Спасли мы с девушками опять в кузове «Манна». А что, очень хорошо нам было, но сейчас чуть диспозиция поменялась — очень коварная военврач Павлова, она же Наталья Ивановна, легла слева от меня, а Таня — справа. Ночи тут прохладные. но нам было просто отлично — тепло и уютно. Чуть обиженная хитрюга Ирочка ловко пригласила старшину пограничников и устроилась у него под боком. И, когда один пьяный полковник попытался залезть в кузов, то чётким приёмом был сброшен на землю. Так что до утра мы спали просто отлично. Правда, Наталья хитро и ловко сделала мне минет, а то мол «он» стоит как маяк… После такого сон был крепче!

Но я поднял эту чудную компанию в 4 утра — уже светло и нужно двигаться вперёд. Все слетали в кусты — как пошутила Ирочка, мы там все «заминировали». Если будут немцы тут шариться, точно «разминируют» — все хохотали, представив картину.

Женский личный состав уже собрался около старой покосившейся избушки сразу за строением нового зимовья. В зимовье нашелся древний, медный котелок весьма хорошего объёма и этот котелок сейчас булькал на костерке. Все пообедали и, конечно, сразу и расслабились, но мы со старшиной пограничников сделали ход конём, иначе эту бан. .., пардон — компанию, не расшевелить.

­За кустами раздался веселый визг, женская часть отряда, который Иван, старшина пограничников, уже успел образно окрестить: «Три бабы, а орут как тридцать», решила устроить банно-прачечный день. Я не возражал, благо за сутки мы успели забраться в жуткие ебеня, да и сам он чувствовал себя так, словно не мылся полгода. А тут еще на пути попалась старое охотничье зимовье, на берегу маленького озерца, с чистой как слеза водой.

Женщины устроили помывку прямо рядом с избушкой, а я отошел подальше. Пограничники набрали воды в большой котёл, согрели и мылись по очереди, не забывая об охране нашей совершенно не дисциплинированной братии. Ну милые женщины вообще не воспринимают дисциплину, как таковую, а вот штабные идиоты считали, что они могут делать что хотят.

Бельишко с портянками я быстро постирал и вывесил на ветках кустов, на солнце оно быстро высыхало, да сам тоже отдраился до скрипа, а теперь, сидя голяком на плоском камне, всё размышлял о дальнейшем пути. Было два варианта, первый так и ехать на машинах, но вот с бензином был полный швах. Или рвануть к тупиковой станции на северо-востоке и захватить какой-то состав. Ну так и сделаем!

Теперь и побриться нужно, не к лицу командиру РККА бороду отпускать. В очередной раз прикоснувшись бритвой к щеке, я снова отвлекся, теперь уже на хоровод едва заметных в небе самолетов, далеко северней и на глухие взрывы, ощущавшиеся легкой дрожью земли. Похоже уже и Москву бомбят. Как там генерал Журавлёв, командующий ПВО, справляется с ордами «Юнкерсов»? В небесах пока их полно…

Ну а у нас дела совершенно земные — добраться до наших, по пути уменьшая количество солдат Вермахта. И я даже начал гордиться тем, что волей-неволей отправил в Валгаллу, или куда там попадают дохлые арийцы, минимум два с половиной десятка представителей избранной арийской расы.

Позади раздался шелест, я схватился за автомат и резко обернулся.

— Это я, товарищ майор, — тихо сказала военврач третьего ранга Павлова. — Да просто Алексей. Или Лёша…

Она была одета в одну солдатскую нательную рубаху, мокрая ткань подчеркивала очертания стройного тела, отчетливо просвечивались маленькие соски и темный треугольник в паху, а мокрые волосы были распущены.

Несмотря на полное несоответствие ее одежки современным канонам эротического белья, Варвара Сергеевна выглядела так соблазнино, что я машинально сдвинул колени и закрылся руками. Хотя это мало помогло…

Я просто машинально мазнул глазами по округлой, белоснежной груди в разрезе нательной рубашки и отвернулся. Глядя на её великолепную грудь, можно и ослепнуть…

— Ты меня стесняешься? — Варвара Сергеевна улыбнулась. — Не стоит… Я хочу осмотреть твою рану на плече. И автомат положите, пожалуйста…

Тот факт, что я был обнаженным, похоже, саму Павлову никак не смущал.

Ее руки ласково заскользили по коже, я стиснул зубы от дикого желания, вздыбившийся член прорвался сквозь ладони и гордо уставился вверх. Да, ситуация!

— Воспаление почти прошло, — тихо сказала эта шикарная женщина. — Завтра я сниму последние швы… — она провела рукой по предплечью, убрала в сторону мою ладонь и, с нарочитым удивлением шепнула: — Ой, а что это такое, товарищ майор… Лёша? И вдруг она несколько раз быстро поцеловала меня в щёку и в губы. Ой. как он стоит, такой горячий и твёрдый, — её голос вдруг немного дрогнул.

— Клинический случай, надо с этим немедленно что-то делать… — Варвара Сергеевна озабоченно покачала головой, смущенно улыбнулась, сжала рукой мой такой просто озверевший от прилива крови член. И неожиданно так медленно и гибко опустилась на колени. И я очутился в раю!

И тут меня сзади обняла Ирочка. Обалдеть, да она почти голая, её горячая грудь так сладко прижалась к моей спине. Такого потрясающего удовольствия я ещё никогда не получал. Я даже задрожал. Горячая грудь терлась о мою спину, мягко и приятно. Запах, её запах, был ужасно привлекательным, заставляя полностью потерять рассудок даже меня…

— Ирочка, но наш бравый командир, наш товарищ майор совсем не успокоился, видишь, стоит просто как дуло пушки. ты уж успокой его и приходите на обед. — Варвара встали и, вытерев свои пухлые губы, поцеловала меня. И вот она крутит своей классной попкой, уходя. Ирина совершенно не смутилась и быстро наклонилась, упираясь ладонями в этот огромный валун. Ну что тут поделаешь — я конечно быстро пристроился к ней. После долгих фрикций я чудесно кончил, тугая струя спермы ударила, орошая прямую кишку живительным соком. Ой, какое это было удовольствие!,. Но, самое главное, что Ирочка была очень довольна.

— Товарищ майор, так Вы и Таню и меня доставите в Москву. в наш институт? — Обязательно, Ирочка, приложу все силы. Она тихо засмеялась и крепко меня поцеловала.

Женский личный состав уже собрался около старой покосившейся избушки сразу за строением нового зимовья. В зимовье нашелся древний, медный котелок и этот котелок сейчас булькал на костерке. Все пообедали и, конечно расслабились, но мы со старшиной пограничников сделали ход конём, иначе эту… не расшевелить.

Старшина подмигнул, поняв мой расклад и вскоре один лихой пограничник прибежал галопом и громко сообщил, что невдалеке большая колонна Вермахта. Все сразу сразу оживились и стали собираться. Конечно, никакой колонны не было, но вот только так мы все собрались и двинулись направо, к той тупиковой станции.

Я сидел за рулём, а Таня и Павлова рядом со мной. Наташа по моей просьбе осмотрела Таню и немного полечила её. Проезжая одно село, я увидел стог сена и засмеялся. А девушкам рассказал случай, вроде анекдота, но это была быль.

— Я закрою этот бордель, — сказала председатель сельсовета бабушка Настя и спалила стог сена на краю села.

— Да, радикально подошла бабушка Настя к вопросу укрепления нравственности в отдельно взятой деревне, — засмеялись девушки.

— Это точно, милые красавицы. В прошлом году тут проходили маршевые части на пополнение, а в этом, несмотря на войну и отсутствие мужчин акушер не успевает роды принимать…

Потом, чтобы не заснуть от монотонной езды, я стал шевелить сонных девушек:

— Таня, ты у нас самая умная, кандидат наук, так скажи, что такое чёрная дыра? Мне вот один учёный на полном серьёзе такое выдал…

В момент физической смерти энергетическая субстанция, которую вы называете душой, должна была отправиться в «энергетический котёл».

– Что это ещё такое? — удивилась Наташа.

– Гравитационный объект, который у вас принято называть сверхмассивной чёрной дырой, находящейся в центре нашей галактики, Млечного пути. В каждой галактике имеется такой «котёл», где собираются энергетические субстанции разумных существ с обитаемых планет именно этой галактики, — уточнила Таня. Но так думают, а мы ведь атеисты и не верим этому.

— Таня на войне атеистов нет. Почти все носят крестики и во время налёта «Лапотников» молятся.

— В этом «котле» души, если можно так выразиться, «варятся», происходит смешивание, и затем, когда зарождённой жизни потребуется душа, миллиардная доля содержимого «котла» отправляется в мгновенное путешествие, занимая новое тело. В результате смешивания полностью стирается память, и при следующем возрождении человек ничего не помнит о своей прежней жизни… — Таня замолчала, задумавшись.

— Товарищ майор… Лёша… А на войне Вам было страшно? — Наташа, вроде так сказал товарищ Сталин. Точнее, выражение приписывают И. В. Сталину, правда я в этом не уверен: «Нужно быть очень смелым человеком, чтобы быть трусом в Красной Армии». Потом я вам объясню…

А вот и эта станция. Вовремя, бензин был уже на исходе…

Оп-па! — а тут два состава стоит и паровозы под парами.

Дежурный по станции не хотел отправлять грузовой состав, мол так оружие и снаряды, но пограничники по моей команде среагировали быстро, оттащив его к сараям. Короткая очередь, треск досок сарая и они вскоре вернулись. И, конечно, все стали выполнять мои команды и всё сразу и завертелось. Первым ушёл грузовой состав, для штабных нашлись два пустых вагона с надписью на двери «30 человек или 8 лошадей» и вскоре состав умчался, громыхая на стыках.

Ну а нам выгнали с запасного пути паровоз и восемь пассажирских вагонов. Я подошёл к группе наших прелестниц-медиков и, чтобы их чуть расшевелить, пошутил:

— Девушки, а вы принца на белом коне ждёте? Я уже тут! Но принц подойдёт попозже, — они поняли юмор и засмеялись. Ну и прекрасно! Будем занимать места, даже без билетов.

Я был в отдельном купе с Таней и Ирой. Пограничники быстро навели порядок, погрузили беженцев и пришедших окруженцев в вагоны и наш скромный состав полетел к столице. Ира, такая нахалка, видимо специально для Тани стала меня совращать. Она присела на полку рядом со мной и подол и её юбочки пополз вверх, показывая краюшек никелированной застежки, ухватившийся за манжету чулочка. Обрез черной ткани чулка резко контрастировал с белоснежной кожей, заставляя остановиться откату волны возбуждения, повернуть её бег в другую сторону. Ну Ирочка! Да ещё она обняла меня и сладко поцеловала, мол благодаря за спасение. Её язык проник в приоткрытый рот и слегка затрепетал внутри, не встретив никакого сопротивления. Мы целовались долго и страстно, наполняя тела необузданным желанием.

Она нетерпеливо расстегнула пуговки на груди, сняла гимнастёрку, ловко расправилась с крючочками застежки бюстгальтера, обнажив белоснежные булки грудей, с торчащими сосочками. Резко встав с моих колен, расстегнула юбку и сняла её через голову, оставшись стоять перед ним в одних трусиках и узеньком пояске, поддерживающим черные чулочки. А Таня выключила свет в купе и мы с Ирой предались страсти.

Это было просто чудесно! И вот мышцы влагалища начали судорожно сжимать мою плоть распирающую её изнутри.

— «Ой, . ..ой, . ..как хорошо. .., — запричитала она и впилась ногтями в его спину, -. .. Лёшенька, . .. как хорошо. .. ой-ой, я кончаююю…»

Потом мы поужинали сухим пайком и, выпив по сто грамм отличного вина, которое мне вручили пограничники, мы легли спать. У Иры было такое довольное лицо, а у Тани так блестели её красивые глаза и в них бесились чёртики… Ну ладно. пора и поспать! Ага, поспишь с этими «голодными» красотками!

Но Ира нагло стащила меня с верхней полки, где я устроился и вскоре я вовсю нежился у неё между ножек. И, когда я сходил в туалет, помыл своего «орла» и вернулся, горячие нежные женские ручки в темноте купе крепко обняли и я вновь оказался между ножек, шелковистая горячая кожа которых обожгла меня. Обалдеть, так это не Ира, а Татьяна! Ну и девушки-баловницы! Утром Таня, как говорится — цвела и пахла. Ну и прекрасно!

Ближе к обеду мы были в столице. Таню и Иру я лично отвез в институт радио, медиков в Центральный госпиталь, а наших смелых и умелых пограничников — на охрану Генштаба. Ну а я рванул на вокзал — у меня была одна хитрая мысль.

Я «его» вычислил сразу — это точно был старший среди этой коготы, предлагавших ночлег — с местами в Москве в это время было можно сказать просторно — многие рванули из столицы, боясь, что наша армия не сдержит группу армий «Центр».

— Мне нужна квартира, три-четыре комнаты, ну и чтобы хозяева не вернулись мне на голову. Деньги есть, давайте узнаем цену данного вопроса. И ещё — меня прописать и документы на меня оформить. — Мы быстро порешали все вопросы и я получил ключи. Конечно, «сидор» сильно похудел, но дело того стоило. Вообще евреи — самые деловые люди, надо отдать им должное. Но я ещё чуть сыграл — достал из кобуры «ТТ», проверил обойму и поставил на предохранитель. Затем из кармана трофейный «Вис-Радом» и тоже самое. И из-за ремня сзади брюк — небольшой «Вальтер ППК». Похоже, что Георгий Иосифович впечатлился. И всё было оформлено чётко и без обмана.

Я пригласил Таню и Иру пожить у меня, пока профессор не пробьёт им жилье. А Павловой я предложил поменять свою фамилию на мою. Ну да, война. страдания, драмы отступления, но жизнь не остановить. В коммерческом магазине я накупил продуктов, выпивки и отличных деликатесов, у нас был чудесный поздний ужин.

— Товарищ майор, а я сама собиралась за Вас замуж, — Ира конечно была в своём репертуаре.

— Ирочка… И сами Вы, Ирочка, как загадочный изумруд, томно сверкающий в платиновой оправе, такая классная драгоценность, сама в себе… И Ваши восхитительные, волшебные глаза неописуемой и невозможной красоты, заглянув в которые навсегда забываешь о прошлом, будущем, о далеких странах и фантастических мирах, о том, кто ты, зачем и почему… Но простите меня, я обещал нашей чудесной Варваре Сергеевне… И я, милая Ирочка, человек слова!

Мы почти никуда не ходили, но на вечернюю премьеру в оперу они меня все-таки вытянули, где я с удовольствием продремал все три акта в мягком удобном кресле. Опера! Это не по мне. А вот нашу оперетту я бы посмотрел, но все артисты уже в Ташкенте.

На следующий вечер явилась пьяная в дым Варвара, удивив меня:

— Я провела первую операцию самостоятельно, имею право отпраздновать, — икнув, вымолвила доктор Павлова.

— Поздравляю! Надеюсь, пациент не сильно мучился перед смертью? — ехидно спросил я.

Варвара стала шутливо бить меня, а я тем временем ловко раздел её и, взяв на руки, утащил в свою комнату. Утром за завтраком Ира и Таня пожаловались, что из-за наших «кульбитов» они совсем не выспались. И что я должен, как хозяин квартиры, уделять и им внимание хоть раз в неделю. Вот так мы и жили дальше…

Впереди было 16 октября, день ужасной паники и грабежей. Хозяин конечно быстро среагировал и ввёл осадное положение, так что с грабежами разобрались быстро путём расстрелов мародёров и насильников прямо на месте преступления. Жестоко, но необходимо! Как сказал Хозяин, мол для «этих» — суда не будет! Так я своё личное кладбище пополнил — пригодилась калиточка!

А мой реципиент вскоре женился на военвраче Павловой. Но неожиданно после свадьбы он приболел, вроде последствие контузии и даже потерял память на некоторые события — моя матрица вернулась в нашу сверхсекретную лабораторию. А в этой параллельной реальности Татьяна Лурье не погибла на фронте, а сделал отличные штырьевые радиолампы и, соответственно, также и классные рации для нашей армии. А с помощью отличных пеленгаторов старшего научного сотрудника Ирочки было выловлено много агентов абвера. Задание нашего генерала было полностью выполнено!

Нашу лабораторию ждали поощрения и, конечно, новые задания! А я часто вспоминал горячие руки Ирочки, нежные ласки Тани и бурные страсти врача Вари…