Привет всем! С этого поста я начинаю публикацию своих иллюстраций к эротическим рассказам. Сегодня я публикую иллюстрацию к рассказу «Snap shot» англоязычного автора M. Millswan, перевод этого рассказа для Vlubvi.com под названием «Парень, девушка и и фотоаппарат» был выполнен несравненной Шехеризадой. Ей особая благодарность, именно её творчество побудило меня снова начать рисовать после пятилетнего перерыва!)

«Она легла для меня, прижавшись к одеялу и пару раз приподняв бедра, прежде чем сложить ноги вместе и положить руки на живот.

— Вот так? — спросила она.

Краем глаза я мог оценить, как изменился вес ее грудей, теперь они полностью прилегали к ее груди, так сильно отличаясь от того, как они свисали мгновение назад. И еще, волосы цвета темной ржавчины между ее ног, при таком освещении и под таким углом, казались немного светлее и более редкими, открывая темную линию скрытой складки, проходящей по центру. Я уже настраивал камеру.

— Откинь голову назад, Синт.

Она слегка пошевелилась и снова спросила:

— Вот так?

— Да, — сказал я в ответ. — И перемести левую руку так, чтобы она пересекла твой живот, а другую положи за голову.

Как будто она могла заглянуть в видение в моем сознании, она подчинилась, сделав именно то, что мне было нужно. Потом я не мог в это поверить, когда сказал, что было дальше, но это просто вырвалось.

— Раздвинь ноги.

Я властно посмотрел на нее. Что-то промелькнуло между нашими глазами. На мгновение я подумал, что она не собирается этого делать. Но наряду с этим быстрым следом беспокойства по моей просьбе я увидел вспышку дикой радости в ней. Настала моя очередь стать свидетелем откровения ее глазами, вспышки ее наслаждения, волнения, которое она испытывала, делая то, что я хотел, представляя мне свое тело именно таким, каким я хотел ее видеть. И все же я не мог в это поверить, когда она внезапно подняла колени и широко раздвинула ноги. Ей пришлось прочистить горло, но голос все равно с трудом доносился до нее.

— Как тебе это?

Ее пальцы бессознательно сжались в кулаки. Ее дыхание было прерывистым, почти прерывистым.

— Нет, нет, — мне пришлось нажать на педаль газа. — Не так уж и много.

Я вспомнил, что был поражен до глубины души. Она была мокрой, невероятно мокрой, ее маленькие губки были скользкими и блестящими. Но это было нечто большее, чем ее влагалище, такое открытое, такое полностью открытое для меня. Это было что-то в том, как она это сделала, как она оглянулась на меня; мне потребовались годы размышлений об этом, чтобы полностью оценить и понять, что она сделала.

— Подними одно колено, Синт, — проинструктировал я. — Другую ногу немного разверни. Теперь еще чуть шире. Да, вот так, держи позу! Это прекрасно. Не двигайся!»

«Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы установить камеру в нужное положение. Я хотел сделать это правильно, под углом в сторону и немного вниз. Я ничуть не торопился и почти со вздохом сожаления щелкнул затвором. Последний снимок был сделан, вся кассета израсходована. Я перемотал пленку обратно и повернул рукоятку, чтобы убедиться, что она в безопасности. Выполнив эту важную технологическую деталь, я поднял глаза и обнаружил, что Синт все еще находится в том же положении, в каком была в момент фотографирования.»

«— Это был последний кадр, — сказал я с почти обреченной интонацией.

— Я поняла.

— Я отнесу это в нашу фотолабораторию, и когда мой папа пойдет на обед, проявлю негативы.

Я почувствовал что-то в ней по тому, как она посмотрела на меня в ответ.

— Не волнуйся, Синт, ты получишь негативы. Боже, ты сейчас невероятно прекрасна.

Она немного приподнялась, опустив подбородок почти на грудь.

— Я не беспокоюсь о негативах. Я знаю, ты бы не сделал ничего, что могло бы причинить мне боль. Но я хочу, чтобы ты пришел сюда ко мне.

— Что? – спросил я рефлекторно, хотя слишком хорошо слышал и понял ее фразу.

Кажется, я вспомнил еще в этот момент, как прикоснулся пальцем к груди.

— Я?

— Да, именно ты, — ответила она. — Теперь твоя очередь делать то, что я говорю. Снимай свои шорты. Ты не бросишь меня вот так. Боже, ты зажег во мне огонь, и ты не выйдешь отсюда, пока я тоже не посмотрю на тебя.»

«Вот оно, примерно сорок лет спустя. Как профессиональный фотограф, я объездил весь мир и сфотографировал тысячи и тысячи невероятно красивых женщин. Каким-то образом это оказалось моей сильной стороной. Мало кто знает, что все признания критиков, все награды на стене в моей студии и все те случаи, когда некоторые из этих женщин держали меня в своих объятиях, все это восходит к тому самому вечеру в 1965 году.

Я знаю, что Синтия отправила снимки, которые мы сделали на ее крыльце, своему парню. Что она сделала со своими более интимными фотографиями, я не знаю. А потом Синтия удачно вышла замуж. Я даже получил особое удовольствие, фотографируя ее свадьбу, на которой она сияла своей фирменной улыбкой.

Но связь между нами прервалась. Поскольку наши воспоминания всегда были между нами, я думаю, что так было лучше. Кажется, у нее трое детей и она живет где-то в Калифорнии, хотя я не могу быть в этом уверен. Для меня была целая трагедия несколько лет назад, когда в моей студии случился пожар, и так много моих драгоценных личных отпечатков было потеряно. Худшей из утрат была потеря отпечатков той самой незабываемой фотосессии с Синт. К счастью, этого несчастье не коснулось одного, моего самого любимого и особенного снимка, который я выделял среди всех остальных. На нем она, Синт, представляла мне свое обнаженное тело, позируя на комоде. Я хранил фотографию у себя дома, всегда рядом со мной, и она была тем самым спасена.

Время от времени я обдумывал идею попытаться связаться с Синт, чтобы узнать, сохранились ли у нее ее отпечатки и, возможно, даже негативы. Но потом каждый раз решал просто оставить все в покое, во всяком случае, пока. Кроме того, у меня в памяти есть один, самый лучший, тот единственный щелчок затвора, который уловил суть того дня, сущность Синт. Он был здесь передо мной в качестве источника вдохновения, когда я писал эти маленькие мемуары.»