Алекс начала расстегивать пуговицы на моей рубашке и провела пальцами по моим редким волосам на груди. Потом наклонилась, закрыла глаза и коснулась своими сосками моих.

— Мммм, это так приятно. Кажется, это будет весело.

Чувствительные соски. У меня было достаточно опыта общения с Глорией и студентками, чтобы знать, что это будет весело и доставит удовольствие каждому из нас.

Алекс повозился сначала с моим ремнем, затем с застежкой на джинсах и, наконец, с молнией. Опустившись на колени, ее руки стянули с меня джинсы. Перед ней сквозь мои белые и очень обтягивающие трусы виднелись набухшие очертания головки гриба.

— Так сексуально, — ноготь ее указательного пальца рисует круги вокруг видимого выступа. — Ты сказал, что у тебя были фантазии обо мне. Что ж, я так долго фантазировала о тебе и о том, что здесь, — ее палец задержался на растущем влажном пятне. — О том, что я хотела с этим сделать. И что я хотела, чтобы ты с этим сделал. О, и на всякий случай, если тебе интересно, я принимаю таблетки. Так что, теперь, когда с этим покончено, давайте волю моим фантазиям.

Издаю стон, когда мой член высвобождается из заточения, тихий вздох, за которым следует: «О боже мой», наполняет тихую комнату. Я посмотрел вниз и увидел, что мой член направлен прямо на сияющее лицо Алекс, как будто она только что открыла свой любимый рождественский подарок. Сделав шаг назад, настала моя очередь позволить глазам Алекса бесстыдно пожирать мою полную наготу. Не произносится ни слова. Это был первый раз, когда я обнажил себя перед девушкой. Я наблюдала, как Алекс опустилась передо мной на колени, загипнотизированная, но с игривой улыбкой.

Я набираю полные легкие воздуха, когда прохлада ее правой руки обхватывает ствол, за которым следует еще один выдох, когда ее левая рука обхватывает мою свисающую мошонку и нежно доит каждое яичко. Я задыхаюсь. Глория никогда так не играла с моими яйцами. Алекс знала, что делала.

— Мммм, такой большой… такой твердый… тебе будет так хорошо внутри меня.

Еще один стон, когда мягкая рука Алекса скользит по чувствительной и сочащейся головке.

— Я могла бы заставить тебя кончить прямо сейчас. Ты мог бы кончить мне на грудь. Сбавь обороты, чтобы потом продержаться дольше. Тебе бы это понравилось?

Я мог только кивнуть головой, когда рука Алекс снова и снова двигалась по розовой головке члена. Другой рукой она продолжала массировать мои яички, надавливая пальцем на то особое местечко между мошонкой и анусом. У меня и раньше была ручная работа, но не такая. Я долго не протяну, и Алекс поняла это, когда начала гладить меня.

— О черт, Алекс.

Ухмыляясь, Алекс направила кончик моего члена в нескольких дюймах от своей правой груди как раз в тот момент, когда изверглась густая струя белой спермы, покрыв верхнюю часть ее груди и сосок, и потекла вниз по ее маленькой груди. Второе извержение покрыло ее левую грудь, а третье просто потекло по тыльной стороне ладони. Все еще ухмыляясь, она притворно упрекнула:

— Посмотри, какой беспорядок ты заварил. Я думаю, что душ необходим для того, чтобы ты мог все вымыть… и я действительно имею в виду все. Но сначала…

Алекс села на диван, откинулась на спинку с соблазнительной улыбкой и подняла ноги вверх. Может, я и медлителен и туповат, но не в этот раз. Взявшись за края ее трусиков, я старался поддерживать зрительный контакт, стягивая кружевные трусики вниз по ее бедрам и ногам, прежде чем отбросить их в сторону. Прервав зрительный контакт, я окинул взглядом свою будущую любовницу, когда Алекс откинулась на спинку дивана, раздвинув ноги в расслабленной позе. Никогда прежде в своей жизни я не видел такого эротического видения. Темно-коричневый цвет тонкой треугольной формы «V» Алекс резко контрастировал с кремовой белизной ее линии бикини и нежной загорелой кожей живота и гладких бедер.

Как только я обрел дар речи, все, что я мог сказать, было:

— Алекс… Боже мой, Алекс… Я никогда не видел ничего более сексуального.

Она игриво усмехнулась.

— Даже со всей твоей спермой на моей груди?

В душе было весело. Я никогда не принимал душ с девушкой. Я не была уверен, было ли это впервые для Алекса или нет. Это не имело значения. Все стиралось несколько раз, пока не закончилась горячая вода. Я, уделяя особое внимание груди и соскам Алекс, в то время как Алекс дважды и трижды убеждалась, что мой член и яички готовы к ее последующему вниманию. Сев между моих раздвинутых ног, Алекс легонько провела кончиком пальца вверх по шейке, под выпуклым выступом моей головки, по чувствительной перевернутой букве «V», что вызвало вздох, стон и игривую улыбку.

— Это будет так весело. У меня никогда раньше не было девственника. Я хочу быть уверена в том, что ты будешь помнить об этом до конца своих дней. Помни меня.

Наклонившись, Алекс благоговейно поцеловал сочащееся отверстие.

— Но Алекс. Я хочу, чтобы и тебе это понравилось, хотя, возможно, тебе придется направлять меня.

— Легко. Я могу это сделать.

— Я уже кончил один раз. Позволь мне заставить тебя кончить.

Первое прикосновение кончика моего языка к упругому розовому соску Алекс вызвало вздох и восхитительный стон, за которым последовало: «О черт».

Чем больше я лизал, посасывал и целовал каждую леденец, тем оживленнее становилась Алекс, когда она уткнулась своим холмиком мне в живот, а я лежал прямо поверх ее теплого тела. Спускаясь вниз, я услышал тихое мурлыканье, когда она провела пальцами по моим волосам. Положить подбородок на ее мягкую коричневую подстилку, а затем провести щеками по ее меху было восхитительно. Это было то, чего я никогда раньше не делал. Я слышал от парней в общежитии и читал о «поедании киски», но никогда не имел возможности испытать это на себе. Никогда не видел настоящей живой «киски», не говоря уже о том, чтобы попробовать ее на вкус, и киска Глории была единственной, которую я потрогал пальцами. Все это вот-вот должно было измениться.

Устроившись между широко раздвинутых ног Алекса, я впервые насладился шедевром женской сексуальности. Я чувствовал себя так, словно стою на коленях перед «Алтарем женственности». На стыке гладких кремово-белых бедер Алекс раскрылся розовый цветок в форме перевернутой буквы «V» и заблестел. Влажные розовые лепестки обрамляли нежное отверстие в ее сердцевине. Я не мог пошевелиться.

— Наслаждаешься видом? Нравится то, что ты видишь?

Подняв глаза, Алекс ухмыльнулась и еще шире раздвинула ноги.

— Такая красивая. Я никогда не видел более прекрасного изображения. Я запомню этот момент навсегда.

— На меня никогда не смотрели так, как сейчас на тебя. Ты даже не представляешь, как сильно ты так смотришь на меня, и насколько это меня заводит.

Наклонившись, я вдохнул ее опьяняющий аромат, а затем мои губы поцеловали приоткрытую щель, впервые слегка пробуя женщину на вкус, прежде чем проникнуть сквозь ее розовые губы снизу вверх, прямо под защитный капюшон. Я знала, где находится клитор и насколько он чувствителен. Мои пальцы доставляли удовольствие многим пальцам Глории… много раз. Но я никогда не видел розовые губки, а тем более не пробовал на вкус. Я позволил ее запаху окутать меня… позволил ее вкусу утолить мой голод… Меня возбуждал каждый тихий стон, которым одаривал меня Алекс. Алекс протянула руки вниз и раскрылась, обнажив маленькую розовую жемчужину.

— Вот. Мой клитор. Соси его… оближи это, — ее голос был едва слышен.

Алекс набрала полные легкие воздуха, а затем воскликнула: «О боже», когда мой язык коснулся нежной жемчужины, когда она направила меня туда, куда ей нужен был мой язык. Ее бедра приподнялись над кроватью, когда она подставила свой холмик для моего дегустационного удовольствия. Затем два хриплых слова.

— В меня.

Мой палец без усилий проник в ее пещерку и исследовал ее, в то время как мой язык продолжал свой натиск. Голос Алекса срывался. Ее дыхание участилось.

— Переверни свою руку. Потри верхушку, как раз за тем местом, где находится твой прекрасный язычок, — выдохнула она.

Эффект был мгновенным.

— О БОЖЕ, — эхом разнеслось по пустому трейлеру.

Тело Алекса содрогнулось в конвульсиях. Ее крики, когда каждая волна экстаза прокатывалась по ее маленькому телу, как волны гигантского цунами, эхом разносились по пустому трейлеру. Мой натиск продолжался, пока Алекс прижимала меня к своей пульсирующей киске, когда очередная волна захлестнула ее тело и чувства.

— Поднимайся сюда. Поцелуй меня.

Наши губы встречаются в неистовстве. Алекс попробовала себя на вкус.

— Ты такой сексуальный. Но я хочу, чтобы ты был внутри меня.

— Алекс, можно я сначала посмотрю на тебя сверху?

Она ухмыльнулась:

— Ты просто хочешь посмотреть на мое тело и маленькие сиськи? И твоя точка зрения такова?

Наблюдаю в полном восхищении. Алекс скользнула своими хорошо смазанными складочками по всей длине моего члена, когда он прижался к моему животу. То, как мой член помещался между ее складками, было похоже на хот-дог в булочке для хот-догов. Все это время взгляд Алекса был полон нежности. Ощущение ее гладкости на голове было не от мира сего.

— Готов? Готов попрощаться со своей девственностью? – усмехнулась она.

Я мог только кивнуть, поскольку был не в состоянии говорить. Алекс приподнялась, прижала кончик моего члена к своему ожидающему отверстию, закрыла глаза и медленно приняла меня внутрь своего прекрасного тела. Каждый из нас издал протяжный вздох, когда она взяла меня.

— О боже, — это было все, что я смог выдавить из себя.

Ощущения были гораздо более интенсивными, чем я когда-либо мог себе представить. Я мог чувствовать все. Я чувствовал текстуру ее стен, которые сжимали меня, как тиски. Такой теплый и такой влажный. Я начал представлять себе все эти блестящие розовые складочки внутри нее, перекатывающиеся по моему голому члену, но потом понял, что мысли об этом только заставят меня кончить быстрее. Мне нужно было привести себя в порядок. У нас было много времени.

Алекс открыла глаза, улыбнулась и тихим голосом произнесла:

— Тебе так хорошо там. Так полно… так глубоко.

— О, Алекс. Ты так хорошо выглядишь, сидя там, наверху. Наблюдая, как исчезает мой член, когда ты принимаешь меня внутрь себя. Ты права. Я никогда, никогда не забуду этот момент, тебя или последние несколько минут до конца своей жизни. Спасибо тебе.

Она улыбнулась:

— Тебе не нужно меня благодарить. Мне тоже весело. И знаешь что?

Сделав паузу на мгновение, она добавила:

— Лучшее еще впереди… так сказать.

Алекс начал медленно оседлывать меня. Попеременно то приподнимала бедра, то упиралась руками мне в грудь, чтобы она могла покормить меня каждым из своих набухших сосков, пока я нежно массировал ее груди, то откидывалась назад, положив руки мне на голени, и двигала бедрами, открывая мне вид, который почти сводил меня с ума.

— Положи руку на мой холмик, чуть выше клитора, — выдохнула она.

Прижавшись своим клитором к моей ладони, она оседлала меня. Звуки нашего строительного возбуждения наполнили ее комнату. Алекс ускорила шаг. Она была уже близко, и я тоже. Пальцы Алекс сжались вокруг ее сосков, когда по ее телу прокатился еще один оргазм.

— Да ладно тебе. Давай перевернемся. Ты на вершине. Сделай это со мной. Трахни меня, — нетерпеливо выдохнула она.

Возвращение в Алекс прошло без особых усилий, когда я остановился между ее широко раздвинутых ног. Один из немногих инстинктов, которые есть у нас, людей, — это секс, и этот инстинкт действительно взял верх. Мне не нужны были инструкции о том, как делать выпад. Мои предки — голые обезьяны из саванн, превосходившие их по зубам и клыкам, которые отчаянно трахались, чтобы продолжить род, запечатлели это стремление в моих инстинктах. Мое тело вошло в медленный ритм, которым наслаждались мужчины и женщины с тех пор, как наше творение вступило во владение, когда время остановилось. Все, что имело значение, — это райские ощущения от скольжения в бархатистой теплой перчатке Алекс и обратно, и сладкая музыка, которую пела Алекс, пока я медленно занимался с ней любовью.

Я был близок к этому. Я не хотел, чтобы это заканчивалось.

— Алекс, — простонал я.

— Да, Билл. Кончи для меня. Наполни меня своей спермой. Завершите наше соединение. Отдай мне все, что у тебя есть.

Это сделало свое дело. Вдавливаясь так глубоко, как только мог. Мои глаза закрылись. Мое тело изверглось так, как никогда прежде в моей юной жизни, когда я зарычала от оргазма. Смазываю шейку матки Алекс своим семенем. Я рухнул, затаив дыхание.

Немного позже, когда я тихо лежал рядом с ней, просто наслаждаясь ароматом ее волос, гладкостью ее кожи и теплом ее тела, прижатого к моему, пока она мирно спала, мои мысли блуждали. Я не могла бы и мечтать о более идеальном способе расстаться со своей девственностью. Ну, может быть, подсознательно существовал бы более совершенный способ… человек. Но эта мысль была быстро стерта.

Мое последнее письмо Эллен о моей ночи с Алексом, за вычетом последнего абзаца, заканчивалось словами: «Надеюсь, тебе было весело».

Письмо Эллен после получения финала состояло всего из трех слов: «Вау. Спасибо тебе».

— — —

Мы с Алекс веселились около шести недель, прежде чем каждый из нас без обид двинулся дальше по жизни, поскольку Алекс переводилась в частную школу поближе к дому. Каждый из нас с самого начала знал, что это такое… весело. Именно таким и должен быть секс в колледже. И «да», она была учительницей, а я был старательным и очень внимательным «учеником». Я узнала больше о клиторе, как с помощью пальцев, так и языка. Алекс также познакомил меня с точкой G, стилем догги-стайл и двумя моими любимыми: Cowgirl и reverse Cowgirl. Я уверен, что многие из ее инструкций были даны для ее собственного удовольствия, но кто я такой, чтобы жаловаться, особенно после многих замечательных и продолжительных минетов вместе с наполнением ее моим семенем.

Наше последнее совокупление было медленным и нежным. Мы занимались любовью так, словно это был наш первый раз вместе. Это был самый эмоционально насыщенный опыт в моей молодой жизни, и по тому, как Алекс смотрела на меня в ответ, я знал, что она чувствовала то же самое. Мы лежали в послесвечении и говорили друг другу, что где-то там есть какая-то «счастливая девушка» и какой-то «удачливый парень», которые только и ждут, чтобы их обнаружили.