В 1964 году наша семья переехала из Киева в Херсон. Новый город, новые друзья, новые заботы, вот только проблемы остались старые. Сперма, буквально кипела в моих яйцах и требовала выхода. Для выхода нужны новые впечатления, а где их взять в новом городе. Очень скоро мои новые друзья подсказали: на Затонах. В Херсоне, левый берег Днепра такой же низкий, как и в Киеве. Это вам не засранный Гидропарк или обосранный Труханов остров. До самого горизонта океан девственно чистого песка, заросли верболоза и серебристых тополей. Среди этого великолепия разбросаны маленькие прогалины, словно созданные для принятия солнечных лучей в чем мать родила. Охота на загорающих стала моим увлечением на многие годы.

Охота дело серьезное и опасное. Мы обходили стороной компании с мужиками. Здесь могли поймать и здорово накостылять. Не подходили мы и к полянам со смешанными парами. Здесь могли запустить (очень точно) увесистым дрыном между лопаток. Мы выискивали девичьи компании. У моих приятелей было развлечение : речной галькой (с первого броска) попасть на мохнатый треугольник или в щель между ляжками Это дикое развлечение мне скоро надоело. Судите сами.

Компания малолеток может часами лежать на животе, поднимая к солнцу то одну. то другую розовые пятки. Стоит попасть галькой им на спину или попу, как они с визгом ныряют в кусты. Дальше здесь делать нечего.

«Тетки» – те кому за 30 – ть, лежат на спине раскинув руки и ноги. Смотреть на отвислые сиськи, полнеющие животы, не фонтан. Кроме буйных волос на лобке ничего не видно, все интересное закрывают полнеющие ляжки. Стоит попасть в неё галькой, как раздаётся такой многоэтажный мат, что передать невозможно. Лирического настроения как не бывало.

Приятно смотреть на засидевшихся невест. Стройные и сформировавшиеся тела, аккуратные (ещё не раздолбанные) половые губки вызывали сильное возбуждение и желание броситься туда. Попадание камешком вызывает легкий матюк и укрывание полотенцем. И здесь больше ловить нечего.

Очень быстро я стал охотником – одиночкой. Меня манили смешанные парочки. Выяснилось, что наблюдать за ними в одиночку – высшее наслаждение. Воспоминания об этом возбуждают до сих пор.

Вот с речного трамвайчика сходят ОН и Она. Идут, как в детском садике, крепко взявшись за руки. Пока они медленно обходят территорию пляжа, Его рука несколько раз касается Её спины, или чуть ниже. Её рука также несколько раз ударяет его по ягодицам. Для меня это знак – Дичь. Осмотрев пляж, пара ныряет в заросли, а я за ними. Теперь главное не спешить. Нырнув в заросли, пара долго целуется, не разжимая рук. Потом руки расходятся и Он прижимает Её к себе. При этом Его рука ложится Ей на попку, но руку Она не отбрасывает. Вдоволь нацеловавшись, пара начинает движение. По мере движения, Он несколько раз прижимается к Ней. Мне сзади не видно, но я знаю: его брюки впереди стоят колом. Обнаружив занятую полянку, Она тихонько прыскает в кулак, Он прижимает Её к себе и обязательно целует. В это время я осматриваю поляну и решаю: стоит сюда вернуться или стоять не будет. Наконец – то свободная поляна найдена. Вначале Она выбирает место для ложа: с левой стороны поляны (по солнцу), ближе к кустам и обязательно без травы. Сброшены босоножки, она наклоняется над сумкой, приседает на корточки. Это 1964 год – расцвет мини – юбок и супер – коротких сарафанов. Я лежу на песке, а мой колышек стоит дрыном от демонстрации прелестей. Со временем, я обзавелся театральным биноклем. Слабенький, но для охоты вполне хватало. Подстилка расстелена и начинается процесс переодевания. Десятки, а может и сотни раз, я наблюдал похожую картину. Редко кто приходит в купальнике. Для принятия солнечных ванн бельё одевается самое лучшее. Чмокнув Его в щеку, Она направляется в кусты. Вначале из проймы освобождаются руки. Не снимая сарафана, снимается бюсгалтер и вешается на ветку. При этом сарафан приоткрывает нижнюю часть белья (очень возбудительно). Что бы достать из сумочки верхнюю часть она наклоняется или приседает. Нет слов, одни воспоминания. Верхняя часть надета (не снимая сарафана) и снимается нижняя. Никогда я не видел переодевания без платья, только не снимая его. Одевать нижнюю часть под сарафаном очень неудобно. Тело потное, плавки скатываются в рулон, но Она упорно их тянет вверх. Каждый раз я с нетерпением ждал момента снятия сарафана. Это как удачный выстрел у охотника. Одежды пали и вот оно прекрасное мгновение: одна грудь не попала в чашечку, плавки застряли ниже ягодиц, все прелести прямо перед тобой. такого наслаждения не даст ни одна порнуха, это надо видеть живъём. Гибко раскачиваясь из стороны в сторону, Она раскручивает плавки и ставит все на свои места. С Её телодвижениями не сравниться никакой танец живота. Через много лет, в Турции, мне его показали – жалкая пародия на переодевание на Затонах. Все женщины заканчивали переодевание одни и тем же движением: расправляется резинка пояса и плавки впереди слегка оттягиваются. Обязательно, Она туда заглядывает, некоторые что – то там поправляют. Затем легкое приседание и резинки в промежности. Все, Она переоделась. Теперь у меня есть 5 – 7 минут для смены позиции.

Надо лечь у них в ногах, это самая удобная позиция для просмотра продолжения. Половой акт мне был не интересен. Его голая задница закрывает все на свете. Единственное, достойное мгновение, когда Он с Неё сползает. Развернутые губки, капельки влаги на волосах, розовый бутончик анала – блеск. Через мгновение ножки опускаются, и картина исчезает. Я всегда ждал любовных игр. Ими занимались «целки» или в «опасные» дни.

Вначале Он нежно гладит Её плечо. Затем рука переходит к веревочке на Её шее. Короткое поглаживание и узелок развязан. Теперь рука ритмично поглаживает позвоночник и теребит другой узелок. Пара поцелуев в спинку и веревочки разводятся в стороны. Сопротивления никакого, только блаженное расслабление. Постепенно рука спускается к нижней части. Когда лежишь на животе, между позвоночником и резинкой трусов есть щель. В эту щель, сначала, проникают пальцы, потом ладонь. Как только ладонь попадает под резинку, она начинает двигаться по пояснице. С каждым движением Её плавки спускаются все ниже и ниже. Но вот их клинит на бедрах и в промежности. В этот момент попочка приподнимается и ножки, слегка разводятся. Окрыленный, Он подскакивает и снимает их совсем. Туда же летят и Его плавки. Как я мечтал, что бы у меня член был таким же большим и стоячим. Теперь, через много прожитых лет, я снова мечтаю об этом. ОН с размаху падает на Неё, но не тут то было. Её ножки плотно сжаты. Все попытки их раздвинуть напрасны. Он разочарован, я доволен – Игра. Потыкавшись в плотную щель между ягодиц, Он раздвигает свои ноги и ложиться на Неё. Через несколько секунд Её ноги чуть раздвигаются, пропуская Его инструмент к себе в промежность. Теперь Он понимает: е:ли не будет. Следует несколько поцелуев в Её шейку и Его попа начинает ритмичные движения. Вначале ничего не видно. Её попа опущена, ножки лежат плотно, видно только движение Его инструмента. Минуты через 3 – 4, Её начинает разбирать. Еле заметно, но Её задница начинает приподниматься. Ещё немного и раздвигаются ноги. Очень хороши видно, как Его ствол скользит вдоль Её губок, губки набухли. Они уже не бледно – кофейные, а красно – коричневые и блестят. Иногда видно нежно – розовую кожицу внутри. Это когда Он пытается втолкнуть свой ствол Ей вовнутрь. Сегодня это запрещено. Ему тяжело, сперма рвет яйца на части, он начинает останавливаться. Я не знаю как, но Она чувствует этот момент. Легкий прогиб и головка упирается в анальный бутончик. Одно – два Его движения и наступает разрядка. Иногда, обильно смазанная головка проваливается в Её тело. Обессиленный Он падал рядом с Ней. Она, же, подхватив сумочку, бежала в кусты. Когда пара уходила, я находил в кустах девичьи платочки или салфетки с мокрыми пятнами. Каждый раз у меня было желание прижать эти пятна к члену и добавить свою сперму. Этого я не делал, боялся подхватить заразу. Я только осторожно вдыхал запах свежей спермы и женской промежности.

Чаще всего, Он зажимал головку рукой и ложился рядом. Пока Он с закрытыми глазами отдыхал, Она (как правило) делала следующее движение:

Еще больше раздвинув ноги и приподняв попочку проводила пальцами от анального бутончика к лобку. Если на пальцах блестела влага, некоторые пробовали её на язык. Все это время я мог любоваться самым сокровенным, что есть у молодой женщины.

Если вспоминать, что я наблюдал на Затонах, не хватит компьютерной памяти. Я видел, как в кустах мама учит дочь убирать песок из промежности. Видел, как отец с сыном выкручивают плавки. Отец игриво щелкает сына по петушку, а сам подбрасывает ладонью свой инструмент. Сын смущается и краснеет, а папа ласково прижимает его к себе и делает несколько возвратно – поступательных движений кулаком. Обычное дело сношение в воде лицом к лицу. Гораздо интереснее – лицом к спине, при этом коленки партнерши прижаты к груди. Простор для фантазии давало купание собак. Взрослые люди бегают по мелководью, постоянно спотыкаясь. После каждого их падения собака оказывается сверху (не важно на мужчине или женщине). Видел как компания ребят развлекается с малолеткой ( человека 4 – 5). Но ни разу я не слышал и не видел насилия. Херсон город маленький, утопят мгновенно.

Вот такая эротическая жизнь протекала на Затонах славной реки Днепр. Как там сейчас, не знаю.