Нет, за мамой я не пошел, хотя ну очень хотелось. Но ее ротик и вообще все ее аппетитное тело, еще дважды сильно будоражили мою кровь – другими словами я еще два раза выдоил своего одноглазого змея, за вечер. Завершив первый, которым рьяно занялся сразу после ухода моей чудной, от слова чудесная, мамы, я отправился в душ. По пути заглянул в комнату, там ее не было, но шум с кухни подтвердил догадку о мамином местонахождении, хотя это знание ничего не изменило – к ней я не зашел. Помывшись, всю дорогу думая все о том же, и имея по этому поводу устойчивый стояк, я вышел, колеблясь в двух направлениях – пристать-таки, или пойти да подрочить еще разок, не нарываясь?

Ушел к себе, и примерно через полчаса мои метания пресек приход отца, про которого я как-то и подзабыл, за всеми этими событиями. Он как обычно шумно ввалился в квартиру, и гремел всем чем можно греметь в прихожей, оповещая домочадцев о своем прибытии. Внутренне немного расстроившись, ведь теперь совсем точно ничего не будет, я вышел ему на встречу. Почти сразу подошла и мама. Рабочая чуйка опытного мента еще сильнее охладила мой пыл – отец сразу вперил в нас тяжелый взгляд и поинтересовался:

— Что случилось?

Я морально весь сжался. Как так-то? Он что жопой чует что ли?

— Ничего такого, – мгновенно ответила мама, приветливо улыбаясь и обнимая его.

— Вы… какие-то… не такие! — обвинительно проворчал и прищурил отец глаза, внимательно переводя взгляд с мамы на меня и обратно.

— Ну… мы…, — мама хитро улыбнулась, облизнулась и стрельнула в меня глазками, — Немного поругались.

— Ааааа… — несколько разочарованно протянул отец и вздохнув махнул рукой, — Как банально. Я-то подумал, чего интересного расскажете.

— И что, тебе даже не интересно из-за чего? – спросила мама, идя вслед стремительно прошедшему в квартиру отцу.

— Нет! – коротко ответил он и проходя мимо меня, по скорому, на ходу, отбил наше фирменное приветствие – по очереди стучим друг другу по сжатому кулаку сверху, а потом ударяемся костяшками, и приобняв меня спросил, — нормалек?

— Ага…- ответил я, ответно подмигивая, все таки папка у меня клевый! Даже неудобно стало перед ним.

— Так, я не поняла, я сообщаю что мы с сыном поругались, а ты уже явно на его стороне, не зная деталей!? – деланно возмутилась мама, входя за отцом в ванную, остановившись в проеме.

— Да ты полюбому пацана задрочила по пустяку, как обычно, он огрызнулся, а ты по этому поводу взвилась, так? – скучным тоном государственного обвинителя на окладе, проворчал отец, моя руки.

— Ну… да, типа того, – широко улыбнулась мама.

Улыбнулась мне. Высунувшись из дверного проема и отклонившись, так что бы отец не видел — подвигав рукой изобразила движение по члену, и я по губам прочитал: «з-а-д-р-о-ч-и-л-а». И подмигивая показала язык. Но не просто показала, а сделала это сексуально, шевеля им так, как делала недавно, слизывая сперму с моего члена. Это меня добило, и я, резко развернувшись, ретировался в свою комнату.

— —

— Ну что, струхнул? – спросила мама, заглянув ко мне немного позднее.

— Есть маленько, — не стал я отрицать.

— Ага, и я тоже, — улыбнулась мама.

— Ты чего это там устроила такое? – поинтересовался я.

— Да то нервов понесло, вот и зашутилась… — ответила мама, садясь на краешек стула.

— Ты чего это тут устраиваешься, иди к отцу, — громким шепотом сказал я, намекая на уже имеющееся подозрение.

— Да перестань…, — хихикнула мама, — ты слишком переживаешь, расслабься. Во-первых, папка моется, а во-вторых, если я буду тебя сторонится, то это то как раз будет подозрительно. Ты уже забыл, что я часто у тебя так посиживаю, болтаем о том о сем.

— Действительно… — согласился я, удивляясь самому себе.

— Просто ты полизал мамке, и теперь только и думаешь, как бы не спалиться, ага? – засмеялась она.

— Шшшшш! Ты чего делаешь, мам? – ошарашенно посмотрел я на бесшабашную мать.

— Да перестань, слышно же, папка песни поет, или ты после тренировки туг на ухо стал? – громко захихикала она

И правда, слабо, но завывания отца в душе, были слышны и в моей комнате. Мне стало стыдно, что я такой трус, и я опустил голову, слегка покраснев. Через секунду, быстро подошедшая мама, обняла меня, и слегка вдавила мое лицо в свои груди.

— Не ссы, малыш, прорвемся. И раз уж начали с тобой… то, что начали… То в ближайшее время продолжим, нельзя тянуть, нужно втягиваться. Я позволила тебе то, что редкая мать позволит своему сыну, так что гордись, пользуйся, тренируйся, не теряй время, а то вдруг… я передумаю, а? — и хихикая, напоследок чмокнув меня в макушку, пошла к выходу.

— Пожалуйста, не передумай… — прошептал я ей вслед.

— От тебя зависит. От твоего поведения и желаний. Ну пока…, — ответила она серьезным тоном и вильнув попой скрылась за дверью.

Я задумался, это был намек на то что мне нужно быть настойчивее в желаниях или наоборот, не давать им ход, дабы не потерять то что уже есть? Но к окончательному выводу не пришел.

— Чего это вы там ржали? Замирились что ли? – вскоре услышал я вопрос отца, сделав вывод у него не только ум острый, но и слух.

— Конечно, — ответила мама.

— Ну вот и ладненько, пойдем меня кормить, я жрать хочу!

Я же, решив устроить маме взбучку насчет ее рискованного поведения, путем разных сладострастных ласк… сразу закрылся на шпингалет и приступил к очередному акту мастурбации, представляя как именно я буду её мучить, причем членом, и не только в рот, все время вспоминая улыбающуюся и шевелящую языком маму.

— —

На следующий день у отца был выходной, поэтому ничего интересного случиться не могло, тем более что я был на учебе большую часть дня. Погулял с Настей, парк, мороженное, все чинно благородно, по-нашему. А уже поздно вечером, когда мама зашла поцеловать меня перед сном, и вскоре ушла, я сразу закрылся, и вновь вынужденно занялся рукоблудием, ибо она прошептала мне прямо на ушко:

— Завтра, после учебы, ненадолго и на прежних условиях, я готова допустить тебя к тренажеру…

— —

Но, как назло, после занятий я встрял на общественно полезные работы в виде уборки территории, на которые отбирали отстающих в учебе, в виде «поощрения». Отработав и сдав инвентарь, я с грустью понял, что сильно задержался и скорее всего упустил свою возможность.

— Сынок, ты немного учитывай специфику наших взаимоотношений, ладно? – сказала мне мама, встречая в прихожей, — Как позавчера, аккурат перед приходом отца, мы тебя тренировать больше не будем, уж больно нервно это и опасно. Отец мент до мозга костей, чует неладное, так что приходи домой раньше, если хочешь продолжать начатое.

— Прости мам, забыл предупредить, — виновато потупился я, ведь на часах было уже близко к шестнадцати.

— Именно, — согласно покивала мама, — предупредить – это важно, я же жду, готовилась понимаешь…

Мама осеклась и даже немного покраснела. Специально сделав вид, что не заметил этого, того, что мама готовилась к моей тренировке, и проявляет к этому больше, чем я сам, видимого рвения, я разулся и приобняв маму, чмокнул в щеку. На самом-то деле я бы тренировался минимум трижды в день, только дайте, и перед сном еще разик, для закрепления материала, но благоразумно не лез пока не позовут.

— Я все понял, уяснил, усвоил и впредь никогда! – клятвенно заверил я, смеющуюся маму.

— Ладно уж, — фыркнула она, — отец прибудет к 19:00, так что у тебя есть максимум часик, если хочешь, конечно, и то если не будешь долго мыться.

— Конечно хочу! – довольно резко выдохнул я

— Ну-ну…, — и мама широко и хитро улыбнулась, понимающе так.

— А почему отец прибудет именно в 19:00? – уже убегая в свою комнату, спросил я.

— Потому что в семь у бабушки будет готов куриный пирог, — ответила мама.

Все понятно, любимое блюдо отца, в исполнении тещи, которое он обожает есть сразу же после готовности, с пылу с жару так сказать. Значит, зайдя к бабуле к оговоренному времени, раньше то он туда ни ногой, он возьмет пирог, расшаркается и галопом примчится домой, из соседнего дома на нашей же улице – отсюда и четкое понимание времени его прибытия.

Надо ли говорить о том, что я помылся пулей, по сути, уделив тщательное внимание только причинному месту, а остальное просто ополоснув, и когда выскочил из душа, то услышал веселый мамин смех из родительской спальни. Подойдя к дверям, я увидел ее сидящей на кровати, с распущенными волосами в своем домашнем легком красном платье с открытыми плечами державшееся на груди только за счет лямки на шее. Платье не особо длинное и когда мама садится то оголяются коленки, а сейчас оно оголило ее бедра полностью, прикрывая только промежность, что говорило о том, что сделала это мама – специально, не забыв про каблуки!

— Ишь ты, бегом бегает, — сказала она, продолжая смеяться и похлопала рядом с собой рукой, — но это даже радует…

— Тут? – уточнил я, все-таки родительское ложе, — может ко мне?

— Не, давай тут. Кровать удобная. Отец подтвердит, поинтересуйся, — сказала мама и показав язык еще раз похлопала ладошкой по постели.

— Засов закрыла? – поинтересовался я мерами безопасности, подходя и садясь рядом.

— Конечно. И в нижнем замке ключ оставила, на полуобороте, для верности…

— Верности то как раз не будет…, — брякнул я, и осекся.

— Это точно… но только отчасти, — не обиделась мама, улыбнулась и подняв руки принялась деловито собирать волосы в хвост.

Я завороженно наблюдал за тем, как шевелятся обтянутые тонкой тканью большие груди мамы прямо перед моим носом. А мама, улыбаясь, явно дольше чем нужно, возилась с волосами. Закончив, она немного наклонилась в сторону постели, опершись на одну руку, а вторую положила на мое бедро и поглаживая его, сказала, через широкую улыбку:

— Сыночек… не хочешь маму поцеловать?

Я подался, вперед и слегка обхватив ее нижнюю губу своими, сразу же отодвинулся назад. В этот момент мелькнула мысль что я хоть и просто коснулся ее губ, но это был первый поцелуй, которым я целовал ее как женщину, а не как маму.

— Нуууу…, — капризно протянула она, — Разве ж это поцелуй? Сынок, я подумала… что тебе стоит больше тренировать свой язык и губы. А поцелуй, это тоже тренинг… для общего развития мышц и тонуса… Поэтому он должен быть активным и качественным. Опять же… это только рот, не забывай…

Я помнил, и следующий поцелуй, которым я сразу же одарил маму, а она меня, был не только очень глубоким, долгим и страстным, а еще и закончился неожиданно. Только отлипнув от маминого рта, я осознал, что моя правая руку сжимает ее грудь. То, что рука мамы, поглаживающая мое бедро, во время поцелуя перебралась на член, я ощутил, а вот когда я ухватился за сиську, не заметил. Инстинктивно получилось, рефлекторно, или типа того. Зато осознав, почувствовал неимоверный кайф, сжимая в руке такое весомое полушарие, и не в силах удержатся, уже полностью понимая, что делаю, пожамкал ее. И только затем, посмотрев в глаза маме, ожидая упрека, вдруг понял, что если бы хотела, то уже бы прогнала, что и подтвердила ее ободряющая улыбка!

Мама придвинулась ко мне, и сама поцеловала, жадно, напористо. И вновь танец мягких губ, языков и глубокое их проникновение во рты, со сменой углов и положений, закружил мою голову. Сквозь шум в ушах и бешенное сердцебиение, я слышал и чувствовал, что мама постанывает от удовольствия, и это окрыляло. Я продолжал ласкать ее грудь, в процессе переместив руку и ухватившись за вторую, и уже уверенно принялся сжимать и гладить их по очереди.

В момент передышки, я уткнулся маме в шею, и покрыл ее поцелуями, а моя вожделенная женщина наклонила голову от меня, открывая больше доступа. Понимая, что разрешение получено, нежно целовал и чуть покусывал ее шейку и плечо, наслаждаясь тяжелым дыханием мамы. В этот момент понял, что сзади на шее, завязан бантик. И целуя маму в губы, завел руки ей за спину и поглаживая ее, добрался до веревочек руками — и медленно потянул за кончики.

Мама замерла, и чуть отпрянув от моих губ, прищурилась и хихикнув сказала:

— Ах ты!… Ну ладно, насладись, — и вновь прильнула в поцелуе, продолжая смеяться мне в рот, пока я дергал за веревочки, развязывая их.

Одолев бантик, я, отпустив маму, чуть подался назад. Мама сделала тоже самое. Узел, который больше не держали петельки, медленно развязался и под своей тяжестью ткань сползла с грудей мамы, открыв мне полноценный обзор, но все родное великолепие. Продержался я три секунды, после чего обе мои руки легли на торчащие соски и нежно сжали груди. Мама ойкнула, но не мешала мне, выпрямилась, и двумя руками, сноровисто развязала завязки моих шорт, и расстегнув три пуговицы, засунула руку внутрь, сжав моего бойца.

— Нравится? – спросила она с улыбкой, не понятно, про что именно.

— Очень! – ответил я, ведь мне нравилось абсолютно все, и мамины груди в моих руках, и ее губы на моих губах, и ее рука на моем члене.

Мама, хихикая коротко поцеловала меня, продолжая гладить член, добавив вторую руку. Я так же коротко целовал ее губы, наклонялся к шее, и продолжал нежно, но уже довольно уверенно заниматься сиськами. Мама же, чуть склонив голову, двумя руками, шурудила у меня в промежности, отодвигая ткань и достав член наружу, подняла лицо ко мне. Я сразу же напал на ее рот своим, и очередной страстный поцелуй не прервался даже когда мама привстала.

Она не встала на ноги, а аккуратно переместила тело, скинув каблуки, так, что продолжая целоваться, устроилась рядом со мной подтянув под себя ноги, по сути, стоя на коленях. И когда наши рты разомкнулись она просто наклонилась вниз и ее губы сомкнулись на члене. Мама засмеялась, с членом во рту, каким-то странным довольным смехом, и приступила к минету, держа член правой рукой, так, что я видел, как он наполовину погружается в ее горячий ротик. Но мама опустила тело ниже, и опиралась о мое бедро левым предплечьем, сжимая этой же рукой член у основания, стала сосать очень сильно, но неглубоко, и двигая только головой по небольшой амплитуде. Вторую руку мама перенесла через мое тело и опершись ею о постель, полностью скрыла от меня происходящее, ибо видел я только спинку и двигающуюся макушку. Но чувствовал все.

Особенно меня радовал факт, что я вроде как должен был сначала заняться тренировкой, вылизывая мамину киску, а уже потом она меня разрядить обещала, а на деле мама сама, первая взяла в рот. Не сомневаясь, что это прелюдия к большему, я, постанывая наслаждался мощными всосами, и не видя минет, занялся тем, что видел. Ведь свою попу, стоя почти раком, перпендикулярно мне, мама оголила собственной рукой, потянув подол на спину. Я положил свою руку на ягодицу, мама сразу повиляла задом, и получив очередное одобрение, принялся поглаживать все, постепенно приближаясь к заветному месту, на котором не было белья. Но как только я уже почти достиг его, мама опять сменила свою позу — просто легла на бок, оставшись спиной ко мне, перед этим полностью стащив с меня шорты и трусы.

Она легла так, что ее попа стала ко мне куда ближе, чем ранее, и даже приподняла одну ногу согнув в колене. Не тупя, я мгновенно положил руку на ее киску. Мама чуть вздрогнула, ойкнула, и стала еще активнее сосать, не возражая против моих действий.

И я уже по-хозяйски, поглаживал киску, постепенно проникая пальцами глубже, в очень влажное влагалище родной матери. Когда я засунул в нее три пальца, максимум на две фаланги, мама оторвалась от члена, и некоторое время тяжело дышала, немного шевеля задом, самостоятельно насаживая вагину на мои пальцы. Затем она снова вернулась к минету, изогнув тело и крепко прижав груди к моему бедру, так что я снова стал видеть процесс. Каждый раз, когда мама насаживала голову на член, ее сиськи сильно расплющивались об мою ногу, и это зрелище в совокупности с ощущениями было великолепным.

Через минуту она вновь вернулась в позу раком, так что я не смог дотянуться до ее киски рукой, и поглаживая ягодицу, сказал:

— Мам, вернись, где была…

— Нет, хватит, пора приступить к главному блюду, — ответила она.

Громко, чмокнув головку, она выпрямилась, и сев на пятки, стащила с себя платье через голову. Я приподнялся, и мама помогла мне избавится от футболки. В итоге я голый полулежал перед ней, с колом стоящим членом, а она сидела рядом со мной, вся такая обнаженная и прекрасная и ласково гладила мой орган.

— Пора, — сказала мама, хитро улыбаясь.

— Давно пора, — сказал я, и начал вставать, мне хотелось быть сверху.

Но маме тоже хотелось быть сверху и она, надавив мне рукой на грудь, уложила меня обратно. Я не стал настаивать, и приготовился принять маму на член. Поглаживая ее бедро, завел руку на ее зад и настойчиво потянул к себе. И мама села на меня. Вот только вопреки моему ожиданию, она перед этим подняла не левую, а правую ногу. Так что ее промежность оказалась не на моем члене, а на лице.

Я, конечно, был чуток раздосадован, но ненадолго. Лапая двумя руками объемистую попу родной матери, жадно припал к ее нижним губкам, целуя, облизывая и обсасывая все подряд. Мама довольно громко ойкала и стонала, но скоро затихла, заткнув себе рот моим членом. Приняв позу 69, мы минимум минут пять вообще не отвлекались ни на что, я жадно лизал, мама жадно сосала. И это было волшебно. Сжимая ртом ее половые губки я оттягивал их и отпуская снова ловил, лизал и покусывал клитор, и так по кругу, не особо понимая что делаю, просто ласкал родное лоно, с желанием и удовольствием.

Внезапно мама выплюнула член и запричитала:

— Сынок, здесь! … да! Тут! ПродолжАААЙ! Ах… Да…. Еще… Миленький… Ай… ааа…. мм… ммм……. Дааааааааааааааааааа!!!!!!!!!!!

С криком сжав мое лицо бедрами и насев на него так что я еле дышал, мама затряслась, задергалась, и резко обмякнув со стоном улеглась на меня. Я чувствовал ее дыхание своим мокрым членом, и буквально надулся от гордости – мама кончила от моих ласк ртом!

— Сыночек… ты хоть понял, что и как сейчас сделал? — прошептала мама.

— Если честно, то нет… — не стал я врать.

— Я так и думала… Но… Мне очень понравилось. И раз ты не понял, то продолжим обучение пока не поймешь, – и мама взяла мой член в рот.

Я же вновь нырнул ртом в ее киску. Вкус изменился! Солоноватый вкус стал более сладким и ароматным. Но как только я засунул в маму язык, она запротестовала.

— Милый… хватит. После того как девочка кончит от рта, ее нужно трахать. А так как нам с тобой туда нельзя, то трахни меня в ротик… — И вновь взяла в рот член, став сосать, раскачивая тело, как бы насаживая рот на орган.

Расслабившись, я положил руки на попу мамы, и большими пальцами поглаживал киску, на что она благосклонно и одобрительно постанывала. Все так же раскачиваясь, мамуля уже не сосала, а просто трахала себя в рот моим членом, и восприняв это с радостью, я сделал несколько пробных движений бедрами навстречу ее рту. Мама похлопала меня по ногам, но так, что было ясно, это разрешение. И я стал двигать бедрами, все сильнее и сильнее, ощущая как по члену и яйцам течет слюна матери, и как все глубже и глубже входит мой член.

Когда пришел приход мама кистями вцепилась в мои бедра, и с силой надавила на них, я сразу понял, что она сдерживает мои фрикции и почти остановился, но это не остановило поток!

— Ма-ма… – прохрипел я, кончая, и чувствуя, как мамин рот глубоко принял член.

Со вторым залпом я таки не сдержался и немного качнул тазом, сразу же ощутив, что член вошел в рот мамы полностью, до упора. Но это была не моя вина или заслуга – это мама, вдавила его в себя, а я просто немного помог. И продолжил помогать, положив руку маме на голову, удерживая, и все что осталось выстрелил глубоко в глотку, делая мини фрикции. Она дергалась сильнее чем при оргазме, и глухо стонала, а я, вцепившись в ее зад, все-таки приник к киске и засунув язык в вагину, еще немного втиснул член в рот мамы, стоная с ней в унисон.

Сняв голову с члена и слезая с меня, мама на ходу кашляла и давилась. Выкашливая сперму и слюни, она вытирала слезы, но хихикала, хотя её явно немного подташнивало, но она сдержалась и просипела:

— Вот я дура то… кх… ну куда я с непривычки… такой здоровый член…кх… в глотку-то запихала… кха-кха… Но ведь смогла! – и она с гордостью посмотрела на меня.

— Ага, это было просто круче некуда, мам, — подтвердил я, не лукавя ни грамма, но немного смутившись от того какими красными стали ее глаза.

— Есть куда, но не будем об этом, — улыбнулась мама., — ладно, топай давай, надо прибраться еще успеть.

Я поднялся и собрав свои вещи уперся в стоящую передо мной голую маму. Она обняла меня, крепко-крепко прижавшись всем телом, и поцеловав в шею, прошептала:

— Сынулька, это было чудно. Ты умница, правильно понимаешь все и спасибо тебе за уважение, и за то, что соблюдаешь договоренности. Чтоб ты не подумал лишнего, полапать меня немного можно, но не увлекайся, и пальчики свои в меня больше не суй, ладно? Только поглаживай… а вот язык можешь засовывать. Но, в общем… твой тренажер удовлетворен сегодняшним уроком, ты молодец, продолжай в том же духе. И ты молодец, — потеребила она мой член, после чего шлепнула по попе, — иди давай, гигант, и помни, что я твоя мама, ладно?

— Конечно, мамуль, я люблю тебя, и все помню, — чмокнул я ее в щеку и пошел к выходу.

Когда я выходил, мне показалось что мама вздохнула мне вслед с сожалением. Но я понимал, что выдавал желаемое за действительное.

— —

— Так, хитрые морды, вы чего, опять поругались что ли? – спросил отец, передавая мне поднос с пирогом, и обнимая маму.

— Не то, что бы поругались, просто общались, говорили и говорили, поспорили о том о сем, — проворковала мама, немного севшим голосом.

— Ишь, болтуны! Доспорились до хрипа? – нахмурился отец.

— Да нет, это я еще с утра, холодного сока очень захотела, и стакан залпом выпила, горло того, и температура немного поднялась, — ответила хитрая мама.

— Ну вот, знаешь же, что горлышко у тебя слабое, и такое делаешь, глупышка. То-то я смотрю у тебя глаза красноватые, прилечь не хочешь? – заботливо спросил он.

— Сначала пирог! — Ответила мама, улыбаясь, — мы же его тоже любим.

— На чужой пирог не раскрывай роток! Что важнее, чайник то кто-нибудь поставил заранее, а? – строго поинтересовался отец.

И я бегом побежал на кухню, ибо да, косячок вышел.

За ужином, нога мамы дотянулась и коснулась моего члена под столом. И я вздрогнул, чуть не разлив чай, под косым взглядом отца. Она ощутила мою эрекцию, фыркнула, и поймав момент обворожительно и многообещающе улыбнулась