Молодежь всегда притягивает запретный плод. До своего совершеннолетия, я, конечно, знал о существовании пищи, имеющей вкус. Об этом говорили шепотом во дворе, ехидно улыбаясь, старшие ребята. Но я даже представить не мог того, насколько все это разнообразно и удивительно! Первое знакомство с настоящей едой случилось, когда мне было девятнадцать, а Лиде во18 лет лет. Пора любви, пора надежд…

Обычно жизнедеятельность организма поддерживали специальные питательные таблетки без вкуса и запаха. Двух штук хватало на весь день. Процесс их поглощения в нашей семье, в общем-то, не отличался от других. Мы знали, что родители это делают, а мама с папой подозревали, что я и Лидочка тоже. Рано утром я запирался в своей комнате, нажимал «секретную» кнопку на распределителе и получал свою маленькую белую пилюлю и стакан прозрачного витаминного раствора для приема вовнутрь. Мы не принадлежали к тем семейкам извращенцев, в которых не задергивали шторы и не закрывали дверь во время данной процедуры.

Покров тайны не исчезал никогда полностью, но иногда приоткрывался частично. Однажды я увидел Лидочку, которая, очевидно, случайно облилась витаминками. Она расстроенная шла по коридору и на ее личике блестели влажные капельки. Все это можно было списать на излишнюю грубость папы, который иногда позволял себе немного придавить доченьку во время минета. После таких случаев он обычно долго извинялся и утешал девочку.

Но в этот раз я отчетливо слышал приглушенный голос отца. Он явно находился в другом конце коридора. А Лида как раз вышла из своей комнаты. Она тихонько прошла к родителям, даже не повернув голову в мою сторону, когда проходила мимо. Я на цыпочках подошел к двери кухни, которую Лида плотно закрыла за собой, и прислушался. Моя сестренка говорила вполголоса и понять можно было лишь отдельные слова.

Из того, что я уловил, можно было сделать вывод, что Лидочка случайно задела стакан рукой и разлила все на ковер. Мама тут же села писать объяснительную, которую они отправили прямо через кухонный распределитель. Тихонько приоткрыв дверь, я увидел, как папа и мама смущенно отвернулись, пока стыдливо покрасневшая Лида быстро поглощала таблетку и витаминный коктейль, которые ей выдал автомат взамен утраченных. Я даже не успел закрыть глаза и случайно стал свидетелем столь интимной процедуры.

Потом вечером, когда Лида пришла ко мне на традиционный вечерний сеанс минета, мы даже не говорили об этом неудобном эпизоде. Сестренка стянула с себя беленькую маечку и привычно опустилась на колени, лукаво поглядев прямо мне в глаза. Мой разум буквально слетал с катушек при виде ее очаровательной улыбки.

Я с нетерпением нагнулся и принялся мять упругие девичьи груди правой ладонью, одновременно снимая ремень и высвобождая свой член левой рукой. Лидочка обхватила его своими пухлыми губками и принялась насаживать свою милую белокурую головку на пенис, тихонько мыча. Долго я не выдержал и, положив ладони на затылок сестрички, с хриплым стоном кончил. Нектара было очень много, он тек по уголкам губ и подбородку, делая милое девичье личико еще более симпатичным и беззащитным.

Я так и не решился поднять запретную тему, пока Лида сбрасывала свои милые тапочки, скрывавшие миниатюрные девичьи стопы с аккуратными пальчиками и забиралась ко мне в постель. Она встала на четвереньки и в ожидании подвигала попкой, обтянутой белыми короткими шортиками.

Лида настороженно относилась к анальному сексу и доверяла свою попу только отцу. Преподавать такие виды любви начинали лишь в университете, поэтому моей сестренке не было необходимости заниматься этим часто. Но в этот раз она, похоже, намекала именно на такое развитие событий. Мой член уже вновь окреп при виде ее прелестных ягодиц, скрытых тонкой белой тканью. Я осторожно положил ладони на упругие половинки и принялся гладить их, одновременно наклонившись и целуя нежную спину девочки, которая уже дрожала от нетерпения.

Лида лишь тихонько ахнула, когда мои губы, постепенно спустившись вниз, добрались до бедер. Я расстегнул застежку на шортах и одернул их вниз, высвободив великолепные сочные округлости. Мои руки принялись ласкать животик сестренки и промежность, а языком и губами я начал ублажать маленькое колечко ануса. Девочка застонала и выгнулась в постели, прижавшись своей крупной обнаженной грудью к простыне.

Тщательно смазав слюной все, что нужно, я подтянул Лидочку к себе и принял более удобное положение. Член уже раскачивался в ожидании, уставившись в потолок. Сестренка послушно выпятила попку и замерла в этой крайне соблазнительной позе. Я приставил пенис к отверстию, казавшемуся невероятно узкими, и понял, что это не кажется, а так и есть. Первые же мои движения привели к тому, что сестренка сжалась в напряженный клубок и стала мять своими маленькими детскими ладошками простынь. Она тихонько захныкала, но это меня не смутило, и я продолжил с усилием пробиваться в невероятно тесное пространство.

Расслабляться Лидочка даже не думала. Сказывался недостаток опыта, как у нее, так и у меня. Еще немного попытавшись, я понял, что ничего не выйдет. Мы оба разочарованно выдохнули. Я вынул пенис, который и так почти не проник в Лиду и поцеловал обе половинки ее голенькой аппетитной попки — сначала левую, потом правую.

— Извини, я не смогла расслабиться… — смущенно прошептала девочка.

— Да это я виноват. На парах с однокурсницами все было гораздо легче. Даже когда зачет сдавал, волновался меньше — преподавательница чуть не кричала от удовольствия.

Моя сестренка понимающе улыбнулась. Я ласково потрепал ее по щеке.

— Не волнуйся, тебе это еще предстоит. Когда поступишь в ВУЗ, будет и практика.

— Со мной это только папа делал. Он был очень осторожным, но гораздо напористее, — заявила Лидочка.

— Ну ладно. Может в следующий раз?

— Ага. Давай по-обычному?

— Давай…

Лидочка улеглась на спину и согнула свои прелестные ножки в коленях. Я пристроился между ними и нашел членом ее уже пылающую щелочку. Сестричка только тихонько взвизгнула, но теперь уже не от боли, а от удовольствия. До чего же восхитительно было проникать в это горячее влажное пространство, которое благодарно пульсировало и облегало мой дрожащий от возбуждения пенис. Я приступил к резким поступательным движениям, то вгоняя член по самые яйца в стонущую и извивающуюся девочку, то выходя из нее почти полностью, чтобы потом снова насладиться удивительным чавкающим звуком проникновения в такое нежное и любимое лоно. Все это время мои ладони мяли и гладили упругие груди сестренки.

После того, как мы закончили, я обессиленный опустился рядом с ней — раскрасневшейся и довольной. А дальше я провалился в сон, закрыв глаза и очнувшись уже в следующем дне.

Солнце било прямо в глаза сквозь щель в шторах. Был выходной, на учебу не надо, так что я решил еще немного поваляться. Но неугомонные родители на всю включили какую-то научно-популярную передачу, а папа еще и вдобавок принялся громко взывать к нашей с Лидой совести, мол, хватит спать, мы сегодня еще в парк собирались.

Лида еще ночью удалилась к себе в комнату, так что я остался один. Нехотя поднявшись, я запер дверь, задернул шторы и набрал свой персональный код в распределителе. Тот выдал мне питательную таблетку и витамины. Проглотив безвкусную жидкость и точно такую же пилюлю, я открыл дверь и, зевая, прошел по коридору на кухню.

По экрану, занимавшему почти всю стену, показывали крайне интересный документальный фильм о Земле-2. Принцип параллельных миров был открыт уже давно, но возможность материального проникновения туда наших съемочных аппаратов появилась лишь в начале прошлого столетия. Местные аборигены на Земле-2 называли эти камеры НЛО и придумывали разнообразные гипотезы их происхождения.

Я естественно был знаком из курса ксеноистории с культурой и обычаями наших «двойников», но все равно каждое упоминание о жутких традициях местных жителей повергало в ужас.

Подумать только, они совершенно спокойно практиковали совместные трапезы, и даже делали это совершенно не стесняясь — в кругу семьи! На этом фоне просто поражал почти полный запрет любви на публике и строжайшие табу даже на скромный минет дочери своему собственному отцу.

Объяснить, что же в этом такого, нам пытался пожилой лектор на первом курсе обучения в институте. Но его объяснения были путаными и сводились к аналогиям с поглощением пищи. Почему в том мире искреннее и непосредственное желание парня и девушки полюбить друг друга в общественном месте вызывало неприятие и возмущение — мы так и не поняли. А уж объяснить, в чем причина отторжения такого естественного семейного секса профессор ксеноистории нам даже не пытался.

На экране начали мелькать кадры с Земли-2 — столы, на которых располагались разнообразные сосуды с едой. А уж когда пошли сцены группового поглощения пищи, мама покраснела и тут же прикрыла нам с Лидочкой глаза руками, хотя создатели передачи заботливо разместили черные квадраты цензуры на месте лиц извращенцев, которые принялись заталкивать пищу в свои ненасытные рты. Выглядело это ужасно, даже несмотря на то, что мне было видно совсем немного из-за маминых пальцев, которыми она закрыла обзор нам с сестренкой. Но интерес к запретному плоду был высок и я продолжил подглядывать.

— Даша, прекрати! Они уже не маленькие, — сказал папа.

Но мама убрала руки только тогда, когда перестали показывать непристойные сцены и диктор принялся рассказывать о сексуальной культуре Земли-2. Милые девочки в коротких юбках вызвали у меня умеренный интерес.

После просмотра фильма мы собрались в парк. Сегодня должен был состоятся фестиваль, посвященный празднику Лета. Перед самим празднованием мы устроились на мягкой скамейке в парке, чтобы приласкать друг друга. Лида тут же склонилась над моей ширинкой и принялась извлекать уже отвердевший ствол наружу, а мама не осталась в стороне и, оголив свою великолепную грудь, устроилась на коленях у папы, явно намереваясь порезвиться на природе.

По всему моему телу пробежали мурашки, когда сестренка коснулась своими нежными рассказы эротические губами возбужденной плоти. Стонущие родители под боком только усиливали радостные ощущения от минета Я восторженно хрипел, пока Лида помогала себе маленькими пальчиками и прижимал свои ладони к ее затылку, чтобы член подольше задерживался во влажной теплой глубине детского ротика.

Я извергся дважды, первую порцию девочка приняла без усилий, а вот на второй закашлялась и тонкие струйки нектара потекли по ее подбородку и шейке. С причмокиванием Лидочка оторвалась от пениса и выпрямилась, давая мне возможность губами убрать следы любовного пиршества на ее милой застенчивой мордашке.

Когда мама с папой закончили, то сделали нам замечание.

— Дима, ну сколько можно? Как не посмотрю, твоя сестра работает ротиком, а ты сидишь и только рукой ее сверху прижимаешь… Чего ленишься? Тебе язык и губы зачем? Экзамен по куни кто сдавать будет? Я что ли? — возмутилась мама.

Лида и я смутились.

— Мам, ну мне правда так больше нравится! — попыталась неуклюже оправдаться Лидочка.

— Что значит «больше»? Неужели Дима такой неумеха? — лукаво улыбнулась мама.

— Да нет! Мы и таким тоже занимаемся, но реже, — сказал я. — Мам, что-то и я давно не видел, как папа тебе язычком приятно делает. А вот мне на днях тебя удалось до криков довести!

— Меня да! А сестру? Все папе оставляешь?

Я нерешительно посмотрел на Лиду. Она сидела вся красная, как рак. Придвинувшись к ней, я взял дело в свои руки, а точнее в язык и губы. Приподняв свою хрупкую сестренку, я уложил ее прямо на травку и принялся ласкать — сначала голенький животик, а потом, стянув Лидины трусики, и самые нежные места. Лидочка только выгибалась под моими ласками, сжимая пальчики и закрывая глаза. Сначала она стонала тихонько, а потом все громче и громче, по мере того, как мой язык и губы увеличивали темп движений в ее раскрывшихся лепестках. Под конец сестричка уже не сдерживалась, издавая отчаянные стоны и елозя по газону. Мама и папа, обнявшись, одобрительно глядели на нас, а случайные прохожие и такие же парочки поблизости понимающе улыбались.

После этого эпизода родители решили еще посетить оперу, а мы с Лидочкой отправились домой. Тут-то и состоялось знакомство, которое открыло передо мной чудесный, хотя и весьма непристойный мир еды.

Парень с равнодушным взглядом стоял под акацией прямо на выходе из парка. Он был одет в обычную одежду и ничем не выделялся, когда мы, неожиданно, услышали их его уст возглас, обращенный к нам.

— Эй! Расслабиться не желаете?… — не очень громко, но отчетливо заявил, как потом выяснилось, дилер.

Мы обернулись. Парень стоял и глядел прямо на нас, вертя на пальце ключи от автомобиля. Я посмотрел на Лидочку. Она, судя по всему, заинтересовалась предложением, так как стояла и облизывла губы, теребя краешек своей коротенькой юбки, почти не скрывавшей ее великолепных ножек.

Когда мы подошли ближе, парень вытащил из-за пазухи нечто черное и обугленное. Увидев недоумение в наших глазах, он поспешил объяснить:

— Это запеченная на углях картошка. Вы что, первый раз?

— Ээ… Да! — неожиданно звонко сказала Лида. — А что с ней нужно делать?

— Вот так брать и откусывать… — парень показал как.

— Меня, кстати Саней зовут, — добавил он.

Лида подошла и высунув язык, прикоснулась к картошке. Ее прекрасное личико сморщилось.

— Нет, сначала надо очистить и разломать, дай сюда.

Саня показал нам, как добраться до сердцевины. Я тактично отвернулся, когда Лида взяла в рот горячую картофельную мякоть. Когда я повернулся назад, Лидочка уже почти все съела и облизывала пальцы.

— Ммм… Вкусно! Попробуй! — сказала она и протянула мне остатки картошки.

Я попробовал, пока Лида закрыла глаза ладошкой, чтобы не видеть меня в процессе… В моей голове словно взорвались фейерверки! Это было настолько ново и непривычно, что я даже едва не подавился. Горячая, пахнущая костром и удивительно приятная во рту картофелина буквально заставила меня покрыться мурашками от счастья.

Сейчас я понимаю, что это просто был эффект от первого приема пищи, имеющей вкус, но все равно не могу забыть его.

Саня с ухмылкой глядел на меня.

— У меня еще конфеты есть. Но, как вы понимаете, не бесплатно.

Про сладкое я был наслышан.

— Сколько?

— Десять. За две.

Десять кредитов были сумасшедшей суммой. С нашим скромным бюджетом студента и школьницы мы не могли себе такое позволить.

— У нас столько нет — промямлил я.

Глаза Сани лихорадочно блеснули.

— А сколько есть?

Было только на проезд. Я пожал плечами и развел руки в стороны.

— Тогда предлагаю вот что. Пусть она — он кивнул на Лидочку — разрешит полюбить ее в попку. И вы получите обе конфеты бесплатно.

Лида зарделась и потупила взгляд. Она прекрасно помнила недавний неудачный эпизод связанный со мной и ее попкой, но ей очень хотелось попробовать сладкое. Поэтому подумав, она кивнула и, не снимая юбки, стянула трусики и встала на четвереньки. Саня подошел к ней сзади, легонько шлепнул по левой ягодице и, наклонившись, сжал тяжелую Лидочкину грудь, обятнутую белой материей блузки. Он продолажал ее мять, одновременно пристраиваясь к оттопыренной попке моей сестры и задирая ее кружевную юбочку. Запустив руки в ее сочные лепестки, наш новый знакомый принялся смазывать этим нектаром девичий анус.

Сестра только и смогла отчаянно охнуть, когда его пенис приткнулся к узенькому отверстию и проник в него. Саня нажал сильнее и Лида застонала от боли, прижавшись к мягкой траве своими замечательными сисечками. Вот уже его член проник до половины, а Лидины глаза стали мокрыми от слез. Я смотрел за этим во все глаза, так как увидеть ее анальный секс с папой у меня не было возможности.

Саня тем временем осторожно принялся совершать в ее неопытной попке поступательные движения, одновременно придерживая мою сестренку за пояс. Но Лида притихла и уже даже не думала вырываться. Она снова застонала, однако теперь уже не только от боли, но и от удовольствия.

Я с восхищением отметил, что девочка сама принялась подмахивать Сане, а тот закряхтел и увеличил темп. И вот в тот момент, когда Лида издала самый громкий крик, ее партнер тоже достиг пика наслаждения и они оба обессиленные упали в траву.

После таких приключений Саня выдал нам с Лидой по конфете и ретировался. Они были красного цвета, и в каждую была вставлена палочка. Саня объяснил, что их нужно лизать. Мы с сестрой зашли в кусты и отвернулись друг от друга, чтобы не смущаться самим и не ставить в неловкое положение случайных прохожих.

Конфеты оказались просто потрясающими. Они практически выбили нас из колеи. Все те легенды, которые я слышал о сладком, оказались лишь частью того, что открылось нам. Вкусовые рецепторы танцевали, а в в душе пели птицы. Это было до того здорово, что, съев конфеты, мы с Лидой тут же бросились целоваться, чтобы еще раз ощутить это волшебство.