Тетя Джози, мамина сестра, хотела, чтобы мы довезли пару дополнительных коробок, на самом деле их было четыре, до бабушки, маминой мамы, которая была по пути и примерно мы должны до нее остановиться на втором часу пути.

Папа сказал:

— Мы бы с удовольствием, но они просто не войдут.

И тогда идея пришла мне в голову, и я предложил:

Таня может посидеть у меня на коленях пару часов.

— Правда? — удивленно спросил папа.

Я взглянул на Таню, которая была так же удивлена, и кивнул:

— Если Таня не против. Я делаю это все для бабушки.

— Я не против, — согласилась Таня, совершенно не подозревая о моем плане.

Поэтому мы сложили все на задние сиденья, и я сделал так, чтобы коробки закрывали обзор маме со стороны переднего пассажира, а обзор папе был бы ограничен, так как зеркало из за коробок было совершенно бесполезным.

— Вы уверены, что вы двое можете так сидеть? — Папа спросил:

— Во втором часу будут сплошные гравийные дороги, и они будут довольно ухабистыми.

— Я уверен, что у нас все будет хорошо, — сказал я, садясь на заднее сидение надеясь, что это действительно будет очень неровно.

Таня, которая была в юбке, посмотрела на меня и остановилась.

Я похлопал себя по коленям.

— Я не кусаюсь.

Она засмеялась, неловко продвинулась и села ко мне на колени, придерживая юбку, чтобы ее интимные места были закрыты.

Папа заглянул и сказал:

— Последний шанс и после этого не ной. — Заявление, которое он часто использовал, когда давал нам шанс передумать, перед тем как принимать окончательное решение.

— Я не буду жаловаться, — сказал я.

— Я тоже, — сказала Таня.

Папа закрыл за нами дверь и сел в машину.

Мама спросила, когда машина тронулась с места:

— Удобно?

Я ответил:

— Все в порядке.

— Да, все в порядке, — тоже согласилась Таня, ее тело откинулось на мое. Ее киска была прямо на моем члене.

Таня немного пошевелилась, пытаясь устроиться поудобнее.

Когда она это сделала… мой член затвердел… моя мысли быстро подняли мой ствол.

Идея была сумасшедшей.

Трахни свою сестру в машине.

Однако сделать так, чтобы это произошло, было немного сложнее.

Одна из идей состояла в том, чтобы шантажировать ее видео, которое все еще было на моем телефоне.

Другая была просто быть агрессивным и вытащить мой член.

Последнее должна была хитрой.

Я решил начать со последней… к двум другим идеям можно было вернуться, если не получится с этой.

Я вздрагивал своим членом, каждую минуту или около того, прямо на ее попке и киске.

Когда я в первый раз качнул членом, Таня явно была поражена… но вела себя так непринужденно, как только могла… как будто это был несчастный случай.

Второй раз снова напугал ее… И ее щеки начали краснеть.

В третий раз она попыталась сохранить невозмутимое выражение лица.

В четвертый раз я качнул своим членом три раза подряд… желая дать понять, что это не был несчастный случай.

Я видел, как ей от этого неловко. Чего я не мог сказать, так это возбуждало ли это ее. Ее щеки покраснели, но это могло быть как от неловкости и смущения, так и от удовольствия.

— Это немного неудобно, — сказал я, когда убрал руки из неудобного положения, в котором они у меня были, обнял сестру и положил ей на ноги.

Ее спина напряглась, как только папа спросил:

— Вы двое там в порядке?

— Просто пытаюсь устроиться поудобнее, — ответил я.

— Как насчет тебя, милая? — спросил папа.

Ее ответ сказал бы мне о многом.

Она ответила:

— Я в порядке.

Неопределенный ответ, но, не придавая большого значения моим рукам на ее ногах, ни моему члену, вздрагивающему под ней, ни тому, чтобы убрать руки или приподнять ее тело в ту или иную сторону, я был уверен, что мой план сработал.

— Дайте мне знать, если вам, ребята, понадобится остановка, чтобы размять ноги или что-нибудь в этом роде, — предложил папа.

— Конечно, — ответил я, небрежно подвинул руки на ее ногах…

Я решаю не торопиться с этим соблазнением, пытаюсь сделать ее возбужденной и влажной… так чтобы она не смогла мыслить здраво. Я также был очень осторожен, пока не убедился на сто процентов, что она в игре, прежде чем пойти дальше. До сих пор я мог оправдать каждое свое действие.

В течение следующих десяти минут я просто позволял своим рукам покоиться на ее ногах… жаль, что они не были в тех же шелковых нейлоновых чулках, которые были на ней в тот раз, когда я ее поймал. Я поборол искушение задрать руки ей под юбку. Я также продолжал регулярно вздрагивать своим членом… продолжая безжалостно дразнить ее.

Таня, после нескольких минут сидения там, как статуя, наклонилась, что заставило ее киску тереться о мой член, и вытащила свою сумочку.

Я предположил, что это было случайно, но я не мог знать наверняка. Мне было интересно, думала ли она о том же, о чем и я.

Я знал, что у нее были фантазии обо мне.

Я знал, что она была мастурбировала.

Я знал, что хочу трахнуть ее.

Она несколько минут лазила в телефоне, но со своего места я не мог понять, она делает.

Решив подтолкнуть это немного дальше, я потянулся за телефоном, который был в кармане моих шорт. Чтобы сделать это, я приподнял свою задницу, заставляя свой член тереться о ее киску…

— Просто нужно взять мой телефон в кармане. – я сказал ей.

— Нет проблем, — ответила она, хотя это прозвучало с легким стоном.

Она приподнялась, и я вытащил телефон из кармана.

— Ты можешь сесть обратно.

Она так и сделала.

Затем я выругал себя. Я должен был сдвинуть ее юбку так, чтобы ее киска оказалась прямо на моем члене. Или я должен был быстро выудить свой член.

Терпение… Я напомнил себе.

План состоял в том, чтобы сделать ее мокрой и возбужденной, а затем рискнуть, когда мы доберемся до ухабистой дороги.

Я возобновил время от времени щелкать своим членом, а также положил свою руку ей на ногу.

Я хотел, чтобы она увидела яблоко… проголодалась, а потом, как Ева, не смогла бы устоять перед сочным фруктом и решила бы взять мою змею.

Из за этого я смотрел видео, конечно, без звука, как Таня кончает на стиральной машине.

Это все еще было супер-возбуждающе и заставляло мой член стоять без моего контроля.

Папа предупредил:

— А вот и ухабистая дорога. Вам двоим нужен перерыв?

— Нет, продолжай, — ответил я, говоря за нас обоих.

— Хорошо, — ответил папа.

Минуту спустя я спросил:

— Таня, ты можешь приподняться на минутку?

— Аха, конечно, — сказала она, неловко приподнимая задницу.

Я быстро расстегнул шорты, тихо расстегнул их и выудил свой полностью твердый член.

Затем я сказал:

— Ты можешь сесть обратно.

Когда она это сделала, я задрал ее юбку так, чтобы ее киска оказалась полностью на моем теперь освобожденном мече.

Она громко выдохнула:

— О Боже.

— Ты в порядке, милая? — спросила мама.

— Эм, да, меня, эм, просто немного пощекотали, — сказала она, ее лицо стало рубиново — яблочно-красным… ее прикрытие тоже было смешным.

— Извините, — громко извинился я, — я не хотел вас так сильно напугать.

— Мне нужно остановиться? — спросил папа.

— Нет, — быстро ответила Таня.

— Нет, продолжай, — сказал я.

— Мы наконец-то находимся в удобном положении.

— Хорошо, — сказал папа, прежде чем добавить:

— Вы двое настоящие солдаты.

Когда я качнул членом, все, что было между мной и киской моей сестры, было тонким куском ткани.

— Мммм, — послышался приглушенный стон от нее.

Поскольку она не отошла и не предупредила моих родителей, я решил, наконец, протянуть руку и обхватить ее грудь.

Я мог видеть, как ее рот открылся от большего шока.

Но опять же, она не оттолкнула мои руки, вместо этого она прислонилась ко мне всем телом, поддаваясь приставаниям своего старшего брата.

Ее левое ухо теперь прямо возле моего рта, я прошептал:

— Я видел тебя на прошлой неделе на стиральной машине.

— О Боже, — ответила она, может быть, из-за шока от моих слов, а может быть, от удовольствия, которое она получала от моих рук и моего дразнящего члена.

Я продолжил:

— Ты выглядела такой сексуальной, ублажая себя.

Я потянул ее за ухо, зная, что у многих девушек точкой G была ухо и/или шея, прежде чем добавил:

— Особенно когда ты закричала: О да, Филипп, трахни меня жестко.

— О Боже, — снова ответила она, моя сестра, которая скоро поступит в Гарвард, не смогла закончить полное предложение.

— Ты часто мастурбируешь фантазируя обо мне? — спросил я, продолжая осыпать ее ухо и шею горячими поцелуями.

— Филипп, пожалуйста, — простонала она.

— Пожалуйста, что? — спросил я, моя правая рука скользнула под ее юбку и к ее киске.

— Филипп, нет, — прошептала она очень тихо, чтобы наши родители не услышали.

— Разве это не твоя фантазия? — спросил я, обнаружив ее клитор сквозь уже очень мокрые трусики.

— Ты мой брат, — сказала она, указывая на очевидное.

— Это не имело значения в прачечной, — возразил я, теперь постукивая по ее клитору и заставляя ее тело дрожать.

— Но, но, это, это, о Боже, это, это фантазия, — наконец закончила она предложение, которое заняло в четыре раза больше времени, чем следовало.

— Ну, давай воплотим фантазию в реальность, — сказал я, целуя ее в шею и продолжая дразнить ее клитор.

— О боже, Филипп, — сказала она, явно взволнованная и смущенная.

— Все, что тебе нужно сделать, это приподняться, сдвинуть эти трусики в сторону и снова опуститься на мой твердый член, — прошептала я, перекладывая принятие решение на свою сестру.

Я предложил ей запретный плод… Теперь я должен был подождать, чтобы увидеть, сможет ли она устоять перед ним.

— Черт, — прошептала она, ее тело и разум явно конфликтовали друг с другом.

— Давай, сестренка, — прошептал я, — решайся.

— Но, — начала она и остановилась.

— Но что? — спросил я и добавил, пытаясь успокоить ее:

— Я не переставал думать о тебе, твоем прекрасном теле и твоем мерзком языке с тех пор, как поймала тебя.

— Но я.. . — попыталась она снова, но остановилась.

— Все в порядке, — успокоила я. — Это естественно.

— Я девственница, — призналась она.