– Стой, паршивец, стрелять буду! – кричал мистер Больш Чле удаляющемуся в туманную мглу незнакомцу.

Погоня продолжалась уже около получаса.

– Последний раз предупреждаю! – Слова для пущей важности были подкреплены одиночным выстрелом вверх.

И тут помог случай… Убегавший поскользнулся на банановой кожуре, небрежно брошенной на мостовую чьим – то невоспитанным чадом.

– Попался, мерзавец! Я же предупреждал, что со мной шутки плохи!
– Я только …
– Молчать! Быстро на колени!

Беглецу пришлось повиноваться. Мистер Больш Чле достал свой огромный шланг и начал колотить им по лбу стоявшего на коленях парня. Сыщик мстил таким образом за непослушание и свое потраченное время. Вдоволь насытившись унизительной процедурой, мистер Больш Чле потащил бедолагу в полицию. На сегодня планировалась процедура опознания подозреваемых в деле изнасилования гражданки Сиськиной.

Дело осложнялось тем, что потерпевшая смогла подробно описать только одну часть тела преступника – его мужское достоинство. На мошонке была родинка в форме сердечка и одно яичко было в два раза меньше другого. Длина члена – приблизительно двадцать три сантиметра, головка – чуть шире самого ствола. Вот и искали по городу всех с родинками в форме сердечка в причинном месте. Полиция уже с ног сбилась. Но мерзавца срочно нужно было предать суду и анафеме, чтобы не подмочить репутацию блюстителей порядка города Новоанусовска. Хотя, если за дело берется мистер Больш Чле – стопроцентный результат обеспечен! Он поймал и наказал не один десяток преступников. А одной из причуд именитого сыщика было то, что он всегда публично предупреждал преступников о том, что отправляется на их поиски. Все свои речи перед представителями масс – медиа мистер Больш Чле заканчивал фразой «иду на вы». Этих слов боялись, как огня. Народ знал, что если сыщик их произнес – полдела уже сделано! А уж у самих преступников как коленки тряслись… Некоторые сами приползали с повинной.

Гражданка Сиськина задумчиво ходила из стороны в сторону.

– Нет, ни один не похож!
– Вы уверены?
– Конечно, у моего насильника еще лобковые заросли были черные, как смоль. А у этих – то рыжие, то русые. И где ж там двадцать три сантиметра?! То пятнашка, то стручки какие – то. Что вы мне за бутор подсовываете? Я уже триста с лишним отростков перещупала за последнюю неделю, а вы все виновного не найдете!

Полицейские, как провинившиеся щенки, поджали хвосты и потупили взор. Она была права. Преступник на свободе. Ох, позор, позор, позор! Положение спас мистер Больш Чле.

– Гражданка Сиськина, пойдемте я вам покажу наш мини – музей, там такие увлекательные экспонаты… Негоже такой прекрасной даме скучать в обществе этих болванов!

Полицейские с облегчением вытерли пот со лба и отправились хлебнуть чайку с плюшками. Уж очень их вымотала пострадавшая своим поведением и манерой общения. То к начальнику приставала, то недотрогу из себя строила, то ей валерьяночки требовалось, то крема для рук не хватало (несчастная все ладони измозолила, пока члены подозреваемых прощупывала и мошонки им теребила). В общем, намаялись с этой дамочкой в участке.

Мистер Больш Чле не зря уединился в музее с гражданкой Сиськиной. Необходимо было успокоить ее как следует и выяснить недостающие детали общей картины преступления (не для протокола так сказать и в непринужденной обстановке).

Сначала сыщик взял даму за руку во время демонстрации музейных ценностей. Через двадцать секунд он заметил, что звезды полиции города Новоанусовска в пятом поколении и их почетные ордена явно не представляют интереса для нее. Намек понят. Мистер Больш Чле прижал гражданку Сиськину к стене и впился губами в ложбинку между ее пышными полушариями необъятного размера. Фамилия ее владелице вполне соответствовала. Сыщик проник под кофточку потерпевшей и жадно мял ее титьки. Член уже готов был прорваться к вагине сквозь ткань брюк. Еще чуть – чуть, и он там дырку прожжет. Мистер Больш Чле задрал пышный колокол юбки гражданки Сиськиной, опустил до колен ее панталоны в цветочек и достал наконец – то свой раскаленный елдак. Дамочка заохала:

– Ох, сынок, и богатырь у тебя! На дрожжах что ли выращивал? Ни в сказке сказать, ни пером написать – тридцать два сантиметра – это же целое богатство!
– Натурпродукт – сам горжусь и вам советую.
– Чего же мы ждем – то?! Теку, сынок, ой как теку! Мочи нет больше терпеть!

Мистер Больш Чле вогнал свою кувалду в ненасытную пещеру гражданки Сиськиной. Молотил ее минут двадцать. Она ахала и охала, просила не останавливаться. Огромные титечки раскачивались в такт их интимной утехе.

– Дай же мне, милок, сметанки твоей испить, – жалобно простонала дама, – а то чувствую, близок ты к концу…

Сыщик с удовольствием вынул свой елдак из влагалища и направил его в рот потерпевшей. Полностью она его не проглотила, уж очень был велик. Но сосала с упоением. Через несколько минут мистер Больш Чле от души напоил спермой гражданку Сиськину. Пряной жидкости было так много, что дама не успевала глотать, сперма вытекала густыми струйками из уголков рта, а она собирала ее пальчиками и отправляла вкусняшку на язычок. Наконец – то потерпевшая справилась с последними каплями живительной влаги и сыщик мог спокойно приступить к выяснению интересующего его вопроса.

– Гражданка Сиськина, вы утверждаете, что насильник проник к вам в спальню без лишнего шума, так ли это.
– Дак, без шума проник, окаянный, я и глазом моргнуть не успела.
– Ваш сын в этот момент тоже находился в квартире, неужели он ничего не слышал подозрительного и преступника не успел разглядеть?!
– Как же его разглядеть, нечестивого… Спал, моя кровинушка ненаглядная!
– Спал?! Вас насиловали, а он спокойно спал в соседней комнате?!
– А то как же! Перед сном барбовал усыпляет наповал – инвалид он у меня. Без успокоительного не может заснуть, бедняжка, – дама всплакнула, утирая скупую слезу шелковым платочком.
– Так… Какого возраста ваш сын?
– Совсем еще кроха, не может без мамочки.
– А в годовом эквиваленте?!
– Чего?
– Лет сколько ему?
– Да поняла, не тупая. Двадцать три.
– Ясно. Свидетели говорят, что не слышали вашего крика о помощи…
– Так я и не думала кричать!
– ??????
– Окаянный как зашел в мою спальню, сразу пистолет в спину ткнул, а под нос – записку. И значилось в ней, что я должна молча делать то, что он велит, иначе он сыночка моего пристрелит. Как же я свою деточку в обиду дам, да я за него… Надо пососать – пососу, надо яички полизать – полижу…
– А вот это уже интересно! С этого места поподробнее, – попросил мистер Больш Чле, почесывая свой агрегат.
– Завязал он мне глаза, снял с меня гипюровые панталоны и нюхал их на протяжении минут пяти. Потом запустил свои лапы в мою писю и давай там орудовать пальцами. Щупал, пока я совсем не помокрела. Потом пальцы облизал и давай свою дубинку мостить к моей писечке. Долго не мог попасть. Только с восьмой попытки осилил, да и то я помогла.
– Зачем помогли?!
– Чтобы сделать дело и спать дальше смело!
– А потом?
– Вошел член в меня, как по маслу. И давай долбить со всей дури. Кончил он быстро. Почти сразу же. Сделал несколько быстрых движений, и обмяк сразу. Я сначала обрадовалась, наивная…
– Гражданка Сиськина, есть у меня к вам еще пара уточняющих вопросов, но давайте сперва прервемся для следственного эксперимента. Представьте, что я – насильник, вы у себя в спальне. Ложитесь в такую же позу, как той ночью, делайте то же самое, что и тогда. Так вы очень поможете следствию!
– Надо, значит, надо!

Дама поспешила выполнить указания сыщика. Вместе они точно доберутся до виновного. Мистер Больш Чле на самом деле не думал расслабляться. Ему еще предстоит выяснить, что за тип – ее сын. И есть в этой истории еще много недочетов, но истина где – то рядом – сыщик нутром чует…