Часть – 1.

* * *

Несколько дней нервоза, перед встречей с ней. Кому скажи – засмеют. Госпожа, нервничает и боится не понравиться своей нижней – абсурд. Но так оно и есть… меня пугает её опытность в вопросе доминирования и отсутствие такового у меня. Домашние игры с теми, с кем были отношения – не в счёт. Там было не страшно признаваться, пробовать и делать наперекор. А сейчас, мне нужно предстать во всей красе; быть на высоте; доказать и ей, и себе, что я могу и я лучше всех… и всё это, при полном отсутствии жёсткой практики. Только фантазия, порно и эротическая литература – вот и все мои методички.

Сначала она предложила встретиться в кафе, мы и встретились. И как и в прошлый раз, и как я себе и предрекала, снова началась эта игра в «гляделки». Наглые и цепкие взгляды, попытки сбить с равновесия и влезть друг другу под шкуру. Теперь, откровенными вопросами не получилось, дать трещину в её непоколебимости.

Я люблю споры, диспуты и всё подобное, но это… это настоящее боевое крещение. Здесь не ставят под сомнение мою логику, точку зрения и мнение; здесь не задавишь оппонента мышлением и провокацией основанной на её же словах… и очень жаль, что это не обыкновенная дискуссия, ибо я была бы, как рыба в воде. Это скорее, психологическое испытание. Наводит на ассоциации с бессмертным произведением Ф. Герберта – Дюной. Где Преподобная мать в начале книги общалась с Джесикой. Накал страстей и внешняя безэмоциональность обеих, примерно тот – же, только вроде мне дОлжно быть Преподобной матерью, а не наоборот, как сейчас. Пытаюсь держать лицо, чтобы мои ответы не выглядели оправданием и провоцировать её, на те же ощущения. Но, к сожалению я не состою в ордене «Бене Гессерит», я не владею тем самым «ментальным Словом», а на пальце у меня нет «Гом – джаббара»… так что, приходится просто не выдавать нервоза и не ударить в грязь лицом.

Вообще, это наверное ей следовало бы быть «верхом». Она деловая дама, у неё своё предприятие с немалым штатом сотрудников, которых она наверняка всех за жабры держит. У неё есть статус, что выдают в ней её манеры и бренды на её украшениях, автомобиле и одежде. Я в своих тряпках из Остина и Глории, выгляжу на её фоне судомойкой в отделении парализованных. И в ней явно ощущается лидерский стержень… во взгляде, движениях, голосе. И её выбор – быть нижней – наверное от обратного. Но это высокомерие и пренебрежение – не то, что способно меня задавить… если конечно, она этого добивалась. Наоборот – это то, что распаляет на злость. Не эмоциональную злость с истериками и криками, а тихую, холодную… когда глядя в глаза медленно проталкивают нож под рёбра. Если ей именно это было нужно, то, что ж. .. восхищаюсь её умением манипуляции. Ибо мы обе знаем, что через час – другой, она будет на привязи, беззащитна и полностью в моей власти. Сейчас, пусть я и не охотник, но и съесть себя не дам, а вот дальше… а вот дальше, мы посмотрим, кто и кого на бутерброды мазать будет.

Но вот, накал страстей схлынул и общение перетекло в непринуждённую беседу ни о чём. Я ела безумно дорогое мороженое, которое не лезло в глотку. Да, я сама согласилась встретиться в этом кафе. Да, я знала, что оно мне не по карману и угощает она… и этот факт, ещё сильнее ввинчивался ржавым саморезом в моё воспалённое злобой сознание. Это ставило её «выше» меня, хотя, я прекрасно понимала, что я пока всего – лишь студентка и в мои годы, она наверняка была такой – же, если не хуже… но всё же, всё же. Да, я улыбалась и смеялась над её шутками и историями, и весело рассказывала многое в ответ. Я старалась, ничем не выдавать холода внутри себя и тлеющего, медленно разгорающегося садистского предвкушения того, что я собираюсь с ней проделать. Что именно, я ещё сама не решила, но я намеревалась вывернуть её наизнанку. Когда – то с отцом я часто летала в северную Тайгу и там местные вояки, служащие неподалёку от леса, наловчились отлавливать змей на болотах, чуть не в промышленных масштабах. И чтобы долго не сдирать с них шкуры перед приготовлением, им в пасть всовывали до упора железный прутик с заусенцем у конца и выворачивали «шиворот навыворот», после чего, ножом счищали мясо словно кожуру с моркови. Сегодня, я хочу проделать тоже самое и с ней. Нет, не физически конечно, а исключительно морально.

Так как она, мою самооценку и самолюбие не подвергал таким испытаниям, и не ставил их под сомнение – ещё ни кто… причём, не озвучивая это вслух, а лишь зарождая семя этой мысли внутри меня. И сейчас, я чувствовала острую потребность втоптать эту гадину в пол. Да, у меня сильней и сильней рисуется ассоциация с ней, именно, как со змеёй. Будучи, полностью сосредоточенной на каждом своём слове, действии, мимике и интонации, дабы не выдать себя, я позволила себе дать волю только рукам. Вроде стальной привкус диалога прошёл, и им сейчас не обязательно лежать без движения… уже в салоне её роскошного белого внедорожника, по пути в гостиницу я вольно жестикулировала, рассказывая о своих приключениях в каком – нибудь из мест, мимо которого мы проезжали. Она сама, хоть и из Краснодара, но её история загулов в Ростове, была не менее насыщеннее моей, и в ответ тоже поведала не один сюжет своих приключений, связанных с тем или иным местом. Почему – то меня не покидало рассуждение о том, почему все кого знаю, если покупают внедорожники, то исключительно белые… мой парень, крёстный, пара друзей… и у всех они белые. Пусть и не такие роскошные, как этот монстр и шедевр немецкого концерна Ауди, но все белые.

В супермаркете, она взяла закусок и две бутылки кокосового ликёра, по мутно – прозрачному цвету напоминающую, скорее горилку, только с вычурно цветастой этикеткой. И если бы не цена, то я этот напиток приняла бы за дешёвый шмурдяк, который парни на выпускных покупают за копейки, желая и рисонуться перед девками, и сэкономить одновременно. Мне, почему – то показалось это очень вульгарным, но возражать я не стала… ликёр, так ликёр. Угнетало лишь то, что я не вкладываюсь в это и всё исключительно за её счёт. Данных факт, только всё сильней и противней царапал нервы, будто вилкой по стеклу. Но я лишь улыбалась и отпускала двусмысленные шутки, надеюсь, выглядящие не чересчур пошло.

Приехали. Гостиница.

Светлая помпезность маленькой двухэтажной гостиницы с красивой лепниной и металлическими под бронзу статуями львов, внутри сменилась на мрачный, но не менее симпатичный интерьер. Сам номер, тоже был довольно привлекательным: резная мебель под старый модерн, пурпурные и местами вышарканные ковры и серо – бежевые обои с будто грифелем нарисованными вьющимися цветами. Портили общую картину, развешанные репродукции, подобранные совершенно невпопад. В одной комнате висело их три: какой – то утренний горный пейзаж, жутко неразборчивый психоделический кубизм и уж совсем не к месту, мрачные Левитановкие Церкви.

Мы разложили снедь на резном столике и продолжили милую беседу. Ликёр, оказался жутко приторным от сладости, и с обжигающим спиртным послевкусием, но это мелочи… не мне размусоливать после тех отрав, которыми мы на рок – концертах заливались. Разговор постепенно перетекал в постельную тематику. Резко начинать наши игры не хотелось, всё постепенно, не торопясь… Время: почти одиннадцать – ещё вся ночь впереди.

В голове немного шумело, две трети первой бутылки уже выпито, как – никак. У неё в глазах игривый блеск и взгляд всё чаще скользит по моим ногам и бёдрам. Я тоже, пытаюсь всем своим видом выказывать похотливость мыслей и желаний, тем более, общение давно легло в плоскость низменных утех. Но возбуждения нет… совершенно нет. И куда только делась та легкость, с которой вспыхиваю, даже при откровенных разговорах в «ВК» – нету. Только желание, её морально изломать… может и не только морально. Давно я не ощущала в себе подобной тихой злобы.

Но пора начинать и я подзываю её к себе. Она моментально сменяет тон и раболепно пододвигается ко мне. Верхние пуговицы на её голубой блузке расстегнуты уже давно, я лишь пренебрежительно отодвигаю один край заглядывая внутрь. А посмотреть там есть на что… третий размер, пусть уже не так уверенно стоящий, как наверняка это было раньше, сейчас смотрел на меня двумя ровными округлостями заключенными в бюстгальтер телесного цвета, с какими – то мелкими узорами и тесьмой черного кружева по краям. И всё – таки, моя холодность начала давать трещину. Но спокойствие, только спокойствие. Оставляя похоть лишь во взгляде, движениями, интонацией и мимикой пыталась показывать, если не безразличие и пренебрежение, то просто прохладу и безэмоциональность, расстегивая её блузку до конца.

Но как ни старалась, всё – таки я начала заводится. Главное голову совсем не потерять, иначе все мои грандиозные планы пойдут крахом. Но зато, весь предыдущий страх показаться неопытной, давно улетучился. Ощущение, на уровне физического осязания, своей желанности – творит чудеса. Эта энергетика, словно теплыми солнечными лучами окутывает, завораживает превращая все предрассудки и комплексы, в несусветную глупость… от воспоминании о которой, даже смешно становится. Моя уверенность в себе и тщеславие, начинают распалять и окунать в похоть и страсть, беря верх над злобой.

Я всё ещё пытаюсь казаться хладнокровной и безразличной, скинув лямки её бюстгальтера и стянув его ниже на рёбра, и «вроде как» оценивающе ощупываю грудь… но скорее всего это выглядит сейчас нелепо и картинно. Наверняка мой образ циничной госпожи которую я пыталась из себя построить, сейчас ломается одним только моим взглядом, в котором, должно быть пляшут черти. Внизу живота и груди начинает разгораться пожар. Я так и потеряю самообладание… нельзя его терять, нельзя. Нужно взять себя в руки. Ровным, спокойным и совершенно ничего не выражающим голосом приказываю ей встать. Она покорна, словно кукла. Пока она стоит, беру со стола сигареты с зажигалкой, пепельницу и наливаю себе полстакана этой мутной жижи, и не оборачиваясь приказываю раздеваться. Пока она исполняет поручение, я занята прикуриванием и размещением на не то диванчике, не то тахте, пепельницы и тарелки с нехитрой закуской, за которой сходила повторно. На неё стараюсь пока не смотреть и собрать себя в кулак, накручивая на прошлый настрой.

Всплывающие воспоминания ощущения её ещё недавнего холодного взгляда, вида превосходства надо мной и своих чувств при этом, дают какой – никакой результат. Да и омерзение от ликёра, который нагрелся и стал ещё гаже, довершают фон и мне удаётся немного приглушить в себе пламя. Она стоит напротив, я курю со стаканом в руке и закинутой одной ногой лодыжкой на колено другой. Мне сейчас сменить бурду в стакане на трёхсолодовый виски, «Мальборо» сменить на сигару «Кинг чукаро» и плед на ноги, и всё – можно в Крёстном отце играть… сисек у меня отродясь не было, а грим с усами дорисуют.

Она стоит голая, ровно, будто по стойке «смирно», я рассматриваю её попутно затягиваясь дымом и прихлебывая мелкими глотками мутную отраву. Данной ситуацией, её явно не проймёшь, хотя, я и не пыталась. Помню, что у неё почти n лет стажа в качестве «нижней». Но с нашей прошлой и тогда ещё первой встречи, помню так – же момент, как мне удалось её смутить выводя на откровения. Пока, это единственная ниточка болезненного нерва, которую мне удалось нащупать и по ней, и буду тянуть и дёргать, как на струне. И под минорные мотивы и вытащу из неё, всю нервную систему наружу. Это, конечно дело не одного дня, но я сука злая, и я умею ждать и терпеть.

Обстановка и атмосфера в комнате немного напряжённая, но напряжение это существует только для меня одной. Она стоит обнаженной передо мной и ей на этот факт, не то чтобы наплевать, она им явно наслаждается. Я сижу на тахте напротив, с закинутой на ногу ногой и думаю… думаю, как начать, как продолжить и чем закончить свой замысел. Загвоздок здесь три. Загвоздка первая: как смутить до крайности и довести этим нервозом человека до состояния, от которого она по – сути ловит кайф, но так, чтобы этого кайфа не было, а было исключительно стыд и смущение… то есть опять – таки то, от чего она ловит экстаз. Загвоздка вторая: мои действия не должны переходить за рамки нашей игры, чтобы ей по – сути, не из – за чего было говорить «стоп». Хотя она, конечно, вправе вообще в любой момент собраться и уйти, но нужно и занять её так, чтобы мысли об уходе даже не возникло. И при этом, при всём, поменять в её наслаждении полярности с «+» на « – ». Загвоздка третья: чтобы, если всё получится, то не испугать и не отвернуть её от себя, а наоборот, перевести это в итоге, в новые грани ощущений всё так же способные существовать в заданных рамках нашей игры.

Ситуация вроде патовая и бесперспективная, тем более всё козыря здесь у неё… все, кроме двух: первый – её нелюбовь к откровениям, второй – раздающая, здесь я. И если грамотно всё разыграть, то в апогее нашей ночи я устрою ей настоящую истерику. Мне сегодня нужно быть истинным инквизитором, по – крайней мере, как я себе их представляю. Человек, авторитет которого, не подвергается сомнению, хотя бы тем, что у него за спиной уже готовят дыбу и раскаляют клейма. Но, при этом, всем своим видом выказывающий озабоченность судьбой будущей жертвы… ровный, тихий голос, убаюкивающий страх; добрый взгляд, с трепетом заглядывающий в тебя и при виде которого, хочется довериться полностью; прикосновения и жесты, так же обязанные внушать ласку и заботу. А дыба и вся прочая атрибутика, это не для тебя… нет – нет, это для совсем иного человека.

Все велосипеды, давно изобретены, так что выставлять себя умней остальных – смысла нет. Но, можно на этих велосипедах кататься так умело и изящно, что приписывать себе не авторство изобретения, а статус музы конструктора, с гордостью заявляя, что он был создан исключительно для тебя. Так и поступлю. Пойду по схеме уже существующей. Теперь, главное, внимательно следить за реакцией оппонента и грамотно, и вовремя просчитывать коны. «Ловкость рук и никакого мошенства» – как говорится.

Я пошевелила ступней лежащей на колене, глазами и кивком головы, приказала снять носок. Она повиновалась и сделав шаг вперёд, опустилась передо мной и аккуратно стащила с меня этот кусочек ткани, попутно нежно поглаживая лодыжку и ногу на сгибе.

Она всё так – же на коленях передо мной и ласкает мою стопу, лежащую на колене, руками. Её прикосновения и поглаживания нежны и трепетны. А вид третьего размера с торчащими на широких ореолах сосками и удовольствие в глазах, заставляют кровь закипать. Я вытягиваю ступню к её лицу и чисто символически, как крючком, большим пальцем подцепляю её подбородок легким касанием и подвожу его ближе. Но она всё поняла правильно и повинуясь движению моей ноги подвела лицо к колену, на котором лежит обнаженная стопа, которой я начинаю её поглаживать по щеке и скуле. Она вторит такту этих ласк. Это некий странный танец без музыки, с медленным и чувственным ритмом, в котором мы безошибочно ощущаем и двигаемся, повинуясь его пульсу. Знаю, сравнение движения ноги и головы, с танцем странно и нелепо, но эти движения, сейчас, кажутся настолько изящными и чувственными, что это и есть танец. А может и просто статься, что во мне начинает бурлить возбуждение и алкоголь.

Но как бы там ни было, мы продолжаем эту завораживающую игру и я, глажу уже большим пальцем её губы, а она, в ответ выкручивает сложные па лицом подыгрывая моим ласкам. И делает это так умело, что я начинаю понимать, кто на самом деле здесь ведущий, а кто ведомый. Вот он – опыт, вот они, её n лет практики в качестве «нижней». Спустя пару минут она уже водит губами по моей внешней части стопы, двигаясь от пальцев и до изгиба. Я тушу сигарету и освободившейся рукой, привлекаю её внимание щелчком пальцев. Знаю, что жест вычурно картинный, но мы и так играем роли с одним лишь отличием, что сценарии у обоих свои и каждая из нас, лишь импровизирует в его рамках. Она вопросительно поднимает на меня глаза и замирает. Даю ей легкую пощечину ногой, хотя это больше толчок, давая понять, чтобы не останавливалась и начинаю говорить. Ровным и монотонным голосом, сообщаю, что сегодня мы будем играть в игру. Правила просты: я спрашиваю, она отвечает в красках и мельчайших подробностях. Это та самая игра, которую я опишу чуть позже и в которую, когда – то со мной играл мой молодой человек, дабы меня раскрепостить. Но сегодня, она будет принимать несколько иную плоскость… да и цель у неё, сегодня полностью обратная.

«Правила ясны? Вопросы есть?» – хотела добавить еще: «или возражения» – но передумала.

«Всё ясно, вопросов нет» – отвечает она, и уже собирается вернуться к прежнему занятию, но я ногой за подбородок приподнимаю её лицо к себе и наигранно начинаю что – то искать глазами вокруг себя.

«Ты сейчас вообще с кем общаешься, не пойму… » – и вопросительно смотрю на неё.

«Простите. Всё ясно и вопросов нет, «моя Госпожа»» – так – то оно лучше… а я ещё про какие – то возражения, что – то там думала… и меняю ноги местами указывая на вторую, которая ещё в носке.

Продолжение следует…