… Луч солнечного света разбудил меня. Я потянулась, широко зевнула и вспомнила о событиях этой ночи.

Неужели это мне не приснилось?.. Неужели я и вправду занималась любовью с Марией Сергеевной?

Я действительно находилась в ее квартире, на ее диване, и подушка еще хранила ее запах. Но самой Машеньки не было. Я встала, умылась, переоделась в свою одежду и привела в порядок диван.

На кухонном столе обнаружила записку: «Бери все, что тебе нужно. Разогрей чай. Скоро вернусь. М. С. «

Я, следуя совету Марии Сергеевны, поставила чайник и открыла холодильник. Да уж, негусто. Она явно

терпеть не может готовить. Через несколко минут мне удалось обнаружить манную крупу и пакет молока,

затем в ящике я откопала кастрюлю и принялась варить свой любимый завтрак – манную кашу. Я уже почти

закончила, когда услышала, что дверь открывается.

Я вздрогнула. Я понятия не имела, как мне себя вести с Марией Сергеевной после того, что было между

нами ночью. Наконец, я решила сделать вид, что ничего не было – так будет правильнее всего.

Она пришла на кухню – улыбающаяся, необыкновенная, удивительная, и я ощутила острое, просто

непреодолимое желание сорвать с нее всю одежду. Похоже, я и впрямь стала лесбиянкой… Или я всегда ею

была?.. Хотя остальные женщины меня абсолютно не интересовали, лишь при виде Машеньки я начинала

тихо таять от нежности.

– Привет, Алина, – весело, как ни в чем не бывало сказала она, – что ты тут делаешь?

– Я сварила манную кашу, – гордо ответила я и стала накладывать кашу ей в тарелку.

– Спасибо, – обрадовалась она. – Я так спешила, что даже не позавтракала.

Пока она ела кашу, я налила ей кофе.

– Сама бы я никогда не стала варить кашу, – рассмеялась Мария Сергеевна. – Никогда нет времени. И готовить

я просто ненавижу.

– Хотите, я буду вам готовить? – улыбнулась я.

Она замолчала, потом отодвинула пустую тарелку.

– Алин, послушай. Я должна тебе сказать… прости меня за то, что было ночью. Это была моя слабость. Я не

должна была…

Ее зеленовато – серые большие глаза посмотрели на меня, и меня снова пробила дрожь – насколько она меня

притягивала к себе.

– Все в порядке, Мария Сергеевна, – попыталась я улыбнуться. – Забудем об этом. Просто случайность. Мне,

наверное, пора идти. Думаю, что моя мачеха уже вернулась домой.

Она не стала меня останавливать. Я шла к двери, едва сдерживая слезы, и молила Бога только об одном: не

расплакаться при ней. Я помнила, какими теплыми были ее губы, как она ласково смотрела на меня, каким

длинным и нежным было ее тело и как мы заснули с ней вместе, в объятиях друг друга… и вот теперь она

извиняется передо мной?!

Предательница – слеза скатилась по моей щеке, и я украдкой смахнула ее рукой. Но это не ускользнуло от

взгляда Марии Сергеевны.

– Алина? Что случилось? – она взяла меня за плечи. Я хотела вырваться, но она держала крепко и не дала мне

уйти.

– Скажи мне, что не так, – потребовала она. – Это как – то связано с…

– Я не могу больше, – вырвалось у меня, – я люблю вас, больше всех на свете люблю! Я была так счастлива, а теперь…

Я разрыдалась. Я сама от себя этого не ожидала, потому что обычно я крайне редко плакала, да и то, только

когда оставалась наедине.

Она прижала меня к себе и начала гладить по спине, что – то говоря ласковым голосом. Я обняла ее за шею, будто бы хотела так передать ей свою любовь. Мы так стояли несколько минут, а потом она осторожно вытерла мне слезы своей рукой.

– Все хорошо, Алиночка, не надо плакать, – улыбнулась она. – Давай я тебе что – нибудь сыграю, хочешь?

Я медленно кивнула. В тот момент мне казалось, что мое сердце разбито.

Мы прошли в комнату, и я села в кресло, а она взяла гитару и села на диван, затем принялась играть.

Я с улыбкой наблюдала, как ее пальцы, которые всего несколько часов назад ласкали меня, теперь быстро двигаются по грифу гитары, извлекая прекрасные звуки.

Когда она закончила играть(кажется, это был какой – то испанский танец), я подошла к ней и взяла гитару у нее из рук, отложила в сторону и осторожно прикоснулась губами к ее губам. Она пыталась отвернуться, но в конце концов я одержала победу, и моя Машенька уже страстно целовала меня, положив руки мне на талию.

– Что же ты делаешь со мной… – прошептала она, гладя мое лицо.

– Я люблю тебя. – С этими словами я почти полностью легла на нее сверху, гладя ее обтянутые джинсами ягодицы.

Мы целовались еще несколько минут на диване, потом не удержались и упали на пол, но мне было все

равно. Я сняла с моей любовницы блузку, и уткнулась лицом в место между грудей, а потом сняла с нее

кружевной бежевый бюстгалтер. У нее были красивые небольшие грудки, соски уже затвердели и приятно

уткнулись в мои ладони, когда я накрыла их руками. Я осторожно поцеловала правый сосочек, затем взяла

его в рот и начала посасывать. Потом я перешла к левой груди. Машенька гладила меня по голове и

тихонько стонала от удовольствия, потом взяла меня за плечи и стала целовать, ее язык нежно гладил мои

губы. Она перевернула меня – теперь она сама оказалась сверху, и я положила руки на ее попку. Машенька

сняла с меня кофточку и лифчик, и теперь наши груди соприкасались – это было невероятно здорово. Я стала

расстегивать ее джинсы, и вскоре мне это удалось… Наконец, мы остались совсем без одежды, гибкое теплое

тело Машеньки полностью накрыло мое собственное, и это было ни с чем не сравнимое удовольствие.

Ночью нас отделяла друг от друга одежда, а теперь ничто не мешало нашей любви – а я теперь не

сомневалась, что она тоже меня любит!

Губы Машеньки медленно спускались вниз по моему телу, задержавшись на грудках. Она устроилась

между моих ног и прикоснулась губами к лобку. Ее теплый язык ласкал мой клитор, проникал в мою

дырочку, исследовал внутреннюю поверхость бедер. Она делала движения все более быстрыми, ее язычок

творил что – то невероятное, я мои стоны перешли в крик. Я вцепилась пальцами в ковер на полу, все мои

мысли испарились, и осталась только одна – об удовольствии, которое мне доставляла Машенька.

Она вставила мне во влагалище палец, продолжая ласкать клитор языком. Через несколько секунд я бурно кончила, погрузив пальцы в ее волосы. Я схватила ее в объятия, прижала к полу и целовала, целовала до тех пор пока у меня и у нее не перехватило дыхание. Я оглядела еще раз ее прекрасное тело, мой взгляд остановился на едва заметных светлых волосках у нее на лобке. Это зрелище снова возбудило меня, я быстро положила ее ноги себе на плечи и буквально впилась губами и языком в ее цветок. Она сильно возбудилась, когда ласкала меня, и я слизывала языком ароматную жидкость, жадно глотая ее. Все в Машеньке было прекрасно, и ее соки я была готова пить до бесконечности. Лаская ее, я кончила второй раз, потом, почти сразу, кончила и она. Я собрала губами всю жидкость и облизнула губы, затем нежно поцеловала ее.

– Я люблю тебя. Моя Машенька.

Она снова притянула меня к себе и стала целовать, и тут раздался звонок в дверь…