимое. Или свое лицо, если брат исполнил камшот. Ясно?

— Ка.. камшот? Это что еще такое? Как животное морское, кашалот? А он тут при чем? — зачастила сестренка.

— Оо, ну какое животное… Доча, ну ты же смотрела порно, разве не встречался такой термин?

Лика недоуменно помотала головой.

— Это когда парень покрывает лицо девушке спермой, — сказала мама.

— Ааа, поняла. Значит, камшотик! Мы пока такое ни разу не пробовали…

— Ну, в общем, будете пробовать, обязательно все фоткайте и отправляйте нам. Так, я пошла готовить ланч. Если надумаешь кончить Лике в ротик, обязательно сфоткай — покажешь перед едой.

Я кивнул. Как только мама вышла, я принялся жарко шептать сестренке:

— Сейчас закончу тебя мазать и сразу кончу! Не могу терпеть! Откроешь ротик, чтобы я ничего не испачкал, хорошо? — я опасался, что сестренка сразу после слов мамы захочет попробовать камшот и не был уверен, что смогу сделать так, чтобы сперма не попала мимо — больно уж долго я ее копил.

И тут я невзначай запустил самый край своего пальца в анальную дырочку сестренки, за что она довольно чувствительно лягнула меня своей ножкой по колену.

— Бра-атик! Не надо засовывать туда пальчики! А то в следующий раз выше ударю, понял?

Мне было все понятно и, решив не испытывать судьбу, больше я к тому месту не приближался, массируя филейную часть сестренки с удвоенной силой.

Последними двумя движениями я яростно вмассировал крем в девичьи ягодицы и развернул Лику к себе за бедра. Она сомкнула коленки и трусики упали к ее ногам. После этого сестренка быстро опустилась на колени, призывно открыв губки. Я тут же вторгся в них, просунув член до задней стенки горлышка, что заставило Лику издать пошлые глыкающие звуки. Удивительно, но ее ротик был уже полон слюны, как будто готовился к гостю. Было фантастически влажно и приятно.

— Агл-аглфх, — пробулькала сестренка, сжимая мой член своими губками и сокращая горлышко резким глотательным движением. Я громко захрипел, по спине поползли мурашки и член наконец начал освобождать из себя потоки вязкой горячей спермы. Тут вдруг я вспомнил, что сказала нам мама.

— Не глотай, стой! — закричал я, выстреливая все новыми порциями нектара в ротик сестренки. Она недоуменно подняла на меня взгляд, надув щечки, как тогда, в самый первый раз, чтобы не выпустить ни капли.

— Я совсем забыл! Как же я сфотографирую, если наши телефоны в сейфе?

— Умфмфмхх! — протестующе замычала сестренка.

— Так, надо показать сперму маме. Это очень важно.

— Угмгмхммф, — вроде бы на сей раз тон мычания был согласный. Я помог Лике подняться и понял, что идти с приспущенными шортами неудобно. А натянуть их обратно я не мог, так как крем еще не впитался. Пожав плечами, я просто спустил шорты до конца и выступил из них ногами, оставшись полностью голым ниже пояса. Благо, хоть член немного успокоился и уже не торчал, как дуб посреди лужайки. А вот сестренка такой же маневр проделывать наотрез отказалась — ее трусики так и остались болтаться на щиколотках.

— Фя беф труфикоф не пойфу! Там вфе фафа, невьфя!

— Папа? Так он же все видел, когда тебя ремнем охаживал!

— Ффе равно! Фтыдно!

То есть с полным ротиком спермы ей не стыдно, а без трусиков стыдно! И это при том, что они все равно ничего не прикрывают, а просто стесняют движения. Ну вот что ты будешь с ней делать?

Взяв Лику за локоть, я повел ее к дверям как маленькую. Она смешно семенила ножками и держала обе ладошки под подбородком, видимо, чтобы не упустить сперму, если она вдруг польется через край. Ее щечки все еще были надуты, я вдруг понял, что мамино сравнение с хомячком вполне уместно. Очень симпатичным, сексуальным хомячком, надо сказать.

Путь на кухню занял у нас наверное минут пять. Лика осторожно семенила по коридору, поневоле крутя голенькой попкой. Я держал ее за локоть, внимательно следя, чтобы сестренка не споткнулась. И вот наконец наша удивительная процессия появилась на пороге кухни. Отец, который помогал маме с готовкой, уставился на нас круглыми глазами.

— Так, это еще что за…

— Мам, ты же забрала у нас телефоны, помнишь? Мы не смогли сфотографировать, поэтому вот…

Лика осторожно открыла ротик и продемонстрировала маме сперму на язычке. Потом она выпустила часть содержимого себе на пальчики, видимо, чтобы у родителей не осталось сомнений, и принялась слизывать ее обратно, глотая и причмокивая. Напоследок она облизнула пальчики и улыбнулась.

— Вкуснятина! — сказала она.

— Тебе действительно так нравится ее вкус или ты просто притворяешься? — спросила мама.

— Да она сладенькая! Вот, попробуй! — у Лики еще осталось на пальчиках и она сделала шаг вперед. Мама тут же отпрыгнула на полметра.

— Доча, спасибо, но я, пожалуй, откажусь.

— А что, у папы сперма невкусная?

Мама зарделась и посмотрела на отца. Тот оторопело слушал разговор, переводя взгляд с Лики на маму. В этот раз она решила не отнекиваться.

— На самом деле.. Дети, у вашего папы очень вкусная сперма. Она немного пряная и кисловатая. Я люблю ее больше всего на свете.

— А у вашей мамы невероятно вкусный сок… Я даже не могу описать, какой он ароматный и насыщенный… — вдруг сказал отец. И тут же отвел глаза.

Лика покраснела, как и всегда, когда речь заходила про куни, и поспешно перевела тему.

— Если у папы она вкусная, тогда почему ты подумала, что я притворяюсь?

— Ну… дело в том, что вкус у спермы очень специфический… Не многим девушкам он сразу нравится.

— Да никакой он не специфический! У братика она буквально сахарная… Ну, еще немного кисленьких нот, но в целом…

— Вы знаете, кажется, у меня есть объяснение этому, — сказал я, вспомнив свою версию про вкусы близнецов.

Но Лика меня тут же перебила, опасаясь, что разговор вновь может перейти на тему куннилингуса:

— Я знаю, знаю, почему! Сейчас же лето, вот мы и кушаем всякие персики, дыньки, абрикосы… А они влияют на вкус спермы, она становится слаще, я читала в энциклопедии для девочек-подростков!

— Для подростков? Там сейчас такое пишут? — удивился папа.

— Ну или в Интернете… Я не помню! Так, а что у нас на ланч? — мелкими шажочками Лика подошла к обеденному столу. Из тарелок аппетитно пахло мясом и пряностями.

— Доча, а ты будешь кушать сразу после того, как проглотила сперму?

— Ну да, а что?

— А она разве не перебьет вкус блюд? Может, хоть водички глотнешь?

— Ну ладно, — Лика послушно отпила из кружки и уже хотела было сесть за стол, но мама напомнила ей, что попа все еще покрыта кремом. Нам с сестренкой пришлось кушать стоя, держа тарелку в одной руке. Впрочем, папа с мамой из солидарности с нами от стульев также отказались. Видно было, что папе неловко из-за того, что он так сильно орудовал ремнем, но этой темы мы за столом старались не касаться.