Макс

В тот день было все как обычно. Ненавистная трель будильника, вылезать утром из такого теплого, и уютного семейного гнездышка, так неохота, а рядышком мягонькая, вся такая гладенькая. Любимая женушка. Так и хочется забить на все, нырнуть под теплый бочок, обнять, убрать прядку пшеничных волосиков от любимого ушка, и шепнуть туда, что-нибудь ласковое, чуть-чуть пошловатое. Провести рукой по распаренному ото сна бедрышку, коротенькая ночнушка задралась, а мы без трусиков… Пошалить чуть-чуть… легонько дунуть в ушко, пройтись губами по шейке… И зависнуть в постельке, на полчасика, ну или на часик, это уж как пойдет. Любимая с утра на ласку отзывчивая.

Мечты, мечты… Мерзкий агрегат не даст поваляться, да и времени, если честно, кот наплакал, а вот кстати и он. Плакать и не думает, урчит скотина, и холодным носом о пятку трется. Гад. За палец куснул. Вот тоже еще один биобудильник. Вискасом не корми, дай над человеком поизмываться. Брысь, мерзкое животное. Ага, щаззз… Ноль эмоций.

Белый пушистый, с голубыми глазами, котяра, с наглой мордой забрался на ноги Макса, и прогулочным шагом прошелся по всему телу. Голову, слава Богу перепрыгнул. Причем медленно так, с ленцой. И урча, пристроился на подушке. Не, вконец зверюга оборзел, скоро из дома выживет.

— Максюш, тебе вставать пора. Я еще понежусь, ладно? Дашку через полчаса не забудь разбудить, а то она вечно будильник не слышит. Небось, опять вчера, до ночи в интернете торчала. — Маринка сладко потянулась под одеялом, и аппетитно зевнув, свернулась клубочком, укрывшись так, что наружу торчал только сопящий носик, да посверкивали васильковые глазки.

Макс с кряхтением поднялся, накинул теплый махровый халат: привычка спать нагишом у него смолоду.

Сунув босые ноги в растоптанные тапки, несчастный поплелся в ванную.

По пути заглянув на кухню он включил чайник, и направился в душ.

Покончив с утренним туалетом, Макс смочил свежевыбритые щеки лосьоном. Поморщился, этот запах ему не нравился, но Маришка упорно покупала именно его. Спорить с женой из за мелочи он посчитал абсолютно ненужным, и бессмысленным.

Одевшись, разбудил Дашку, налил себе большой бокал крепчайшего кофе, с утреца взбодриться надоть, барин. Макс в домашнем халате, выбрался на лоджию. Он открыл фрамугу, уселся в мягкое кресло, взял папку с документами и с наслаждением закурил первую сигарету.

Пока Дашка мылась и завтракала (она как и Марина всегда с утра поглощала какие-то йогурты, и прочую полезную якобы дребедень). Макс же ограничивался кофе с сигаретами ну не лез кусок в горло. Потом, на работе перекусит. Понятно, что вредно, но привычка-вторая натура.

Послышался голос жены. Она давала Дашутке какие-то инструкции, после школы сходить куда-то, да Макс и не вникал особо в эти женские дела. Ему сегодня договор подписывать, а он не успел вчера прочитать его, вот и взял с собой домой.

На кухне раздался звук бьющегося стекла. Макс отложил бумаги и вышел на кухню.

— Чего случилось? — задал вопрос глава семьи.

— Да, Ганс, как всегда чашку опрокинул, совсем кошак обнаглел, пап. — Белого голубоглазого арийца звали Ганс, внешне, истинная белокурая бестия. А по жизни — вечное стихийное бедствие, то разоспится и во сне с холодильника брякнется, то прыгнет на шкаф, и обязательно промахнется, но при этом кот умудрялся всегда сохранять вид, величественный, и какой то вальяжный. Сейчас непутевый зверь, с гордым видом возлежал на угловом диванчике рядом с Дашкой и нагло урчал.

Макс покачал головой, взглянул на часы и помчался в спальню одеваться.

— Даш, ты собралась? Я тебя в машине подожду, не затягивай, а то в пробку еще попадем.

На пороге, Марина поправила ему воротник рубашки, как-то по-домашнему провела ладонью по груди, стряхивая несуществующую соринку. Чмокнула в подставленную щеку, улыбнулась и сказала:

— Не задерживайся, на работе, я тебя жду. Не забыл, у нас сегодня романтический ужин. Дашка вечером к бабушке поедет, они уже обо всем договорились. На все выходные. — Маринкины глаза вдруг подернулись поволокой, дыхание стало неровным. Так, срочно пора на работу.

Слегка шлепнув мужа по ягодице, Марина засмеялась.

— Иди уж, трудяга. Повышай наше благосостояние.

Макс вышел на улицу. «Гроза будет. Скоро ливанет,» — промелькнуло у него в голове. Он взглянул вверх.

Угрюмое серое небо, покрытое тяжелыми мокрыми тучами, низко висело над Москвой.

Высадив Дашку возле школы, Макс отправился в контору. Припарковав « Ауди» на привычное место, он вбежал в офис, кивнув Володе охраннику. Войдя в приемную, поздоровался со Светочкой секретаршей, и прошел в свой кабинет. Он сел в кресло и открыл папку с документами. Блиин. Договор. Он забыл его на лоджии. Макс вышел в приемную.

— Светик, Кирилл у себя? — Кир, его зам, партнер, и лучший друг. Они дружили с детства. В приснопамятные девяностые, сразу после армии, открыли свой бизнес. А в те бурные времена, где бизнес, там и разборки. Максу впаяли пять лет. Он взял все на себя, какой смысл сидеть двоим? Отмотав три года, вышел по УДО. Вновь занялись торговлей.

Дела у них в принципе шли неплохо, даже кризис пережили без особых потерь. Так что их коммерческий корабль уверенно бороздил просторы московского бизнеса.

— Максим Игоревич, Кирилл Владимирович звонил и предупредил что задержится, у него деловая встреча.

Макс кивнул. Так, самому придется ехать. Он сказал Свете, что отъедет на пару часов и вышел.

На подъезде к дому вдруг сердце, как иглой прокололо. Ледяной. Холодно стало. Странно, раньше он на сердце никогда не жаловался.

Макс вылез из машины, вдали громыхнуло. «Гроза, скоро здесь будет,» — промелькнуло в голове.

Макс взглянул на низкое серое небо, на тяжелые наполненные водой тучи, готовые вот-вот пролиться на город холодным дождем.

Он открыл дверь квартиры и вошел в коридор. Звуки, доносящиеся из спальни, сомнений не вызывали. Холод вновь плеснулся в груди.

Уже зная, что он увидит, Макс тихо подошел к открытой двери спальни. И заглянул внутрь.

Марина.

Марина проводив мужа и дочь прошла на кухню. Налив себе в кружку кофе она поджав ноги устроилась на угловом диванчике, достала мобильник и закурила.

Минут через пятнадцать телефон завибрировал и Марина мазнув пальцем по экрану ответила.

— Привет… Да, уехали… Подъезжай через полчасика… Буду ждать. — Она глубоко затянулась сигаретой.

Примерно через полчаса раздался звонок в дверь. Марина кутаясь в халат пошла открывать.

— Привет, солнышко. — Кирилл нежно поцеловал ее в губы, его руки по-хозяйски легли на ее ягодицы.

Она ответила на поцелуй, не так пылко, как полгода назад, но все же…

Неудержимая страсть, снесшая голову, и бросившая ее в этот безумный омут, давно уже улеглась. Уже не было того огня, что сжигал ее изнутри, голова не шла ходуном, и ноги не становились ватными при его приближении. Трусы не намокали мгновенно, когда он был рядом, как вначале… Страсть прошла, привычка осталась… Марина так и не смогла понять, а что это собственно было? Ведь любовь к мужу не угасла, даже наоборот стала ярче, заиграла новыми красками, особенно в постели, кому-кому, а Максу жаловаться грех, уж он то ее вниманием обделен не был. Этой ночью она сказала Максу, что любит только его, и это была истинная правда… Пережив этот бурный всплеск эмоций она поняла, что для нее является истинной ценностью, а что лишь мишура. Кира она не любила. То что она к нему испытывала, было чем угодно, только не любовью. Всю эту историю конечно надо завершать, но она тянула. Да и Кир просил подождать, Машка была на последнем месяце, и от секса им приходилось воздерживаться. Уж лучше с ней, чем к проституткам, еще заразу какую подцепит, не чужой ведь человек, лучший друг мужа. Вот родит Машка, тогда и… От Макса же не убудет, а Машке сейчас вообще не до этого.

— Мариш, я в душ, времени кот наплакал. Нам сегодня договор подписывать… — Кирилл направился в спальню. Быстро раздевшись он накинул халат Макса, сунул ноги в его тапочки и направился в ванную.

По быстрому ополоснувшись, он освежился привычным лосьоном. Маринка умница, мужу покупает тот же парфюм, что и любовник пользуется. Чтобы олень чужой запах не учуял. Маринка ему всегда нравилась. Нет, жену безусловно Кир любил, и ни на кого ее менять не собирался, но ведь настоящему мужику, а именно к таким он себя и относил, всегда хочется чего то большего. Мужик по природе своей полигамен, и наличие любовницы, а то и двух, атрибут практически неотъемлемый от образа настоящего мужчины. Жена друга при этом, конечно вариант не из лучших.

Киру сначала было неудобно перед Максом. Он даже ему в глаза смотреть боялся, но со временем попривык, и даже стал находить в этом какое-то извращенное удовольствие. Сама мысль о том, что жена друга сосала его член, и потом этими же губами целовала мужа, а этот лох об этом даже не догадывался, заводила. Он понимал, что это не правильно, что друзья так поступать не должны, но поделать с собой ничего не мог. Душевные терзания быстро утихли, растревоженная совесть вновь мирно задремала, и он успокоился. Нынешнее положение вещей Кира полностью устраивало, и менять что-либо в своей жизни в ближайшее время, он не собирался.

Кир прошел в спальню, Марина уже ждала его лежа на супружеской постели, на ней был короткий халатик из вишневого шелка. Кир сбросил махровый халат и голышом плюхнулся рядом с любовницей.

Они болтали о пустяках, руки Кира свободно гуляли по телу жены друга. Он сдвинул халатик с плеча и вишневый шелк соскользнул по бархату кожи. Руки Кира задержались на полных грудях, они мяли и тискали их сильно теребили соски, перекатывая их между пальцами. Классные все-таки у Маринки сиськи. Продолжая их мацать, он пробормотал:

— Ладно хорош филонить, пососи моего бойца.

Марина послушно сползла к его паху. Она всегда любила минет. Член был ее любимой игрушкой. Член Макса, но полгода назад у нее появилась еще один. Ей нравились оба. Но вот любила она только одного. Хотя и от второго отказываться тоже не хотелось, ведь два всегда лучше, чем один.

Она лизнула языком нежную кожицу головки, член слегка вздрогнул, радуясь ласке. Внизу живота потеплело, все-таки запретный плод всегда чуть слаще. И дело тут совсем не в том, что он лучше, вовсе нет не лучше, просто он запретный, а это всегда так притягательно. Так и манит попробовать, вкусить недоступное.

Марина обхватила губами головку и медленно засосала член в глубину своего рта, язык оплел его кружевом ласки и орган любовника стал быстро набирать упругость и расти в размерах. Марина сосала с упоением, несколько часов назад она также упоенно сосала член мужа. Может быть даже делала это лучше, ведь подсознательно чувство вины, давало о себе знать, и она выкладывалась полностью, стараясь искупить старанием, лаской и нежностью свой грех.

Ее губы скользила по члену любовника, а васильковые глаза внимательно смотрели на его лицо расплывшееся в блаженной улыбке. Кир кайфовал. Маринка отличная хуесоска, не то что его Машка, ее иногда по полчаса уламывать на это дело приходится, а тут сама в рот тянет. Нет, все-таки повезло Максу с женой… Аж завидки берут… То что для него, Кира праздник, для Макса привычная программа.

Марина погрузила уже полностью пришедший в боевую готовность член Кирилла себе в рот. Носик уткнулся в кустистые заросли, и засопел, горлышко мягко сдавило посетителя в своих объятиях. Кир застонал…

Голова Марины соскользнула с члена любовника, отдышавшись она вновь занялась членом, он вместе с мошонкой был тщательнейшим образом вылизан и смочен ее слюной, можно сказать полностью готов к употреблению по прямому назначению.

Марина оторвалась от члена и, встав на постели рачком, прогнула спинку и оттопырила попку, приглашая Кирилла воспользоваться обильно смазанной дырочкой жены лучшего друга.

Кир провел членом по половым губам, потерся о набухший клитор и вошел в гостеприимное влагалище. Ухватив Марину за бедра, он резко подался вперед вгоняя своего бойца по самые помидоры. Его бедра смачно шлепнули по тугим женским ягодицам, переполненные яйца хлопнули по промежности. Член с чавканьем ударил в матку. И процесс пошел.

Звуки траха возбуждали Кира, он периодически громко шлепал Маринку пятерней по упругой заднице, насаживая любовницу на свой болт. Кайф был полный. Маринка громко стонала на его хую.

Ночью с мужем Марина сдерживала стоны чтобы не разбудить дочь, но сейчас в пустой квартире она могла дать волю своим эмоциям, она уже стонала в голос.

— Дааа… Сильнее… Даааа…

Сквозь пелену нарастающего возбуждения вдруг, что то толкнуло ее изнутри. Странное ощущение неправильности происходящего. Она медленно повернула голову к двери и ее глаза начали непроизвольно расширяться.

Макс

Марина голая стояла на четвереньках, а сзади ее трахал Кир. Его Марину трахал его лучший друг.

Первой его увидела жена. Ее глаза расширились, она не сразу среагировала на его появление. Но осознав, что произошло она, вырвалась и замерла. Кир повернулся и узнав Макса прикрыл руками промежность. В глазах того, кого Макс считал другом, был страх.

Как там пишут в эротических рассказах. Макс почувствовал возбуждение, и желание. О, да и то и другое было с избытком. Возбудился он не на шутку. И желание присутствовало. УБИТЬ. РАЗОРВАТЬ ЭТУ СУКУ, ВЦЕПИТЬСЯ В ГЛОТКУ УРОДУ ЗУБАМИ И РВАТЬ, РВАТЬ. Зверь, живущий внутри каждого из нас почуяв свободу, оскалил клыки и рванулся на свет. Макс сделал шаг к постели.

— МАКС… НЕ НАДО… ОСТАНОВИСЬ… ПОЖАЛУЙСТА… Умоляю тебя… Не делай этого… — Крик жены хлыстом ударил по барабанным перепонкам.

Макс остановился. Нечеткая фигура мелькнула на краю сознания, и растворилась в зыбком мареве, уйдя на какие-то свои, планы бытия. Старый знакомый, это далеко не первая встреча, а по чью душу ОН приходил в этот раз?

Плечи Макса опустились. Зверь утробно взрыкнув попятился, убираясь в свое логово в самом темном закоулке души. Макс молча развернулся и вышел. Он зашел на кухню и достал из шкафчика початую бутылку коньяка, взял стакан. Набулькав полный стакан он залпом выпил, не чувствуя ни вкуса, ни запаха. Налил еще. Взяв первое попавшиеся блюдце, дрожащими руками, достал сигарету, и чиркнув зажигалкой закурил.

Из спальни доносились приглушенные голоса, и какая то возня. Слов было не разобрать, но Макс и не старался, ему было все равно. Жизнь кончилась.

Сломав в блюдце недокуренную сигарету, он прикурил следующую.

Возня стала громче, в спальне, что-то упало. Макс усмехнулся. Суета. Все уже не имеет значения. Марина изменила. Он допил коньяк, потушил почти целую сигарету. С трудом стянул с пальца обручальное кольцо, и положил его на стол. Порывшись в кармане плаща, достал ключи от квартиры и бросил их рядом. Сунул в карман пачку и зажигалку, встал. Выйдя в коридор, надел ботинки и вышел, негромко прикрыв за собой дверь.

Он сбежал по лестнице, они жили на третьем этаже, взялся за ручку подъездной двери, когда пронзительный женский крик вспорол тишину подъезда.

— МАКС… МАКС… СТОЙ… МАКС… ВЕРНИСЬ… ВЕРНИСЬ… ПРОШУ ТЕБЯ, ДАВАЙ ПОГОВОРИМ… — О чем? Говорить было больше не о чем.

Макс вышел на улицу. Первые капли начинающегося дождя обожгли ему лицо. Сунул руку в карман, ключей от машины не было. Наверное, выронил и не заметил. Макс быстрым шагом направился к проезжей части. Выйдя на трассу, он поднял руку. Завибрировал, и затренькал мобильник. Он достал аппарат, звонила Марина. Макс сбросил вызов и отключил телефон.

Сев в подъехавшую машину, он назвал первый всплывший в голове адрес.

Потом он просто бродил под дождем, по городу. Зашел, в какой-то маленький бар и там завис. Макс пил, пил виски со льдом и курил. Пил не пьянея. Голова была трезвая, аж противно. Народный антидепрессант, не помогал. Он пил и вспоминал.

Ярость и гнев потихоньку растворились, осталась БОЛЬ.

Макс вспоминал. Ее глаза. Такие разные, то веселые, то грустные, а то в них загоралось такое… Губы, нежные, ласковые, игривые, эти губы могли дарить наслаждение, и негу, они возбуждали, они покрывали его поцелуями, всего, с головы до ног. Ее кожа, бархатистая на ощупь, дарящая тепло и прохладу одновременно, а иногда горячая, заставляющая сердце выскакивать из груди, его пальцы, так любили скользить по ней, а что вытворял язык… Ее вкус, терпкий, чуть солоноватый, неповторимый, вкус любимой женщины.

Ее пальцы, они могли быть такими настойчивыми, цепкими, а могли ласковыми и послушными. Марина, такая разная, и такая привычная, она часть его. Была. Выходит, он ее совершенно не знал. Она обнимала его, еще вчера вечером он вошел в нее, и она крепко обхватив его ногами прижимала к себе, погружая все глубже и глубже, а уже через несколько часов отдалась другому. Все эти стоны, слова, что она шептала ему в порыве страсти. Ведь она любила его. Она не могла врать. Он бы почувствовал. Фальшь, как ее не маскируй, все равно вылезет наружу, в жестах, движениях, взглядах. Он неплохо читает невербалку. Она его любила. Здесь ошибки быть не может. Тогда ПОЧЕМУ? Что, ей не хватало. Секса? Могла бы сказать. Хотя сейчас, это уже не имеет, ровно никакого значения. Мир рухнул. И похоронил под руинами, его, Макса. Как теперь жить, да и стоит ли?

Макс выпил очередной стакан. Жестом попросил бармена повторить.

Его поразило, что злости нет. Нет, попадись ему сейчас Кир, отметелил бы сучару, но не убил. Сучка не захочет, кобель не вскочит. Спрос, в любом случае с Маринки. Но вот, стоит ли? Может просто бросить все и уехать, куда глаза глядят. Как же херово-то. Полное ощущение, что в тазик с дерьмом посадили, и той же субстанцией окатили. А теперь сиди, обтекай, родной. Сууука… Душу наизнанку вывернуло, перцем посыпало и в тугой жгут закрутило. Алкоголь то, почему не берет? Доза, что он залил в себя, кабана завалит, а он ни в одном глазу.

От дыма слезились глаза, или дым здесь не при чем. Мужчины не плачут.

Брехня. Еще как, плачут, и отнюдь не скупыми слезами.

Макс вышел в туалет. Со всей дури врезал кулаком в стену. Потом еще. Тоже ведь способ мужской релаксации, болью физической заглушить боль души. Помогает… на полминуты.

Вытерев кровь салфеткой, Макс вернулся в зал. Руку саднило нещадно.

Что делать? Макс, не знал. Он всегда знал, что нужно сделать, как поступить. Решения приходило само. А теперь, не знал.

Домой он не вернется, да и нет у него больше дома. И работы нет. Ничего нет. Ни дома, ни семьи, ни работы. Ничего. Еще вчера все было, а теперь пустота. Но делать то, что то надо. Не жить же в этом баре.

Макс включил телефон, 36 пропущенных вызовов. Маринка, Кир, этой гниде, что от него надо. Света, Дан, а он то, откуда, больше месяца уже не перезванивались, все дела, да случаи.

Телефон затренькал. Марина. Сброс. Опять звонок. Она же. Вот упертая. Маринка всегда была целеустремленной особой, и к цели шла напролом. Сброс. 13 новых СМС. Опять она, нет ну до чего настырная, ведь видит же, что он трубку не берет, хрен ли названивать, гадостей в свой адрес послушать охота.

Он открыл наугад одну из СМСок, Маринкину разумеется. «Трубку возьми, гамадрил. « Нахрапистая скандалистка в своем духе. Да пошла ты, в тундру, оленей пасти. Да, про аленей, это пожалуй лишнее. В тундру ей не надо, и алень в наличии, и пасти пытается, прям тут.

Макс набрал номер Данилы.

— Дан, здорово, искал меня?

— Макс, здорово, дружище. Как дела не спрашиваю. Уже понял, что хреново, Маринка твоя звонила, спрашивала, не объявлялся ли ты. Я по голосу сразу понял, проблемы. Да и ты, похоже бухаешь. Знаешь что, давай-ка ко мне. Посидим, потрещим. А Макс?

— Ладно, щас тачку поймаю…

Макс расплатившись вышел из бара. На улице начало темнеть, поток машин моргая фарами медленно катил по мокрой улице разбрызгивая лужи. Дождь не прекращался. Макс поднял воротник плаща и поймал такси.

Дан работал в смену и сегодня был дома. Макс нажал кнопку звонка. Дверь открыла Наташка, Данькина жена.

— Заходи Макс. — Наташа чмокнула его в щеку.

Макс разулся и повесил мокрый плащ на вешалку. Прошел в кухню. За столом сидел Дан, перед ним стояла початая бутылка водки.

— Натусь, сообрази нам чего-нибудь. — Наташа молча выставила на стол несколько тарелок с закуской.

— Спасибо Наташ. — Макс благодарно кивнул.

— Макс, ты вообще-то сегодня ел? Или только пьешь? — Наташа укоризненно взглянула на него.

— Пью…

Обязательно поешь, иначе совсем плохо будет…

— Извини Нат, кусок в горло не лезет.

— А ты через не могу.

Макс покачал головой.

— Ну и дурак. Желудок посадишь, про печень вообще молчу.

Наташа вышла с кухни. Данька разлил водку.

— Наташка дело говорит, Макс ты закусывай… Ну рассказывай, что там у вас стряслось…

— Да-а, — Протянул Данька, после сбивчивого рассказа, — учудил Кирюха.

— Погоди… А ты откуда знаешь, что это Кир был. Я его точно не упоминал… Ты что сучара, все знал? Знал, про Маринку и Кира? Знал и молчал… Ну, ты… Ты и… Какая же ты сука после этого… — Макс вскочил с табуретки.

— Стой Макс. Подожди. Да, знал… А что, я по твоему должен был делать… Кир мне признался, спрашивал, что ему делать. Он тебе сознаться хотел, но Маринку подставить боялся… Боялся, что ты сгоряча дров наломать можешь. Ну вот, что я должен был сделать?… А?… Что?… Я промолчал. Да. я сука. И что, теперь. Сядь Макс. Сядь и успокойся. Что случилось, то случилось, изменить ничего уже нельзя. Тебе сейчас нужно в первую очередь успокоиться. Выпей и спать ложись. Завтра проспишься, спокойно все с Маринкой обсудите, и решите, что вам делать дальше. Только на трезвую голову, и спокойно.

— Обсудите… Хули обсуждать Дан… Все и так понятно… А не пошли бы вы все… — Макс пошатываясь направился к двери.

В коридоре его поймала Наташа.

— Ты куда в таком состоянии собрался, а? А ну ложись немедленно, ты же на ногах не стоишь. Завалишься еще где-нибудь. Ложись спать. Завтра во всем разберетесь, а сейчас спать.

— И ты знала? — Макс взглянул на Нату мутными глазами. — Знала. Пока мы с Данькой водку пили, небось этой бляди звонила. Ну, точно звонила… Спать говоришь ложиться. Здесь?… Ну да, что бы случайно опять домой не вернулся… Пока, они там… Передай этой суке, чтоб не беспокоилась, я им с ее ебарем мешать не буду… Нет у меня больше дома… Ни дома, ни жены… Пропусти. Наташ, Христом Богом прошу, пропусти.

— Макс я тебя прошу, ляг проспись, завтра на трезвую голову дома поговорите.

— А у меня нет больше дома, Наташ. Ни дома, ни жены, ни работы, ни друзей. Ничего нет. Так что говорить с этой сукой, нам не о чем Пусти, мне одному побыть надо.

— Ну куда ты на ночь глядя в таком состоянии пойдешь?

— Ни куда, а откуда. От вас всех, подальше.

Макс протиснулся мимо помрачневшей Наташи, сунул ноги в сырые ботинки и натянув влажный плащ вышел из квартиры бывшего друга.

Макс вышел из подъезда, резкий порыв стылого ветра бросил в лицо колючие, холодные брызги. Подняв воротник плаща, он неверными шагами направился туда, где тускло мерцали, сквозь пелену дождя, огни ночного города. Мир перевернулся.

Марина.

Странное оцепенение охватило Марину, она смотрела на Макса и не могла пошевелиться. Осознание того, что она смотрит сейчас в глаза мужу, а член любовника продолжает с хлюпаньем гулять в ее влагалище, ее как молнией ударило. Марина рывком сорвалась с хуя Кирилла, и замерла, пытаясь сообразить, что ей делать дальше. Она не отрываясь смотрела в глаза Макса, и то что она разглядела в их глубине заставило ее сжаться от ужаса. Макс сделал шаг в сторону постели, и до Марины наконец дошло, он идет убивать.

— МАКС..

. НЕ НАДО… ОСТАНОВИСЬ… ПОЖАЛУЙСТА… Умоляю тебя… Не делай этого… — Голос Марины срывался, но она пыталась из всех сил докричаться до Макса. Потому что то, что сейчас приближалось к ней, Максом не было.

И у нее получилось, ей удалось достучаться до его сознания. Взгляд Макса вновь стал осмысленным, он остановился. Его плечи опустились и он ни слова не говоря, вышел из спальни.

Марина перевела дух, ее начало трясти как в лихорадке. Она схватила свой халатик, но тут же отбросила это шелковое недоразумение, и трясущимися руками надела Максов, махровый, укрывший ее тело от шеи до щиколоток.

Она бросила взгляд на Кирилла, тот голышом сидел на постели и тер ладонями лицо. Но как ни странно больше всего ее поразило, что его член продолжал колом стоять.

Она судорожно пыталась сообразить, что сейчас делать, но мысли путались ничего толкового в голову не приходило. Кир тоже, похоже был в ступоре.

— Оденься. — Полушепотом сказала она Киру. Тот кивнул и спросил.

— Чего теперь делать то? Надо как то с ним поговорить. Объяснить все…

— И чего ты ему объяснять собрался? Как его жену трахал… Да он же тебя прибьет на месте. Потом с ним объяснишься, когда остынет немного. А сейчас одевайся, я тебя потихоньку выведу, поверь, сегодня тебе лучше ему на глаза не попадаться.

— Марин, а как же договор? Нам же вдвоем…

— Накрылся ваш договор… Все, собирайся.

Кирилл принялся одеваться, От волнения ему никак не удавалось надеть брюки, нога запуталась в штанине и он чуть не упал опрокинув на пол стул, на который опирался. С грехом пополам одевшись, он повернулся к Марине.

Она кивнула и осторожно выглянула из спальни. Услышав, как закрылась входная дверь, Марина выскочила на кухню, первое что бросилось ей в глаза была связка ключей, лежащая рядом с блюдцем с окурками. Кольцо, лежащее рядом с ключами, она рассмотрела чуть позже. Сообразив, что это все означает, она метнулась к двери. Выскочила на лестничную площадку, перегнулась через перила и прислушалась. Все что она услышала это лишь звук удаляющихся шагов.

— МАКС… МАКС… СТОЙ… МАКС… ВЕРНИСЬ… ВЕРНИСЬ… ПРОШУ ТЕБЯ, ДАВАЙ ПОГОВОРИМ… — Крик сам собой вырвался из ее глотки.

Подъездная дверь хлопнула. Марина хотела бросится следом, но ноги не слушались, комок подступил к горлу. Если бы Кир не подхватил ее, она бы наверное упала.

— Телефон… Где мой телефон… Ему надо позвонить… Все объяснить…

— Марин, ну не на лестнице же. Пойдем в квартиру. — Кирилл поддерживая ее проводил на кухню и усадил на диван. Принес из спальни телефон.

— Вот гад… — Марина начала приходить в себя. — Вызов сбросил… А теперь вообще телефон выключил, сволочь. И где теперь его искать?

— Марин, ты извини, но… Мне ехать надо… Работа, ну ты понимаешь…

— Да Кирюш, езжай конечно… Если этот гамадрил появится, сразу мне звони…

Марина не находила себе места, она то съеживалась клубочком в кресле и, закусив нижнюю губу смотрела в одну точку, то в приступе ярости металась по квартире, матерясь как сапожник. На данный момент у нее была одна цель: найти Макса, что ей делать потом, она понятия не имела. Нет, конечно раньше она думала, что будет если Макс вдруг узнает об их связи с Кириллом, но в мыслях все выглядело не таким уж и страшным. Она конечно ему все объяснит, он поймет ее и простит, ведь он любит ее, а когда по настоящему любишь, можно простить практически все. Но это было раньше. Сейчас когда ситуация из области гипотетической проросла в реальность, все перестало выглядеть так уж радужно.

Марина много раз пыталась дозвониться мужу, но его телефон был отключен. Она отправила кучу СМС, опять безответных. Потом позвонила Наташке. Они были дружны. С Машкой, женой Кирилла, у них как-то не сложилось, Маша всегда держалась особняком, а вот с Наташкой они уже давно сошлись накоротке. Наташка знала про Кирилла, знала еще до того как все началось. Она пыталась вправить Марине мозги, но куда там… Ее уже снесло по полной. Наташка молодец, въехав в ситуацию не стала бухтеть «А я же тебе говорила…», она просто настропалила мужа позвонить Максу.

— Твой наверняка сейчас пьет, мужики все одинаковы, чуть что, за бутылку хватаются… Если он появится, а он появится обязательно, идти то ему больше некуда, Данька его до кондиции доведет. Ну а завтра, когда проспится, ты подруга уже сама с мужем разбирайся.

Через пару часов Наташка позвонила и сообщила, что Макс с Данькой на кухне квасят, все идет по плану. Марина хотела сразу приехать. Но Наташка отговорила.

— Сейчас не стоит, во-первых злой, во-вторых в стельку пьяный, куда его снесет непонятно. Лучше завтра. Утром у него такое похмелье будет… Тепленьким бери…

Марину чуть попустило, главное что нашелся. Ну завтра, так завтра. Так даже лучше. Она позвонила Киру, сказала что Макс у Даньки.

А через полчаса перезвонила Наташка.

— Твой ушел, мой дурак спьяну ляпнул, что знал про вас с Киром. Идиот. Ну Макс сама понимаешь и взбрыкнул. Я пыталась его остановить, но куда там. Обиделся. И ты знаешь, я его не виню, есть за что… В общем, нелегко тебе будет Мариш. Зацепило его крепко… И… Надеюсь Кир уехал… Тебе его сейчас за километр обходить нужно… Ну, если ты конечно мужа вернуть хочешь… Не напортачь, подруга.

Марину начало трясти снова. Она опять начала метаться по квартире не находя себе места. Злость на Макса нарастала. Ну почему этот придурок не отвечает, телефон он выключил скотина. Ее игнорит, гаденыш. Как же тяжело одной. И Марина позвонила Кириллу.

— Кир, этот идиот трубку не берет… Кир, мне плохо… Ты можешь приехать… Ненадолго… Я места себе не нахожу…

Кир приехал. Марина сидела поджав ноги на кухонном диванчике и смотрела на кольцо и ключи оставленные Максом на столе.

Кир сел рядом, И тут слезы хлынули из ее глаз, Марину затрясло в истерике, напряжение сегодняшнего дня вырвалось наружу. Кирилл налил ей полстакана коньяка и заставил выпить. Марина стуча зубами по стеклу глотала коньяк перемешанный со слезами. Кир обнял ее, отобрал опустевший стакан, и прижал ее к себе. Марина уткнулась ему в грудь, давясь слезами и шмыгая носом. Кир принялся гладить ее по волосам, спине… он говорил правильные слова, что все образуется, что Макс одумается и вернется, что они ему все объяснят и он поймет… Кир говорил именно то что она хотела услышать… Марина подняла к нему заплаканное лицо и их губы встретились… Руки Кира скользнули под ткань халата и принялись ласкать груди.

Любимый махровый халат Макса соскользнул с ее плеч. Кирилл расстегнул ширинку и достал член. Не раздеваясь он навалился на Марину, смочив слюной ладонь он смазал вход, и аккуратно ввел туда член. Марина охнула. Кир резко двинул бедрами, загоняя член до конца. Он стремился закончить прерванное появлением мужа занятие. Он трахал Марину с каким то остервенением, яростью, как будто спешил урвать то, что вот-вот отберут. Кирилл понимал, что с любовницей скорее всего придется расстаться, Макс не потерпит соперника. Да и сама Марина вряд ли будет рисковать. Его взгляд упал на ключи и кольцо лежавшие на столе. Хорошо, что Макс где то бухает. Жалко его конечно, но сам виноват, за женой глаз да глаз нужен. И Кир продолжал долбить жену друга. Бывшую жену, бывшего друга, правда этого он еще не знал, в нем как и в Марине еще жила уверенность, что все уладится, рассосется само собой, человеку ведь свойственно обманывать самого себя.

Марина стонала все громче, возбуждение нервное переросло в сексуальное. Она вцепилась руками в одежду Кирилла и обхватила его бедра ногами.

Темп толчков нарастал.

— Только не в меня… — простонала Марина.

Больше говорить она не смогла, оргазм накрыл ее с головой, васильковые глаза закатились, Руки намертво вцепились в Кира, пальцы на ногах сжались. Влагалище сжалось удерживая член внутри. Марина бурно кончала. И Кир тоже. Струя густой спермы залила матку, за ней вторая, третья…

Кир лежал в изнеможении на теле женщины, он уже очень давно так не кончал, очень давно.

— Я же просила не в меня…

— Извини, не смог сдержаться.

— Ладно, слезай, тяжелый…

Кир с кряхтением слез, распрямился, в спине стрельнуло болью. Да уже не мальчик. Вот раньше.

Он с удовольствием взглянул на обнаженное распластанное тело жены Макса, с вязкой полоской спермы Кира, стекающей из влагалища на любимый халат Макса, послуживший им постелью.

Марина медленно села. Ее взгляд упал на кольцо, потом на пятно спермы на халате. Она развернулась к столу и уперев локти о столешницу обхватила ладонями голову, взъероша светлые волосы.

— Сука…

— Ты чего Марин, чего ты опять-то…

— Кир уйди, езжай к Машке… Я тебя очень прошу, уйди…

— А ты как же…

— УЙДИ…

— Ладно, ладно… Ухожу.

Кир быстро собрался и вышел.

Марина прошла в ванную и залезла в душ. Она долго терла тело мочалкой пытаясь смыть с себя грязь, хотя тело уже давно было чистым. Но она все терла и терла, раз за разом смывая мыльную пену. Грязь с тела смыть легко, а вот с души…

Она вылезла из ванны, закуталась в банный халат с капюшоном и вышла на кухню.

Убрала испорченный халат. Сжала в кулаке обручальное кольцо мужа и подошла к окну. Кот мяукнув ткнулся ей в ногу холодным розовым носом.

Марина прижалась лбом к холодному стеклу. За окном были дождь, огни ночного города и Макс…

— Сука… Какая же я сука…

Марина отстранилась от стекла. Разжала кулак и взглянула на тускло блеснувшее золото. Она долго смотрела на кольцо, потом решительно сжала кулак.

— Не отпущу… Никогда, не отпущу… Мой…

, сука, соси блядь