СВЕТЛАНА

Когда я проснулась, его опять не было. Всё как всегда. Мы ни разу не завтракали вместе, не ходили в кино, в гости, по магазинам. Мы всегда порознь. Кроме ночи. Мне все это напоминает сюжет фильма Леди Ястреб, там главные герои были рядом и в то же время были далеко друг от друга. Я приникаю к его подушке и ощущаю запах мужчины. Моего мужчины. Ой ли. Моего ли мужчины? Что его делает моим? Постель. И все? Ведь если я его женщина, то он должен это как-то обозначить и я не о штампе в паспорте. Я о тех же выходах в свет, когда мужчина демонстрирует окружающим свою женщину. Вот она, умница, красавица, в дорогом платье, в умопомрачительных украшениях. И она — моя! И попробуй, тронь. Я утрирую, конечно, но по идее это так. А мы… Мы только спим вместе и больше ничего. Я похожа не на жену, а на содержанку. Да нет же, я и на содержанку не тяну. Тех тоже выводят в свет, дабы продемонстрировать свою состоятельность – смотрите, какую женщину могу себе позволить. А вот с проституткой никто не пойдет на прием. Невместно. Получается, что я где-то на одном уровне с женщиной, что продает себя за деньги. Нет, он мне не платит. Напрямую не платит. Но я живу в его доме, одеваюсь, ем, пью за его счет. И кто я? Он не взял меня на вечер, где встречались его друзья. Семейный вечер. Не взял. Это о многом говорит.

Я принимаю душ, одеваюсь, спускаюсь вниз, завтракаю и еду к маме. В первый раз после того, как меня выписали. До этого мы лишь созванивались. Не одна еду, кроме водителя со мной в машине телохранитель. Мы едем молча, мне не о чем с ними разговаривать. Доезжаем быстро, мама рада мне, она обнимает меня. Мы проходим в дом, охрана остается на улице. Мама начинает разговор первой.

— Расскажи мне все, дочка. Ты в порядке?..

— Да… Я не знаю. Мне не нравится, как я живу, мама, — призналась все же.

— Понимаю, моя девочка. Мне очень жаль. Мне так жаль, что я абсолютно бессильна!

— Почему ты не сказала мне? — с обидой спросила я. — Там, в больнице. Не сказала, что я замужем, никак не предупредила? Это было так внезапно. Так ошеломляюще…

Мама тяжело вздохнула и ответила:

— Прости меня. Я и подумать не могла, что он… Что он вдруг заберет тебя!

— Я ничего не понимаю, — выдохнула я обреченно. — Поэтому и спрашиваю. Я хочу разобраться хоть в чем-то! Он молчит о прошлом. Все молчат. Это какой-то заговор молчания.

— Света. Я знаю, что ты чувствуешь, но я бы не хотела все разом взвалить на тебя, пойми!

— Но ты была должна! Меня только еще больше пугает молчание!

Эмоции били ключом, мое лицо запылало.

— Ох, Боженька, помоги мне… Я думала, твой муж все тебе скажет, не пощадит тебя!

— Нет, — глухо возразила я. — Он ничего толком не рассказал. Он лишь сказал, что я добровольно вышла за него замуж. Это… правда?

Мама будто нехотя ответила:

— Да.

— Тогда что случилось? — непонимающе выдала я. — Он обижал меня после свадьбы? Изменял? Поэтому я ушла от него и хотела развестись?

Мама долго молчала. И я считала каждую секунду.

— Все не так, дочка, — наконец ответила она уныло, а я затаила дыхание. — Не ты уходила от него. Это он… Боже. Кирилл сам разорвал ваши отношения! Прямо на свадебном торжестве позволил себе сделать это. Выгнал тебя. А потом собирался развестись.

От всего услышанного у меня лицо вытянулось.

— Что? Хочешь сказать, что я это заслужила? Я… Я изменила ему?

— Ты ничего этого не заслужила, Света! — воинственно возразила мама. — Судьба обошлась с тобой жестоко, а ты… Ты просто так сильно влюбилась в Кирилла!

— Так что же там случилось?

— Я не знаю, дочь. В разгар торжества его отозвали, и он куда-то ушел. Затем позвали тебя, и ушла ты. А затем меня и твоих двоюродных братьев просто вывели со свадьбы. Вадик, тот, что постарше даже подрался тогда. Ну, вывели нас, а ты вышла, встала у входа и плачешь.

— И что было дальше?

— Поехали домой, — мама пожала плечами. – Ты ничего не рассказывала о том, что произошло между вами. Только плакать начинала.

— Понятно, — пробормотала я.

— Ничего не понятно. Ты впала в депрессию, бросила учебу, целыми днями лежала, ничего не ела, я тебя кормила, как маленькую. В конце концов, пришлось обращаться за помощью к специалисту и когда мы ехали на очередной сеанс, произошла та страшная автокатастрофа… Ты попала в больницу.

— Ничего не понятно.

Мы помолчали, каждая из нас думала о своем. Мама нежно коснулась моей руки своей рукой.

— Света, доча, неужели все так плохо?

— Я не знаю мама. Это ненормально. Все, что происходит между нами ненормально. Дичь какая-то. Мы… Он… Я не знаю, как это объяснить. Единственное, что нас объединяет, это постель. И больше ничего. Недавно он вместе с друзьями что-то праздновал. Они гуляли семьями. А меня он не взял. Сказал, что там будут лишь близкие ему люди, и мне там делать нечего. Это нормально?

В ответ мама заплакала… Я обняла её и прошептала:

— Не плачь. Все будет хорошо, всё наладится.

Вечером я ехала домой с твердым желанием поговорить с мужем. Выяснить, наконец, наши непростые отношения. Но в этот день Кирилл ночевать домой не приехал. Вместо этого мне позвонила его секретарша и медовым голосом сообщила, что мой благоверный на неделю убыл в командировку. Эту неделю без дел слонялась по дому, читала книги, вязала для Кирилла свитер, смотрела телевизор. Несколько раз я пыталась звонить мужу, но тот не отвечал. Так пролетела неделя. Муж в ото вечер явился домой сильно уставшим, и я не стала лезть к нему с разговорами, просто сидела на кухне и лакомилась тортом.. Он сам начал беседу.

— Завтра вечером мы идем в гости.

— В гости? К кому?

— К моей старшей сестре. К Елене. У неё день рождения.

— Нужен подарок…

— Я уже все купил, — сказал Кирилл и вышел из кухни, оставив меня наедине с Луизой.

Та, глядя на торт, который разделяла ложкой на кусочки, неожиданно спросила:

— Ты пойдешь с мужем?

— Да, — ответила я, отчего-то напрягшись.

Подняв на меня глаза, женщина, однако больше ничего не сказала. Вернула внимание к торту и продолжила есть.

Нахмурившись, я неуверенно направилась к раковине. Уже надела фартук и только собралась включить воду, как вдруг услышала:

— Будь там осторожна.

Я тут же оглянулась, в замешательстве уставившись на Луизу.

— Почему?

Она взглянула на меня так, словно я прекрасно знала ответ.

— Держись поближе к мужу. Там никто тебе рад не будет.

Эти слова, тонкой иглой застрявшие в моем мозгу, окончательно расставили все по местам.

ХХХ

— Ты уверен, что мне стоит идти? — все-таки не удержалась я от вопроса в самый последний момент.

Уже стоя практически у парадной двери, в дорогом платье, стильного сдержанного покроя, которое было куплено специально для этого дня.

— Может, я все же…

— Нет, — отрезал муж, задержав на мне суровый взгляд. — Ты идешь со мной, Светлана.

Устремив взгляд в пространство, я согласно кивнула. Действительно как-то глупо и бессмысленно… Рано или поздно встреча с его родными ведь все равно произойдет. А своей трусостью я лишь наведу их на мысли: а настолько ли Кирилл тверд в принятом решении, раз не берет меня?

Всю дорогу я нервно царапала ладонь. Муж тоже не был спокоен, судя по молчанию и хмурому виду. Или это мой вопрос спровоцировал у него неприятные размышления. Однако когда мы въехали через кованые ворота на большую облагороженную территорию, Кирилл заметно оживился и даже подбодрил меня.

— Не волнуйся, — сказал он решительно, накрыв мои похолодевшие от волнения руки. — Все хорошо, я рядом.

Встретившись с взглядом мужа, я неуверенно улыбнулась и нервно вздохнула. Чувство опоры внутри укрепилось, но когда я вышла из машины, в полной мере ощутила, как дрожат мои колени. И подходя к парадному входу трехэтажного дома, немного отставая от Кирилла, не могла толком оценить его величия и роскоши. Потому что там стояли мужчины, которые возможно тоже только пришли или вышли подышать, и их внимание буквально приковало к нам.

— Добрый день! — громко поздоровался муж, когда мы подошли достаточно близко.

Разговоры затихли, все вдруг застыли, словно не узнали его. Но через пару мгновений, за которые я успела растеряться, самый старший мужчина хрипло засмеялся и протянул руку Кириллу. А тот по всему виду другого и не ожидал. Крепко обнял этого незнакомца, а затем начал обмениваться приветствиями с остальными.

— Ну не стой на холоде, заходите в дом! — велел старший мужчина в какой-то момент. Вроде как нам обоим, но при этом, не касаясь меня взглядом ни разу.

— Здравствуй, Светлана, — поздоровалась она, опередив Кирилла и пристально вглядываясь мне в глаза. Она появилась внезапно ниоткуда.

Я даже оторопела, и кожа покрылась неприятными мурашками. Сразу подумала о том, что здесь и сейчас хозяйка торжества могла позволить себе все, что угодно! Поэтому я невольно приготовилась к самому худшему.

— Спасибо за приглашение, — произнесла я ровно и вежливо, выдерживая ее взгляд. — Поздравляю с днем рождением!

Мельком взглянув на Кирилла, Елена медленно кивнула и сдержанно отозвалась:

— Благодарю. Спасибо, что пришли. Мне нужна твоя помощь. Ты поможешь?

— Да, конечно.

Оставив мужа я в сопровождении Елены прошла на большую кухню.

— Смотри — вот эти синие блюда нужно наполнить фруктами. Только красиво! Катя покажет, как сделать нарезку, подскажет все что нужно. — Сестра Кирилла указала на низкорослую девушку плотного телосложения, которая стояла напротив и таращилась на меня.

— А…

— Девочки не справляются. Столько гостей, столько донести нужно! — перебила она меня, посетовав. — Знаешь, ты их очень выручишь, Светлана. И меня тоже.

Задержав взгляд на хозяйке дома, я выдержала мгновение, прежде чем натянуто улыбнулась и кивнула.

— Конечно. Я рада помочь!

— Вот и умница, — сдержанно похвалила она и слегка хлопнула меня по плечу. — И… закатай рукава. Не хотелось бы, чтобы ты платье испортила.

Дав этот совет, она развернулась и направилась к работнице, которая с тяжелым подносом собиралась покинуть кухню, а я неуверенно оглядела гору на столе. Внутри пробились колючие ростки сомнений, которым я не могла дать отчет. В итоге успешно подавив их, я аккуратно подтянула рукава и приступила к делу.

— У вас очень красивый дом! — отметила я искренне, когда Елена прошла мимо меня.

Замедлив шаг у лестницы, она глянула на меня из-за плеча и улыбнулась.

— Спасибо. Приятно слышать это, когда ежедневно вкладываешь в него много сил.

— Представляю… — поддержала я.

Время понеслось незаметно. Апельсины, бананы, виноград, яблоки… Одно блюдо, второе, этажерка с рисунком маковых цветов. Нож в моей руке танцевал без остановки. Ловкими движениями я делала целые композиции из фруктов, даже не замечая как легко мне это удается. Катя, к которой я так ни разу и не обратилась, то и дело косилась на меня глазами с длиннющими черными ресницами, которые буквально путались в ее густых бровях. И молчала. Даже раздражать начало. Хотя возможно это из-за духоты в помещении. Я стояла далеко от плиты, но мое лицо все было покрыто испариной.

В какой-то момент я осознала, что уже прошло не меньше часа, и остановилась. К моему везению на кухню как раз зашла Елена, которая в бесконечной суете не забыла уделить внимание и мне.

— Так, Светлана, этого пока достаточно! — объявила она, глядя на два последних блюда с нарезкой, которые переставил на поднос парень-официант в белой рубашке. — Идем со мной.

Хозяйка дома к моему облегчению увела меня из душной кухни в соседнюю комнату, где стояло несколько сервантов, стеллажей с посудой и бокалами, а также комодов. Подойдя к одному из массивных сервантов, она открыла тяжелые резные двери снизу и принялась вытаскивать коробки. Одну за другой, пока рядом с ней не выросло несколько башен. Там оказались чайные сервизы. Блюдца, чашки и их всех нужно было натереть.

Оставив мне полотенца, сестра Кирилла снова убежала, скорее всего, на веранду к гостям, которые давно уже ели и веселились. И это осознание невольно давило на нервы. Но больше не давала покоя мысль о муже. Открывая коробку за коробкой, ответственно натирая одно блюдце за другим, я маялась от нетерпения, скорее присоединится к нему. Наверняка Кирилл уже волнуется, ведь я обещала найти его!

Когда осталась последняя коробка, я с досадой отметила, что на улице уже начинает темнеть. Обида больно стукнула в груди. Я сидела в одинокой комнате в красивом платье, в котором надеялась хотя бы один раз потанцевать, словно всеми забытая. Желудок сводило от голода. Я ведь ела только утром, а на кухне стеснялась попросить.

Голова начала ныть. Вроде ничего такого не сделала, но я ощущала себя вымотанной. Уже ничего не хотелось… Кроме как уехать домой.

Закрыв последнюю коробку, я оставила полотенца и вышла из комнаты. Зашла на кухню, собираясь снять фартук, перед тем как подняться на второй этаж. Сейчас здесь было всего две работницы. Одна из них проследила, как я прошла к раковине, где отмачивалась посуда, чтобы помыть руки и покачала головой. Боковое зрение позволяло это увидеть, поэтому я тут же уставилась на неё.

— Светлана, стаканы и тарелки — в посудомоечную машину! — услышала я вдруг позади командный голос. — Для кастрюль вот эта специальная губка.

Мои руки, по которым хлестала вода, так и застыли. Динара приблизилась, и аккуратно взяв пальцами толстую губку с жестким боком, положила на край раковины рядом со мной.

— А рукава придется закатать повыше, — отметила она, невозмутимо встретившись с моим взглядом. — Такое платье красивое, а раковина глубокая.

Глядя на сестру Кирилла в полном недоумении, я наконец-то прозрела. Наконец-то… Не прерывая зрительного контакта, закрутила воду и выпрямилась.

— Я думала, вам действительно нужна помощь, — произнесла я напряженными губами.

Вскинув брови, Елена бросила взгляд на раковину и ничуть не смутившись, подтвердила:

— Так и есть.

Я качнула головой.

— Простите… я должна подняться к мужу, — сказала, заведя руки за спину, чтобы развязать фартук.

— О, за Кирилла не беспокойся! Ему не дадут заскучать, — тут же настоятельно уверила хозяйка дома. — Твой муж в кругу семьи, общается и празднует вместе с гостями. А ты сейчас очень полезна здесь.

Внутри неприятно дрогнуло. Оцепенев от болезненного осознания, я спросила, едва сдерживая тон:

— То есть… Я не гостья в вашем доме?

Губы Елены расползлись в кривой улыбке. Задержав на мне странный взгляд, она внезапно велела присутствующим женщинам покинуть кухню. И как только те удалились, хозяйка дома сорвала маску и заговорила со мной уже совершенно другим тоном.

— Наглая, бессовестная, дрянная девчонка, — членораздельно произнесла она, свысока глядя на меня и начиная медленно наступать. — Лучше бы ты молчала и драила посуду в своем заляпанном вшивом платье. Но теперь послушай и запомни. В моем доме ты никогда не будешь гостьей. Поняла?

Каждое ее слово, сказанное с ледяным спокойствием, дробью ранило меня. В висках застучал болезненный пульс, тело пробило мелкой дрожью. Но зато все встало на свои места.

Резко замерев, я сделала вдох, опустила взгляд и начала снимать фартук, игнорируя боль, вонзившуюся в грудь.

— Что ж… — произнесла я, складывая фартук в подрагивающих руках. — Очень жаль. Однако, я хочу, чтобы вы знали. Из уважения к Кириллу я всегда буду гостеприимной с вами в нашем доме.

— Дрянь! – пощечина обжигает мою щеку. Я выбегаю из кухни, иду искать мужа и нахожу его беседующим с какими-то мужчинами. Подхожу к нему, беру за руку.

— Ты как? – он внимательно смотрит на меня.

— Я… Я устала.

— Вот как? Поехали домой.

Пока муж прощался, я пошла к выходу. Муж задерживался.

— Уже уходите? – со мной заговорил незнакомец, высокий мужчина.

— Да. Пора. Я немного устала… Нога побаливает.

— Печально слышать. Кстати, меня зовут Сергей. Сергей Ломтиков.

— Очень приятно. Я Светлана.

— А вот и я, — из дверей особняка вышел Кирилл и взял меня за руку…

-Жаль, что вы уже уезжаете.

— До свидания, Сергей.

Домой ехали молча. Я не стала ничего рассказывать Кириллу о стычке с его сестрой, не хотелось портить ему настроение. Войдя в спальню, я переоделась в домашнее и вошла в ванную, включила душ, в изнеможении опустилась на пол, обхватив себя руками.

— З-за что?.. — прошептала с горечью. —Господи… Прошу… Дай мне снова все забыть! П-пожалуйста! Я н-не хочу… не хочу…

Я не хочу помнить, кто я. Не хочу помнить жизнь, пропитанную болью и разочарованием. Не хочу помнить, как… как сильно его любила! Как почти умерла из-за него!.. Каким запомнила его перед тем, как моя жизнь превратилась в ад… Но теперь я помнила. Я все вспомнила. Стоило только опять получить по голове. Вот только что теперь со всем этим делать непонятно.

ВСПОМНИТЬ ВСЁ

— Привет, Светлана!

— Здравствуйте, Юлиана Андреевна!

— Не стоит церемоний, можно просто Юлиана

Называть этого опасного человека так фривольно у меня язык не поворачивался.

— Вот, это билет в ночной клуб, Котов сегодня будет там. Твоя задача познакомиться с ним, заинтересовать его собой.

— Надеюсь, мне не нужно будет соблазнять и его заместителя тоже? Не уверена, что осилю сразу двоих. Ну, и кроме того, мы с вами договаривались только на Котова.

— Не наглей, Светлана. Скажу, будешь хоть с сотней трахаться!

Руки невольно сжались в кулаки. Но, черт возьми, надо молчать, нельзя показывать свои эмоции. Конечно Юлиана Андреевна Хрусталева еще та змея, но она держит меня за глотку и в любой момент может перекрыть воздух, поэтому нужно сохранять хотя бы видимость любезности. После смерти отца в наследство достались только долги и больше ничего. В любой момент мы с мамой можем оказаться на улице, Юлиане Сергеевне достаточно будет щелкнуть пальцами.

— Его зам мне совершенно без надобности. Мне нужен Котов.

— Да, да. Хорошо, Юлиана Сергеевна!

Старайся… Легко сказать, я ведь совершенно не умею соблазнять мужчин. Парни, конечно, на меня всегда липли, ангельская внешность как-никак. Впрочем, если подходить к этому делу чисто теоретически — мужчинам нравятся длинные ноги в коротких юбках, обтягивающие топики, глубокое декольте и всякое такое… Н-да, гардеробчик придётся сменить. Сколько сейчас времени? Половина второго, надо сбегать к подруге взять у нее что-нибудь подходящее из шмоток. На мои вечные джинсы и футболки, даже вкупе с ангелоподобным личиком только студенты-ботаны могут повестись. А тут тридцатипятилетний мужик, да к тому же такой. Гм… А какой? Судя по тем фото, которыми снабдила меня Юлиана Андреевна: умный, брутальный и харизматичный. В общем, точно не для меня. Полный капец. Захотелось реветь. Нет, Света, нельзя поддаваться панике, ты ведь похожа на ангела, а небесному созданию легко заманить любого в сети. Будем надеяться, информация о Котове у Юлианы Сергеевны верная и я действительно его типаж.

— Раздевайся! — звучит команда.

-З-зачем?- с недоумением спрашиваю я.

— Хочу посмотреть на тебя! Шевелись.

Я молча раздеваюсь. Юлиана Сергеевна подходит ко мне и начинает мять мои груди, затем она гладит мой живот, играет пальчиками в самом низу. Затем следует удар по попке. Мне противны её прикосновения, но мне приходится терпеть.

— Хороша кукла, он клюнет, обязательно клюнет. Повтори, что ты должна сделать.

— Познакомиться с Котовым, затащить его в койку, стать его любовницей, в идеале – стать его женой.

— Правильно. Все, одевайся. Ты должны быть рядом с ним, мне нужен свой человек около него.

Мы с подругой приземлились у барной стойки. Клуб «Нирвана» был очень продуманно сделан: столики стояли в одной стороне большого помещения, а танцпол с бабахающей музыкой — в другом. Котова я увидела, нет, наверное, даже почувствовала, сразу — едва только переступив порог заведения. Глаза моментально выхватили темноволосую голову из толпы других людей. За их столом собралась довольно большая компания, в том числе и красивые девушки, причем их было даже на одну больше, чем мужиков. Вот блин, задача усложняется. А самое главное, стелиться перед ним сегодня готова не только я. Одна весьма симпатичная, тоже светловолосая девица (ну да, конечно, джентльмены предпочитают блондинок, выручай парик) весьма фривольно прижималась к Котову, да еще смотрела так, что готова незамедлительно снять платье и забросить куда подальше трусики. Н-да уж, приподнятое, после осознания своей красоты, настроение вмиг улетучилось. Более того, мне захотелось реветь. На конкуренцию я как-то совсем не рассчитывала. Ну ладно, без паники, этой светловолосой далековато до моего ангелоподобного личика.

Выпив, компания, за которой я наблюдала вот уж полчаса, направилась к танцолпу. Неужто Котов умеет танцевать? Не могу себе представить, чтобы весьма солидный человек дергался под гремящую музыку. Хотя, надо признать, Котов сегодня выглядел совсем по-другому, не как на фото, наверное, потому что сменил костюм с галстуком на джинсы и тонкий серо-голубой свитерок, ладно обтягивающий его широкие плечи. От прежнего облика остались только чуть циничный взгляд да снисходительная улыбка. Впрочем, они только добавляли ему привлекательности.

— Варь, пойдем, потанцуем! — обратилась я к подружке, затем соскочила, словно молодая козочка, с высоченного барного стула и пошла наперерез Котову. Практически тут же уткнулась в твердое мужское плечо. Дрогнула, когда ноздрей коснулся запах дорогого одеколона. Все же Котов странно на меня действует, в животе будто даже толчок какой-то случился. От страха, наверное…

— Осторожнее.

А теперь, Света, пришло время стелиться. Не стесняясь, прошла в самый центр танцпола. Резкий разворот. Ну же, давай, Светланка, не зря же ты ходила восемь лет в танцевальную школу. Короткое платье, туфли на высоченном каблуке, те самые, которые я примеряла тогда в магазине, ну и пусть, я не стесняюсь широко расставлять ноги, и, извиваясь приседать практически до самого пола. Выглядит это, наверно, жутко эротично. Свет прожектора упал в мою сторону, высветив меня в толпе пляшущих людей. Нет, Света, не зажимайся, не надо стесняться. Здесь никого нет. Только ты, музыка и свет. Я растворяюсь, загораюсь танцем, каждый мой нерв чувствует, бьется ритмом. Быстрее, быстрее, а теперь покрути бедрами. В мире осталась только эта звенящая мелодия, а еще горящие, обжигающие глаза. Котов пристально наблюдал за мной, впитывая взглядом каждое мое вихляние бедрами, поглощая малейшее движение руками. В теле появилось вдруг что-то необычное, оно зародилось внутри живота и распространилось цепной реакцией по всему телу. Тепло, желание прикосновений — мужских, сильных, настойчивых. Пальцами погладила себя. Вот здесь хочу, чтобы он меня коснулся и тут, а еще вот там. Грудь, живот, бедра. Его взгляд следует за моими руками. Мало, нужен тактильный контакт. Танцуя, пошла на Кирилла, потянулась к нему призывно, не смотря на блеклую блондинку, вяло вихляющуюся рядом. Мужские руки обхватили за талию, притянули ближе. Потрясенно заглянула в черные глаза, интересно, он тоже чувствует электрические удары в местах нашего соприкосновения. Или же мне всё кажется под воздействием одного-единственного слабого коктейля, а может, ритм музыки, бурлящей в теле, всему виной. Теперь я танцую на нем, трусь гибким телом о его твердое мужское, горячее. И Котова откликается, изгибается вместе со мной, повторяя мои движения. Давай, давай, Света, стелись, опутывай его обещанием райского наслаждения, которое снесет ему крышу покруче самого сильного наркотика, ты не имеешь права на ошибку. А потом вдруг песня закончилась. Ну же, нет! Подождите!! Я еще хочу пожить этим танцем желания.

— Поаплодируем девушке в золотистом платье. Ты секси, детка, зажгла танцпол.

Я, я, я секси. Я зажгла. Удивительно… Котов вдруг потянул меня за руку.

— Ангел, выйдем на пару слов.

Никаких слов, я сегодня должна быть в твоей постели, красавчик. А стоит мне открыть рот, и вырываются только пакости, или идиотские фразы. Послушно пошла за ним. Как только мы вышли в коридор, тут же обхватила мужскую шею руками. В черных глазах мне почудилось потрясение, словно он тоже удивлен реакцией наших тел друг на друга.

— Ангел, ты, — вцепилась губами в мужской рот, поглотив окончание фразы, а низом живота потерлась о его вздыбленные джинсы.

Внутри все еще бьется, кричит бешеная музыка ночного клуба, и что-то другое, зародившееся в танце, тоже просится на волю. Резкий толчок. Котова толкнул меня вглубь, а затем прижался всем телом к моему телу, припечатав спиной к жесткой поверхности стены.

— Ангел, ты что твори… — опять поглотила губами все возможные возражения.

Да, Света, именно так надо действовать, не давая ему и себе возможности говорить и портить ощущения танца между нашими телами. Не хочу больше никаких слов, пусть будут только прикосновения, только поцелуи. А потом инициатива перешла к Котову. Его губы захватили мои, посасывая, полизывая, покусывая, вынуждая меня широко открывать рот и впускать требовательный язык внутрь.

— Ангел, — зашептал он прямо в мое ухо.

Вслед за губами пришли в действие мужские руки, заскользившие по моему телу. Пальцы одной из них накрыли прямо сквозь золотистую ткань мою грудь, а вторая поползла ниже, нагло приподнимая подол и без того короткого платья.

— Кирилл, — певуче повторила я.

Его имя сказанное мои хриплым голосом прозвучало необыкновенно эротично. Я прокололась, откуда мне знать, как его зовут, но он не замечает моего прокола.

— Скажи еще раз, — попросил Котов.

Значит, его тоже заводит звук своего имени на моих устах.

— Кирилл, я х-хочу тебя!

Самое интересное, а я ведь нисколько не притворяюсь сейчас. Он застонал в ответ, сильнее впился в мои губы, а мужская рука легла на трусики. Пальцы чуть сдавили промежность. Затряслась даже, и вильнула бедрами навстречу горячей ладони. Пальцы Котова отодвинули трусики и заскользили по влажным складкам в развилке моих ног.

— Какая ты влажная, Ангел.

— Аааа, — раздался чей-то хриплый стон.

Удивительно, мой. Мужские пальцы умело начали кружиться, натирая клитор, растирая липкие соки по моим трясущимся бедрам. Я выгибалась в этих сильных руках, задыхалась под его требовательными губами, лихорадочно в попытке удержаться цеплялась за широкие мужские плечи. А потом вдруг заметила шокированный Варькин взгляд. Да, подружка, я тоже в шоке от себя, но совсем не потому, что позволила практически незнакомому мужику зажимать и лапать себя в первом попавшемся углу элитного увеселительного заведения, я потрясена реакциями своего тела. Никогда такого не чувствовала, кажется, еще чуть-чуть, капельку, и произойдет что-то невероятное, будет большой взрыв, случится наконец-то мой первый оргазм с мужчиной. Варька поспешила скрыться. Я же вернулась на грешную землю, начав думать головой, а не потёкшей промежностью, стала вырываться из горячих объятий Котова.

— Кирилл, я не могу тут, давай сбежим куда-нибудь?

— Поехали ко мне?

Ту ночь мы провели вместе, он был моим первым мужчиной. Я совершила огромную глупость – я влюбилась в него. Безнадежно влюбилась. И когда он сделал мне предложение – сказала «да». Я была счастлива обычным женским счастьем. И в то же время червячок сомнения грыз меня изнутри. Я постоянно говорила сама себе, что нужно признаться, сказать ему о том, что наше знакомство не случайное, что меня к нему подвели. И не могла, не осмеливалась… А потом была свадьба. Я сидела как на иголках, во мне росло предчувствие чего-то ужасного. Муж куда-то отошел, потом ко мне подошел телохранитель и попросил пройти с ним. Я прошла в кабинет Кирилла, там был он, Александр Петрович Глаголев, его жена. Муж был бледен.

— Как ты объяснишь мне это?- он развернул ноутбук и включил видеозапись. Кровь бросилась мне в лицо.

«…- Раздевайся!.

-З-зачем?

— Хочу посмотреть на тебя! Шевелись.

— Хороша кукла, он клюнет, обязательно клюнет. Повтори, что ты должна сделать

— Познакомится с Котовым, Затащить его в койку, стать его любовницей, в идеале – стать его женой.

— Правильно. Все, одевайся. Ты должны быть рядом с ним, мне нужен свой человек около него…»

Мне нечего сказать, смотрю на мужа и жду. Жду развязки…

— П-прости, — прошептала я, посмотрев на любимого и содрогнувшись от подступающего плача. — Прости меня!.. Я должна была сказать…

Кирилл вдруг резко ожил. Я даже вздрогнула и немного отступила, когда он оказался вплотную ко мне.

— Я много раз пыталась, — залепетала я, будто предчувствуя, что это последний наш разговор. — Но я так боялась тебя потерять!.. Посмотри, прошу посмотри в мои глаза, Кирилл! Они не лгут, что я люблю тебя!.. И что я повинна лишь в одном… Ведь ты не знаешь, как со мной несправедливо обошлись!..

Слова внезапно оборвались. Я увидела, как налились кровью любимые глаза. Но вовсе не от гнева… От жгучих слез. И чувство вины за боль, которую я причинила Кириллу тут же пронзило мое сердце насквозь, забрало последние силы.

Произнеся имя мужа одними губами, я прикрыла глаза, ощущая, как сбегают по моим щекам горячие капли. Но в следующую секунду веки испуганно распахнулись. Кирилл крепко взял мое лицо своей большой ладонью, и силой притянул к себе, так что мне пришлось встать на цыпочки.

— Кирилл, — вклинился между нами суровый голос Глаголева. — Кирилл, держи себя в руках!

Его настороженный тон заставил меня затаить дыхание. Кирилл будто не слышал никого и ничего. А в его взгляде застыло нечто такое… Чего я никогда не видела раньше. От чего мороз пробежал по коже.

— Сейчас слушай меня внимательно, — сказал муж низким голосом, чеканя каждое слово и сжимая пальцы на моих щеках все сильнее. — Слушай и не смей плакать. Отсюда когда выйдешь, пойдешь прямо в зал. Даже не пытайся спрятаться. Ты уйдешь из моей жизни через парадные двери, и я советую, Светлана… — Он остановился и выдохнул, словно говорить ему давалась уже с трудом. Но затем черство продолжил: — По-хорошему советую пока — уезжай из этого города. Потому что если ты попадешься мне на глаза…

Он не закончил угрозу, а я завыла от отчаяния, заревела в голос. Меня буквально прорвало!

— Нет!.. — взмолилась я надрывно. — П-прошу не надо!… Кирилл!!!

Хватка на моем лице ослабла, и я упала на колени, цепляясь за мужские ноги, сминая в пальцах ткань дорогих брюк.

— Не убивай м-меня! — вырвался из горла крик. — Я люблю тебя, кляну-усь!..

Кирилл смотрел на меня сверху с таким неимоверным напряжением, будто очень хотел отвернуться, но не мог. Никак не мог… Я видела влагу, которая с горечью собиралась в его красивых глазах, ощущала, как его тело бьет крупная дрожь, как окаменел каждый мускул, будто прямо сейчас внутри любимого происходила битва, после которой не останется ничего кроме руин и пепла.

Внезапно я почувствовала прикосновение тяжелой мужской руки к голове. Только оно не несло ласки или успокоения. Волосы сразу больно потянуло — Кирилл без бережности избавил меня от фаты. Буквально в два движения срывая её с заколками, отшвыривая в сторону. Темные, длинные локоны упали мне на лицо, разметались по плечам. Затем муж срывает с моей руки обручальное кольцо.

— Встань, — услышала я ледяной приказ над головой.

Тело обожгло жаром, как кипятком. Опустив голову, я судорожно закрыла лицо ладонями и принялась раскачиваться взад-вперед, будто потеряла рассудок.

«Господи, прошу, помоги!.. Молю, укрой, спрячь меня от этого ужаса!»

— Встань! — громыхнул Кирилл так, что я вздрогнула.

И вдруг ясно поняла… Все. Это конец. По остекленевшим глазам любимого поняла, когда посмела посмотреть в них.

Страх заставил подняться на ноги. Неловко выпрямившись, я мельком посмотрела на Глаголева, который стоял неподалеку, исподлобья наблюдая за происходящим. Когда же перевела стыдливый и настороженный взгляд на Кирилла, сжалась комочком. Поймала себя на жуткой мысли, что не узнаю его… Совершенно! Он будто вмиг стал чужим, незнакомым, беспощадным. А я напрасно искала в его взгляде хоть одну ниточку, связывающую нас.

— Ты… правда откажешься от меня?.. — вырвалось едва слышное с моих губ.

Наивное такое, даже неадекватное. Будто я была настолько раздавлена, что не воспринимала происходящее! Не осознавала, с чего все началось и чем прямо сейчас должно закончиться.

Кирилл качнул головой, нахмурился. Крылья его носа раздулись как от резкого вдоха, губы снисходительно скривились, а затем… ледяной мужской голос пронзил мое сердце:

— Не заставляй меня унизить тебя еще больше.

Внутри больно передернуло. Я думала, что уже разрушена. Но эти слова оказались решающими… Я действительно поверила, что он может поступить гораздо хуже. Сделать мне еще больнее!

— Уходи, — низким голосом велел Кирилл, стискивая зубы. — Уходи, пока я не дошел до края! УХОДИ!

Я вышла из кабинета, прошла через зал, полный гостей и вышла на улицу. Мама и двоюродные братья были там, на улице. Родственники начинают расспрашивать меня о произошедшем, но я молчу. У меня просто нет сил им всё объяснять. Мы приезжаем домой на такси, я иду к себе, ложусь на кровать. Жить не хочется. Ничего не хочется. Так проходит месяц, мама уговаривает меня съездить к психиатру, мы едем на такси, когда водитель теряет сознание и нашу машину выносит на встречную полосу. Я вижу несущийся на нас грузовик и испытываю чувство облегчения. Сейчас мои страдания закончатся…

Продолжение следует