Еду в Никуда из Ниоткуда…

Вместо вёрст— просроченные дни…

Я устал от голубого блуда,

и душа тоскует по любви.

Притомились кони мои— стали.

Впереди— пылающий закат.

Оглянулся— путь мой заметает

рыжий клоун— желтый листопад…

За плечами— города и годы…

Встречи… Расставанья… Имена…

Лица… Перекрёстки… Повороты…

За плечами— первая весна…

… южный городок провинциальный…

майский дождь, шумящий за окном…

школьный друг мой—

белобрысый парень…

анус, полыхающий огнём…

кровь на пальцах… запах вазелина…

нежный голос: «Девочка моя…»

улыбаюсь я невозмутимо,

ничего в ответ не говоря…

девочка?… какая глупость, боже!..

мы взасос целуемся… и он

свою целку подставляет тоже, —

я ловлю губами его стон…

руки, обнимающие страстно…

губы, обжигающие вновь…

тихий шепот:

«Кто мы? Педерасты?»

первая— безумная! —любовь…

майский дождь

по листьям барабанит… —

«Жизнь моя!

Иль ты приснилась мне?

Словно я весенней гулкой ранью

Проскакал на розовом коне…»—

смутное— далёкое! —томленье…

мокрые предутренние сны…

жаркие— с рукой! —совокупленья…

буйство вдруг нахлынувшей весны—

первый опыт…

города и годы…

сердцу дорогие имена…

липкие ухмылки гомофобов… —

за плечами— время и страна…

И… на рубеже тысячелетий,

вспоминая самый первый раз,

я— другой, уже сорокалетний,

всё вкусивший, как Екклесиаст, —

ни о чём не плачу, ни жалею…

И не нужно мне судьбы иной!

Отдышусь. Хандру преодолею.

И опять— весь мир передо мной!

Кто сказал, что я из Ниоткуда?

Кто решил, что еду в Никуда?

Жизнь— любовь: любил, люблю и буду

впредь любить! —не худшая судьба!

27. Х. 1999