«Рассказывай, откуда в твоей сумке 15 граммов героина? На торчка ты не похожа, вон какая ладненькая», — грозно глядя в глаза Алёне, прошипел майор. Девушка сидела на обшарпанном стуле в кабинете, все убранство которого составляли видавший виды стол, сейф и истертый диван. «Это мне подбросили», — пролепетала она. «А как иначе? Лады. Разговор будет долгим», — хмыкнул майор и вдруг положил руку на грудь Алёны. «Но сначала тебя надо обыскать. Вдруг тупые ппсники не все нашли. А ну встала!», — рявкнул мент. Парализованная ужасом, девушка повиновалась.

Майор неспеша провел ладонью по груди девушки, крепко сжимая упругие холмики, а потом опустил ладонь под ремень ее джинсов. Потная пятерня нагло ощупала промежность Алёны. «Зачётная манька. Бабам в камере понравится. Раздевайся. Осматривать будем», — просопел мужчина.

Алена медленно расстегнула блузку, спустила джинсы. «Быстрей! Все снимай и жопой ко мне!», — рявкнул мент. Девушка сняла лифчик и спустила трусики, потом стыдливо прикрыла руками грудь и пах. Однако мужчину это не устроило. Он хлопнул по кисти, скрывающей девичье естество, и проорал: «Охуела, блядь! Тебя осмотреть надо. Хуй знает, где ты наркоту тащишь!». После этого майор нагло сунул руку Алёне между ног и проник одним пальцем между нежных губок. Потом он грубо развернул ее спиной к себе, надавил на поясницу. «Раздвигай булки!». Алена повиновалась. Смачно плюнув между ее ягодиц, мужчина ввел палец в анус задержанной и начал совершать поступательные движения. Алена вскрикнула от боли. Раньше в ее попке никто не бывал.

«Очко нетронутое что ли? Скоро это исправим! Всему научишься — и на двух хуях скакать, и бабам лобки теребить», — ухмыльнулся мучитель. Доставляя Алёне адскую боль, палец давил на стенки прямой кишки. Второй рукой майор проник во влагалище. Девушке казалось, что вот-вот тонкая перегородка между анусом и влагалищем порвётся. Она отрывисто вскрикивала.

В такт движениям майора. «Вы меня порвете! Не надо! Что Вы хотите», — простонала Алена. «Это правильный подход! Для начала вставай на колени и отсоси», — возбужденно сопел мент, расстегивая брюки. Алена послушно опустилась перед ним и приняла крупную головку в рот. Опыта в исполнении минета у нее было очень немного, поэтому насильнику не понравилась ее работа. «Языком работай, сука! Головку облизывай! Тааааак даааа! Теперь оближи яйца! Теперь по стволу языком!», — направлял он девушку, держа руку на ее затылке. Неожиданно он резко надавил ладонью, и член полностью погрузился в рот задержанной, надавив ей на горло. Давясь слюной, девушка пыталась вытолкнуть мужскую плоть, но майор крепко прижимал ее к своему паху. Через несколько секунд он вытащил член и дал Алене немного отдышаться. Следуя указаниям мучителя, она вновь принялась облизывать его головку. Через пару минут таких ласк мужчина начал изливаться ей в рот. Девушка пыталась отпрянуть, но вновь была прижата к стволу. «Глотай все до капли! Хоть одна упадет — языком у меня тут пол вымоешь», — пророкотал офицер. Алена покорно проглотила исполинскую порцию густой вязкой спермы.

«Ладно, блядь. Как-то да отсосала. Будешь тренироваться. Сейчас мне лень и времени нету… А вечером тебя ждет что-то интересное», — застегиваясь изрек майор и с конвойным отправил Алену в камеру. Грубо втолкнув девушку в одиночку, сержант.

Вошёл следом и запер дверь. На нарах в углу сидел плотный парень с погонами прапорщика. «Ну чего, обслужила начальника? Этому борову много не надо. А вот с нами придется тебе постараться», — криво ухмыльнулся конвойный. И взглядом приказал девушке раздеваться. Алена послушно разделась до белья. «Зачётные дойки. И жопа орешком. Молодец, Костян!», — довольно хмыкнул прапор. Потом он наклонил Алёну на нары, спустил ее трусики и вошёл в девичье лоно. Он рывками сношал девушку, впившись пальцами в ее бархатистые бедра. Глядя на это действо, Костян неспеша дрочил член. Не дав товарищу разрядиться, он отодвинул его и присел позади девушки. В предвкушении удовольствия его глаза блестели. Он раздвинул упругие ягодицы Алёны и плюнул в ее анус. Понимая, что сейчас произойдет, девушка яростно забилась и закричала.

«Не рыпайся, шалава, иначе жопу тебе порву», — рявкнул сержант, прижимая головку члена к сжавшемуся сфинктеру Алёны. Преодолев немалое сопротивление, он проник в девственную задницу. Девушка отрывисто крикнула и чуть не потеряла сознание от резкой боли. «Оооох! Вот какой я первопроходец. Какое очко! Сейчас я тебя растяну, самой понравится», — сопел Костян, проникая все глубже в прямую кишку. Войдя полностью, он ненадолго задержался внутри и начал содомировать Алёну. Она взвизгивала в такт движениям насильника. Минут через семь член Костяна раздулся и сразу выплеснул в Алёну сперму. «Блядь. Так и знал. Весь в крови и в говне! Полируй!», — мент поднес измазанный член к губам Алёны.

Девушка отрицательно покачала головой и тут же получила увесистый шлепок по ягодице. «Полируй! Иначе я тебя сейчас в параше утоплю!», — прорычал Костян, выкручивая Алёне сосок. Преодолевая отвращение, девушка приняла в рот грязный член и начала его облизывать. Прапор в это время обошел ее сзади и с силой вогнал член в растерзанный анус. Алена замычала от пронизывающей боли, но боясь гнева Костяна, не посмела выпустить изо рта его прибор. «Ебать, какое очко узенькое! Надо пизденку опробовать!», — прапор вышел из алениной задницы и сразу ввел член ей во влагалище. Натешившись с языком девушки, Костян вынул член из ее рта и закурил. Прапор, как отбойным молотком, долбил Алёну сзади, вцепившись руками в ее ягодицы. «Сама жопой двигай, тварь ленивая», — приказал он Алёне. Девушка принялась послушно насаживаться на него, раскачиваясь взад-вперед. Периодически насильник делал резкий толчок ей навстречу, проникая головкой в самую матку и заставляя девушку резко вскрикнуть. «Суууукааа! Сейчас кончу! Сейчас! Дааа!», — прорычал мужчина. «Нет! Только не в меня! Не надо!», — взмолилась Алена. Выдернув член из ее лона, мент резко развернул девушку и приказал взять член губами. Практически сразу он начал спускать в рот Алёны. Понимая, что она должна делать, девушка продолжала ласкать языком извергающийся член и сглатывать сперму.

Евгений «Хер с ней. Пошли, попозже вернемся», — довольно изрек Костян. Когда мужчины вышли из камеры, Алена подошла к раковине и тщательно подмылась. Холодная вода обожгла ее растерзанные отверстия. Девушка понимала, что случившееся — это лишь начало ее злоключений, но отгоняла от себя мысль о том, что ждет ее впереди. Вечером дверь камеры открылась.»На выход, сейчас тебе будет весело. Девочки заждались свежего мясца», — хмыкнул выводной. Проходя по длинному узкому коридору, сержант вдруг остановился и открыл одну из дверей — заходи. Они вдвоем оказались в маленькой — не больше трех квадратных метров камере. Парень нагло потрогал грудь Алены, после чего приказал ей опуститься на колени и расстегнул ширинку. Девушка послушно приняла его член в рот. Насильник довольно засопел и начал надавливать на затылок Алены, регулируя темп ее движений. «А теперь, детка, я тебе покажу то, что уже сегодня тебе очень пригодится, учись старательно. Это в твоих интересах.», — парень спустил брюки и повернулся к девушке спиной. «Очко мне лижи!», — скомандовал сержант. Алена попыталась воспротивиться, но после увесистой оплеухи послушно прильнула ртом к анусу мужчины. «Вооооот, тааааак! Языком вокруг дырочки! Тааааак! Теперь язык в меня суй! Целуй меня там!», — хрипел мужчина. Через пару минут этой унизительной игры он развернул девушку к себе и вновь заставил принять член в рот. Вскоре мужчина изверг сперму прямо в горло Алены.

«Девоньки, принимайте новенькую. Девочки свежая, некусаная, не покалечьте мне ее тут!», — сержант втолкнул Алену в общую камеру. Девушка осмотрелась — большая камера, человек сорок, кровати в два этажа, посередине — длинный стол. Дальний угол завешен простыням. Из этого угла вразвалочку вышла крупная женщина с короткой стрижкой. «Сюда иди, принимать тебя будем», — пробасила верзила. Алена подошла к столу и остановилась в центре помещения. «Статья у тебя самая обычная. Но дошла до нас информация, что ты по воле хуй за щеку принимала. То, что тебя тут менты уже по кругу пустили, так в том вины нет. Но то, что по своей воле на клыка брала — за это значит, что одна тебе дорога — в шкурки. Но от той дороги несколько тропинок: или будешь хорошей девочкой и сама все сделаешь, что скажем, или отмудохаем тебя до потери пульса, а потом разложим на столе и во все дырки шваброй ткнем. И все равно будешь делать, что скажут», — констатировала женщина. «И что ж я должна буду делать?», — затравленно проговорила Алена. «Вот это деловой разговор. Дел тебе немного. Меня и кого я скажу обслуживать. Девочка ты сочная, потому стирать и полы драить тебя не заставим. Жалко такую красоту. Твое дело — языком работать. Со всем старанием и усердием. Раньше баб обслуживала?», — обрисовала будущее Алены хозяйка камеры. Девушка отрицательно покачала головой. «Ну ничего, научишься. И это, целочку тут из себя не строй. Старайся. Потому как если будешь плохо работать, то опять несколько тропиночек: сначала пиздюлей получишь, потом опять практику проходить. Ну а если уж окажешься совсем безнадежной, то отправим в поломойки. Эти твари круглые сутки чистоту наводят, белье всем стирают. Ну и от языковых работ их никто не освобождал. А разница в том, что мои лизалки обслуживают тех, кого я скажу, а эти — всех, кто им сигарету даст. Сейчас пошли к нам, нехер этим жучкам пялиться. При всех только в наказание пользуют или шкур», — женщина кивнула в сторону шатра из простыней.

В шатре Алена увидела еще троих женщин — невысокую блондинку с округлыми формами, худощавую женщину лет 50 и рыжеволосую плотную даму. На полу рядом с рыжей сидела симпатичная девчонка лет 23. «Очень хорошо! Сейчас сама и увидишь, что бывает за косяки, вон — эту тварь наказывать будем. Огонек, чего ждем?», — констатировала верзила. Рыжая приподняла подол широкой короткой юбки, под которой ничего не было, обнажив густо поросший рыжими же волосами лобок. Не дожидаясь команды, девчонка тут же прильнула к ее вульве ртом и начала совершать поступательные движения, стараясь вобрать в себя как можно больше плоти. «Хуль ты там елозишь?! Встала, разделась!», — рявкнула Огонек. Девушка покорно поднялась и быстро сбросила с себя форменный тюремный халатик, под которым не было белья. Худощавая дама, которую соседки называли Кость, спустила короткие спортивные шорты и улеглась на живот. Девчонка, очевидно привыкшая к таким делам, быстро опустилась на колени и уткнулась лицом между ее ягодиц. «Таааак, сучка, очко мне полируй! Язык туда суй, чтоб аж говно мне к желудку двинула», — хрипела Кость. Девушка изо всех сил старалась ей угодить, активно двигая языком в заднице. Однако Кость это, похоже, не особо заводило. Вскоре она села на кровать пнула девчонку в грудь. «Не будет из нее толку в плане лизалки. Мне вчера чуть мозоль не натерла, я так и не кончила. Кость тоже не довела до конца. На стол сучку!», — недовольно изрекла Огонек. Блатные вытолкнули девушку из шатра и уложили ее на камерный стол, широко расставив ей ноги. Верзила неспеша подошла к ней, пощупала половые губы, развела их в стороны. После чего появилась симпатичная блондинка-блатная с огромным деревянным пенисом в руке. Сплюнув в вагину девушке, она прислонила к ней свой инструмент и без лишних прелюдий ввела его почти наполовину. Девушка протяжно завыла. «Заткнись, мразота! Это только начало! Эй, шкурки! Сюда бегом», — рявкнула Огонек. Из угла камеры ближе к выходу незамедлительно появились две женщины — одна лет 27, вторая лет сорока. «Значит, такое! Нас эта блядь обслуживать не умеет. Но не просто ж так ей тут воздух коптить. Сейчас поступает к вам в ученицы. И смотрите, твари, будете халявить — займете ее место! Метла, блядина, не забыла, каково это — веник в жопе?!», — сказала Кость.

После этих слов подошедшие женщины быстро разделись и старшая опустилась на лицо девушки на столе. «Давай, Катюха, хорошо меня лижи, а то и тебе в очко веник пропихнут», — сказала она и начала активно двигать тазом. Девушка послушно выполняла все команды Метлы — облизывала ей то вульву, то анус, поочередно вводя в отверстия язык. Метла же получала несказанное удовольствие от того, что в этот раз объектом издевательств стала не она. Вскоре блатным наскучило это зрелище, они перевернули Катю животом на стол, приказали второй девушке сесть перед ней и развести ноги. Метле же вручили деревянный елдак с рекомендацией «продрать этой суке жопу». Чем та с удовольствием и занялась. Смачно плюнув меж девичьих ягодиц, она вкрутила в анус Кати свой инструмент. Девушка завыла, но тут же была прижата лицом к лобку второй своей невольной мучительницы. Минут пять Метла агрессивно содомировала Катю. Потом прозвучала команда Огонька: «Ну, потешили девок и будет. Забирайте эту падаль и волоките в шкурный куток. Час ей на отдых. Потом два часа без передыха вас всех блядей там вылизывает, опыта набирается. Увижу, что филоните — всех на столе разложим. Тебе, Веревка, персонально обещаю в пизду бычок затушить!». Шатаясь, Катерина отправилась в дальний угол вслед за своими новыми товарками, которые против своей воли стали ее новыми мучительницами. «Не ссы. Ты девка симпатичная. Лизать научим. Сегодня, уж извини, Огонька слышала, придется тебе пару часиков поработать. Потому как иначе всем нам пиздец. Будешь нас и других хорошо обслуживать — будешь жить нормально. Ну а будешь выебываться — отправим на полы. Самое херовое, если тебя блатные в мужскую на ночь продадут…», — сказала Кате Веревка.

Вернувшись в шатер, Алена увидела там Кость, которая сидела на кровати, бесстыдно расставив ноги. «Чего ждёшь? Заголяйся!», — промурлыкала блондинка и похлопала девушку по попке. Алена медленно спустила джинсы, стянула блузку. Ее неторопливость рассердила Огонька. Она рывком содрала с девушки трусики и порвала на ней лифчик. Повинуясь приказу, Алена опустилась на колени перед костью. «Хули тупишь? Шлифуй давай. И смотри, без халтуры. Иначе вслед за Катькой к шкурам пойдешь!», — хмыкнула верзила. Алена придвинулась к промежности, в нос ей ударил резкий запах. Преодолевая отвращение, она поцеловала нижние губы блатной. Потом провела по щели языком снизу вверх и остановилась на клиторе. «Будет из нее толк в плане лизалки! Давай, клитор соси! Сначала нежно, а как потеку — грубее!», — довольно прохрипела Кость. Выполняя команды, девушка принялась сосать и вылизывать клитор. Потом ввела язык в сочащееся влагалище. «Тааак, сучка! До самой матки мне язык суй! Тааак!», — дёргая тазом рычала Кость. Через пару минут она бурно кончила, едва не задушив бедрами девушку. Вытерев с лица соки блатной, Алена начала искать глазами одежду. Но место Кости заняла Огонек. Она встала раком задницей к девушке и приказала ей развести ягодицы. Алена положила ладони на дрябловатые полушария и развела их в стороны, явив своему взору анус уголовницы, поросший жёсткими рыжими волосами. «Очко мне шлифуй. И язык суй, чтоб аж до желудка достала», — презрительно фыркнула Огонек. Алена провела между ягодиц языком и принялась вылизывать сфинктер по кругу. Ускоряя темп, она стала надавливать кончиком языка на анус, стараясь проникнуть как можно глубже. Неожиданно она почувствовала, что сзади чья-то властная рука проникла между ее бедер. «Ништяк манька. Сейчас опробуем», — прозвучал сзади голос блондинки. Женщина рывком ввела два пальца в лоно Алёны и резко согнула их. Девушка взвизгнула, но тут же верзила надавила ей на затылок, уткнув ее языком в задницу Огонька.

Пальцы блондинки разрывали влагалище Алёны. Она лишь протяжно завывала, продолжая вылизывать задницу Огонька. Скоро насильнице наскучило мучать свою жертву рукой и она взяла бутылку из-под уксуса. «Ништяк. Сейчас я тебя трахну!», — плотоядно улыбнулась блатная. После чего сплюнула в Алёну и вкрутила ей во влагалище горлышко бутылки. Остервенело молотя стеклянным пестиком в живой ступе, блондинка рычала и больно шлепала девушку по попке. «Дааааа. Быстрей! Сука! Кончаю!», — прохрипела Огонек и вжалась жопой в лицо Алёны.

Рыжая мелко задрожала всем телом и упала вперед. Верзила перевернула Алену, уложила на спину поперек узкой тюремной кровати и приказала подтянуть ноги к себе так, чтобы колени упирались в грудь. С силой прижав ноги девушки, она кивнула блондинке. Та нацелилась бутылкой между ягодиц Алены и рывком вогнала бутылку ей в анус. Девушка потеряла сознание, но хлесткие пощечины вернули ее в чувства. Блестя глазами и сглатывая слюну, блондинка принялась насиловать Алену в зад под одобрительные смешки верзилы. «Так, Белая! Так! Пропори ей сральник! Только не порви, она нам еще нужна! Лижет неплохо.», — комментировала происходящее Кость. Минут десять продолжалось это издевательство. После того, как оно наскучило Белой, Алене было приказано встать. «Поняла теперь, для чего ты здесь? Будешь хорошей девочкой — никто тебя в очко ебать не станет. Просто будешь нас обслуживать и жить припеваючи. Это тебе просто урок был — будешь плохо лизать — будем тебя через твои дырки наказывать. Белая в этом большой специалист. Особо тупорылых на швабру насаживает. А чтоб закрепить пройденный материал, сходи в шкурный куток. Посмотри, как там Катька развлекается», — высказалась Кость.

Алена медленно оделась и пошла к шкуркам. Там вовсю царило веселье. Если конечно можно так назвать ситуацию, когда униженные и забитые люди издеваются над кем-то, кто еще слабее их. Как известно, шкурки очень рады, когда в их обществе появляется новенькая. Это значит, что блатные будут какое-то время меньше «внимания» уделять тем, кто уже давно там, преимущественно пользуя «свежее мясо». Однако чтобы не было проблем и со шкурок не спрашивали за плохое обучение и воспитание новенькой, ее нужно предварительно сломать. Методов и средств для этого опущенки знают даже больше, чем блатные. Могут помочиться в рот новенькой, могут выстроиться в ряд раком человек пять и заставить вылизывать им задницы. Могут поставить бутылку и усадить на нее новенькую, заставляя приседать определенное количество раз в минуту.

Короче говоря, опущенки знают массу способов, как сделать из человека покорную игрушку, готовую выполнять все прихоти хозяев. А если новоприбывшая девушка еще и красива, то она может стать товаром, который можно продавать неблатным обитательницам камеры. Истосковавшиеся по сексу женщины с охотой покупают на часок умелую исполнительницу кунилингуса. Такие клиенты, как правило, не отличаются садистскими наклонностями. Им просто нужно снять напряжение. И весь контакт с ними выглядит более-менее пристойно. Нижняя шконка со всех сторон завешивается простынями. Клиентка в этом шалаше ложится на спину, раздвинув ноги, а камерная проститутка языком и губами доводит ее до оргазма. Иногда используются и нехитрые фалоимитаторы, изготовленные из мыла.

В шкурном углу Алена как раз и увидела, как новенькую готовили к незавидной судьбе камерной шалавы. Шестеро женщин бесстыдно расставили ноги, стоя вдоль стены. Девушка ползала от одной к другой, облизывая им промежности. Седьмая предпочла анилингус и стояла раком, задрав подол и спустив трусы до колен. Если кто-то из них выражал неодобрение работой Кати, беззубая старуха походила к ней сзади и совала в лоно девушки бутылку. Каждый раз обрисовывая перспективу: «Еще раз прохалявишь — и я тебе ее в сральник протолкну!». Кате оставалось лишь покорно обслуживать своих новых товарок. «Как шишки постановили — тебе еще сорок минут лизать. Но мы тебе поможем, чтоб язык не отвалился. Макарьиха, тащи инструмент!», — сказала Веревка. Старуха залезла под шконку и вернулась оттуда с грубо сработанным деревянным фалоимитатором. «Макарьиху лизать бесполезно. Ее урюк ничего не чувствует. Да и после того, как ей блатняжки лет двадцать назад полночи в пизду совали, ей туда рука по локоть влазит. Она у нас любительница другого жанра. Ложись животом на подушку и жопу поднимай», — скомандовала Веревка.

Обессиленная девушка рухнула животом на подушку. На нее верхом тут же уселась Макарьиха и нежно поглаживая упругие девичьи ягодицы и бедра, вдруг развела ляжки Кати в стороны. Похлопав ее по половым губам, старуха недовольно изрекла: «Ну и что это за шлюха? Ее пальцами порвут, а нас потом будут ебать за то, что не подготовили к нормальной растяжке. Или еще и запомоит кровью кого. Так тогда нам вообще всем хана!» Потом она раздвинула ягодицы своей жертвы и так же осталась недовольна увиденным: «Очко — как у целки монастырской! Что с таким делать? Сеанс не покажет — а нам отвечай!». «Макарьиха, ты всех-то по своим драным дырам не равняй! Не всем в пизду полено совали. И не все жопой на банку сгущенки садятся!», — беззлобно хмыкнула Метла.

Как позже узнала Алена, Макарьиха была самой жестокой обитательницей местной касты опущенных. Два десятка лет назад обожравшиеся таблеток блатняжки в одном из женских лагерей заставили тогда еще молодую Макарьиху обслужить ртом восемь человек. Ну да это ей уже тогда делом привычным. Однако пресытившись оральными ласками, уголовницы привели барачного пса и заставили женщину делать ему минет. После чего последовало соитие с четвероногим под веселое улюлюкание зрителей. Но и на этом обезумевшие блатные не остановились. Под завершение чудовищного спектакля они изнасиловали свою жертву поленом.

После этого она помутилась рассудком и стала крайне злобной и жестокой. Именно Макарьиха больше всех радовалась каждой новенькой шкуре, подвергая ее самым изуверским способам насилия. Штука была еще и в том, что сама она практически не чувствовала своих половых органов. Но периодически заставляла кого-то из молодых ласкать ее ртом. Зверея от невозможности дойти до оргазма, Макарьиха начинала избивать свою жертву и насиловать ее, чем под руку попадется. Несколько раз блатные отнимали у нее девушек. Разумеется, не из жалости и человеколюбия, а поскольку за труп с камеры тюремная администрация спросит сначала с них. И, зная методы спроса тюремных ментов, блатняжки понимали, что после него они и сами могут стать соседками шкурок. В наказание блатную могли хором изнасиловать охранники, заставив взять в рот член и проглотить сперму. Могли сунуть в задницу ножку табурета. И все! Никакие прошлые заслуги перед уголовным миром после такого уже не могли спасти даже самую авторитетную уркашку. После такого она автоматом становилась униженкой и переезжала в шкурный куток, где ее с нетерпением ждали ее недавние рабыни. И уж тут они давали волю фантазии.

Макарьиха ввела во влагалище Кати три пальца и принялась агрессивно сношать девушку. Та вскрикивала от каждого движения старухи. Потом Макарьиха взяла свой деревянный член и сунула его в Катерину. «Вооооот! Тааааак! Сейчас я тебя пропорю!», — глаза старухи лихорадочно блестели. Ее движения были замешаны на злости и осознании собственной безнаказанности. Вскоре влагалище девушки залилось кровью, а сама она потеряла сознание. «Хорош, старая! Трупов нам тут не надо», — Метла с силой оттолкнула старуху. Та откатилась в дальний угол шкурного кутка, где задрала ноги и принялась трахать себя окровавленным членом. «Совсем ебнулась старая», — выдохнула одна из шкурок. Впрочем, внимание шкур быстро переключилось с безумствующей бабки на Алену.

«Ну чего? Насмотрелась спектакля? А за все надо платить? Сейчас меня полижешь!», — на грудь Алены легла пятерня женщины лет сорока. «Отвали от нее, Макака! Это шишек лизуха! Решат наказать — наиграешься, а пока не трогай. Иначе нас самих бабкиным елдаком выебут», — Метла встала перед Аленой. «Поняла, что бывает, если блатным не угодишь? Тебе так-то побеспределу клитор на губу накинули. Мало ли, что по воле в рот брала… Кто не брал-то? Но тропинок тебе не было — уж больно ты Огоньку с Костью приглянулась, а подписку за тебя кинуть некому! Да и Катьку загнали специально, чтоб тебя напугать. Она блатным просто надоела уже, особых косяков за ней не было», — женщина разъяснила гостье произошедшее.

От своих новых знакомых Алена узнала, что даже произошедшее с Катей — это далеко не самое страшное. «Хуже, это если мужикам продадут. Вот там человек сорок трахнут во все дыры. Еще хуже, если ментовскому начальству приглянешься и на субботник выдернут. Эти звери тоже отдерут, куда только засунется. И оттуда, и оттуда одна дорожка — в шкуры. Самое же паскудное, если к начальнице оперчасти на «осмотр» попадешь. Эта старая тварь молодых девочек любит. Сначала часа полтора будешь ей клитор сосать и сраку вылизывать, потом всякими приколюхами из секс-шопа трахать будет. Обычно порвет. А если она еще и обнюхается, то приведет собаку из караульных. Есть там один — обучен женщин трахать. После такого даже в шкурном углу будешь под шконкой жить. Так что тебе еще повезло. Обслуживай блатных хорошо — и будешь в марцепане», — обрисовала перспективы Многоопытная метла.

Как оказалось, сама Метла долгое время на всех зонах была в авторитете. И вот, в очередной раз угодив в СИЗО, она чувствовала себя тут вполне комфортно, проживая в блатном шатре. Но имела неосторожность поссориться с начальницей оперчасти майором Груниной. Заставить отлизывать ее не смогла даже многоопытная Груня (как тут называли майора), но вот перегнуть Метлу через шконку и всячески изнасиловать два ретивых сержанта из охраны смогли запросто. Но и на этом несчастья не закончились. Обозленная Груня привела огромного сторожевого пса, который всеми мыслимыми и немыслимыми способами изнасиловал связанную Метлу.

Когда она вернулась в камеру, всем уже было известно о случившемся. Метла сама собрала свои вещи и переехала жить в шкурный куток. Однако лезть под нары отказалась. В наказание за это ее вчерашние подруги-блатняжки засунули ей в задницу веник и заставили исполнить анилингус Кости. Как это ни удивительно, но среди шкур Метла умудрилась не опуститься ниже плинтуса. Хотя ее, как и положено, пару-тройку раз изнасиловали новые соседки.

Почитая тюремные законы, Метла периодически обслуживала Кость, которую больше заводили не ощущения от языка в заднице, а осознание унижения бывшей блатной. Однако шкурам Метла не отлизывала. «Так-то, в тюрьме все одним днем меняется. А ты иди к блатным и думай, как дальше жить», — подытожила Метла. И Алена покорно пошла к новым хозяйкам своей судьбы.