Лежу на спине, раскинув в стороны ноги. Немного устал, но эта усталость приятная. Сладкая истома наливает тело ленью. Шевелиться не хочется от слова совсем. Рядом в состоянии такой же неги-лени лежит мама. Только что, буквально некоторое время назад, катались по этому дивану, ласкали друг дружку, целовались, сливались в безумной страсти. Успокоив желание, получив удовольствие от соития, лениво отдыхаем, отходим от напряжения. Мама положила голову на моё бедро, рукой лениво теребит вялый отросток, в который превратился мой ху…эээ…пис…эээ…член. Ну да, приучила, почти что, называть половые органы так, как о них пишут в медицинской энциклопедии. Почти приучила. Натыкала носом, как в свою пиз…эээ…пись…вагину, точнее, в вульву, в эту умную книгу. И теперь я знаю в чём различие между вульвой и вагиной, влагалищем, точно знаю классификацию мужских и женских половых органов по их размеру, расположению, умению длительности полового акта. Ну да, и про половой акт там было написано. Не трах-тибидах, не ебля вульгарная, а почти что благородно звучащее название — половой акт. Да это неважно, что и как называется, важно, что это действие, как бы оно не называлось, доставляет наслаждение людям. А так, как мы с мамой тоже относимся к племени людей, то это доставляет наслаждение и нам. Мама лежит ногами к моему лицу, слегка отставив в сторону согнутую ногу и я с такой же, как у неё, ленью, пальцами играю с её вульвой. Поглаживаю слегка слипшиеся волосики на лобке, раздвигаю большие половые губы, похожие на две половинки пирожка, касаюсь клитора, отчего мама вздрагивает, её живот непроизвольно поджимается, бёдра стремятся сжаться, тут же гостеприимно распахиваются, как ворота у хозяев, ждущих гостей. Играю с малыми губами, совсем недавно крепко обнимающими ствол члена, ласкающими его. Проникаю внутрь вагины насколько достают пальцы, зачерпываю ими содержимое влагалища, состоящее из моего семени и маминых выделений, вытягиваю эту смесь наружу и размазываю её по лобку, втирая в кудряшки рыжих волос.

— Поросёнок, а если я тебя мыть заставлю? — Мама шутя возмущается. — Нет, лучше заставлю вылизывать. Сколько ты спустил? Два раза? Вот два раза и будешь вылизывать.

Надо будет, так вылижу. Своё, не чужое. Вкусная мамина вульва хорошо знакома с моим языком, как и мой член знаком с мамиными губами и языком. С того и начинали. И сейчас вкуснее мамы для меня нет никого и ничего. Есть, правда, сестрёнка, но она идёт под номером два. Вот она, моя красавица, лежит с другой стороны, положив голову напротив маминой и по-хозяйски закинув на меня ногу. Балуясь, отбирает у мамы член, который та теребила. Игрушку нашла. Вот доиграется и оторвут, а он мне дорог. Он и им дорог. Отец последнее время явно сдал и сейчас женщина ему нужна всё реже и реже. Если сестра ещё возбуждает его, то маму прочно передал на моё попечение. Сестра тоже получает от меня недополученное от отца. Сегодня вот побыла с ним, а потом, когда он уснул, пришла к нам. Вроде телевизор посмотреть захотела, а сама к тому ящику попой повернулась. Красивой попой. Лежит вот сейчас, попой крутит. Ножки раздвинуты, меж ними раскрытый бутончик, блестящий от смазки и родительской спермы. Сучка, даже не подмылась. Второй рукой играю с её вульвочкой. Так же погружаю пальцы внутрь цветочка в поисках нектара, нахожу его, извлекаю и размазываю по ягодицам. От прикосновений к клитору сестричкина попа вздрагивает, колечко слегка сморщенного ануса сжимается. Прикалываясь, ради того, чтобы подразнить Людку, сую палец ей в зад. Она не против, ей это явно нравится. С этой стороны моя старшая сестра, старше меня — Страшно подумать! — на сколько-то там минут, давно уже не девственница. Всё перепробовали в своё время. Молодые, познавали мир, интересовались новизной, старались получить новые знания, впечатления. Перед глазами был пример учителей — родителей, ставших наставниками и проводниками в удивительный мир половых отношений. Не только теоретики, но и практические руководители, личным примером показывающие что и как делать. Ученики пошли дальше. Времени для опытов было больше, литературы для теоретического обучения навалом, отчего бы не стать отличниками учёбы и на данном этапе о себе могу сказать без похвальбы, что я вырос из статуса ученика и вскоре сам смогу преподавать. Мама, посчитав достаточной угрозу мне любимому, переключилась на сестру.

— Люд, ты хоть кончила?

У папы такое бывает:быстренько спустил, получив своё, к стеночке лицом и спать, отговорившись тем, что ему рано вставать на работу. Не может привыкнуть, что в данное время он не единственный добытчик в семье, считает себя самым-самым. Пусть тешит самолюбие.

— Разочек всего. И то, попросила вначале поцеловать. Быстро он сегодня. Мам, может ему настойку из пантов попить? Или ещё что?

— Да ничего ему не надо. Только намекни, что ослабел, такую обиду затаит. Тебе брата мало?

— Брат один, а нас двое.

— Замуж выходи и будет у тебя персональный мужчина.

— Может и выйду. Мне один парень нравится. И я, вроде, ему не безразлична.

— Вот и решай, что делать.

— Я думаю. Я ещё с ним не пробовала. Вдруг он окажется как папа. А братик отлучит меня от этого красавчика. Ути, мой хороший! — Сестра потрепала член. — Мой сладенький. Мам, пососи, может встанет. Сколько можно отдыхать, саботажник?

— Дочь, пососи. Тебе надо.

— Мам, но в тебе же был, а мне облизывать.

— А ты что, брезгливой стала? — Мама схватила сестру за волосы, наклонила её голову, придерживая член рукой, ткнула его сестре в рот. — Хочешь, так соси, ставь. Пошла я от вас.

Мама перелезла через детишек, нашедших приятное занятие, пошла, покачивая бёдрами. Красивая попа, и спина красивая, и бёдра красивые. Вообще мама красивая. Есть, скорее всего, более красивые женщины, но пока я их не встречал. Над ягодицам ямочки, движущиеся при ходьбе. Зад не висит, подтянут. Нет, это огромное счастье иметь такую маму. И двойное счастье быть любовником такой мамы.

Сестра меж тем добилась значительных успехов и уже устраивалась на мне, заправляя вставший член в свою розовую вагину, полную густой жидкости. По хорошо смазанному входу головка скользнула без сопротивления, член погрузился полностью, когда сестра села, прижимаясь ягодицами к пахам. Поёрзала, крутя попой, подбирая наилучшее положение, замерла, наслаждаясь ощущением заполненного членом влагалища. Посидев некоторое время, вздохнула, слегка приподнялась, начиная медленное движение по дороге к оргазму.

Людмилка наша как порох — мигом вспыхивает и так же мигом сгорает. От возбуждения до оргазма самый короткий промежуток времени. Но…Но таким вспышек в день может быть неограниченное количество. Благо мы дома голыми ходим, иначе устала бы снимать и надевать трусы. Интересно, сколько раз захочет сейчас? О, один оргазм есть. Они у неё короткие, не очень бурные. Пропищит что-то вроде уй-юй-юй и всё, приплыла. Буквально через минуту вновь готова совокупляться. То прыгает, то прижмётся плотно и лишь попой покачивает, будто навинчивается на член. То наклонится, подставляя под поцелуи и ласки соски, то откинется назад, опираясь руками о мои бёдра и не намекая, а прямо показывая, что будет совсем не против, если я займусь её клитором, пока она скачет на твёрдом колышке. В этом деле Людка неутомима и изобретательна. Вечно что-нибудь выдумает. Помню, отлизывал как-то маме. Людка разукрасила маме половые губки яркой помадой. Меня смех едва не задушил. Мамина вульва и попа, которую доченька-стерва тоже разрисовала, напоминали задницу макак. Я же не подумал и своим подбородком и губами размазал всё это вплоть до бёдер. Мне тоже красила головку. Как-то прочитала про волосинку, что повязывают на член для большего раздражения женщин. Волосинки не оказалось. Мы просто взяли презерватив, обрезали его и нарезали бахрому. Надели и хохотали, над тем, как на члене смотрелся этот воротник жабо, напоминая героя фильма «Иван Васильевич меняет профессию».А вот особой разницы с ним и без него ни мама, ни сестра не почувствовали. Мама сказала, что моего размера достаточно и без экспериментов. А по длительности стояния я превосхожу многих мужчин. И тут Людка, да и я, если честно признаться, насели на маму, требуя ответа, откуда ей известно про других. Мама отпиралась, но так не на тех напала. Сдалась. Да, явно не Зоя Космодемьянская.

— Ой, дети, давно это было. И по дури. Сейчас и вспомнить стыдно. Никому не поверю, кто скажет, что ни разу не согрешил на стороне. Хоть разок, да было в жизни каждого. Это мы у родственников в гостях были. Папа ваш напился и уснул. Мне приспичило по-маленькому выйти. Когда возвращалась один там меня и прихватил. Нет, не грубил, сама поддалась, попробовать решила. Да и зла была на отца вашего. А он за титьки подёргал, раком поставил и почти ничего не сумел.

— Как это не сумел? — Людка влезла с уточнениями. — Раз постаивл, значит вставил.

— То-то и оно, дочь, что не вставил. Потыкался то в ягодицы, то в ляжки и спустил куда-то на задницу.

— Мам, и что, больше опыта не было? Не верю.

— Было, дочь. На курорт ездила, помните. Море, солнце, красота вокруг…

— Щепка на щепку лезет…

Людка перебила маму, тут же схлопотала по голой заднице, ойкнула и поспешила отскочить во избежание повторения.

— Ещё дать? — Мама строго посмотрела на дочь свою языкатую. — Могу добавить. Там на курорте и познакомилась с мужчиной. Понравился. Только нерешительный какой-то. Получилось, что я сама ему навязалась. И в плане умения оказался не очень. Вова, когда начинал обучение, более умелым был. По крайней мере старался, к чему-то стремился. А этот…

Мама махнула рукой. О чём-то задумалась. Улыбнулась, посмотрев на нас, сгребла в охапку, прижала к груди.

— Вы у меня самые замечательные. Лучше вас никого нет и не будет.

Сестра меж тем, развернулась ко мне задом. Вспотела. И на лице, и на груди, теперь вижу, что и на плечах выступили капельки пота. Развернулась и теперь прыгает в таком положении. Специально для меня так делает. Знает, что мне нравится смотреть, как в её вагину входит член, как он тянет за собой малые губы. Они у Людки красивые. Этим она пошла в мать. Вульвы у них просто загляденье. У мамы лобок более выпуклый, чем у сестры, так она и старше, успела сала накопить подкожного. Большие губы крупнее. И малые не выглядывают из-под больших, прячутся в складке, будто начинка в пирожке. У обеих. Когда мама возбуждается, её вульва наливается кровью, губы раскрываются, внутри всё становится тёмно розовым с каким-то синеватым оттенком. А у сестры никаких изменений в окраске. Как были розовые, такими и остаются, лишь начинают блестеть от смазки. А так как Людка хочет всегда, то и вульва у неё постоянно влажная и блестящая. А сегодня в дополнение к собственной смазке ещё и папина сперма добавилась. Да она, по-моему, уже вытекла вся, испачкав мне лобок.

Людка кончила в очередной раз, упала вперёд, улеглась грудью на диван, оставив попу на моих ногах. Покачала ею из стороны в сторону.

— Вов, я всё. Кончай.

Встал на колени, развёл в стороны губки. Они не нуждались в дополнительном растяжении, просто мне та нравится. Головкой, не помогая руками, начал нащупывать вход. Людка хихикает, щекотно ей. Поймал кружочек на шпагу. У сестры всё мокро, расслаблено, даже при моих размерах слишком легко и свободно. Так долго не кончишь. Потрогал пальцем анус.

— Люд…

Понимает всё моя сестричка. На то и старшая. Только сразу позволить не в её правилах. Не поднимая головы, простонала

— У меня там всё сухо. Больно будет. Если смочить…

Намёк более чем прозрачный. Полизать надо. Хорошо полизать. И тогда смело можно вставить сестре в попу член. Тогда она будет не против. От такого вида сношений Людка тоже кончает. Особенно когда одновременно с этим ласкаешь клитор. Как-то сразу, ну, почти сразу, едва сломали ей целку, или, выражаясь так, как требует мама, нарушили целостность девственной плевы, проведя дефлорацию, Людка согласилась попробовать в попу. Не скажу, что ей с первого раза понравилось, да и сейчас делает это по настроению, но восприняла нормально. И даже раскрутила на анальный секс маму. Та долго сопротивлялась, не хотела, утверждая, что у женщин для этого есть природой определённое отверстие, то есть вагина, но под двойным напором сдалась. Как-то, придя с отцом из гостей, дождавшись пока папа заснул, пришла к нам в комнату и подставила попу. Захотела испытать что это такое и с чем это едят. Вначале, используя обильную смазку, раздвигал дырочку, используя один палец. Затем добавил к нему второй. А после заменил пальцы членом. И всё у нас получилось. И в тот, первый раз, мама кончила так бурно, что своими криками разбудила отца. Прибежал, подумав невесть что, разобрался, что жена орала от удовольствия, плюнул и ушёл спать, прихватив с собой Людку. У него тоже встал.

Людка, упираясь лбом в диван, похрюкивает от удовольствия. При анальном сношении она так выражает эмоции. Сама двигается навстречу, не оставаясь пассивной. Мама в таком случае предоставляет право дарить ей удовольствие мне, сама не двинется ни на капелюшку. Чаще всего просто ляжет на живот, слегка приподняв попу, а ты старайся. И на том спасибо. А Людка активная.

Чую, что сейчас кончу. Сколько можно терпеть.

— Люд, я сейчас всё.

— Ну и кончай.

— А ты?

— А я сколько могу? У меня уже сил нету. Кончай. Только не вытаскивай. Пусть так будет, пока сам не выпадет.

Сестричкина попа приняла сперму. Людка опустилась на диван, легла. Её анус несколько раз сжался, сдавливая колечком ствол члена. Хихикает.

.- Были бы зубы — откусила бы.

— Были бы зубы — не стал бы совать.

— Ага, я тогда вставные челюсти поставлю. А тебе не скажу. Сюрпрайзззз!

— И где ты такого стоматолога найдёшь?

— Были бы деньги, а дураков хватает. Стой! Не вытаскивай!

— Люд, мне в туалет надо.

Ладно уж, -вздохнула, — вместе пошли.

Хоть дополнительный унитаз ставь. Сестра оккупировала трон, сидит на нём царицей, тужится. Из попы с треском выходит сперма.

— Вов, откуда в тебе столько берётся? Мы же читали, что у мужчины спермы не так чтобы много. И с каждым разом меньше и меньше. А у тебя всё не кончается. Как спускаешь, так заливаешь всю.

— Это тебе кажется. — Присев на корточки в ванне подмывался. — Всё когда-нибудь кончается.

— Да ничего не кажется. Подвинься. — Сестра влезла в ванну, присела рядом. — Душ отдай. Отдай, кому говорю. Нет? Тогда сам меня мыть будешь. Вов, точно не кажется. В рот кончаешь — не проглотить за раз. В писю — тоже всё вытекает, не вмещается. И в зад тоже. Вот и думаю — откуда?

— Не знаю. — Пожал плечами. — Загадка природы. Встань и наклонись. Ноги шире. Вот так. Да не смейся ты. Щекотно? Терпи. Хохотушка какая. Досмеёшься, снова встанет.

— Ой, как страшно! Вов, а с кем тебе лучше: со мной или с мамой?

Вот же зараза! Маму пытала с кем лучше той, теперь меня пытает. Да с обеими вами хорошо. Вы такие разные. Людмила вроде ручейка, что бежит, весело звеня, перепрыгивая с камешка на камешек, не зная никаких забот стремится влить свои воды в русло матери-реки. Встретилась преграда — перепрыгнула. Нет — обошла стороной. Не получается ни то, ни другое — набрала сил и смела её. Ей радостно лишь от того, что она есть на этом свете. Что может смело бежать, не боясь никого и ничего. И потому рада любой зверушке, что приходит испить водицы в жаркий день. И она делится своим богатством со всеми. И секс с сестрёнкой лёгкий, чистый, радостный. Она вечно пробует что-то новое, делает открытия, радуется, если получается. А если и нет, то её огорчения надолго не хватает. Миг — и она вновь смеётся. А мама больше напоминает нашу красавицу Обь. В разливе не видно берегов. Она несёт свои воды плавно, не спеша, красуясь своей полноводностью. Бывает, что в период дождей разливается широко-широко. Но и тогда не теряет своей плавности, невозмутимости. А вот весной её не узнать. Накопив за зиму сил, сбрасывает с себя оковы льда, выходя из спячки, вскипает и рвёт его на куски. И это время несётся стремительно, стремя мутные воды к океану, смывая всё на своём пути. А потом успокаивается и люди смело идут на берег, пользуются её благосклонностью. И она катает на своих волнах корабли, лодки, баржи с грузом, ласкает купающихся детишек, даёт людям рыбу. Потому и секс с мамой подобен разливам и отливам Оби. То она спокойная, кажется даже лениво занимается сношением, принимая сына или мужа. И оргазм у неё в это время без излишних эмоций. Иногда лишь по сжимающемуся влагалищу понимаешь, что мама кончила. А иной раз становится страстной, жадной и ненасытной. Царапает спину, рвёт под собой простыни, грызёт подушку. И кончает с криками, да что там с криками, с воплями. Извивается под тобой, не может насытиться, требуя ещё и ещё. И снова становится спокойной. После таких срывов мама некоторое время ходит задумчивая, отрешённая, будто погружена в себя. И в такие дни мы с сестрой оккупируем кухню, потому что не очень большое удовольствие кушать подгоревшую, либо полусырую и обязательно пересоленную еду. В это время не пристаю к ней с сексом. Жду, пока сама позовёт. И мама вновь становится весёлой, жизнерадостной, такой родной и хорошо знакомой мамой.

И как сказать сестре, с кем мне лучше. Дурочка. Вы с мамой обе мне дороги. Меня царапнули твои слова о том, что хочешь выйти замуж. Но ведь нам с тобой нельзя создать семью. Нам нельзя иметь совместных детей. Стоп! А если Людка понесёт от кого-то другого, если мы сменим ей фамилию, зарегистрировав фиктивный брак, то потом мы с ней сможем пожениться. И это выход из положения. Надо посоветоваться с мамой. И папой. Хотя нет, папа сделает так, как скажет мама. И всё равно надо созвать семейный совет, обсудить всё на нём. Но вначале предложить это сестре. Вдруг она вовсе и не любит меня и не захочет со мной жить всю оставшуюся жизнь. Надо вначале узнать её мнение.

— Людк, я вот что придумал.