– Привет, Петюнчик – лизунчик! – подсела к нему Катя. – У меня для тебя есть предложение. Деловое, разумеется.

– Привет. А мне зубки отбелили и подлечили. Смотри, какие а – а – а – а – а.

– Ага. Слушай, у меня тут одна знакомая художница есть, ей 27 лет, пишет картины, и у неё их покупают за дорого. Но у неё не всегда получается писать так, чтобы сумма четырёх – пятизначная вышла, в долларах, разумеется. А её постоянный, скажем так, любовничек сейчас в Европе, и не отлизывает ей. А она без куника не может сосредоточиться на искусстве. Понимаешь? В общем, ей нужен пиздолиз для вдохновения.

– Ну и зачем мне это?

– Смотри, если она картину удачно продаст, и ты, скажем так, работал у неё язычком в момент создания шедевра, то она мне отстегнёт процент, а я тебе. И все довольны.

– Заманчиво звучит. Но ведь она же её не за несколько минут пишет. Это же мне долго лизать придётся.

– Ты знаешь, она девушка манерная и со своими причудами. Она дольше нескольких минут не может сосредоточиться на своей мазне, но зато долго пребывает в раздумьях. Так что у тебя будет время отдохнуть. Но тебе придётся находиться с ней какое – то время.

– Так ведь учёба же…

– А с преподавателями я договорюсь. Кому заплатишь, кому отлижешь, и закроем тебе сессию. Девушку зовут Елизавета, но она любит, когда к ней обращаются Лизетта. Творит она преимущественно без одежды, голенькая. Её так вдохновение чаще посещает. У неё сейчас вроде бы творческий кризис, и твой язычок должен помочь ей из него выбраться. Ну, как, согласен?

– А тебе разве откажешь.

– Ну, вот и чудненько. Я тебе адрес скину.

На следующий день ближе к полудню Петя названивал в дверь её квартиры.

– Кто там?

– Это Петя Куняев.

– А, куняша, заходи.

Девушка была полностью голой, на лобке у неё была интимная стрижка. Она была рыжей, всё её личико было в веснушках. Никакими выдающимися пропорциями она не обладала. Лиза устроила ему инструкцию, показывала свои картины, которые никто не покупал, потом продемонстрировала ему свой трон. Это было большое кресло, изготовленное на заказ, в котором ей хорошо и удобно думалось. Трон выглядел массивно, и Лизетта смотрелась на нём весьма эффектно, так, что у Пети начал вставать.

– А вот это, что у тебя там в штанишках, нам не понадобится. Только язычком.

– Хорошо.

– А вот и картина, над которой я сейчас работаю. Она называется «Упоение страхом». Если я её продам хотя бы тыщёнок за пять – шесть долларов, то будет здорово. Ну, что. Давай сосредоточимся на деле. И будь послушным куняшей. Я не собираюсь говорить тебе, что и как делать, потому что моя голова забита совсем другими вещами. Я хочу чувствовать себя королевой, так что будь со мной нежным и ласковым.

Петя подошёл к сидящей на своём троне Лизе и раздвинул ей ножки. Она забросила их на подлокотники и откинулась назад, а потом положила ему ручку на затылок, и Петя погрузился своим личиком во влажный мир искусства. От её киски пахло как – то по – особенному. Он просто дышал, чтобы запомнить новый аромат, а потом стал целовать её в половые губы без языка. Он широко открывал рот, но её вульва всё равно была больше, поэтому он стал посасывать её срамные губки по отдельности.

Наконец он вытащил язычок и запустил его вовнутрь. Там было тепло и влажно, а ещё был потрясающий вкус. Он начал водить язычком по стенкам влагалища, насколько хватало длины, и всё лакал оттуда. Лиза не стонала и сидела молча, только лишь слегка перебирала волосы на его голове. А потом она сняла ножки с подлокотника и закинула их на плечи куняшке. Ляжки у неё были пухленькие, так что ему пришлось продолжать отлизывать в стеснённых условиях.

А потом она неожиданно встала, взяла кисть и стала смешивать краски. Она до этого не притрагивалась к карандашному эскизу, а тут вдруг решилась. Она что – то разводила, подбирала тона, а между ног у неё был Петя. Художница так и стояла у мольберта, а он работал язычком у неё в ляжках, опираясь на руки, чуть заведённые за спину. Лиза вела себя так, будто ничего не происходит, а у Пети во рту уже всё хлюпало, потому что он не успевал всё глотать. Видимо у неё давно не лизали, и сейчас с неё сочилось как из крана.

Но ей было не до этого. Она вдруг заговорила по – французски быстро – быстро, а потом стала что – то напевать. Лизина песенка вдруг перешла в лёгкие постанывания, она сжала бёдрами голову Пети и кончила без особых криков, и что самое интересное, он видел, как во время оргазма она продолжала наносить мазки. Она разжала бёдра, и Петя выпал из своего рабочего места. Она немного повиляла попкой с характерными хлюпающими звуками. У неё в тот момент там было всё склизко и влажно, как и Петино личико.

Он пошёл умываться, а когда вернулся, его ждала киска. Девушка снова села на свой трон, развела ножки в стороны и тупо пялилась на соё творение. Петя посмотрел: там было что – то непонятное. А вот у Лизы между ног как раз было всё понятно: ей хотелось ещё. Можно было конечно прибраться у неё там, но она опять его стиснула ляжками, как только он пристроил ротик к её вульве, и возможность маневрировать тут же пропала.

Её клитор оказался у Пети во рту, и он просто стал его посасывать, дыша носом. Потом посасывания перешли к полизываниям бусинки, и Лизетта начала стонать. Она положила ему руку на затылок и стала давить. Потом её бёдра и таз стали работать более активно, и Петя понял, что в мире искусства не всё так просто, и нужно бороться за свою жизнь. Но девушка сейчас не думала о своём пиздолизе, ей нужно было конкретизировать концепцию развития сюжета и обозначить основной посыл. Она пристально вглядывалась в холст, а её пизда практически полностью поглотила чавкающее личико куняши. Это была победа искусства над бренностью бытия.

Наконец она выгнулась, выпрямила ножки и с дикими криками кончила, а потом вытолкнула ножкой Петю из своей промежности. Он вылетел оттуда с характерным звуком отлипающейся от лица пизды и поплёлся в ванную, чтобы умыть помятую и красную физиономию. Когда он вернулся, Лиза уже стояла и писала свой шедевр. Из пизды у неё свисало прямо до пола. Это была и смазка, и её конча, и Петины слюни. Всё это не только капало, но и стекало по ляжкам. Девушку нужно было срочно вычистить, потому что ей самой было не до этого.

Петя взял упаковку влажных салфеток. Для него салфетки стали таким же неотъемлемым атрибутом, как презервативы для настоящего мужчины. Он стал вытирать всё это с неё, а потом и убрал лужицу с пола, что натекла с её. Теперь Лизина киска была чистенькой и стала вновь притягательной. Он чмокнул её в бутончик, а потом не выдержал и запустил язычок, Но Лизе сейчас было не до куняшки, в голове у неё рождалась концепция нового шедевра, поэтому она легонько оттолкнула его ножкой, и пиздолиз понял, что лучше не мешать.

– Что, скучно? Заняться не чем? Иди, прогуляйся к холодильнику, поешь что – нибудь. Или, если хочешь, картины посмотри. Можешь поизучать мой трон. Там столько всего интересного.

Подкрепившись, Петя принялся осматривать это чудо инженерной мысли. В задней части трона был люк, и ему сразу стало ясно, зачем Лиза отправила его осваивать оборудование. Он приоткрыл дверцу и залез туда. Там была подвижная платформа на пружинах, довольно мягкая, обтянутая искусственной кожей. Он лёг на неё лицом вверх, и тут вдруг та часть, на которой восседает Лизетта, открылась.

– Ну, что, освоился? Молодец, быстро понимаешь, что к чему.

Она уселась в это небольшое отверстие, и её вульва оказалась как раз напротив лица. А потом платформа стала медленно подниматься, и лицо парня оказалось крепко вжато в промежность художницы. Она поёрзала и остановила подъём механизма. Петя открыл рот, и в него вошла упругая мякоть вместе с клитором. Ему было тяжело дышать, поэтому он слегка приподнял руками свою королеву, вдохнул поглубже, и перешёл в затяжной кунилингус.

Когда у него заканчивался воздух, он снова приподнимал попку Лизетты, чтобы пополнить запасы воздуха. Так он отлизывал ей около получаса. Он не понимал, что она сейчас испытывает, но судя по её сочащейся пещерке, творческий процесс гениальной художницы был в самом разгаре. А потом он заметил два рычага по бокам от себя и начал ими водить. Они двигались синхронно и приводили в действие платформу, на которой он лежал.

Такая работа язычка и движущегося лица по пизде значительно ускорило приближение оргазма. Петя работал рычагами и двигал головой, как заведённый, а Лиза стала даже подпрыгивать у него на лице. А потом она вконец потеряла всякий стыд. Её глаза горели, она убрала сиденье полностью и плюхнулась попкой прямо на куняшкину мордашку. Теперь вульва оказывала большее давление на измученное личико, чем раньше. Её пизда оказалась припечатана ко рту, а клитор елозил по носу бедняжки.

– Давай. Покатай меня на лице. Поработай рычагами.

Она ухватилась руками за подлокотники, чтобы не слететь случайно со своей карусели, и Петя стал работать руками изо всех сил. От таких покатушек оргазм настиг её минуты через три. Она закачивала ему в рот свои вагинальные выделения и истошно стонала.

– Да! Да! Это будет шедевр! Работай ручками, мой пиздолиз!

А потом она на что – то нажала, и платформа стала вибрировать. Эти колебания передавались через Петину голову прямо на её куночку. Она стала течь и стонать ещё сильнее, а куняшкино лицо испытывало сильные вибронагрузки. Но лизун был живучим, поэтому умудрялся ещё и язычком ей подлизывать. От этих колебаний его язык тоже стал дёргаться прямо в её пизде. Чавкающие звуки слышались весьма отчётливо даже на фоне работающего оборудования.

Когда всё закончилось, она уже не могла больше кричать, а Петя – дышать. Он чудом выбрался из этой адской машины, а потом вытащил из отверстия свою Лизетту. Она только подёргивалась и мурчала. Он отнёс её на диван и укрыл, а она тут же засопела. Потом он вытер всё, что с неё набежало, и привёл трон и себя в первоначальный вид. От всех этих мучений он очень устал и поэтому решил покинуть Лизину квартиру.

На следующий день он опять к ней пришёл. Картина была практически готова. Но не хватало нескольких штрихов. Нужно было грамотно расставить акценты, а Лизетта металась в раздумьях. Вид у неё был весьма озадаченный, она не могла усидеть на месте, и тут вдруг она наткнулась своей пиздой на Петю, стоящего на коленях возле её трона. Они слились в страстном поцелуе. Он целовал её своими жаркими губами, а она его целовала своими влажными половыми.

А потом Лиза полезла обниматься. Она заключила его в свои объятья и потекла. Так они сосались и обжимались около получаса, после чего она кончила ему в ротик и не захотела его выпускать, пока он ей не подлижет. А когда всё было вылизано и высосано, она сжалилась над ним и развела ножки в стороны.

– Кажется, я знаю, как мне придать законченность сюжету. Ты пока тут посиди, я сейчас схожу и накину идею на образ, а если не подойдёт, я к тебе ещё разочек пиздёнку пристрою на отлиз. Ладно.

Идея не совсем подошла. Она так и ходила то к мольберту, то к пиздолизу. Она даже не доводила себя до оргазма, а просто использовала Петю как кунистанок. А потом, наконец, получилось. Она грамотно расставила все акценты и придала всю ту недостающую целостность образу.

– Смотри. Это же шедевр. Моя лебединая песня. Я за неё 10 штук попрошу. Тебе нравится?

Петя не знал, нравится ему или нет, потому что его глазки были в её выделениях. Лизетта разрешила ему сходить и умыться, а потом он по достоинству оценил её мазню.

– Да! Это просто шедеврально!

– Я так и знала, что тебе понравится. А теперь я хочу гулять. Но я одна не гуляю. Прогуляйся со мной.

– Ладно. Ты только оденься.

Они гуляли в скверике, ели мороженное, он катал её на каруселях, а она всё щебетала и несла всякую неинтересную чушь.

Через две недели картину у неё купил какой – то ценитель за $6000, и Петя получил свои $500 за работу язычком. Всё лучше, чем бесплатно лизать.