– Ну, показывай.

– Погоди, еще не вечер, лучше расскажи, нашла себе еще кого – нибудь.

– И да, и нет. Есть человечек, но с ним еще надо поработать. Слушай, а твои сегодня будут трахаться. Пойдем смотреть.

– А я откуда знаю.

Стемнело. Оксанка заторопилась на балкон.

– Оденься, не ходи голышом.

Через двадцать минут она возвращается. Я успела открыть бутылку и пропустить стаканчик.

– Холодно и темно. Они свет выключили. Все слышно, но не видно.

– Согрейся, – я протягиваю ей стакан.

Оксанка, не задумываясь, выпивает залпом.

– Уф, хорошо. Сразу согрелась, – ее язык заплетается.

– У тебя отец – молодец. Так работает в постели. Я себе такого же хочу. А то попадаются одни импотенты. Ноги не держат. Надо присесть. Ксюх, ты мне обещала показать покупки.

– Сейчас увидишь, – я поняла, что пришло мое время.

Я вышла в душевую, одела «трусики», прикрепила двухсторонний член. Скинула с себя оставшуюся одежду и в таком виде вернулась в комнату. Будь, что будет. Член впереди приятно покачивался, а пещерку заполнила вторая половина. Та, для которой я так старалась, спала.

Я покашляла. Ноль эмоций.

– Оксаночка, я пришла.

В ответ тишина. Лежит поверх покрывала в одной футболке и тихо – тихо посапывает. Ну и дела. С одного стаканчика вина так отрубиться. Но я не собиралась отступать. Подошла к ней и стала тормошить.

– Оксан, проснись.

Она в ответ лишь перевернулась на спину, ножки слегка раздвинулись. Что ж, посмотрим. Я погладила ее по голове, потом прошлась руками по всему телу. Спит как сурок. Залезла под футболку и стала ласкать ее грудки. Соски набухли, но она продолжала спать. Попробуем по другому.

Я прильнула к ее губам и попыталась язычком залезть в ротик. Вот здесь она зашевелилась.

– Не надо, Вадик. Я так не люблю.

Вадик, так Вадик. Оксанка продолжала спать, но теперь заговорила. Не любишь целоваться? Внутри меня все горело. Я завелась. Опустилась вниз и прикоснулась к ее нижним губкам.

Ножки раздвинулись и обхватили мою голову. Оксанка задвигалась, стала буквально насаживаться на мой язык.

– Давай, милый, продолжай. Не останавливайся.

Я и не хотела, только трудно было дышать. Минут пять продолжалась эта пытка. Меня отпустили. Она была удовлетворена, но не я. Оксанка спала. Я поднялась повыше и вошла в нее своим членом. Сразу и на все пятнадцать сантиметров.

– Больно, остановись.

Интересно, кто я для нее сейчас. Вадик или Владик или Костик. Кто у нее еще был. Я трахала ее. Оксанка пыталась высвободиться, но куда там. Теперь я держала ее мертвой хваткой и трахала, трахала. Ей уже не было больно, пещерка приспособилась к моему члену. Вот только бы не разбудить родителей, лучше бы она проснулась. Я кончила первой, но довела и ее до кульминации. Освободившись от меня, Оксанка повернулась на бок и продолжала спать. Мне спать не хотелось. Я освободилась от своих трусиков, достала фаллос и прикрепила его на табуретке. Присоска плотно держала. Оседлав своего коня, я стала двигаться сначала медленно и аккуратно, постепенно привыкая к размеру орудия, потом все быстрее и быстрее:

Утром просыпаюсь, Оксанка уже встала и оделась.

– Слушай, Ксюх, что ночью было. Я отрубилась и все. Все внутри болит. Такое впечатление как будто кто – то меня поимел.

Чтобы продолжить наши отношения, я решила сказать правду.

– Поимели и еще как.

– Кто?

– Она перед тобой. И заметь, ты своими действиями соблазнила меня. Но уж потом:

– Расскажи мне все. Только ничего не утаивай. Нельзя мне пить ни капли спиртного, сразу с катушек слетаю.

«Надо немного приврать» – подумала я и начала свой рассказ.

– Помнишь вчера мы ходили в магазин.

– Конечно.

– А как ты вечером ходила на балкон, помнишь?

– Помню, помню, а что было дальше?

– А дальше ты пришла вся замерзшая и я тебе дала стаканчик вина. А потом ты попросила показать покупки. Я вышла из комнаты, а когда вернулась, ты выставила передо мной все свои прелести.

– Не помню.

– Помню, не помню. Какая разница. Мы ночью друг друга поимели. И начала ты. Ну а я продолжила.

– Как стыдно. Я никогда не делала этого с женщинами.

– Я этого не заметила. Ты была так сексуальна.

– Ты лесбиянка?

– Нет, что ты. У меня есть парень. Он сейчас в армии. Ну а другие мне не нужны. Я только себя удовлетворяю. Ты разве не любишь играть со своей киской? Помнишь вчерашнего Виктора? Он кончил, не успев начать. А мы ласкали друг друга больше часа. Жалко, что ты ничего не помнишь.

На Оксанку было жалко смотреть. Она сидела притихшая и поникшая. И молчала.

– Ладно, побудь одна. Я пошла завтракать.

Потом был разговор с мамой.

– Девочка моя, что у вас было ночью. Ладно я. Но это слышал отец. Он не в курсе твоих пристрастий. А может быть у вас еще кто – то был?

– Нет, мамуль. Не беспокойся. Мы были одни.

– Ты меня с ума сведешь. Она что, лесбиянка?

– Нет, мамочка. И я не лесби. Это произошло как – то спонтанно.

– Ведите себя прилично. Интересно, слышали ваш шум Оксанины родители?

Я решила пойти в наступление

– Мамуль, между прочим, моя кровать стоит рядом с вашей стеной.

– И что же?

– Я вторую ночь слышу из вашей комнаты тоже подозрительные звуки.

Мама покраснела. Больше нравоучений не было.

После завтрака я вернулась в комнату. Оксанка все так же сидела на кровати. Взгляд у нее был осмысленный.

– Ксюха, прости меня.

– За что?

– Я хотела тебя попросить: А ты не могла бы восполнить пробел в моей памяти. Помоги мне вспомнить эту ночь. Только не словах.

Я помогла. Ей понравилось. И это не могло не понравиться.

Весь дальнейший отдых прошел по одному сценарию. Днем пляж, вечером кино или дискотека, ночью секс с Оксанкой в моей или ее кровати. Та, которая была ближе, становилась нашим ложем любви. Все хорошо. Но был один недостаток и для меня существенный. Я отдавала ей все, но взамен: В конце я доводила себя сама. Леночка, любовь моя, как я вспоминала тебя в эти минуты.

2 сентября.

Вот и снова школа. Я даже соскучилась. Весь август прошел отвратительно. Ленки не было в городе. Родители отправили ее в деревню к какой – то дальней родственнице. Письма от Гошки приходили регулярно. Два письма в неделю. Он описывал свои армейские будни и в каждом письме интересовался, не появился ли кто у меня. Честно говоря, я о нем не скучала. Он отошел на второй план. Ну, был, а сейчас нет. И то, что между нами произошло, стало забываться.

Дома я не сидела. Колька, мой одноклассник, каждый день звонил мне и выводил в свет. Неплохой мальчик. Красивый и сильный. Но всего лишь мальчик, не мужчина. Смотрит на меня и краснеет. Самое большее, на что он решился, проводив меня домой, обнял и чмокнул в губы. Я готовилась к большему и даже приоткрыла губы, но он отпрянул от меня. И это все.

Другой парень, с кем я познакомилась в парке, на втором свидании полез под юбку. И это без всякого ухаживания. Полапал мою попку, стал тискать грудь. А потом залез в трусики. Грубо. А когда его пальцы стали раздвигать мои нижние губки, я ударила его по щеке. Со всего размаху. Потом еще раз. Свидание закончилось. Не везет мне с парнями. Где бы найти такого, чтобы он был умный, сильный, ласковый и красивый. Много хочу.

Зато я снова с Леночкой, моей любимой, моей ненаглядной. Как я соскучилась по ней. Она изменилась. Пока я отдыхала на юге, у Аленки появился парень. Высокий, худой, какой – то нескладный. Чего она в нем нашла? Не знаю. Он учился на четвертом курсе медицинского института. Николай. Или Коленька, как называет его Ленка. На первой же перемене Аленка рассказала мне все о своем ухажере.

В общем я потеряла ее как любовницу, мы остались лишь подругами.

9 сентября.

Папа сказал, что нашел мне репетиторов, и завтра мы будем знакомиться.