— Что случилось, — вчера ты была самой счастливой на свете? – осторожно спросила я подругу во время обеденного перерыва.

И она рассказала всё как было:

— Накануне познакомилась художником 50 лет, но моложавым на вид. Весь вечер слушала его медовые песни о редкой грации, глубокой натуре. Отродясь не слышала о себе ничего такого.

Под предлогом написания портрета, художник заманил в мастерскую. Она поплелась, как домашняя болонка. Тут же был предложен тёплый чай. Она сделала большой глоток, не отводя влюбленных доверчивых глаз от художника. И сразу стало жарко, комната пошла кругом.

— Я добавил немного абсента, – пояснил мужчина, и сам принял сто грамм в чистом виде. — Видите как легко… Любой шедевр начинается с богемного напитка. Вы это не знали?..

После чая лопнула кофточка, отлетели в потолок пуговицы, не выдержала молния на юбке. Пройдясь художественной кистью руки по волосам, и намотав клок на пальцы, художник запрокинул ей голову; снизу захлопали прелестные ресницы. Мужика будоражил нетрезвый взгляд гостьи.

— Тупая корова! – процедил сквозь зубы художник.

— Что вы «грите»?.. — язык гостьи заплетался.

— Я тебя спрашиваю: ты готова? — и потом прошипел в экстазе: Ух, тварь какая!…

— О, да-а-а! – из прелестного напомаженного рта вырвались остатки трезвости, и она утонула в богемной, развратно-пенсионной обстановке.

Вдруг рассказчица осеклась.

— И что было дальше? — спросила я, выждав паузу.

Она закрылась руками, и резко убрала ладони от лица.

— В чём дело?! — я начала опасаться за подругу.

— После этого вечера я провела в бане пять часов… а… меня до сих пор преследует запах мочи…, – сообщила приятельница, брезгливо поглядывая на свои пальцы.

Это признание было неожиданно и ужасно, как ведро на голову, которая у меня сразу же разболелась. Кажется, я тоже учуяла резкий ядовитый запах и мягко тактично отодвинулась на стуле в сторону рабочего стола…

Перерыв окончен.