Она держалась за поводок и била ногами в мои бока, подгоняя.

– Сейчас мы будем отрабатывать каждодневную процедуру, – сказала она у ванной. Сначала ты будешь ковриком. Ляг на пол.

Я повиновался. Плитка была холодной. Госпожа встала на меня и перешагнула в ванную. Мне было разрешено помочь ей раздеться. Далее я мыл ее. Она была прекрасна. Как мне хотелось все отменить и взять ее. Мой член был уже весь в смазке. Наконец, она помылась, я вытер ее, помог одеть халат. Потом я снова был ковриком и ее транспортом. Пока я вез ее, постоянно вспоминал моменты, когда был ее ковриком. Лежать на холодной плитке ради того, чтобы ножки Госпожи не замерзли, было новым, пьянящим ощущениям. Во – первых, было ощущение полезности для своей Богини. Во – вторых, ощущение нежных ножек на своем теле. В – третьих, странная радость от ощущения всего веса Госпожи на своем теле.

Госпожа села на кровать. Я был у ее ног. Она резко схватила меня за подбородок:

– Живо смотри сюда, животное! – она развела ноги и указала на свою киску.

Мне показалось, что она немного блестела. Значит, происходящее заводило не только меня. В данный момент ее лоно было единственным, о чем я мог думать. Всего мира помимо ее вагины не существовало.

– Забудь про эту святыню! О сексе с ней ты можешь только мечтать! Лизать здесь – огромная честь для тебя. Но и это еще нужно заслужить! Сегодня не получишь!

Госпожа улеглась в постель, приказав включить телевизор. Мне было разрешено греть ее ножки дыханием, целовать и лизать их.

Я подумал: «С одной стороны хорошо, что у меня на этой неделе отпуск, и мне не надо отпрашиваться на работу. С другой стороны, я буду под прессингом Госпожи целыми днями. Хотя и в этом тоже есть свои плюсы. » Госпожа уснула. Я выключил телевизор, лег у ее ног. Так закончился первый день моего рабства. Мой член разрывало, я не ожидал такого эффекта. Еще долго я не мог уснуть. Долго думал. С одной стороны я попал, с другой мне это нравилось, только не знал, насколько далеко все зайдет. Да и на огромные штрафы попасть не хотелось. Я сегодня не узнал свою женушку. Не знал, что она может быть такой стервой. Если честно, я догадывался, что это только начало, что она только раскачивается. И мне хотелось идти дальше! В гневе она была прекрасна. Я словно второй раз влюбился в нее. Я реально трепетал перед ней.

ДЕНЬ ВТОРОЙ

Утром я разбудил ребенка, накормил и отвез в сад.

Я стрелой влетел в квартиру, разделся, одел ошейник. Быстро сделал завтрак для Госпожи, сервировал все на поднос. Я вполз в комнату на коленях с подносом в руках, отставил его в сторону. Аккуратно приподнял одеяло в районе ножек госпожи. За ночь они, похоже, немножечко вспотели. Я впервые ощутил запах женских потных ножек. От этого запаха у меня закружилась голова. Я начал покрывать ножки Богини поцелуями. Далее к поцелуям я подключил язык. Что это был за вкус! Солновато – кисловато – сладкий. Это был венец вкусового творения! Не хотелось останавливаться. Хотелось вылизать каждый миллиметр ножек и втянуть с них весь запах своим носом. Но Госпожа проснулась. Я быстро взял поднос и подполз к Госпоже так, чтобы ей было удобно кушать.

– Доброе утро, Солнцеподобная Госпожа.

– Что ты мне принес? – опять пощечина. – Госпоже разве так готовят?

Я знал, что жена любит по утрам сложные бутерброды с какао. Но, похоже, Госпоже никогда не угодишь, даже, если ей все нравится.

– Ладно, давай сюда.

Я видел, что Госпожа все съела с удовольствием. Мне было приказано быстро все убрать и вернуться к ноге. Далее я повез Госпожу в туалет. Там я опять был ковриком. Я услышал мощную струю. Потом почувствовал резкий запах утренней мочи. Я постарался отогнать лишние мысли, т. к. мой член пульсировал, мне становилось стыдно. Госпожа вытерлась бумажкой. Похоже, она видела мою реакцию на происходящее.

– Я тут подумала. Я не буду тратить бумагу на такие мелочи. Ты будешь подлизывать мою щелочку языком. Ты хочешь этого?

– Солнцеподобная Госпожа… – мямлил я.

– Что ты мычишь? Ты хочешь?

Мне хотелось сказать «да». Но стыд остановил меня:

– Нет, солнцеподобная Госпожа… – сказал я тихо.

– Что, тварь? Ты смеешь отказываться от даров своей Госпожи? От такой чести и привилегии? Захочу, ты мне жопу подлизывать будешь!

Я был поставлен в угол на горох на полчаса. Мне были одеты прищепки на соски. Потом я получил 30 жестких ударов плеткой. Все тело ныло. В тот момент я понял, что больше не буду говорить Госпоже «нет» и вообще перечить ей. Когда экзекуция закончилась, Госпожа произнесла:

– Я тебя сломаю, тварь! Ты будешь у меня как шелковый делать все, что я тебе скажу. А теперь быстро проси прощения и разрешения подлизывать меня после туалета!

Через пять минут ползания на коленях и лобызания ножек мне было позволено быть туалетной бумажкой для киски Госпожи. Как раз у Госпожи запросился наружу утренний какао. Госпожа была доставлена в туалет. Госпожа помочилась. Вот ее киска перед моим лицом. Там осталась достаточно большая капля. Я слизал ее. Этот вкус был столь же дурманящим, как вкус ножек Госпожи. Или даже больше.

– Ну что, понравилось, животное?

– Да, солнцеподобная Госпожа… – прохрипел я.

– Возможно, когда – нибудь я оставлю тебе побольше. Уринотерапия полезна.

Далее я поблагодарил Госпожу, отвез ее в комнату, включил ей телевизор и занялся приготовлением обеда.

Через какое – то время на кухню пришла Госпожа. Я быстро рухнул на колени. Опять пощечина.

– Чего расселся на коленях. Живо встал и готовь!

После исполнения приказа прозвучала следующая фраза, подкрепленная пощечиной:

– Как посмел встать в присутствии Госпожи!

Я опять упал на колени. Госпожа поставила ногу мне на голову и начала давить на нее. Затем ухмыльнулась и сказала:

– Ладно, разрешаю встать и готовить.

Я был в одном ошейнике и переднике. Госпожа рассматривала меня с ухмылкой. Затем она взяла лопатку для готовки и шлепнула ей мне по ягодицам. Они еще не успели опомниться после предыдущей экзекуции, поэтому даже этот шлепок был болезненным. Я продолжал готовить, мой член опять стоял как каменный. Госпожа, улыбаясь, взяла мою мошонку в руку. Потом она резко отдернула ее вниз и крикнула:

– Живо встал раком!

Она опять схватила мои яйца:

– Это что такое? Почему такие маленькие? Ты дрочил без спросу? А?

– Да, солнцеподобная Госпожа… – Я вынужден был сказать это, хотя я не мастурбировал, но говорить «нет» мне больше не хотелось.

– Молодец! За честность я тебя не сильно накажу.

Она начинала сдавливать мошонку все сильнее. Появились пограничные ощущения, когда еще приятно, но начинает становиться больно. Госпожа перехватила яйца у основания и отвесила щелбан по одному из них. Я еле удержался от того, чтобы не взвыть. Затем щелбан пришелся и по второму яйцу.

– Чего дергаешься! Стоять смирно! Ноги развел шире.

Были странные ощущения в мошонке. Легкое нытье, состоящее из смеси приятной истомы и легкой боли. Но член пока еще стоял. Возможно, даже пуще прежнего. Я стоял и боялся предположить, что будет дальше.

Госпожа снова взяла лопатку и ударила ей по моим яйцам.

– Ты что не считаешь, придурок! Это наказание.

Когда я насчитал 20 ударов, Госпожа наконец – то остановилась. Благо она била не сильно, видимо, все же пока не собиралась сделать из меня импотента.

Пока Госпожа кушала, я лизал ей ножки.

Обедал я после окончания трапезы Госпожи. Порции у нее были огромные, поэтому еды осталось много. Остатки мне и было разрешено доесть. Есть и пить было разрешено из миски на полу. Это было очень тяжело… Я даже расхотел есть. Но нельзя было оставлять пищу. Такое было позволено только Госпоже. Было решено, что мой обед теперь всегда будет таким на время рабства.

После обеда я занялся уборкой. Когда Госпожа находилась дома, пользоваться было разрешено только влажным веником, чтобы убирать ковры. А для полов использовалась тряпка. Это было обосновано, тем, что шум пылесоса может помешать Госпоже, отвлечь ее от дел, например, от просмотра телевизора или чтения журнала. Когда я ползал на коленях и подметал, Госпожа подозвала меня к себе.

– Боишься наказания? Стараешься? Как ты смеешь думать о том, что тебе удастся остаться ненаказанным?

Она взяла веник и ударила им меня раз пять. А не стараться было тоже нельзя. За некачественную уборку меня тоже ждало наказание. Что делать, Госпожа всегда права.

После уборки Госпожа позвала меня к себе.

– Умоляй меня разрешить лизать мою попку.

Опять я умолял. Опять мне было разрешено. Госпожа села на мое лицо, раздвинула ягодицы. Пока она читала журнал, я лизал ее анус. Какой же он был сладкий.

– Глубже язык, тварь! – Госпожа периодически напоминала об этом и то шлепала меня по щекам руками, то ногами по члену и яйцам.

Процедура обработки ее попочки проходила и в последующие дни.

За такими заботами остаток дня пролетел как в тумане. Все было опять как по отработанной схеме. Забрал ребенка из сада. Уложил спать. Наконец мы опять остались наедине.

Я стоял на коленях перед Госпожой.

– Разрешаю поднять глаза.

Госпожа была одета в прозрачное черное нижнее белье с кружевами, состоящее из открытого халатика и трусиков. Она сидела, раздвинув ноги, засунув руку в трусики и медленно массируя клитор. Это зрелище было умопомрачительно. Я в тот момент был готов отдать жизнь за возможность дотронуться до ее киски.

– Умоляй меня разрешить лизать мою писечку.

Было произнесено много лести в сторону ее лона любви. Наконец, Госпожа оказала мне честь. Она дала облизать свои пальчики в смазке, а затем скомандовала, указывая на свое лоно любви:

– Лизать!

Как много было смазки. Я ел ее всю снаружи, также старался засунуть язык как можно глубже между половых губ. Госпожа задышала тяжело, а затем застонала. Мой язык уже закаменел и онемел. Госпожа начала бить меня ремнем по спине, приказывая работать быстрее. Она прижимала мою голову к своей промежности и сжимала ее своими бедрами. Через какое – то неопределенное время Госпожа бурно кончила. Я с жадностью начисто вылизал все выделения.

Так закончился второй день. Я начал дремать и вспоминать день нашего знакомства. Это была очень скромная девушка. Вдруг она влепила мне пощечину. Я проснулся от неожиданности. Член пульсировал и был весь в смазке…