Сижу на уроке. Выпускной класс, скоро ЕГЭ. Но мне сложно сосредоточиться на словах учителя. Мысли и взгляд направлен только на нее. Настеньку.

Милая, скромная девочка. Круглая отличница. Сох по ней ещё со средней школы. И какой же красавицей она стала за это время. Ровные каштановые волосы свисали до плеч. Тонкую фигуру обволакивала школьная форма, которой у нас не было, но она все равно старалась ходить в классическом стиле. Немного ниже юбки-карандаш выглядывали коленки. Небольшая грудь выпирал из облегающей белой рубашке. На нам прослеживались очертания ее бюстгальтера.

Она выделялась на фоне всех этих развязных куриц. Ее не интеремлваои сплетни, грязные разговоры. Не было друзей. Этим она похожа на меня. Потому я влюбился в нее, как только мы оба стали созревать. Но я до сих пор не решился ей признаться.

После звонка она вышла. Я остался в кабинете, чтобы не вызывать у нее подозрений.

Ее никто не обижал, зато шептались за ее спиной. Вот и сейчас, как она ушла из кабинета, начали обсуждать ее. Какая она серая мышь, монашка, которая в 18 до сих пор девственницей остаётся. Это вызвало в этих шлюхах насмешку. Во мне закипала злость, когда я слышал эти оскорбления в ее сторону. Так и хотелось крикнуть «Она лучше вас вместе взятых!», но я молча сидел за партой.

Далее услышанное взбесило меня ещё больше.

«Я бы помог ей от девственности избавиться. Только как подступиться? Она же всех поткатов шугается… О, придумал. Уговорю помочь мне с учебой. А там уже наедине и завалю ее.

Эта ехидная шайка поддержали идею, попросив потом рассказать все в подробностях.

Я вышел на улицу подышать свежим воздухом, потому что меня просто трясло. Так хотелось вломить ему.

Надо бы предупредить Настю, но подойти к ней у меня кишка тонка. Как пытаюсь хоть что-то сказать, будто немым становлюсь. Но предотвратить это все как-то надо.

В голове появлялись самые страшные образы расправы над Кириллом, которые одновременно пугали меня и приносили некоторое удовлетворение, злорадство.

У меня созрел план действий. Но это очень рискованная затея. Зато убережёт мою Настю от его похотливых рук.

Я подслушал их разговор. Он уговаривал ее почти к нему, но она объясняла, что к нее дома будет удобнее, но сдалась, когда тот сослался, что ее родители могут что-то не то подумать. В нашем маленьком городке известно, что они у нее очень консервативны. Договорились они на субботу. Как раз, когда его подарков дома не будет, как я узнал из его разговора с одноклассниками.

Кажется, пора переходить к радикальным мерам.

После уроков я не пошел домой. Я решил проследить за Кириллом. Опыт у меня а этом есть. Уже несколько лет я так хожу за Настей. Я узнал все. Где она живёт, в какой квартире. Где и как часто бывает. Изучил ее увлечения, заходя на ее страницу под левые акком.

Хоть она девочка и осторожная, но слежка облегчалась тем, что она часто уходила в себя, свои мысли. В такие моменты ничего не замечала вокруг.

С этим парни сложнее. Он идёт в быстром темпе, смотрит по сторонам, наслаждаясь внешним миром. Повезло, что он решил сунуть наушники. Теперь мне не придется сильно париться из-за возможного шума.

Я узнал место его проживания. К сожелению, в квартире, судя по голосам, он был не один.

Ничего, завтра я вернусь…

Нудно хорошо подготовиться. Родители как всегда на работе круглые сутки, так что смогу спереть папину тачку, чтобы сделать все быстро. Черная одежда с копюшеном. Договорились они на вечер, так что людей должно быть немного. Перчатки. Нож.

Я примчался на час раньше их договоренного времени. Благо, никого рядом не было. Я поднялся и позвонил в дверь. Довольная улыбка Кирилла исчезла, когда встретил меня, вместо Насти.

— Гриша, а что ты тут делаешь?

— Поговорить надо.

Для начала я решил все мирно уладить.

— Ну, ладно, заходи.

Как удачно, что он меня запустил и закрыл дверь.

— Так что?

— На счёт Насти. Можешь её не трогать?

— Хм, а мы догадывались, что ты сохнешь по ней. Но извини братан сегодня девственности лишится только она. Да и невинным девочкам нужен парень поопытней, а не ты. Так что давай-ка на выход. Сейчас она ко мне придется. Когда он потянулся к ручке, я обошел ее с зади, схватил и резанул горло.

Послышались ее неприятные хрипы. Часть крови попала на меня, но на одежде это особо не заметно из-за цвета. Но стоит валить, пока меня не заметили. Нож я, естественно, забирал с собой.

Бегом по лестнице я полетел к машине. Адреналин играл на пределе. Хоть бы никто не заметил.

Гашанул обратно домой. Так, беш паники, когда выеду на главную дорогу, торопиться не буду. Это будет выглядеть подозрительно. Поеду с нормальной скоростью.

Через 45 минут.

Настенька тарабанит в дверь к Кириллу. В конце концов решила позвонить. Мелодия звонка доносится из квартиры. В конце концов она решает повернуть ручку. Может он не слышит, может просто издевается над ней?

То, что она увидела, привело к крику, которому услышал весь подъезд. А далее скорая, полиция, допрос.

В это время Гриша достирал испачканную кровью одежду. К его счастью, кроме верхнего ничего не запачкалось.

— Кажется, отстиралось.

Руки только перестали дрожать. Что же я наделал? С другой стороны, теперь Настя в безопасности. Это самое главное.

Нож я отмыл, ни после решил приготовить им мясной ужин для родителей и себя, конечно. Не знаю, есть ли в этом смысл, но лучше перестраховаться. Пускай он будет в животной крови и после этого ещё раз вымот. Да и еда, приготовленная таким орудием заставляет чувствовать меня, будто я после охоты ем свою добычу. Странное ощущения, учитывая, что я зарезал им Кирилла, а не курицу, но что-то в этом есть. Будто провожу некий победный ритуал.

В понедельник в школе все обсуждали произошедшее. Настя сидела бледнее смерти. Как я узнал, она стала свидетельницей. Хорошо, что обвинения с нее сняли, не хотелось бы, чтобы из-за меня ее посадили в тюрьму, где она будет практически недосягаема для меня.

Разговоры вокруг об убийстве заставляли мучаться ее ещё сильнее. Кто-то посчитал хорошей шуткой спросить «Слушай, а не ты его кокнула?».

Тут она не выдержала и в слезах выбежала из класса.

Я хотел последовать за ней, но что я могу сделать? Утешить никак е смогу.

И опят все стали ее обсуждать.

— Может реально она его убила? Она всегда мне казалось чекнутой.

— Да не, она же тихоня, не могу ожидать от нее чего-то подобного.

В этот спор я решил не вступать.

Конечно, она бы так не сделала. У нас с ней есть схожести, но она чиста. Уверен, что даже помыслов подобных у нее не было, в отличие от меня.

Не с отря на столь громкую сенсацию, через неделю разговоры о смерти Киррила быстро стихли. Стадо лицемеров. Все говорили, как им жалко Киррила, но мало кто из «сочувствующих» явился к не у на похороны. И забыли все быстро, экзамены будут поважнее жизни близкого друга.

Ябы сам пришел к нему на могилу, усмехнуться в лицо нагробию. Но лишний раз мне лучше не святиться. Полиция тоже приходила, но меня, кажется, не заподозрили. Хотя алиби у меня не было, как и у многих других. Это запутало их. Достаточно много подростков, которые бывают одни дома или на прогулке.

Дальше ЕГЭ, которое для Насти проходило не так хорошо, как ейь бы хотелось. Стресс взял свое. Это все моя вина.

Тем более мысли о моем преступлении и Насти приводили и к моим ошибкам, особенно, когда мы сдавали в одном кабинете.

После всей этот мутотохи был выпускной. Не смотря на тяжесть ситуации, Настя пришла. Да такая красивая. Сделала причесочеу, накрасилась. Светлое платьице так подчерикивало ее натуру.

Кажется, через эту вечеринку она пыталась отвлечься. Пыталась со всеми общаться, танцевать, что было для нее не свойственно и выдавалось сейчас скверно. Но как прилежная девочка, к алкоголю не притрагивалась.

Развечеленные парни не упускали возможности уйти куда-нибудь с уже подвыпившей однокласснице.

Желающие подарить Насти новые ощущения подсыпали ей белый порошок. Хорошо, что я это заметил. Я долго молчал и терпел, но на этот раз решился предупредить Настеньку.

— Не пей, они тебе подсыпали что-то.

Настя сразу же выплюнула содержимое обратно в стакан.

Часть класса посмотрела на меня осуждающе, будто я им испортил некое представление.

Настя смотрела растерянно вокруг. Чувствовала себя преданной.

Теперь я смог преодолеть себя и сказать ей хоть что-то. Смогу сделать это снова.

— Пойдем отсюда. Нам тут больше нечего делать. Довезу тебя до дома.

Я даже рискнул приобнять ее, когда сказал это. Ее кожа такая бархатистая. Тело столь худенькие и хрупкое…

Она села на переднее сиденье рядом со мной. Салон заполнил приятный аромат ее духов. Но уверен, что настоящий запах ее волос куда приятнее.

— Спасибо, что спас меня. Не знаю, чтобы со мной сделали, если бы я выпила это. В лучшем бы случае поугарали, а в худшем…

— Ну, спаситель заслужил поцелуй?

Я вытянул гуты в ее сторону.

— Эм, извини, нет, можешь просто привести меня домой? Я скажу, где он находится.

— Не надо, я знаю.

Хоть я и спросил как бы в шутку, на душе было обидно. Спас ее два раза, а она все остаётся такой же неприступной. Я приходил в ужас от мысли, что бы мог с ней сделать Киррилл, и тем более тот придурок, что подсыпал ей эту дрянь. Воспользовался бы ее беспомощным, а может даже бессознательным состоянием, при котором она не может сказать «нет», не может дать какой-либо отпор, а может из-за затуманненого сознания и не хочет.

За столь короткое время уже двое покусились на честь моей Насти. А когда она поступит в ВУЗ, то это тоже может произойти ещё не раз. С моими баллами я, возможно, не смогу поступить Туда же, куда она, чтобы проконтролировать это.

Если уж кому-то суждено ее у меня забрать, то уж точно не суждено стать ее первым.

Я сворачиваю с дороги. Через некоторое время она заметила это.

— Гриша, а куда мы едим?

Ее неуверенный голос выдавал страх.

Я молчал. Лишь гнал туда, где нас никто не увидит.

— Гриша! Верни меня домой.

— Заткнись.

Я укрыл машину на окраине леса и заблокировал двери. Судя по виду места, сюда никто не ходит. Прекрасно.

— Гриша, верни меня домой, пожалуйста.

— Нет, ты не понимаешь? Ты не замечала все это время, как я смотрю на тебя, крадусь за тобой по школе, до твоего дома?

Я прошелся взглядом по ее изгибам. Особенно остановился у еле видного декольте.

— Ты такой красивой стала за эти годы. Так похорошела. Уже двое покушались на твою честь.

— Двое?

— Да, Кирилл тоже. Ты настолько наивна, что поверила в его желание поучиться, как будто оно у него когда-то было. Если бы я не убрал его, он бы соблазнил тебя, если не хуже.

— У-убрал? Т. е. это ты сделал?

— Да, я. Иначе не мог. Не мог допустить этого.

— И… И со мной сейчас сделаешь тоже самое?

— О, нет.

Я провел пальцами по ее пряди, от чего ее тело задрожало.

— С тобой я так никогда не поступлю. Но и не могу позволить кому-то посягнуть на твою невинность, кроме себя.

— Не надо, пожалуйста. Я никому не скажу, что это ты убил Кирилла, только отпусти меня.

— Нет, если не я, то кто-нибудь другой сделает это. С твоим согласием или без. Я хочу, чтобы у тетя жт было со мной. Разве это не рамонтично, отдаться своему спасителю, сдиться двум единственным нормальным людям?

— Ты не нормальный.

В ярости от сказанного я влепил ей пощечину.

— Извини. Не сдержался. Никогда не называй меня так.

Немного помедлив, я придвинулся к ней ближе. Она пыталась отдалиться, но упёрлась спиной в дверь.

— Не бойся. Тебе будет приятно.

— Нет, нет, нет.

Ее отказ вынудил меня применить силу. Я схватил ее за руки, которыми она отчаянно отпиралась.

Пришлось ее хорошенько тряхонуть, от чего она ударилась головой об окно.

— Будешь меньше сопротивляться мне — меньше пострадаешь. Я не хочу тебя бить, так что не заставляй меня.

Она смирно замерла, боясь очередного удара. Я задрал ее кремовое платье.

Моему взору открылись стройные ножки и белоснежные трусики, которые я тут же стянул. Они были совершенно сухими. Как жаль, что она сейчас не мокренькая. Так ты ей было не так больно, как сейчас.

Резким движением я вошёл в ее нетронутую вагинку, от чего милашка тут же закричала. Я почувствовал головкой преграду на своем пути, которую пытался разорвать, от чего из девичьих глаз полились слезы.

От боли она снова попыталась дать отпор, так что мне пришлось прижать ее ещё сильнее. Глупая, если бы она не противилась, нам обоим было бы сейчас хорошо.

Но сейчас хорошо только мне. Как я долго ждал, как много мечтал очутиться в ее лоне. Пусть отсутствие влаги самому мне затрудняет вхождение, мне все приятно. Она такая узкая, такая маленькая.

Для усиления удовольствия я прижался к ее волосам, втянул воздух. Они так сладко пахнут.

Губами впился в шее, прошёлся языком и слегка прикупил.

Наконец, возникло ощущение влаги. Не уж то она возбудилась?

Я посмотрел на свой член. Нет, просто я разорвал целочку, пошла кровь. Но за счёт нее вхождение стало несколько проще.

Каждый толчек приносил ей новую боль. Меня заводило, какая она сейчас шумная, пусть и не из-за наслаждения, но главное, что из-за меня.

Более глубок проникновения наносило ей больше травм, ведь быть нежным я не собирался. Надеюсь, она после меня ещё долго не сможет иметь мужчину.

Прижавшись к ней всем телом, я достигнул оргазма под ее душераздирающие крики. Ее влагалище наполнилось кровью и «молоком», которые запачкали кресло. Придется это отмыть.

Я отпустил свою красавицу. Теперь точно мою.

— Надевай трусы пока все вокруг не заляпала.

По дороге назад я лишь слушал ее раздражающие всхлипы. Но удовлетворение от произошедшего добавило мне терпения.

Когда я приблизился к ее дому, прмдостерег.

— Если скажешь кому-то, то твоим родителям не сдобровать, поняла меня?

После кивка она тут же выскочила из машины.

На следующий день я явился к ней удостовериться, что родителям не проботалась. Дверь мне открыла ее пухленькая мама.

— Здравствуйте, молодой человек, вы кто?

— Здравствуйте, я к Насте.

— И зачем это?

Я не придумал ничего лучше, чем сказать «Мы встречаемся». Но произносить это было чертовски приятно.

Ее мать посмотрела осуждающе на меня и на дочь. Настя была одета в более закрытую, чем обычно, одежду, ясное дело, чтобы скрыть синяки. В глазах Насти читался ужас и ненависть. Как больно видеть это.

— Ну, пошли знакомиться, зятек.

За чаем посыпались распросы. Настя сидела молча, я выдумывал ответы сам. Благо, врать умел хорошо.

Но Настя осмелилась поднять голос.

— Можно нам с Гришой поговорить наедине?

Родители оставили нас на кухне.

— И как все это понимать? Зачем ты пришел и наплел им это? Почему ты не можешь просто исчезнуть из моей жизни?

— О, милая, я тебя никогда не оставлю. А это я придумал чисто, чтобы оправдать, зачем явился.

— Ты псих. Просто уходи отсюда.

— Не бойся, я больше не трону тебя.

Я потнулся погладить ее, успокоить. Она уларила меня. Но это маленькая ладошка не могла причинить сильной боли.

— Хорошо, я сейчас уйду.

Я долго не находил сете места. Теперь она меня и видеть не желает. Но неожиданно мне позвонила ее папа.

— Гриша. Есть серьезный разговлр, приходи к нам домой.

В гостях я готовился к худшему, но услышал радостную новость.

— Настя беремена.

Но ее лицо не выглядело от этого счастливой.

Ее отец продолжил.

— Вот что. Я очень разочарован в ней из-за этого, думал, она скромная девочка. И тобой тоже, хоть о презика думать то надо. Но аборт делать не будет, не убивать же ребенка. Если ты порядочный парень, то обязан жениться на ней.

Настя тут же возразила.

— Что? Нет!

Уговоры родителей вызвали скандал. Уверен, никогда они не видели свою тихую дочь в такой ярости. Мне пришлось уйти. Эх, я бы не был против жениться на ней и растить вместе плод нашей первой любви.

К сожалению, мне было не суждено узнать. Меня раскрыли. Да, кто-то все же дал наводку на подозрительного парня в черной толстовке и такого же цвете машины. Номер, хоть и не видели, но полиция проходила по всем, у кого были подобные приметы. Про одну я мог бы скрыть, но родители сами отдали им мою одежду в полной уверенности, что из сын не может быть убийцей. Осмотрели все внимательно и, вывернув карман, увидели багровое пятнышко.

Черт! Как модно было проколотьчя из-за такой мелочи. Я же как раз там прятал окровавленную руку.

Уже там я воспользовался своим правом на звонок. Позвонил ей, Насти. Я был уверен, что она в азочет воспользоваться ситуацией и все рассказать полиции.

— Это я, не вешай трубку! Запомнич если ты заявишт на меня, тоя когда я высвобожусь, я сделаю с нашей дочкой тоже самое, что с тобой. Пусть, это будешь уже не ты, но в ней будет частичка тебя, а значит это будет не менее сладостно.

— А если будет сын?

— Тогда убью его. Не могу позволить, чтобы ты свою любовь другому мужчине дарила.

Наш разговор с этого момента прервется на долгие годы. Надеюсь, у нас будет дочка. Свое обещание я сдержу, не заставлю ее, но не обещаю, что не попытаюсь соблазнить нашу кровиночку. Уверен, что она не будет такая же красивая, как мама, когда вырастит. Надеюсь, она не повторит ошибку матери и захочет этого сама.